Коимбра

Португалия грустная страна. Может потому, что край земли? Есть у Городницкого «Здесь в океан бросается Европа». А еще у них Петух – главный символ справедливости. Судья собирался выпить и закусить курятинкой, но тут жареный петух ожил и закукарекал. Судья, даже после выпитого, понял, о чем речь, сообразил, что могут казнить невиновного человека, побежал, и спотыкался, и падал, но успел и отменил казнь. Ну хоть так, хоть жареный петух над судьями. А если нет такого петуха? Что делать? Кто кукарекнет за справедливость?
Но я не об этом. Все знают, Португалия, это прежде всего Лиссабон с необъятными площадями и узенькими улочками, по которым ползают трамваи: ты плетешься за трамваем со всеми остановками и за тобой трамвай. И, конечно, Порто – столица портвейна. Выберите столик на набережной и закажите курятину. Отлично идет с портвейном, конечно, если вы не имеете отношения к судебной системе.
Но меня тянуло в Коимбру. Меня звал этот городок потому, что с детства я мечтал побывать именно в Коимбре.

Расскажу все по порядку.
Наша семья из пяти человек ютилась в двадцатиметровой комнате в типичной ленинградской коммуналке на Лесном. На самом углу Лесного и Нейшлотского пристроили новый дом. В первом этаже открыли кафе мороженое, где я впервые в жизни попробовал молочный коктейль за 11 копеек и почувствовал себя абсолютно счастливым человеком. По соседству открыли комиссионку, по началу она была почти пуста и на наших глазах наполнялась и оживала. Мы приходили с мамой, сдавали на комиссию коньки, которые мне уже были малы и покупали другие, большего размера.
Со временем комиссионка разрослась, появились фотики, радиотовары и, даже, пластинки.
- В нашей комиссионке появился магнитофон, - отец выглядел возбужденным, - Гинтарас, почти новый.
- Наверное, дорого, да и поставить некуда, - мама пожала плечами.
Бабушка продолжала стрекотать швейной машинкой.
На следующий день все повторилось.
- Магнитофон все еще стоит, - отец искал поддержки, - но завтра его уже могут забрать.
А завтра была суббота. Отец вернулся с работы раньше обычного. В руках у него было нечто похожее на чемодан. У нас появился магнитофон.
- Я посмотрел программу, - отец устраивал магнитофон на тумбочке возле телевизора, - сегодня вечером будут показывать «Возраст любви». Там много песен, поет Лолита Торрес.
Семейство молчало.
- Она же будет петь знаменитую Коимбру, мы просто обязаны записать…
Магнитофон издавал электрические и механические шибуршания, зеленый глазок подмигивал, отец достал длинный толстый кабель с устрашающими наконечниками – штекерами. Один он подключил к магнитофону, а вот второй… Оказалось, что телевизор КВН49 не приспособлен к подключению, некуда вставить штекер. А фильм вот – вот начнется, а ничего не работает.
- Будем писать через микрофон, раз, два, три, проверка, проверка, - зеленый глаз послушно моргал, отец подкручивал какие-то ручки и что-то произносил, но уже достаточно тихо, чтобы мы не слышали.
- Так, все затихли, - отец выглядел очень серьезным, - сбегайте к соседям и попросите, чтобы сделали потише их «валенки, да валенки».
Мы держали микрофон по очереди, его некуда было пристроить, разве что убрать увеличительную линзу с водой, но тогда почти ничего не видно…
Мы записали все песни. Отец ликовал. Я не помню фильма, помню, что было много грустной музыки и очень грустных песен. А еще я запомнил на всю жизнь слово Коимбра, такое необычное и грустное слово.
Магнитофон стал «членом семьи», мы много записывали и слушали. Он пережёвывал и рвал ленту, требовал менять пасик и чистить головки, но мы не сдавались.
- Зачем он тебе, Илюша, - бабушка обратилась к отцу, который в очередной раз что-то подвинчивал в магнитофоне, - сдай ты его обратно в комиссионку.
- Если и сдам, то возьму другой, - отец не отрывался от работы, - магнитофон — это окно в свободу.
Вот она, Коимбра. Сбылась мечта через много лет. Прибыли. Мы нашли уютный ресторанчик с видом на университет. Мимо нас проходили грустные студенты, а мы пили грустное пиво, закусывали грустной курятиной и слушали грустные песни.

Было много попыток перевода песни «Коимбра» на русский. Я бы сказал – не очень. Это и понятно, ведь важны не слова, а грусть. Попробуй-ка переведи грусть. Вот один из примеров:

Коимбра, чудесный наш город,
Ближе нет тебя и краше,
Мы позабудем не скоро
Свет из окон старых башен.
        Коимбра, ты город студентов,
        Сколько связано с тобою!
        Нет тебя чудесней,
        Отдаём тебе мы с песней
        Наше чувство, вечно молодое.