Самолёт
Без сомнения, жизнь в таёжном горном селе, куда только на самолёте-вертолёте можно было добраться, стала самым интересным, сказочным периодом в моей жизни.
САМОЛЁТ
В этот день тофалары (тофы — коренной малочисленный народ России, проживающий в Восточной Сибири), с раннего утра сидят в аэропорту. Ждут самолёт с ценным грузом – водкой. Тофы смотрят на вершины гор, щуря и без того узкие глаза.
Горы далеко, но высокие. Кажется, что они со всех сторон обступают маленький аэродром. Взгляды скользят по сизой щетине лесов, мшисто-серым скалам и упираются в голубое небо. Вот-вот появится серебристый крестик и послышится долгожданный рокот…
Выходит начальник аэропорта, толстый русский мужчина. Обводит взглядом лётное поле в пучках жухлой травы, длинную изгородь из березовых жердей, красно-белые флажки, мужиков, сидящих на бревнышке у изгороди. Тофы нервно ёжатся. Ничего не говорит, уходит к себе.
У него в аэропорту свой кабинет, с полированным столом и мягким креслом, картой на стене. В зале ожидания, уютном и теплом, стоят разлапистые листья в кадках. Там на скамейках маются один-два пассажира. Можно было бы зайти, посидеть, но боязно — вдруг начальник заругается. Были бы они пассажиры — другое дело. Тогда все законно: билет, чистая одежда, сумка или рюкзак. Сразу видно — человек в город собрался.
Когда прилетит этот самолёт! Вон и подвода готова, стоит неподалеку. Конь уже привык, не пугается рёва приземляющегося чудища.
А как выгрузят ящики, мужики, держась руками за края подводы, проводят долгожданный груз до магазина. Вечером село будет пьяным. Праздник.
Тофы давно живут в бревенчатых домах. Но почти в каждом дворе стоит чум. Жерди, покрытые оленьими шкурами. На земляной пол брошен какой-нибудь ковёр. Ковры здесь не для того, чтобы на стенках висеть. Дома обстановка не богаче. Тряпьё на кроватях, кое-какая посуда на столе. Ребятишкам из бедных семей, а таких большинство, перед школой от комитета выдадут одежду, и остригут каждого школьника наголо.
В селе своя пекарня и «электростанция», то есть движок. Свет, желтый, мигающий, горит до двенадцати ночи. Потом его отключают. По ухабистым улицам ездит, громко рявкая, гусеничный трактор.
Маленькой я ужасно его боялась. Пряталась под столом на кухне, пока не проедет мимо. Связь жителей с внешним миром — самолёт. Небольшой, пассажиров на восемь, не считая пилотов.
Мы с мамой летали как-то в больницу, в Нижнеудинск. Сначала было тревожно, но интересно. За круглым окошком качались лесистые кромки гор. Потом началась тряска, стало не до зрелищ за окошком. Нам дали зеленые бумажные пакеты. Мне казалось, что у них и запах такой: чтобы поскорее вырвало. Потом увидела такие же пакеты в магазине и удивилась: тут-то они зачем? Чтобы покупателей тошнило?
Свидетельство о публикации №224011900510