Каспийский тюлень Тошка

 По окончании четвёртого курса института, Захару предложили пройти производственную практику в должности лаборанта в составе научно-практической экспедиции. Научная экспедиция направлялась на Главный Банк Волго-Каспийского судоходного канала сроком на полгода.
 
 Оформив соответствующие документы, загрузив продукты питания и научное оборудование, члены экспедиции (как их для краткости называли - научники) отправились из Астрахани на просторы Северного Каспия. Жить и работать им предстояло на брандвахте, которую на буксире тащил за собой штатный институтский катер.
 
 Брандвахта представляла собой двухпалубную баржу, на верхней палубе размещалось несколько небольших кают для руководства экспедиции, объёмные кладовые, туалет, камбуз и довольно вместительная кают-компания. В кают-компании научники принимали пищу и на широких столах разместили необходимое для работы экспедиции оборудование.

 На нижней палубе, ниже ватерлинии, размещались в два ряда все остальные каюты для проживания остальных членов экспедиции и машинное отделение с дизель генератором, который обеспечивал электроэнергией работу научного оборудования экспедиции. В дневное время и ночью освещение помещений и работа ходовых фонарей брандвахты осуществлялась от нескольких аккумуляторных батарей.

 В одной из кают нижней палубы Захар оборудовал себе для работы небольшую лабораторию, здесь же он разместил и своё жильё. Немного пахло соляркой из машинного отделения, от чего сюда не совали свой длинный нос комары, можно было спать совсем без марлевого полога. Кроме того, здесь было довольно прохладно в летние месяцы и значительно теплее в холодное время года, чем в каютах верхней палубы.

 Ночью, если на море не было шторма, Захар открывал иллюминатор, морской воздух, ночные звуки и тихий шёпот струящейся вдоль борта  воды заполняли его каюту. Первое время очень мешал дикий хохот большой чайки Мартын-хохотун. Только начинаешь засыпать и вдруг посреди ночи слышишь леденящий душу хохот: «Как-как-как Ах-ха-ха-ха-ха!!!!».
 
 Брандвахта встала на якорь у острова, частично заросшего рогозом и тальником. На вершине его стоял небольшой маяк, флегматично мигающий белым фонарём в ночное время. Часть острова занимала обширная песчаная коса, которую облюбовали под своё гнездовье малые чайки. Прямо в песке они делали небольшое углубление, выстилали его травинками и пёрышками, на которые откладывали три-четыре небольших пёстрых яйца.
 
 Задачей научной экспедиции было изучение влияния дноуглубительных работ на жизнь гидробионтов. Чтобы танкеры с грузом из Каспия могли беспрепятственно проходить по Волго-Каспийскому каналу, его постоянно углубляли и чистили несколько земснарядов. В районе работы экспедиции работали два земснаряда: «Урал-1» и «Пятьдесят лет Советскому Азербайджану».
 
 Раз в пять дней научники на моторных лодках отправлялись вдоль канала, где в определённых точках брали пробы грунта, воды и совершали контрольные обловы. Затем весь полученный материал обрабатывался и фиксировался в течение нескольких суток, результаты анализа заносили в базу. В свободное время можно было купаться, загорать или совершать прогулки по острову.

 Особенно интересно было пройтись по берегу острова после очередного шторма. Вода выносила различные предметы и вещи. Только там Захар узнал, что  семена лотоса по вкусу напоминают тыквенные семечки. Розетки с семенами лотоса вода стала выносить ближе к осени, как и колючие плоды водяного ореха Чилим.
 
 Противоположная сторона острова граничила с довольно протяжённой подводной канавой, так называемой бороздиной, по которой идёт основной ход рыбы из глубоководной части Каспия на придельтовое мелководье. После шторма члены экспедиции нашли там труп огромной белуги. Глаз её был больше донца гранёного стакана, весила она столько, что два человека не смогли её даже перевернуть на брюхо, так она и лежала до очередного шторма, который её смыл и унёс в глубины Каспия. Погибла она, скорее всего от того, что её хвостовой плавник попал по винт морского корабля и держался только на куске шкуры.

 Однажды ночью Захара разбудили странные звуки, как будто кто-то решил искупаться в ночи. Кто-то плещется и довольно фыркает рядом с брандвахтой. Поднявшись на слабо освещённую верхнюю палубу, в лунной дорожке света, он обнаружил ночного купальщика. Им оказался небольшой каспийский тюлень.
 
 С тех пор он стал часто посещать наше место стоянки ночью. Особенно его фырканье и довольное урчание было хорошо слышно во время полного штиля на море. Днём он пропадал и почему-то держался отдельно от других тюленей, которые никогда не подплывали так близко к нам в отличие от него.
 
 Между собой члены экспедиции уже присвоили ему имя Тошка, каждый вечер ждали его появления у борта брандвахты. В очередной раз, угощая его припасённой рыбой, Захару удалось немного рассмотреть его. Тошка был с одним глазом, через второй шёл довольно глубокий шрам, вдоль всего тела тоже шёл ряд зарубцевавшихся шрамов. Видимо по воле случая любопытный тюлень Тошка попал под винты моторной лодки.
 
 Гуляя днём вдоль песчаной косы острова, за одним из барханов Захар увидел на песке загорающего Тошку. Тихо подобравшись поближе, с той стороны, где у него отсутствовал глаз, он осторожно выглянул из-за бархана. Кроме повреждений на шкуре и голове тюленя, Захар увидел, что вокруг его задних ласт намотана часть синтетической сети, ячея которой уже довольно глубоко врезалась в тело.
 
 Надо было помочь пострадавшему животному. Вернувшись на брандвахту за ножом, Захар позвал с собой матроса дядю Мишу, он всё равно изнывал от безделья, как в том фильме «измученный нарзаном». Вдвоём они тихо подобрались к месту лёжки тюленя и осторожно стали наблюдать за тюленем из-за бархана.
 
 Тошка очевидно что-то почувствовал, он поднял голову, понюхав воздух, глухо заворчал. Дождавшись, когда он успокоится, Захар и его помощник резво выскочили из своего укрытия и бросились к тюленю. Тошка вскочил и попытался ускакать по мокрому песку в спасительные воды, но: "От нас не уйдёшь!". Захар с дядей Мишей навалились на него, вот тут-то он и увидел, что у тюленя во рту огромные зубы, не меньше чем у собаки. Захар, конечно, немного оторопел, но дядя Миша старый рыбак, он схватил тюленя за задние ласты и потащил подальше от воды. Как не извивался тюлень, чтобы цапнуть дядю Мишу зубами, но дотянуться до него не мог.
 
 После того, как спасители накинули Тошке на переднюю часть тела тёмную рубашку дяди Миши, он успокоился и прекратил попытки к побегу. Дядя Миша держал тюленя за переднюю часть, а Захар приступил к осмотру ран на теле. Кусок синтетической сети срезал ножом, но рана под ней была довольно глубокая и грозила нагноением, поэтому было решено отнести его на брандвахту и обработать все раны имеющимся антисептиком.

 Тошка, почувствовав облегчение после удаления остатков сети, вёл себя спокойно, только громко кряхтел и ворчал. Доставка его на борт брандвахты заняла у команды спасителей довольно много времени – это отдельная история. На брандвахте они обработали раны тюленя антисептиком, сделали с ним несколько фотографий и отпустили в родные воды.

 После этого, Тошка стал появляться у борта брандвахты даже днём. Его одноглазая голова часто наблюдала, как научники разделываем пойманную рыбу и никогда не отказывался от предложенного ему угощения. Ночные купания и фырканья у иллюминатора каюты Захара продолжались до осени, каждый раз вызывая улыбку на его лице.
 
 Последний раз он видел Тошку за неделю до окончания научной экспедиции, потом было уже не до него, предстояло собрать всё оборудование, свернуть свою лабораторию, систематизировать материалы исследования. На основе этих материалов Захар подготовил свой дипломный проект.
 
 Бывая во время летнего отдыха на Черноморском побережье, Захар теперь невольно вглядывается в буруны волн - не появится ли среди них одноглазая голова тюленя! Хотя в мыслях понимает, в Чёрном море каспийских тюленей нет. Как сложилась твоя судьба, Тошка?