Элистинские истории. Борцоки

— Гилянка, завтра же Зул. Борцоки надо делать, — Мерген взглянул на жену, отпил из кружки горячий калмыцкий чай.
— Точно. Я и забыла.
— Кстати, я твои борцоки ещё не пробовал. Ты их хоть умеешь делать? — ехидно улыбнулся Мерген.
— Конечно, могу, — Гиляна посмотрела на мужа и быстро отвела взгляд. — Мы с тобой живем всего лишь пять месяцев. Ты не просил — вот я и не делала.
— Ладно-ладно. Мне пора на работу, — Мерген поцеловал жену в щеку и скрылся за дверью.

«Борцоки», — глубоко вздохнула Гиляна и взяла телефон.
Рецепт борцоков она не помнила, хотя не раз пробовала замесить тесто, но ничего путного не выходило. Признаваться мужу в неумении было стыдно. Считалось, каждая калмыцкая девушка старше двадцати лет просто обязана вкусно варить баранину и жарить борцоки.

Гиляна сложила на столе все ингредиенты для теста, вытащила глубокую миску и обречённо приступила к работе. Надежда на хороший результат не покидала Гиляну, хотя и была слабой, почти призрачной. Готовое тесто, накрытое вафельным полотенцем, стояло на столе у самой батареи. Воспоминание о том, что нужно ставить тесто в тёплое место пришло к Гиляне неожиданно, так же, как и то, что она забыла добавить соду.

«Не получится. Все пропало», — Гиляна отмеряла шагами маленькую кухню, время от времени посматривая на миску, накрытую полотенцем.
Звонок телефона разорвал тишину. С экрана смартфона улыбалось лицо мамы. Несчастная дочь с ходу рассказала матери о своей беде. На что мама предложила добавить соду прямо в тесто и хорошо вымесить. Гиляна сомневалась, но всё-таки последовала совету матери.

Тесто, словно не желая принимать в свои объятия соду, не поддавалось, липло к рукам, отчего получило ещё стакан муки и прекратило всякие попытки сопротивления.
«Вот, так-то лучше», — с чувством полного удовлетворения Гиляна накрыла миску полотенцем и вышла из кухни.
Время — сомнительный помощник. Никогда не знаешь на чьей оно стороне. Гиляна отвлеклась на домашние дела и совершенно не заметила, как прошло три часа. А вспомнив о тесте, схватила скалку и принялась раскатывать и лепить незамысловатые фигурки животных. Борцоки получались тяжёлыми и неуклюжими, будто пластилиновые лепешки.

— Ничего, — утешала себя Гиляна, — вот пожарю их, они поднимутся, станут воздушными как пышки.
В воздухе летал аппетитный аромат жареных борцоков. Гиляна отложила тарелку дееж (подношение богу) и чуть надкусила ещё горячий, дымящийся борцок. Зубы впились в твёрдое тесто и с трудом отломили кусочек. Гиляна скривилась от разочарования, перекатывая во рту тягучий, будто резиновый, борцок. Желания продолжать готовку не осталось. Недоеденный борцок лежал на краю стола, напоминая Гиляне о ее неумелости и бессилии.   
«Что же делать? Мерген только посмеется надо мной, когда попробует эти борцоки», — Гиляна закусила нижнюю губу.

Настенные часы напряжённо тикали, отмеряя бесценное время. Недолго думая, Гиляна сложила тесто и борцоки в пакет и вынесла кошкам у подъезда. В продуктовом магазине во дворе дома продавалась выпечка. Но Мерген знал на вкус местные борцоки, поэтому Гиляна не рискнула покупать их именно здесь. Она позвонила подруге, чтобы узнать, где можно найти вкусные, а самое главное — похожие на домашние борцоки. Даяна раздумывала, перебирая наугад ближайшие магазины, в итоге сдалась и, пожелав подруге удачи, положила трубку.
Легкий мороз слегка пощипывал щеки. Солнце пряталось за голыми ветками деревьев. Гиляна сильнее обвязалась шарфом, накинула капюшон и побрела в поисках магазина с борцоками.

«Неужели всё раскупили?» — Гиляна вышла из очередного супермаркета, шмыгнула носом.
На улице стемнело, стало холоднее. Свет фар проезжающей машины осветил вывеску кафе на другой стороне улицы.
«Калмыцкая кухня. Как же я сразу не догадалась пойти в это кафе», — Гиляна почти перебегала дорогу, торопясь к желанной цели.
Домой она шла, уже не чувствуя мороза. В руках шелестел пакет с двумя килограммами борцоков. В голове прокручивались эпизоды встречи с Мергеном, как он попробует борцоки, как похвалит её и будет всем говорить, какая у него замечательная жена.
К приходу мужа Гиляна разогрела ужин, выставила на стол тарелку с борцоками и огляделась вокруг. Ей хотелось создать видимость того, что тесто замесила именно она на этой самой кухне. На плите всё ещё стояла сковорода с маслом, на шкафу кое-где оставалась просыпанная мука.

Мерген вошёл, открыв дверь своим ключом.
— М-м-м. Как пахнет. Борцоки? — он поцеловал жену, заглядывая через её плечо на кухню.
— Сначала мой руки и переодевайся, — скомандовала Гиляна.
Мерген уминал варёную баранину, закусывая борцоком и запивая густым шулюном. Гиляна следила за движениями мужа, как он ест, как облизывает жирные пальцы, как вытирает салфеткой губы.
— Спасибо. Всё было очень вкусно, — Мерген откинулся на спинку стула, улыбнулся жене.

Когда Гиляна мыла посуду, зазвонил её телефон, лежащий на столе.
— Я отвечу, — Мерген нажал на кнопку смартфона, включил громкую связь.
— Гилянка, — не дожидаясь ответа, начала Даяна, — я знаю, где найти тебе борцоки. Моя мама такие вкусные нажарила. Если надо приходи — бери. Или ты уже купила?
Гиляна открыла рот, не зная, что сказать. Мерген, который сначала не понял, о чем речь, теперь улыбался и смотрел попеременно то на жену, то на тарелку с борцоками.
— Алё, Гилян, ну ты чего там уснула? — донёсся из трубки голос ни о чём не догадывающейся подруги.
— Спасибо, Даяна. У нас уже есть борцоки, — наконец ответил Мерген.
— Упс. Мега, ты что ли? — осеклась подруга, — ладно, я потом позвоню.
Гиляна вытерла мокрые руки, присела за стол рядом с мужем.

— Я..., — неуверенно начала она, — короче, у меня не получились борцоки. И я купила их в кафе.
— Надо было сразу сказать, — Мерген, с нежностью смотрел на жену. — Не получилось — так не получилось. В следующий раз получится. А где они? Дай хоть попробовать.
— Их кошки съели. Наверное, — Гиляна опустила глаза, закусила нижнюю губу.
— Ну ты даешь. Кошкам отдала, что ли? — рассмеялся Мерген. — Не расстраивайся. Мне отец рассказывал, когда они с мамой поженились, она бёриги не умела лепить. Так он её научил. Сам. Представляешь?
— Я тоже не могу бёриги лепить, — всё ещё не поднимая глаз, сказала Гиляна.
— Я тебя научу. Вместе будем лепить.

Мерген встал и обнял жену сзади за плечи. Гиляна чувствовала, как горят её раскрасневшиеся щёки, как стучит за спиной сердце мужа и как трепещут в груди любовь и благодарность к нему.