Салют - лагерь нашего детства! 3

   ВЕСЁЛЫЙ ГАРМОНИСТ


Гармонист Володя был заметной фигурой в нашей лагерной жизни. Все смотры, марши и походы, ну, как бы были без него.
Душа стремительно вздыбала, при звонких кнопок переливов.
Он знал, как подзадорить народ, и его мастерская подача всегда подстёгивала боевой дух и внутреннее настроение.
А мастер он был – хоть куда!
И его тонкие, и красивые пальчики, бойко стукая по скользким кнопочкам, искромётно выбивали нужные ноты, задорили душу, настраивая народ на творческий позитив.

Для всей хозяйственной братии в лагере, он был мачо нарасхват!
Все поварихи с хозблока, все, как одна, любили и уважали его!
Да и не только поварихи…
Он был королем местных посиделок и вечеринок.
О нем ходила негласная и гласная молва…
Мол, что, он помимо “звёздного маэстро”, ещё и прекрасный паяц – любовник, и не только…

Он очень классно читал стихи, причём, собственного сочинения, вот например:

Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты...
Мадам примите извиненья, вы б не могли б пройти в кусты?!

Хотя и чуточку банально, но для того времени, извините, или вот такой стишок...

Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемел...
Жену за водкою отправил, а сам соседку отымел...

Но были и по-серьезней произведения, примерно такие:

Забил снаряд я в пушку туго, поправил боевой лафет...
А тут, как раз жены подруга, и никого в квартире нет...
И как мне быть с бедой такою, коль здесь конфуз такой возник...
Я б и сдержаться мог, не скрою, но извините - я ж мужик!

Хотя он читал наизусть и многих известных поэтов...
Есенина и Маяковского, а также знаменитые произведения Пушкина...
Ну, например очень популярное тогда, сказание о Луке Мудищеве..

Ну, дословно я эту поэму цитировать не буду, сейчас она уже не актуальна, но для поколения того времени - это был настоящий литературный шедевр!
Вся честная гоп-компания на вечеринках Володи, разинув рты, следила за каждым последующим словом, сказанным им, чтоб не дай бог не упустить главного.
Это были супер-шокирующие перлы того времени!
 
А ещё Володя прекрасно ухаживал и выдавал всегда изысканные комплименты, на что дамы реагировали не совсем однозначно, делая ему в ответ не двусмысленные посылы
в виде застенчивых, и многообещающих взглядов, в которых сквозил намёк,
на продолжения диалога, но уже в несколько иной плоскости.

И эти комплименты настолько звучали волшебно, что косили своей обстоятельностью, словно косилкой, раскрепощая и околдовывая всех, кто попадался под его горячую раздачу.

“О несравненная Наташа, спасибо вам за чудо-кашу!”
“За её вид такой прекрасный, вкус аппетитный, и за масло!” - говорил он дежурной поварихе мило улыбаясь и при этом мило добавлял:
“Закуска ваша душу лечит, могу ль я уповать на встречу?” Или…

“О, ты богиня щей волшебных, столь аппетитных и душевных!”
“Ты фея сладостных кусочков, позволь зайти к тебе на ночку!”

Ну, какая к чёрту самая неприступная повариха могла отказать такому галантному кавалеру?!

Хотя неприступных поварих, я в том лагере, что-то не одной не припомню.
Хотя правда была одна…
Упакованная под центнер, и необъятная, как мать – родина, в смысле…
Потешить Ирку, кто рискнёт, в чреслах её с башкой уроется,
А брешь, кто Иркину пробьёт, от лап её - уже не скроется!

Ираида Мельхиор о-го-го!!!
Гроза излишне подпитых мужичков!
 
Мимо неё в глухом подпитии, лучше не проходить!
Заломать может, в хорошем смысле...
Но не на смерть...

Про неё  помню даже стишок ходил…
Ирина – толстый Гуливер, с давленьем – с тыщу атмосфер!
Мимо прошёл - ты огурец, на ночь зашёл - тебе пипец!

Что только про неё не сочиняли...
Короче, ну очень популярная баба была!

За то для нас, для пионеров, она была, как матушка родная.
На вахте, на картошке, всегда и компотом угостит, и хлебушом горячим.
Советская, добрая тётка – одним словом…
Ну и что, что толстая...
Не всем же манекенщицами худосочными быть...

Но мы немного отвлеклись…
Наш баянист Володя предпочитал в основном уже возрастных, более степенных дам
с толикой жизненного опыта.
К молоденьким оппонентам у него душа никогда не лежала.
Это с виду, он так просто заглядывался на молоденьких пионерок и вожатых,
говорил им приятные комплименты, но не более того…
Ни одна из этого контингента, так и не смогла соблазнить тридцати – пятилетнего лавеласа.

Его полярной звездой в ту смену была только одна, единственная и неповторимая…
Наша врачиха – Тамара.
Солидная и очень красивая дама с белокурой и пышной причёской.
Она частенько работала в летние смены тогда.
В белоснежном халатике, как борт-проводница с красивой фигурой, она была всегда заметной средь других и вызывала помню, трогательные негодования наших пацанов, навивая на них юношеские, неоднозначные переживания.

Кто из пацанов тогда не хотел попасть хоть разочек в её белоснежную
и прохладную санчасть…

Мне однажды повезло, и я был горд, что хотя бы мнимо соприкоснулся с ней
в неформальном общении, проходя в санчасти недолгую реабилитацию после не серьёзного отравления советскими папиросами.
Она была очень добра и внимательна ко мне, впрочем, как и нормальная,
советская врачиха того экзотического периода.

Но я не о себе родном сейчас…
А я о том, что все женщины по своей сути, слабы, наивно доверчивы и ранимы…
И легко поддаются на всякого рода соблазны и провокации…
Это природа их сама такими сделала, и нет здесь её никакой вины…
Просто женщины так по жизни устроены, быть добрыми, ласковыми, доверчивыми,
и ранимыми…

А каждый мужчина, зная это, хоть иногда, да пользуется этими, казалось бы нормальными, в пользу себя разумеется, доступными преимуществами,
если умеет конечно!

А наш Володя умел это делать, как никто другой…
И конечно же “царица” Тамара, попала под его сверх творческие чары, и была также, как многие другие покорена его сверх рыцарскими способностями.
Хотя она была и семейная дама, и имела где-то там, дома, и мужа, и детей, но
это не уберегло её от наплывшего на неё вдруг, романтического дуновения,
и она, как нормальная, физически актуальная леди, со студенческим энтузиазмом
в груди, стала очередной, невинной жертвой столь душещипательных обстоятельств.
 
Мы замечали часто, на зарядке, или линейке, на обедах и на ужинах, как их горящие глаза плазменно соприкасаются между собой, вызывая у нас недвусмысленные переживания по этому поводу.
Их глаза словно искрили, выдавая их плотскую суть, и было понятно,
что, что-то тут явно не чисто. И мы догадывались что….

Но развязка их томных взглядов и переживаний долго не заставила себя ждать.
А случилось это всё, совсем случайно, на одном из банальных “мёртвых часов”…
Когда весь лагерь спал…
Кроме меня конечно….
И Юрки Воропая - моего визави, так сказать….

Мы с ним решили, в тот обед сбежать на речку, чтобы искупаться.
Нас с ним за что-то наказали, и лишили купаний на три дня…
Вот мы с ним и взбунтовали, сбежав вдвоем, когда весь лагерь дрых.

Мы с ним шагали через лес, поодаль главной тропки, ведущей к нашему пляжу
и вдруг, какие-то голоса…
Прислушались и приятно удивились, услышав до боли знакомый голос нашей “царицы” Тамары. Она с кем-то мило беседовала.
 
Присмотревшись сквозь гущи кустарников, мы заметили с ней, не кого-нибудь,
а нашего знаменитого гармониста. Ну, кто бы ещё шёл с нашей мадонной?!

Они шли рядом, как-будто голубки, и ничто не мешало их важной идиллии.
Мы по-тихоньку следовали за ними по пятам, понимая, что нас ждет нечто,
более чем откровенное и необычное.
Нам было страшно любопытно. Сердце клокотало от приятного страха, и мы, как опытные сыщики следовали за ними в предвкушении сверх-ослепительной развязки.

Ещё бы…
Эту тайну бы знали только мы с Воропаем, и никто другой, а это многого стоит, уверяю вас…

Она шагала в желтых резиновых шлепиках, и в своем неизменном халатике, виляя стройнющими белыми ножками, а он с голым, загорелым торсом, со спортивной, голубой маечкой плеча наперевес…
Шагали они уверенно, и становилось понятно, что ходят, они вдвоем на пляжик
уже не в первый раз.

На пол пути мы решили срезать путь, и оббежать маршрут, по далее стороной,
чтоб выбрать себе более удобное место для обзора, и не стать случайной
мишенью для них.
Мы притаились за кустами на пригорке пляжа, откуда разворачивалась прекрасная диспозиция для обзора.
Сердце учащенно колотилось в ожидании их появления и вот, наконец…..

Они мило держась, как студенты за руки, шагали по горячему пляжному песку
к заветному месту у берега, где обычно все останавливаются, чтобы сбросить
скорее с себя всё…

Они остановились. Володя что-то шепнул ей на ухо….
Она мило чмокнула его в щёчку, и метнулась к воде…
Прям в халате, не раздеваясь…

Мы глазели, разинув рты, от нетерпенья и ожидания дальнейших событий…
Володя медленно стаскивал с себя свои затертые в дупель джинсы…
А Тамара уже зашла по грудь в проточную воду, и что-то ему не слышно говорила…

Потом, вдруг протянув вперед руки, позвала его и было видно, как оголились
на её мокром и прозрачном халате большие, невероятно огромные груди, словно надутые арбузы, с большими и коричневыми пятаками посреди…

В горле пересохло от волнения. Мы смотрели, как дураки со всех дыр, не веря,
что такое бывает!
Гармонист, наконец, приблизился к ней и они обнялись так нежно, и так крепко, будто не виделись целую вечность…

Минуты бежали одна за другой, и мы ждали, мы ждали продолжения этой невероятно волнующей и невероятно душетрепательной сцены…
Нам хотелось видеть все это еще и ещё…
И шоу продолжалось…

Он слегка приподнял её и обхватил её за талию.
И было видно,  что она, словно коварная анаконда обвила его стройное тело
своими ногами, и с удвоенной силой ещё больше прижалась к нему…
Они слились в едином поцелуе, и их тела плавно закачались вверх – вниз,
вверх-вниз, плавно – плавно, как поплавки во время клёва загулявшегося сазана
на мелководье.

Движенья становились отчетливее и резче с каждым разом, и чувствовалась,
что еще немного и наступит непременно какая-то неминуемая развязка, не иначе…

Мы жадно глотали раскаленный от жутких переживаний воздух, горло от волненья пересохло и хотелось жутко пить, но мы держались из последних сил, понимая, что это действо – исторический эксклюзив, который быть может здесь, в лагере никогда уже больше для нас не повторится…

Поэтому мы страшно хотели всё это досмотреть до конца, чтобы за тем,
слово в слово передать ребятам, которые бы точно, едва поверивши,
пребывали бы в конкретном и нереальном шоке, если не сказать больше.
А потом бы долго смакуя, пересказывали этот нереальный этюд, возводя и возвеличивая его в некий ореол, чего-то сверхординарного и сверхсовершенного!
И развязка была не долгой.

Легкий стон и заманчиво-игривый "поплавок", вдруг, буд-то замер в мертвой позе…
Лёгкий всплеск, он юрко вздрогнул, немного опустился чуть вглубь, и….


Мы чуть не засветились, когда Воропай, вдруг кашлянул невзначай, и бежали оттуда, словно ужаленные пчелы, ударяясь об колючие и корявые ветки лицом, словно уходя от смертельной погони, не рискнув это всё досмотреть до конца.
Мы были на грани нетерпения, чтоб поскорее покончить с этим всем, и выдать, наконец, всем на суд, эту страшную и коварную тайну.

И как удачно мы вернулись за минуту до горна, такие морально и физически измотанные, но такие необычайно радостные и счастливые.
Мы были обладателями самой страшной и невероятно необычайно-исторической тайны, той незабываемой смены семидесятого года…
Тайны, которая переходила из уст в уста у наших пацанов, этих и последующих смен…
И которая, в последствии переросла, чуть ли не в миф, и стала легендой…

О, сколько бессонных ночей было посвящено, тем давним и прекрасным событиям…
Но это уже в будущем, а том историческом прошлом, всё продолжалось,
как всегда и ранее…

Жизнь лагерная продолжалась. Летели деньки. Заканчивалась вторая смена.
Всё, как обычно по регламенту, а что касается наших разлюбезных героев…
То, их недолгая, летняя романтика бесследно улетучилась, словно и не начиналась вовсе.

К Тамаре к концу смены приехал её любимый муж, и её дети, как это и раньше не раз бывало…
Володя, покадрив слегка с воспитальницей четвертого отряда, резко ушел во временный загул со своей ещё более ранней пассией, одинокой библиотекаршей Зоей,
и больше на его голубом небосклоне, не зажглась, не единая, новая звезда,
что очень было странно, и как-то непривычно!

Ну, а мы окрыленные лагерными приключениями, рвались уже, как всегда назад, домой, в свои родные пенаты, в свои любимые дворы, чтобы травить до упоения своей пацанве, свои “партизанские” байки, вспоминая все те, страстные и выстраданные в жестоких муках, нелегкие и исторические минуты наших тягостных, юношеских переживаний.
Вот как-то так пацаны!

Всем пионерам тех, боевых, далеких лагерных смен – посвящается!


                2021г.

КЛИПЫ на ЮТУБе:
https://www.youtube.com/watch?v=i40-5NAaLCM
https://www.youtube.com/watch?v=gouD6szziZY
https://www.youtube.com/watch?v=i40-5NAaLCM&t=342s
https://www.youtube.com/watch?v=ddkdEzPgtCw&t=24s
https://www.youtube.com/watch?v=MCDKhjdfsuU&t=56s