Вартрушки кибитки

                Намедни на YouTube видела ролик: дед организовал для внука катание с горки… Рукастый мужчина  соорудил мини бугельный  подъемник - дрель Makita, в патрон вставлена   ось с закреплённой на ней катушкой  с тросиком, свободный конец которого привязан к  тюбингу…  Малыш,  скатившийся  по снежному склону обратный путь в гору  с восторгом преодолевает , не  слезая с ватрушки. Дед включил дрель, барабан  вращается и надувные санки на привязи возвращают любимца на вершину. 
                Счастливая мордашка пассажира, сосредоточенное и (мне кажется, или это действительно так?) не очень-то веселое лицо машиниста ( похоже, что он уже прилично замерз...)
                Масса откликов, юморных, одобрительных, восторженных, а мне  думалось  о своём.
                Моей маме очень много лет, и не секрет, что люди почтенного возраста  забывают, что было  ещё вчера, но хорошо помнят, что было  давным-давно, в их детстве… Она часто рассказывает, как   перед войной дети катались с горки  в её родной подмосковной деревне.

                Там понятия не имели о тобогганах - бесполозных санях, которые использовались индейцами Северной Америки. И в распоряжении деревенской ребятни конечно не было трехметровых  досок с загнутым передком.  Но зато  можно было  воспользоваться прохудившейся корзиной и в каждом дворе была корова!  Когда наступала морозная пора, по дну и бокам перевернутой корзины  тонко размазывали, намораживая   слой за слоем, теплую коровью лепешку.  Плоское дно становилось выпуклым, последний слой заливали водой.  Внутрь корзины клали солому.   То, что теперь называют ватрушкой было готово! Только тогда этот  рукодельный  шедевр называли кибиткой. И по делу! Помните, как у Пушкина: «Бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая…»
                На спуске с крутой горки обледенелый снаряд развивал очень приличную скорость!  О том, что соревновательный азарт подогревал старание маленьких мастеров и говорить не приходится – каждый старался довести характеристики   своего изделия до блеска!   

                Вот моя деревня;
                Вот мой дом родной;
                Вот качусь я в санках
                По горе крутой;
                Вот свернулись санки
                И я на бок — хлоп!
                Кубарем качуся
                Под гору, в сугроб.
                И друзья-мальчишки,
                Стоя надо мной,
                Весело хохочут
                Над моей бедой.
                Всё лицо и руки
                Залепил мне снег…
                Мне в сугробе горе,
                А ребятам смех!
                Но меж тем уж село
                Солнышко давно;
                Поднялася вьюга,
                На небе темно.
                Весь ты перезябнешь, —
                Руки не согнёшь, —
                И домой тихонько,
                Нехотя бредёшь.

                Это стихотворение  Ивана Сурикова обычно завершает рассказ  старенькой мамы… Я слышала это говорение бессчетное количество раз. Под её неторопливую речь вспоминается собственное детство, катание с горы  в Платоновском лесу.
                Тогда мы жили в военном городке.   Мама, молодая и веселая, снаряжала нас с братом на гуляние со знанием дела: никаких детских комбинезончиков  с водоотталкивающим эффектом и в помине не было.  Сначала –  теплый костюм с начесом.  На валенки –  специальные, «верхние», штаны с резинками, что бы снег не попадал в голенища. Варежки пришиты суровыми нитками к  резинке,  которую пропускали  под пальто  вокруг шеи. (Теперь   этот кусок простой белой вздержки усовершенствован  и  недёшево продается под названием нетеряшки). Рукава кофты  заправляются в варежки, её нижний край – в  верхние штаны. Шапка завязывается под подбородком. Шарф под поднятым воротником пальто узлом на спину. Всё. Практически скафандр.   К вспашке сугробов готовность номер один.
                Когда летишь с горки, лежа пузом на санках – замирает дух.  Если   снег сухой, – можно  черкануть варежкой или галошей по насту и тогда взвивается шлейф, те самые , воспетые Александром Сергеевичем, бразды пушистые… Обратно, наверх, бежишь, тащишь  за веревку салазки,  - только бы скорее снова испытать свою ловкость, ощутить скорость,  почувствовать  её лицом .  Преодолеть страх - свернуть на трамплин...  И столкновения на спуске и кувыркания в сугробах – всё это праздник…
                Домой приходили  довольные дальше некуда. Начиналось разобмундирование… Верхние штаны с валенками порой смерзались в единое целое…  В углу у печки  они  сначала стояли, потом оттаивали и эту кучку можно было разделить для просушки.  Когда снимали варежки, от рук шел пар. Щеки горели огнем. Аппетит был зверский. Сметали все, что ставили на стол… А потом  и уговаривать никого  на тихий час не приходилось – отключка 100%.


                "Любишь кататься,  люби  и саночки возить".
                Годы идут. "Саночки" набирают вес.
                Но  пока -  полёт нормальный.
               
***

Вот и утро - выходи и топай,
Можно даже дверь не закрывать.
И зовут непознанные тропы.
Рань и свежесть - просто благодать
В гору, в гору, не скользят подошвы.
Каменюки, корни - наплевать...
И  без грусти попрощаться с прошлым,
Помянув, в подмогу, чью-то мать.
А вершины - вот они, вершины,
Но не Фудзиямы, - без имён.
И поверить, что непогрешимо
Грудью на восход толпой идём
И стоять на  первом перевале
Средь таких, как ты же, ходоков...
… Кто- то еле дышит и  едва ли
До другого доползти готов…
Ты - вперёд, упёрто, зло и хмуро.
Выживать сподручней было  чтоб -
В пресловутой кожаной тужурке
И косынке красной, влипшей в лоб.
Ветер  лепит в высохшую глотку
Высота не знает слова «пыль»
Вдруг увидеть жизнь такой короткой
И забыть, где вымысел, где быль.
Душу  отпустить: « Ну что, растрёпа,
Хватит через строчки вытекать?
Вот и утро - выходи и топай,
Можно даже дверь не закрывать…»
 
 (С)

https://stihi.ru/2013/06/12/8021


 Иллюстрация из инета