Порядок

В автобусе было на удивление мало пассажиров, молодая мама с мальчишками близнецами, которые постоянно перебегали от одного окна к другому, пытаясь найти самое хорошее место в автобусе, пожилой мужчина спортивного вида со складным велосипедом, старушка с сумкой-тележкой, мужчина средних лет с небольшой собакой, которую он постоянно одергивал, заставляя сидеть рядом с ним. Но собака не слушалась хозяина, порываясь то и дело присоединиться к бегающим по салону мальчишкам. А ещё в автобусе ехали молодожёны. Они сидели сразу за Мариной и тихо, как им казалось, ссорились.

Предметом их ссоры был беспорядок в доме. Причиной этого беспорядка был, конечно, муж, который регулярно разбрасывал по квартире свою рабочую одежду и инструменты из-за чего весь дом провонял машинным маслом и бензином. Так, во всяком случае это выглядело со слов жены. Виновник этой проблемы, то есть муж, возражал не слишком активно, можно даже сказать вяло. Похоже, эти претензии он слышал уже не один десяток раз. А так как отмалчиваться было нельзя, ведь это может быть истолковано, как «ты меня не слушаешь» или, что ещё страшнее, «тебе наплевать на то, что я говорю», он монотонно признавал свою вину и обещал исправиться. Но его слова, естественно, не останавливали и даже не уменьшали поток претензий.

Никто кроме Марины не слышал этого диалога, а может быть просто не обращали на него внимания. Зато Марина не просто слушала, а, кажется, впитывала каждое их слово, впечатывала, втирала в мозг. Она сидела с закрытыми глазами и крепко сжатыми губами, которые едва заметно подергивались в такт их диалогу.

После того, как молодожёны вышли, Марина проехала в таком состоянии ещё одну или две остановки, а затем камнем рухнула на пол.

– Мама, смотри! – сказал один мальчишка, указывая пальцем на Марину.

Другой оттолкнул его и обиженно крикнул:

– Я первый её заметил!

Собака подняла лай, пожилой мужчина со складным велосипедом бросился к Марине. А старушка достала из сумки-тележки телефон и вызвала скорую.

Марина встретила Серёжу, когда ей было пятнадцать лет. Сергей к тому времени уже был студентом. Ему было семнадцать и над его верхней губой красовались редкие, чуть рыжеватые усики. На Марину он произвёл неизгладимое впечатление. Во-первых, он казался ей очень взрослым, во-вторых, очень умным, ведь он учился в институте на бюджетном месте, а значит, поступил благодаря своему уму и таланту, а не родительским деньгам. В-третьих, он жил в общежитии, соответственно был самостоятельным и свободным человеком, о чём Марина о ту пору не могла даже мечтать.

Она жила под строгим родительским контролем, вынуждена была докладывать куда и зачем она выходит из дома и во сколько вернётся домой. Пубертатный возраст прошёл у Марины почти незаметно, но молодость и пьянящий запах черёмухи во дворе школы вскружили ей голову, и она впервые поцеловалась с хулиганом из параллельного класса. Об этом она пожалела тем же вечером и всю ночь проревела в подушку от стыда за свою распущенность. Хулиган из параллельного класса не придал такого значения случившемуся и вскоре уже встречался и целовался с другими, гораздо более сговорчивыми девочками. Марина обиделась на хулигана и поклялась, что никогда больше не поддастся низменным страстям своей плоти. Она решила навсегда посвятить себя учёбе и самодисциплине.
Она продержалась почти месяц, а потом встретила Серёжу.
Он показался ей идеальным.

Она поступила в тот же институт и училась двумя курсами младше. К тому времени, когда Марина получила диплом, Серёжа не только окончил институт, но и отслужил в армии.

Их свадьба была доброй и весёлой, с караваем, выкупом невесты, смешными конкурсами и трогательными наставлениями его и её родителей, которые вскладчину подарили им на свадьбу старенькую квартиру в доме, который по генплану должны были в скором времени сносить. На большее у родителей денег не хватило.

Марина и Серёжа были счастливы!

Поначалу.

А потом оказалось, что бытовые привычки обоих не совпадали. Не совпадали в мелочах. Казалось бы... мелочи... Но очень скоро это начало напрягать, затем раздражать и, наконец, бесить. Не Серёжу, нет! Он после жизни в студенческой общаге был закалённым во всех бытовых вопросах, а вот Марина...

Уйдя из родительского дома, полного ограничений и отчётности, она получила полную свободу, но тема тотального контроля не отпускала её.
Свобода Серёжи, которая так восхищала её сначала, начала действовать ей на нервы. Марина теперь не отчитывалась сама, но требовала отчета от супруга.

Его это поначалу даже забавляло, о нём думают, о нём заботятся, за него волнуются... Позже он стал раздражаться, а ещё позже огрызаться...

Неизвестно, чем бы всё это закончилось, может быть даже разводом! Но Марина с присущей ей интуитивной гибкостью, нашла выход из этой ситуации. Она переключила свой контроль с мужа на домашний уют.
Серёжу это вполне устроило, поэтому он терпеливо выучил что и как нужно делать, чтобы в доме был порядок, которым так дорожит Марина.
Он протирал зеркало над раковиной после умывания, не топтался в прихожей в грязной обуви, расправлял полотенце, прежде чем повесить его на змеевик, закрывал холодильник, держась за ручку, а не за дверцу, чтобы не оставлять на ней следы пальцев... И многое, многое другое.
Перечислять всё нет ни сил, ни времени, ни желания.

Единственное с чем он никак не мог смириться, это носки!
Обычные грязные носки.

По мнению Марины, грязные носки следовало класть в специальный мешочек справа от корзины для белья. Эта корзина стояла в коридоре, ближе к входной двери, потому что в ванной она не помещалась.
Принимая душ или переодеваясь после работы, Серёжа снимал носки и оставлял их в ванной или у кровати не потому что бунтовал против системы, организованной Мариной, а потому что ему было лень идти в коридор.
Объяснения, уговоры, скандалы, обиды и даже слёзы не давали никаких результатов. Грязные носки Серёжи то там, то тут обнаруживались в их маленькой квартире.
Марина вынуждена была день за днем собирать их и собственноручно относить, и класть в специальный мешочек справа от корзины для белья.
Конечно, она не упускала случая упрекнуть мужа в том, что он создаёт беспорядок в доме. Интересно, а когда они получат новую квартиру, он и там будет везде разбрасывать свои грязные носки?

Однажды её терпение лопнуло, и она выкинула его грязные носки на помойку, предупредив, что отныне так будет поступать со всеми его вещами, которые окажутся не на своем месте.

Эта мера была вынужденной и направлена она была на улучшение ситуации, но по факту возымела противоположный результат.

В порыве гнева, Серёжа перебил почти всю посуду на кухне и выкинул в окно любимую сковороду Марины.

Позже они оба стыдились своих поступков и старались не вспоминать об этом инциденте. Марина перестала упрекать мужа за грязные носки, разбросанные по всей квартире, а Серёжа старался класть свои носки так, чтобы они были не слишком заметны. Например, он вешал их на трубу под раковиной или заталкивал в батарею в спальне.
Так и жили.

А потом пришло радостное известие о том, что очень скоро они получат новую квартиру, а этот дом, соответственно, под снос.
Марина и Серёжа вовсю готовились к переезду, но жизнь распорядилась иначе.
Серёжу вызвали в военкомат и сразу оттуда отправили воевать.

Когда Серёжу убили, у его отца случился инфаркт и он попал в больницу, а у мамы отнялись ноги. Похоронами занималась только Марина. Это оказалось не так просто, как можно подумать и занимало практически всё её время. На эти же дни был назначен переезд, но Марину это не волновало, она занималась только тем, чтобы достойно проводить Серёжу в последний путь.

Вернувшись с кладбища, она попала на развалины их дома. В ещё не осевшей пыли рылись бездомные, пытаясь найти хоть сколько-нибудь ценные вещи, которые не успели вывезти бывшие хозяева. Где-то здесь под развалинами остались все их вещи, вся её прошлая жизнь. Её было уже не вернуть. Вдруг Марина увидела, как двое мужиков тащат радиаторную батарею.
Это была батарея из спальни Марины и Сергея.
Там в этой батарее едва виднелся его носок.
Марина выхватила носок мужа, прижала к губам и беззвучно заплакала.

Потом была новая квартира. Все вещи были новыми, чистыми и всегда стояли и лежали исключительно на специально отведённых для них местах. Не было специального места только у старого и грязного носка Серёжи. Марина всегда носила его с собой. То ли боялась потерять, то ли не могла расстаться с ним даже на минуту.

В тот день, когда она ехала в автобусе и невольно слушала ссору молодожёнов, грязный носок мужа тоже был с ней.

В больнице, когда Марину готовили к операции, этот носок вызвал недоумение и его хотели выбросить.

Первое что сказала Марина, когда она вышла из комы, были слова:
– Где его носок?

После выписки, недели две-три персонал больницы вспоминал о ней с брезгливой усмешкой. Кто-то уверял, что она извращенка со странным фетишем в виде грязного мужского носка, а кто-то считал, что она просто сумасшедшая, поэтому её нужно пожалеть, а не смеяться над ней.
Потом про Марину забыли.
И она спокойно жила в своей новой квартире, где самым ценным предметом был грязный носок её мужа, которому она так и не нашла места.