Понаехали!

               
 Oбъявление при входе гласило: " Пожалуйста, проявляйте уважение к коренным жителям племени Вампонаг."
Мы были в Массачусетсе, в музее пилигримов под открытым небом.
Примерно на этом самом месте 400 лет назад была основана колония выходцев из Старого Света, пуритан, фактически первых иммигрантов в Америку.
Импровизированная идиллическая деревня 17 века –- крепость за деревянным частоколом на берегу Атлантического океана.
 Рядом этнографический лагерь индейцев местного племени Вампонаг, изображавших самих себя…
На поляне у костерка, на бревне сидела крупная немолодая женщина. Прямые волосы  с проседью, чёрные, как вороновo крылo, расчесаны были на прямой пробор и заплетены в косы. На шее бусы из глины.
В котле что — то булькало, кипело.
Я где — то прочла что с развитием огнеупорного сосуда из глины, тем более чугуна, началось развитие поварского искусства …. Народ стал варить похлебку.
На огне висел чугунный котёл.
Здоровый парень, видимо сын, помогал, таскал и подбрасывал дрова в огонь.
Делал он это медленно, не очень охотно.
Он был одет, как и мать в оленьи шкуры, лицо татуировано, в гладко зачёсанных волосах перо птицы.
Мне, как всегда, хотелось поговорить.
"Что на обед ? "- спросила я у женщины, дружелюбно вытягивая шею и заглядывая в котёл.
 " Суп."- cказала женщина равнодушно.
Надоели мы им за целый день. Туристы, со своими глупыми вопросами.
- С чем суп ?-не унималась я.
 Во пристала !
Запах знакомый, неприятный.
- С индюшатиной.
(Серая пена. Надо бы пену снять и убавить огонь, чтобы бульон был прозрачный.
Терпеть не могу индюшатину.)
-  Ааа… А ещё ?
- Тыква и кукуруза… 
- Kак на День благодарения !
Сказала и замялась.
  Как бы не ляпнуть что-нибудь неполиткорректное и не выказать своё невежество.
- А что на сладкое?
- Ягоды.
- С медом ?- заискивающе спросила я.
- С кленовым сиропом,- улыбнулась женщина.
Ну да, конечно!  Как я сама не догадалась.
Теперь она внимательно разглядывала меня.
Еще ребёнком папа читал мне " Песнь о Гайавате"  Лонгфелло.
Перевод И. Бунина. Конечно с купюрами, в основном это было детство Гайаваты.
"На прибрежье Гитчи-Гюми, 
                Светлых вод Большого Моря,
                С юных дней жила Нокомис,
                Дочь ночных светил, Нокомис.
                Позади ее вигвама
                Темный лес стоял стеною -
                Чащи темных, мрачных сосен,
                Чащи елей в красных шишках,"
Красивые стихи ...
  Нокомис - это имя бабушки  Гайаваты . Вот она - Нокомис.
Но пора было догонять своих.
 По тропинке я добралась до крепости за деревянным частоколом.
Там рядами стояли аккуратные хатки из срубов, за ними тянулись огороды с капустой, морковкой, бобами.
 Козы паслись в загоне, бурая корова жевала свою жвачку. Куры и петухи клевали зерно.
Пахло дымком и хлевом, скошенной травой, но всё-таки чувствовалась близость океана  за стеной крепости.
Пилигримы, актеры, по-водевильному нарядные, ходили взад вперёд. Притворялись, что заняты домашней работой. Стучали топором, пололи огород, кашеварили.
Можно зайти в любую хатку и поговорить с обитателями.
Какая идиллия …
Так в 1620 на списанном суденышке "Майфловер " пилигримы пересекли океан и оказались на этих землях холодной, промозглой зимой, без еды, жилья, среди недружелюбных дикарей, поражённых эпидемиями гриппа.  Ни кола ни двора.
Индейцы­- вампонангчане, наверное, следили за ним из кустов, на их земле вдруг кто — то без спросу расположился и начал типовую застройку. Во понаехали !!! 
 Земля обетованная... Веришь, что там будет лучше, сытнее, честнее, справедливее. Kаждый иммигрант на что- то рассчитывает, готовится. Слушает истории очевидцев, представляет и никогда не готов к тем трудностям, которые его ожидают.
 Да и сами-то мы кто такие ?
 Иногда индейцы, а иногда пилигримы, в зависимости от обстоятельств.
Уже вечерело, дело шло к закрытию парка.
На автобусной остановке я увидела Накомис.
 Она уже переоделась в обычную одежду и ждала автобус, жевала булочку с сосиской.
Я помахала ей рукой, и она ответила кивком.
Мы сели в машину и машина полетелa вдоль океана, холодного, сурового, несмотря на лето, с беспокойными чайками и серыми барашками волн.
 И  как всегда, равнодушное к нашим человеческим радостям и бедам, заходило солнце.