Летучая мышь

В округе произошло следующее событие: из южных широт вернулся генерал округа Ферзь, ведя под руку молодую особу цвета молочного шоколада. Легкий шок пронзил верхние слои общества. Ферзь считался бравым генералом, был всеобщим любимцем местных женщин и женатым никогда не числился. А тут рядом с ним на всех светских вечерах стала появляться шоколадная брюнетка.
   Нимфа Игоревна и та была шокирована тем, что ее вечный обожатель Ферзь, обладатель глаз цвета аквамарина, к ней не подходил, а танцевал только со своей новой пассией. Это из-за его глаз она собирала камни, близкие по цвету его глазам! Для того чтобы убрать соперника с пути Нимфы, Добрыня Никитич в свое время решил ему подсунуть прекрасную Марину и повысил ее до министерского кресла, дабы генерал Ферзь обратил на нее внимание, это он организовал дары аквамаринов Марине!
   По делам службы генерал Ферзь некоторое время жил в южных широтах. Ой, сколько он натерпелся от местной жары! Это был не его климат, совсем не его. Он парился, жарился, не отходя от цели командировки. Местный властелин его приметил, пригласил во дворец на прием для избранных, где Ферзь познакомился с милейшей девушкой. Ее звали Дел. Ферзь и Дел поженились по местным законам.
Так в округе появилась интересная молодая женщина Дел. Черты лица у нее были миловидные, глаза умные, необыкновенно черные и пронзительные.
   Мужчины округа на нее поглядывали, но не приближались, зная крутой нрав генерала Ферзя. Она действительно была хороша в серебристом платье, обтягивающем ее стройную, сбитую фигурку. Ее кучерявые черные волосы были подняты над умным лбом. Она внушала уважение своим искрометным видом.
Первый же визит генерала Ферзя и Дел в театр был замечен вездесущей Лизкой—журналисткой. С некоторых пор она похудела и работала одновременно сразу на нескольких людей. Одежда на ней стала сидеть, а не висеть мешком. Лиза лучилась здоровьем и жаждой деятельности. Она была так поражена красотой пары, что сняла с себя ожерелье с аквамаринами, подаренное Феликсом, и подарила его Дел. Глаза генерала вспыхнули, как аквамарины на шее его дамы сердца.

   Лиза, подарив украшение с аквамаринами, почувствовала страшную усталость от перегрузок последних дней и, прощально взглянув на красавицу и генерала, ушла из театра. Она пришла домой и уснула так, как давно не спала. Проснувшись, она почувствовала себя хорошо, но желания бежать и что—то быстро делать у нее не возникло. Женщина томно потянулась и вспомнила Феликса.
   Была между ними невидимая связь! Не зря они поженились. Она медленно поднялась, посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим отражением. Привела себя в порядок и поехала к Феликсу, забытому всеми и самим собой.
   Марина пришла в фирму "Чувственные приборы" и впервые за последнее время стала ждать Владимира Ивановича. Он пришел с букетом лилий, подошел к ней, усмехнулся и протянул цветы. Марина механически налила воду в вазу и поставила цветы.
   — Марина, есть хорошая новость! Улыбнись!
   — Сыр, — улыбнулась она.
   — Тебя и Дел приглашают участвовать в телевизионном шоу.
   — А что я буду делать с этой шоколадной женщиной господина Ферзя?
   — А ты не догадываешься? Передача называется "Женщины генерала".
   — Ты надо мной издеваешься? Я не была никогда женщиной Ферзя!
   — И я так думаю, но Добрыня Никитич очень просил надеть аквамарины и явиться на съемки шоу.
   — А их нет! Аквамаринов у меня нет.
   — Чего у тебя нет? Аквамаринов?
   — Я их раздарила. Я аквамарины подарила.
   — Щедрая ты наша Маша.
   — Я не Маша, я Марина, если ты еще меня с секретаршей не перепутал!
   — Проехали, ты сегодня не в духе. — сказал суровым голосом Владимир Иванович и прошел в кабинет.
Нимфа Игоревна неожиданно позвонила Марине:
   — Телефон дома звонит постоянно, и все спрашивают моего сына Феликса, а не меня, словно все забыли. Все чаше мальчишеские голоса звенят из телефонной трубки и спрашивают Вику. Окинула я взглядом свою фигуру и поняла, что за последние годы, заполненные беспрерывными проблемами, я ее забросила. Фитнес клуб помог бы оживить мышцы. Дома у меня есть два тренажера, но дома заниматься спотом неимоверно скучно, и лень, а на людях всегда потенциал организма резко повышается, как — будто силы кто добавляет. Множество тренажеров позволяют менять нагрузки на различные группы мышц, бассейн после физических нагрузок, успокаивает и съедает неровности на фигуре, потом можно прогреть все суставы в сауне, после всего этого комплекса посмотреть на себя в злобное зеркало, оно явно станет добрее.
Марина была удивлена словам Нимфы Игоревны. Она сама думала о своих снах, перебирая аквамариновые бусы, как четки. Бусинки удлиненной формы были собраны на крепкую нитку веером. Они были ее молчаливой игрушкой.
Нимфа Игоревна продолжала говорить Марине:
- Не знаю почему, но во сне я часто езжу на поезде, чаще, чем в жизни. Сегодня опять во сне ехала в поезде, потом вышла на полустанке, повесила сумку на поезд, пошла куда-то, а поезд с сумкой ушел по расписанию. Звучит как анекдот. А я долго страдала, ведь все бумаги и документы уехали в сумке. Проснулась и не сразу поняла, где реальность. Дома говорили, что в год меня уже куда-то возили, но ту историю я не помню, но всякие разъезды и поездки на поезде меня во сне преследуют. Иногда езжу в переполненных плацкартных поездах, и это во сне.
  Еще я во сне летаю, как плаваю. Куда мне расти, возраст, но летала пару месяцев назад по квартире. На экране так летает Воля в рекламе с сухариками. Откуда такая поза для полета? Я так в море между медузами плаваю, полусидя, и гребу вокруг себя руками, удерживаясь на плаву в сидячем положении. Где научилась? Аэробика в воде всему научит, особенно удерживанию на воде в любой ситуации. Но летала я так, что ощущения были реального полета.
  Марина думала, что Нимфа сказочная женщина, а она оказалась обычной…
   Марине казалось, что вся ее квартира в приборах Владимира Ивановича, что он сам постоянно на нее смотрит на экранах наблюдения. Она подумала, что все устройства, устанавливаемые в квартире и в офисе, может найти только Илья Мухин.
   Марина попросила Илью просмотреть квартиру на проспекте Джокера на предмет посторонних предметов наблюдения, объясняя просьбу тем, что Владимир Иванович занят и сам не может за всем уследить. Илья от радости, что Марина вспомнила его имя, согласился осмотреть квартиру и офис. Квартира состояла из пяти комнат, кухни, ванной комнаты... Он начал осмотр интуитивно в комнатах, но ничего не нашел, а ванная осталась вне его подозрения.
   На кухне Илья заметно стал нервничать, он осмотрел все и ничего не нашел. Но его чутье подсказывало, что на кухне есть нечто необъяснимое, испускающее флюиды постороннего вторжения в человеческое сознание. Илья Мухин сел на угловой диван и стал неторопливо смотреть на все предметы. И вдруг его глаза и чутье споткнулись о белую банку с надписью: "Манная крупа". У него еще возникла мысль, зачем в доме нужна манная крупа, если нет маленьких детей?
   Он подошел к банке с крупой, но не тут-то было! Он почувствовал, что банка посылает его прочь от себя! Он не мог к ней подойти! Значит, правильно Марина его озадачила, и она почувствовала это противодействие с полки, где стояли банки с крупами! Эту информацию надо было срочно передать Владимиру Ивановичу, он лучше знает, что и где в его доме находится!

     Владимир Иванович, покинув квартиру Феликса, вернулся в свой кабинет, здесь его и застал звонок Ильи. Он говорил нервно, словно ему мешали говорить, а вскоре вообще пошли гудки. Владимир Иванович решил, что пора заехать домой. Он застал Илью в странной позе на кухне: стоящим на угловом диване и смотрящим в сторону полки с крупами, как мышь на крупу.
   Хозяин кухни подошел к полке, протянул руку за банкой с надписью: "Манная крупа". Его рука завибрировала и не дотянулась до банки. Вдруг крышка над банкой сама поднялась, из нее высыпалась струйка крупы. Владимир Иванович отскочил к Илье. Манка продолжала высыпаться. Неожиданно все прекратилось, и из банки выскочило маленькое ушастое существо на длинной ноге, окончание которой находилось в банке, по типу игрушки.
   — Привет! Я - Бил! Я наблюдатель.
   Владимиру Ивановичу показалось, что этот Бил состоит из того же странного вещества! И не дай Бог, если он начнет расти!
   — Привет! Я Владимир Иванович. Это мой дом! Ты еще будешь расти?
   — Я знаю, что это твой дом и Марины. Я расти не буду. Я наблюдаю за тобой и за ней.
   — Бил, ты чей, на кого ты работаешь? — спросил Илья Мухин.
   — Я — биологический робот, я работаю на Нимфу.
   — Чем я госпоже Нимфе не угодил? — удивился Владимир Иванович. — И как ты передаешь информацию?
   — Я — умное существо.
   — Кто бы в этом сомневался, — пробурчал Илья Мухин.
   — Умное вещество умеет передвигаться? — спросил Владимир Иванович.
   — Да, у меня есть крылья, как у летучей мыши. Сейчас вы их видите в сложенном виде как продолжение моего тела.
   — Бил, да ты обычная летучая мышь!
   — Нет, я — биологический робот, я умею говорить.
   — Понятно, ты сидишь в доме, высматриваешь и улетаешь с доносом к госпоже Нимфе? — спросил Илья Мухин.
   — Я питаюсь крупой, слежу за хозяевами, потом передаю информацию госпоже Нимфе.
   — Бил, что ты скажешь супруге Добрыни Никитича обо мне? — спросил Владимир Иванович.
   — Скажу, что Владимир Иванович не любит Марину. Марина любит мужа.
   — Я думал, ты о приборах докладываешь, а ты сор из избы выносишь! — проговорил Владимир Иванович с ехидными нотками.
   — Я не дворник, сор не ношу. Я выношу наблюдения за личной жизнью людей округа.
   — Мышь, кыш отсюда, и быстро! — рассердился Владимир Иванович, он и так подозревал об отсутствии любви в своей гражданской семейной паре.
   Бил плавно поднялся в воздух, расправил крылья, щелкнул по носу хозяина квартиры и вылетел в открытое окно.
   — Нет, ты видел! — возмутился Владимир Иванович.
  Илья Мухин слез с углового дивана на пол и сказал:
   — Я одного не пойму: почему я испугался этой мыши?
   — А я начинаю понимать. Этот Бил на самом деле биологический робот, в него добавлено вещество под названием Страх.
   — Владимир Иванович, ты сейчас чушь сказал! — возмутился осмелевший Илья Мухин.
   — Не спеши мне не верить. Теперь я бы хотел знать, откуда ты в моей квартире взялся?
   — Честно? — спросил Илья Мухин. — Марина попросила найти объекты наблюдения за ней, установленные в квартире тобой. А твою квартиру я осмотрел на всякий случай.
   — Илья, так ты и биологический робот выполняли одно задание! — рассмеялся Владимир Иванович.
   — Очень на это похоже, но я манку не ел и проголодался.
   Илья пошел к Марине в ее комнату.
   Марина лежала и смотрела на большой экран монитора, на котором были видны все события, происходящие на кухне.
   — Марина, я смотрю, что ты научилась программы переключать, а самая интересная программа — в которой сама участвуешь?
   — Илья, я в шоке.
   — Улетел донос о том, что ты никого любишь!
   — Это правильный донос, осталась одна пошлость вместо любви, — высказала она вслух свои мысли.
   — Осторожно в определениях! Почему пошлость?
   — Понимаешь, Илья... — начала говорить Марина.
   — Я все понимаю! Я свое задание выполнил! Я есть хочу! — раскричался Илья Мухин.
   — Им про одно, а они все про еду, — проговорила Марина и пошла на кухню, где сразу почувствовала отсутствие наблюдения. Бил специализировался по кухням.
   Нимфа Игоревна зашла в комнату, в которой стояла огромная клетка. Биологические роботы, выполненные в виде летучих мышей, при ее появлении подлетели к передней стенке для приветствия.
   — Здравствуйте! — проговорила Нимфа Игоревна мелодичным голосом. — Есть задание для трех биологических мышей! Один летит к Добрыне Никитичу, второй — к Феликсу, третий — к Мартину. Нарцисс к вам подойдет и покажет дорогу по электронной карте. Долетите сами, вас никто не повезет на машине. Для остальных будут улучшены условия жизни. Тем, кто полетит, одно напутствие: не съедайте всю крупу, чтобы она из банок не высыпалась! Наблюдайте через тонкое отверстие, которое сделаете вот этой шпилькой. — И она показала всем шпильку. — На шпильке есть кнопка, нажмете на нее, и шпилька проделает отверстие в любом сосуде, которое послужит подзорной трубой. Всем сидеть тихо, командировка на три дня.
   Летучие мыши захлопали крыльями, изображая радость и сообразительность. Нимфа Игоревна вышла от летучих мышей и направилась в кабинет их создателя. Глеб Иванович сидел в кресле и смотрел на входящую в комнату женщину. Он радостно ей улыбнулся. Она кивнула ему небрежно и села в кресло.
   — Глеб Иванович, ты прав. Владимир Иванович и Марина не любят друг друга. Марина и Илья обходятся симпатиями. Марина и Мартин — служебная любовь. Что с этого мы будем иметь?
   — Владимир Иванович считает меня бездарным человеком. Мы вместе с ним учились в аспирантуре, но ему всегда везло больше. Он красивее и удачливее меня. Он считает, что я занимаюсь глупостями, и мне обидно.
   — Заныл, — не выдержала Нимфа Игоревна, — тебе хочется, чтобы Владимир Иванович узнал, что ты автор биологических роботов? Это всегда можно ему сообщить, но нам удобнее, чтобы он считал тебя торговцем. Что тебе дает нелюбовь Марины к нему?
   — Самоудовлетворение! Я просто счастлив, когда он мне проигрывает!
   — Отлично, а дальше что? Ты создашь образ нового жилья, или, точнее, вольера для биологических роботов? Ты будешь и впредь вредить разработкам Владимира Ивановича?
   — Нимфа Игоревна, не затрудняйте себя перечнем мести, в этом я черпаю силы. Если честно, то не я автор биологических роботов, а микробиолог, да и не совсем она...

   Лиза написала первую статью о последней театральной постановке. Ей безумно захотелось к Феликсу, но она помнила, чем для нее заканчиваются визиты к славному наследнику округа. Она уже вернула в доме зеркала и сейчас с тоской смотрела на свое отражение в трюмо. Неожиданно послышался шорох в кухне, она пошла туда и увидела распахнутое окно.
   — Ветер поднялся, даже окна открылись! — сказала она вслух и подошла к окну.
   Деревья за окном не шевелились. Ей показалось, что на нее смотрят, но решила, что это полная ерунда и на десятом этаже на нее некому смотреть. Лиза устала от качественного жира на себе любимой. Ей все казалось, что жир на теле — большая шутка и исчезнет так же быстро, как и появился. Действительно, несколько килограмм ее легко покинули, но остальные не спешили покидать ее тело.
   Нимфа Игоревна и Глеб Иванович сидели на балконе в ожидании биологических роботов — летучих мышей. Они ждали информацию из домов Феликса и Мартина. Четыре мыши прилетели почти одновременно, сев на специальный насест для летающих роботов. Одна мышь прилетела от Лизы с опозданием на сутки. Никакой особо ценной информации они не принесли. Лиза училась худеть. Феликса пытались удержать от лишнего потребления пищи.
   Добрыня Никитич устал быть главой округа, ему надоело сидеть в больших залах на заседаниях, ему даже партия "Единство семейных пар" из-за этого надоела. Мартин дома вел себя прилично, спал да ел, женщины к нему не приходили. Скучающая Нимфа Игоревна услышала лишь последний отчет, она однажды видела Мартина, и ей он безумно понравился. Она была на людях за партию мужа "Единство семейных пар", но в душе ей импонировали мужчины—одиночки, и в ее душе царил лозунг "Одиночки, вперед!". Она очень хотела женить сына Феликса, ей надоело думать о его гастрономических вкусах. Она готова была его женить на Лизе, тем более что они неплохо общались и интересы у них были общими — жировыми.
   Нимфа Игоревна не хотела лезть в дела Добрыни Никитича. От официальных приемов она постоянно отказывалась и не жила в особняке главы округа. Была у нее мысль найти любовницу для мужа, но вскоре исчезла. Зачем вредить себе самой? Ему хватает общественно полезной нагрузки. Глеб Иванович смотрел на Нимфу Игоревну и понимал, что все, что ему надо было от нее как от жены главы округа, так это подпись ее мужа на его контрактах. Он получил все подписи. Нимфа Игоревна ему была больше не нужна. Сейчас он искал предлог для тактичного исчезновения.
   Мыши возбужденно зашумели. На балкон села пара голубей с лохматыми лапками. Нимфа Игоревна грациозно встрепенулась:
   — Глеб Иванович, Вы свободны!
   Теперь он был несколько удивлен ее решению, ведь он пытался ее покинуть, да она не отпускала. Он поклонился даме и покинул ее дом.
Она достала белый сотовый телефон, нажала на фирму "Чувственные приборы" и попросила Машеньку, взявшую трубку, соединить ее с Мартином. Машенька, услышав мелодичный женский голос Нимфы Игоревны, хотела ответить, что Мартина нет на месте, но именно он в этот момент вышел из кабинета, словно почувствовал звонок. Секретарша невольно передала ему трубку официального телефона фирмы.
   Тимофей Куклин был увлечен Лизой в то беспечное для нее время, когда она была стройная и свободная. Теперь, видя ее дородной женщиной, он поутих в своих тайных желаниях. Режиссер знал о ее связи с сыном главы округа, и теперь только этот факт имел для него некоторое значение. Сама Лиза его больше не интересовала. Он жалел, что вновь вытащил ее в качестве обозревателя. Тимофею надоела возня с приборами "Театр", а излишние эмоции в зале вообще надоели хуже горькой редьки, которую он практически не ел. В таком состоянии он сидел одиноко в ложе, смотрел на слабо заполненный зал и тосковал по старым временам, а каким — он и сам не знал.
   Пусто в душе режиссера — пусто и в партере. Неожиданно рядом с ним плюхнулась Лиза собственной полной персоной. Ее было много для него. Он приподнялся, чтобы покинуть ложу. Но дама осадила его крепкой рукой.
   — Сиди, Тимофей! Дело есть!
   — Если есть ко мне дело, то идем в мой кабинет.
   — Посмотри в правый угол сцены! — прошептала журналистка.
   Куклин посмотрел и увидел пару летучих мышей на занавесе, которые шалили на глазах зрителей, и уже местами в зрительном зале раздавались невольные смешки. Эти две мыши постепенно завоевали зрительный зал на глазах тоскующего режиссера.
   — Откуда они? — выдавил из себя изумленный мужчина.
   — Я одну мышь видела у себя дома, — прошептала женщина, — но потом она улетела.
   — Как их поймать? Это же позор для театра!
   — Не возникай! Надо, чтобы актеры мышам подыгрывали, тогда все сойдет за находку режиссера Тимофея Куклина.
   — Ты так думаешь? — и он написал записку суфлеру.
   Через три минуты все актеры стали играть на мышей, вскоре зрители засмотрелись на актеров и на мышей. Зал оживился. Актеры проснулись от жестокой необходимости повторять одни и те же фразы. Им дали свободу действия! Актеры почувствовали отдушину! Роли в спектакле они знали и теперь вплетали мышей в сценарий с чувством, с толком, с расстановкой.
   В конце спектакля царило ликование на сцене и в зале.
   Мыши расчувствовались и стали разговаривать с актерами. Естественно, никто в зале не поверил, что это говорят мыши, но эффект был ошеломляющим. Зал стонал от восторга! Куклин ликовал от успеха, озарившего зал. Лиза записывала восторги на диктофон, чтобы дома, проанализировав их, написать статью. В пылу всеобщих восторгов мыши покинули театр незаметно для людей.
   Когда все стихло, Куклин спросил у Лизы:
   — Что это было?
   — Не знаю, но я на твоем месте взяла бы этих летучих посланников судьбы на актерскую ставку.
   — Зачем мышам деньги? — удивился Тимофей.
   — Если им не нужны деньги — мне отдай, — пробубнила Лиза.
   — Лиза, откуда мыши появились и куда исчезли, мыши говорят? — спросил Куклин, вставая с места в пустом зале, покинутом зрителями после спектакля.
   — Тимофей, я видела одну мышь дома и слышала, как она ворчала на меня. Я подумала тогда, что у меня крыша поехала. Мне было жутко. Сейчас я вижу, что летучая мышь не выдумка моего воображения, их видели сотни зрителей.
   — Надо найти летучих мышей и заставить их работать на наш с тобой театр!
   — Где мы их будем искать?
   — Давай договоримся: если они появятся в третий раз перед твоими всевидящими глазами, звони мне и следи за ними до моего приезда. Надо их отследить! От них зависит успех постановок, введем в спектакли роли для летучих мышей.
   Глеб Иванович смотрел на биологических роботов с точки зрения реабилитации своих умственных способностей. Он вообще не мог разрабатывать электронные механические устройства, которые запускал сериями Владимир Иванович. Однажды ему повезло. Он сидел в песочнице на детской площадке и смотрел, как играет его сын Илюша на новом комплексе малых форм. Ребенок на некоторое время исчез из его поля зрения, и в этот момент он услышал рядом женский голос:
   — Ой, смотрите, какой-то мальчик выползает из-под горки!
   Глеб Иванович посмотрел по ходу указующей руки соседки и обнаружил своего сына Илюшу, под каскадом пластмассовых горок всех размеров. Ребенок выполз, встал и побежал опять на очередную горку. Зато Глеб Иванович приобрел слушательницу. Он разговорился с соседкой, оказавшейся бабушкой мальчика, постоянно бегающего то к ним, то на горку, то на цветные качели.
   Бабушка оказалась маститым микробиологом с именем, знаниями и наработками в своей области. "И такие бабушки сидят на детских площадках с внуками!" — подумал Глеб Иванович с восторгом. Электронщик и микробиолог продолжали разговаривать о том, что их волновало. Оказалось, что бабушка не только умела находить микробы скоростным способом, но и имела отношение к заброшенной разработке живого вещества, потерявшего секретность в трудные годы.
   Так получилось, что все сотрудники бросили неоплачиваемую работу, и теперь только она знала о заброшенной разработке лучших микробиологов округа. Она владела тайной и знала к ней дорогу, но она была уже в возрасте, у нее появилось острое чувство необходимости поделиться этой страшной тайной с тем человеком, который ее поймет!
   Глеб Иванович понял, какое сокровище идет ему в руки. Он занес в свой сотовый телефон номер телефона микробиолога. Но он чувствовал, что для воплощения в жизнь наработки микробиологов у него не хватает знаний. Нужен был третий донор идеи! Дома он разговорился с тестем о живом веществе. Тесть, еще крепкий мужчина, поддержал разговор с зятем на научную тему. Тесть был агрономом до мозга костей, его хобби — скрещивать различные сорта фруктовых деревьев. Он так любил свое дело, что верил в любое чудо человеческих рук и разума.
   Итак, отец жены предложил скрестить летучую мышь с разумным биологическим веществом для получения разумного биологического робота! Почему летучую мышь? Потому что летучие мыши любили жить у тестя на даче, где он занимался выведением новых сортов фруктовых деревьев, будучи уже на пенсии. Электронщик уже почувствовал, что успех сам идет к нему в руки! Он физически ощущал ауру успеха!
   — Ау, успех! — крикнул Глеб Иванович, выходя утром на работу, серую, как серый день.
   Рядом с ним трудился большого ума человек, он мог запрограммировать любую микросхему, мог написать и зашить любую программу. И Глеб Иванович в шутку предложил ему запрограммировать не микросхему, а живое вещество.
   Сосед по разуму вытаращил на него глаза и спросил:
   — Глеб Иванович, где крышку потерял? Если вживить в живое вещество чип—микросхему, то живое вещество станет разумным!

   Глеб Иванович с чувством пожал коллеге руку, он понял, что поймал журавля удачи! В живое вещество микробиолог по имени добавила клетки летучей мыши, в полученную субстанцию он вживил чип. Биологический робот приобрел формы летучей мыши с разумом в пределах микросхемы и способностью говорить. Биологическому роботу нужен был крестный отец или мать. Глеб Иванович знал, что глава округа покровительствует Владимиру Ивановичу, поэтому обратился к Нимфе Игоревне, супруге главы округа. Она согласилась стать крестной матерью биологического робота. Первую говорящую летучую мышь назвали Бил.
   Нарцисс вошел в дом Нимфы, когда она приняла семь биологических роботов от Глеба Ивановича в личное пользование. Мужчина втерся к женщине в доверие, согласившись работать у нее дворецким, прежний дворецкий не понял разговаривающих летучих мышей. Он подобострастно исполнял свои обязанности, заслужив доверие Нимфы Игоревны. Он думал добыть приборы и оружие фирмы Владимира Ивановича, а узнал и о биологических разработках Глеба Ивановича. Свое задание он перевыполнил и готов был возвращаться по месту постоянной службы в округ Пики.
   И захотелось шпиону Пиону после доклада Нарцисса еще раз увидеть Марину. С подписанными бумагами он явился в офис Владимира Ивановича для получения оружия типа "Дуга" и прочих его психотропных приборов. Он увидел Марину Романовну у компьютера в чопорном черном платье с ниткой бус. Эта женщина действовала на него успокаивающе. Насколько прекрасна была Нимфа Игоревна, настолько шикарна была Марина Романовна!
   Шпион Пион встал рядом с ней, боясь шевельнуться. Он любил эту женщину, он хотел ее с того момента в ресторане, когда сам перепутал глупый пароль под винным соусом. Но он не дрогнул, а протянул ей бумаги и холодно улыбнулся.
   А Марина спросила:
   — Господин Пион, говорят, в нашем округе появились говорящие летучие мыши! Одна мышь сидела в манной крупе у меня на кухне!
   — Марина Романовна, говорят, и кур доят, мало ли что говорят. Я мышей не видел! Меня интересует Дуга и прочая мистическая чепуха в приборах.
   — Лиза Зеленая прекрасную статью написала о летучих мышах в театре! Я прочитала всю статью от начала до конца на одном дыхании!
   — Простите, я пришел...
   — И чего Вам сдались эти приборы! Вот биологические роботы!
   — Слушайте, Марина, я люблю Вас! Женщина, Вы меня услышали или нет?
   — Я увидела подписи на контракте, теперь идите к Мартину, двери в его кабинет всегда открыты, они перед Вами!
   Шпион Пион толкнул дверь в кабинет менеджера Мартина, но она оказалась закрытой.
   — Вы еще и лжете! Дверь закрыта!
   Марина подошла к двери, дернула за ручку и воскликнула:
   — Это Вы меня заговорили! Я вспомнила! Он разговаривал с Нимфой Игоревной и к ней уехал!
   — Что? Ваш менеджер в доме Нимфы?! — спросил шпион Пион и рассмеялся, показывая белые челюсти.
   — Что в этом смешного? Ее заинтересовали наши приборы, — обиделась Марина.
   — Ситуация "Приходите завтра", кроме менеджера никто не продаст мне товар? — раздраженным голосом спросил шпион Пион.
   — Ладно, давайте Ваши бумаги, Вам все упакуют в лучшем виде.
   — Ловлю Вас на слове, а пока мы зайдем в тот ресторан, где познакомились. Вы согласны?
   — Нет проблем, сейчас подойдет человек, Вы ему отдадите деньги и бумаги, а потом мы поедем в ресторан "Джокер".

   Феликс успел заметить летучую мышь, присланную ему матерью Нимфой Игоревной. Он жил в состоянии страха и с отсутствием аппетита по воле Владимира Ивановича, и эта ситуация ему чудовищным образом надоела. Он заметил умную мордашку летучей мыши и невольно заговорил с ней. Мышь ответила. Он, измученный приборами, даже не придал значения тому, что с ним говорит летучая мышь. Феликс был рад любому общению без разговоров о пище. Биологическую мышь он назвал Машкой. Пробыв у Феликса три дня, мышь вернулась домой.
   Нимфа Игоревна вскоре переключила свое внимание с мышей на приехавшего к ней Глеба Ивановича. Мыши почувствовали свободу, а те, кто познал общение с людьми, полетели сами искать развлечения. Пока Глеб Иванович развлекал Нимфу Игоревну, Машка улетела к Феликсу. Феликс улыбнулся при виде Машки, сидящей на открытом окне. Она тоже попыталась улыбнуться. Феликс взял биологического робота в руки. Машке это очень понравилось. Он забыл о еде, разговаривая с милым созданием.
   Машка оказалась сообразительной, она отыскала приборы "Аппетит" и "Страх", мучившие Феликса, и принесла ему. Медсестра к этому времени уже не сидела рядом с ним, повар тоже не кормил его постоянно, тем более не было дома и Лизы, которая опять паслась на театральной ниве.
   Феликс перестал лежать на постели, изображая больного человека. Он вывел из строя приборы и прошел по квартире. Швы от операции его не тревожили. Голод, задушенный приборами, не беспокоил. Машка вовремя появилась на его горизонте. Мышь отвечала Феликсу механическим голосом, но это его не смущало, важно, что у нее был неплохой набор слов, записанных на микросхеме. Он играл с Машкой и был элементарно счастлив, придумывая фокусы, которые она исполняла по его прихоти. Машка поняла, что ей с Феликсом лучше, чем в клетке с собратьями...

   Владимир Иванович недолго терялся в догадках, чьих рук дело биологические мыши. Глеб Иванович не выдержал и сам вышел на него. Два бывших аспиранта сели за стол переговоров. Один — как известный создатель электронных психотропных приборов. Второй — как создатель биологических роботов. Их весы успеха показывали на равенство. Достигнув значительных высот в своих узких областях науки, они почувствовали потребность в объединении усилий и жизненных позиций. Владимиру Ивановичу Глеб Иванович объяснил, как он подсовывал ему живое вещество, чтобы держать его в страхе. Итак, равенство между гениями могло перерасти во вражду, но этого не произошло.
   Надвигался кризис жанра каждого: приборы надоели Владимиру Ивановичу, биологические роботы приелись Глебу Ивановичу. Они задумались о жизни за столом в кабинете, но решили, что ситуация требует иного окружения, и поехали оба в ресторан "Джокер". В ресторане они увидели знакомую парочку — Марину и Мартина. Проигрывать любовь два раза подряд в планы Владимира Ивановича не входило. Он сделал вид, что Марину не заметил.
   Через пять минут, шатаясь от слабости, в ресторан "Джокер" пришел Феликс. На его плече сидела летучая мышь Машка. Первым их увидел Глеб Иванович, но показывать рукой на свое детище на чужом плече в его планы не входило. И он просто наблюдал за Машкой. Еще через пять минут в ресторан вошли Нимфа Игоревна и шпион Пион, их заметили все и, улыбнувшись первой леди округа, вновь повернули лица в свои тарелки.
   Вскоре пришли Тимофей Куклин и Лиза, которая заметила Машку на плече у Феликса и подошла к нему. Летучая мышь захлопала крыльями, показывая свою ревность. Публика вынуждена была обратить взоры друг на друга. Зазвучала спасительная музыка, пары перемешались. Машка оказалась в руках Тимофея Куклина. Он изучал мышь визуально и уже приглашал ее на работу в театр.
   Владимир Иванович подошел к Марине. Глеб Иванович подошел к госпоже Нимфе Игоревне. В зал вошел Илья Мухин. Последним в зал вошел Добрыня Никитич, а его человек объявил о прибытии главы округа Пики, из которого и прибыл к ним шпион Пион. Добрыня Никитич подошел к Нимфе Игоревне:
   — Не ждала? Не хотела идти на прием официально? Так вот, прием состоится здесь, в ресторане "Джокер", по поводу прибытия...
   — Спасибо, я все поняла...
   Мартин остался один, он взирал на местные сливки общества и думал: "Что я здесь забыл?" Женщин его разобрали, даже мыши не досталось. Так ему захотелось уйти отсюда, и куда подальше. А куда и зачем идти? В зал вошли две сестры Рая и Фая, увидев Мартина одного, бросились к нему со всех ног, сели с двух сторон и так страстно посмотрели ему в глаза, что он потупился.
   Девушки прекрасно выглядели и были так похожи, как никогда, и, конечно, пытались говорить одновременно. Сестры Мартина обожали, но не они одни. Каждая из женщин в зале соизволила посмотреть в их сторону и немного приревновать. Добрыня Никитич велел раздать шампанское на все столики по числу сидящих за ними людей. Вскоре забулькали бутылки, послышался пьяный гомон. Пена летела из бутылок во все стороны. Смех бегал по залу вслед за выпитым шампанским. Кутили до четырех часов утра, пока ресторан не закрыли. Нервные переживания людей были забиты пузырьками пьянящего шампанского. Машка одна осталась трезвой, ее устройство не позволяло пить подобные напитки.

   Как-то к Владимиру Ивановичу пришла группа молодых людей из
лицея, их папы и мамы имели деньги, из-за которых их детей ни один преподаватель не ругал. Это и есть разница между общеобразовательной средней школой и дорогим лицеем. В средней общеобразовательной школе детей и родителей учителя ругают без зазрения совести! Они просто издеваются над родителями, которые им не платят дополнительные деньги, поскольку в обычной школе это не принято.
   В лицее преподаватели никого не ругают и всем ставят пятаки, чтобы из детей состоятельных родителей выросли золотые медалисты, которые потом практически без экзаменов могут поступить в институт, если сдадут один экзамен благодаря репетитору с этого же института либо университета. Но институт они не могут окончить — липовое золото упорства в учебе не добавляет. Еще меньше прока от них на работе: если их богатые родители протащили детишек за уши и деньги по институту, то потом такие молодые люди в инженеры не годятся.
   Результаты получаются следующие: школьники выходят из школы закаленные натуральной жизнью, а дети обеспеченных родителей продолжают жить и учиться на деньги родителей. Дело в том, что в обычной школе учителя занижают оценки, унижают учеников и их родителей, а в лицее завышают оценки состоятельным отпрыскам, и ни один учитель не закричит на бизнесмена—родителя.
   Чьи знания лучше?
   Тех, кто умнее! А вот кто они, истинно умные ученики? Этот вопрос покрыт тайной до их глубокой старости. Чем умнее человек, тем он больше прикрыт от общества. Инженер и есть золотой самородок общества. Итак, в лицее понадобился прибор под названием "Подсказка". Ученики сбросились и принесли выжатые из родителей деньги прямо самому Владимиру Ивановичу. А ему что? Была бы оплаченная идея, а он разработает все, что хочешь. Лучше всего работать с электронными знаниями, то есть прибор "Подсказка" должен иметь выход, а это и сотовый телефон исправно сделает. То есть один вариант подсказки уже существует.
   Следующий вариант, если предмет сдают по лекциям преподавателя. Для этого нужен диктофон, если не слушали или не успели записать. Следовательно, речь преподавателя должна быть записана в устройство и показана на мини—экране. А записи в тетради? Не забывайте, это дорогой лицей, в нем ругать не положено! Здесь хвалят и гладят по голове, а не бьют линейкой, как в обычной школе!
   Недолго думая, Владимир Иванович выпустил модные, большие, прямоугольные наручные часы, которые при необходимости могли быть диктофоном и работать для прослушивания текста, на них можно было читать текст на любом экзамене. Часы на руке еще никто не запрещал. А после изобретения часов он и перешел на космические разработки.
   Вот и он Владимир Иванович, и на него во время учебы пятерки сыпались со всех сторон, он только зачетку подставлял. В маленькой аспирантуре кафедры их было три аспиранта. И все Ивановичи. Юмор начинался после защиты кандидатской диссертации. Из очередного дипломированного Ивановича не всегда получался простой инженер. Но они все трое оказались техническими гениями, использующими новую технологию в своих целях.

   Мужские развлечения Марину не волновали, она не реагировала на постоянное отсутствие Владимира Ивановича, но она очень расстраивалась по поводу отсутствия Мартина на работе. Она прекрасно знала, что он проводит время с Нимфой Игоревной, и их совместное время почему-то называлось командировкой по служебным делам фирмы.
     Владимир Иванович говорил, что Глеб Иванович занимается изучением биологических летучих мышей, необходимых для выполнения следующего заказа. Марина этого понять не могла. Мышами фирма еще не занималась! Тем временем Владимир Иванович и Глеб Иванович сидели за одним столом, и мысли их головы не посещали. Они забыли, что они умные ученые, что они соперники в науке. Они просто сидели и отдыхали от напряженной умственной гонки.
   Сквозь туман алкоголя они вспомнили третьего друга юности — Бориса Ивановича и задумались над тем, а чем он теперь занимается... Борис Иванович сидел в демонстрационном зале, заполненном автомобилями всех мастей. Редкие покупатели кружили по залу в надежде приобрести дешево дорогой автомобиль, желательно с установленной охранной сигнализацией. Он занимался охранной сигнализацией для автомобилей и в какой—то момент времени остался один в торговом зале.
   Услышав шорох поднимающейся двери, он повернул голову и увидел стаю летучих мышей. Сразу за ними дверь опустилась. Мыши красиво, по струнке летели у пола, потом поднялись вверх, как истребители, и медленно, строем полетели над машинами, почти касаясь металлических поверхностей, вызывая какофонию звуков сигнализации.
   Летучие мыши подлетели к Борису Ивановичу и на все голоса заговорили. Человеческая речь из уст мышей, сопровождаемая воем машин, привела его в полное замешательство. На шум в зал вошли два молодых человека. Они постоянно крутились в торговом зале, поскольку им здесь все нравилось. От стаи летучих мышей они пришли в дикий восторг, не заметив рассеянности своего добровольного шефа.
   Получив сигнал о неудавшемся угоне, Борис Иванович выскочил из торгового зала на стоянку машин и увидел смеющихся друзей по аспирантуре. Прибор отключил питание важных органов автомобиля, пока его отвлекали говорящие летучие мыши.
   Владимир Иванович и Глеб Иванович решили встретиться с третьим бывшим аспирантом кафедры, Борисом Ивановичем, и подумать о совместной технической игрушке. Друзья прошли в кабинет Бориса Ивановича, большого любителя автомобилей. У него после ознакомления с перечнем работ возникла идея создания биологического робота для автомобиля под названием Соня. То, что за рулем нельзя сидеть в пьяном виде, — это известно и наказуемо, существует большое число приборов для определения алкоголя в организме шофера. Но есть еще одна проблема — дрема за рулем.
   Милая сонливость может довести до столкновений автомобиля с чем угодно на дороге. Как поймать сонливость за рулем — этот вопрос давно не давал покоя Борису Ивановичу. Ему понравились говорящие летучие мыши. Ему понравились психотропные приборы. Втроем друзья решили разработать разговорчивого биологического робота для автомобиля, снабженного электронным прибором для наблюдения за состоянием водителя во время движения. Уловитель сна согласился разработать Владимир Иванович. Биологического собеседника поручили разработать Глебу Ивановичу. Борис Иванович сказал, что добавит в Соню противоугонные свойства прибора.
   Робот для автомобиля Соня получил огласку раньше, чем был разработан первый образец для нахождения потенциальных заказчиков. Заказчиком выступил автомобильный завод округа Джокер, выпускающий автомобили с аналогичным названием. Представители заказчика попросили добавить в прибор блокаду алкогольного опьянения. Биологический робот Соня превращался в личного стража порядка внутри автомобиля, места он занимал не больше летучей мыши, чьи параметры решили сохранить. Первый предварительный покупатель биологического робота задал провокационный вопрос:
   — Соня является штурманом или нет?
   Борис Иванович ответил утвердительно и внес доработку в изделие собственными силами. На это сильно возмутился Глеб Иванович: по его мнению, мозг робота не выдержал бы перегрузок. Одно дело поддерживать разговор с водителем, другое дело в это время следить за дорогой и электронной картой. Борис Иванович ответил, что навигационная система столь развита, что не требует большого числа микросхем в мозгу Сони. Технические трения только сдружили бывших аспирантов, кандидатов технических наук.
Журналистка Лиза Зеленая, еще не знающая о технических новинках трех Ивановичей, почувствовала сильное переутомление и давление на психику. За окном улыбалось синее небо в перистых облаках, а ее сдавливали невидимые силы. Она не понимала, что ее гнетет, но физически ощущала тяжесть, надвигающуюся на нее со всех сторон. Она подумала, что вдруг сейчас некто ее читает и обсуждает. Она описала спектакль с участием летучих мышей — биологических роботов. Часа три длилась душевная пытка неизвестного происхождения, не могли мышиные страсти ее так сдавливать! Не могли мыши! А вдруг на нее действует очередной прибор Владимира Ивановича? Стоит он у нее дома по чьей—то воле, и гнетет ее, и давит. Хватит!
 Лиза встала, подошла к окну, увидела желтеющие листья, плавно забирающие зеленое поле листвы. Внезапно она ощутила спиной невидимый луч, проникающий в ее тело. Девушка передернулась всем телом и резко повернулась назад. Лиза увидела тонкий луч, идущий от круглого глазка. Откуда он взялся? Кому надо за ней наблюдать? Она подошла ближе и увидела приятную рожицу летучей мыши.
   — Привет, Лиза! — тонким голоском пропищала мышь, опуская лапку с маленьким прибором, испускающим луч. Она вылетела из-за энциклопедии, стоящей на боковой открытой полке шкафа.
   — Здравствуй, летучая мышь! — дрожащим голосом приветствовала Лиза.
   — Лиза, меня зовут Мифа. Я — биологический робот. Ты о нас написала в газете. Я была на спектакле в театре. Нимфа смеялась над твоей статьей, она предлагает тебе сотрудничество по популяризации летучих мышей.
   — Мифа, а кто вас приручил и научил говорить?
   — Нашего папу зовут Глеб, а маму — Нимфа. Я знаю, что Глеба мыши любят. У него есть сын, я с ним играла. — сказал Мифа.
   — Мифа, я поняла, что ты меня вербуешь на службу первой дамы округа.
   — Да, я за тобой наблюдала три раза, информацию передавала Нимфе. Она тобой довольна.
   — Как я к ней попаду? Кто меня пропустит?
   — Лиза, возьми прибор из моих лапок, на нем написан адрес и код, тебя пропустят, а я улетела, — и летучая мышь Мифа вылетела в открытую форточку.
   Борис Иванович вызвал к себе двух молодых людей, видевших стаю летучих мышей. Он хотел выяснить, что они запомнили из полета биологических роботов. Гришка и Мишка, как они себя называли, сказали, что ничего необычного в стае мышей не заметили. Борис Иванович предложил ребятам поучаствовать в новом проекте, связанном с использованием биологических роботов по типу летучих мышей, если они не боятся.
   Друзья согласились, но предложили взять с ними Вику, младшую дочку Нимфы Игоревны и Добрыни Никитича, которая недавно вернулась из округа Пики, где жила у бабушки. Девушка приезжала однажды в торговый дом покупать себе автомобиль и познакомилась с друзьями. Борис Иванович сказал, что без согласия родителей Вики взять ее для участия в новой разработке невозможно, но если они дадут добро, то он согласен.
   Вика совсем не напоминала своего брата Феликса: он был огромен, особенно в периоды переедания, а она всегда была маленькой и стройной. У Феликса волосы были русые, коротко подстриженные. У Вики волосы были длинные и темные. Молодая красавица больше всего неприятностей в отношениях испытывала с собственной мамой Нимфой Игоревной. Чувствовалось, что Вике до Нимфы Игоревны никогда не дорасти в некоторых областях жизни.
   Госпожа Нимфа Игоревна, услышав, что дочь нашла дорогу к изобретателю без ее помощи, была искренне этому рада. Дома Вика даже не подходила к клеткам с летучими мышами, а в обществе старых друзей Гришки и Мишки те же биологические существа казались ей чем-то прекрасным и интересным.
   Борис Иванович не мог понять, каким образом Глеб Иванович сделал и продолжает делать биологических роботов. Не мог он поверить в чудеса науки! Что—то здесь было не так, и браться за разработку многофункционального биологического робота он не мог. То, что делал Владимир Иванович со своими психотропными приборами, было относительно понятно. А вот секрет создания живого биологического вещества казался сомнительным.
   И Борис Иванович готов был поверить в живых летучих мышей с вживленными в их мозг микросхемами. Он не выдержал сомнений, вызвал к себе Владимира Ивановича, который ничего вразумительного по этому вопросу ответить не мог. Борис Иванович вызвал Глеба Ивановича для выяснения одного вопроса: где он взял биологическое вещество? Глеб Иванович попытался увернуться от ответа. Борис Иванович сказал, что вопрос очень серьезный и в работе будут задействованные важные лица округа, поэтому он требует огласить секрет получения живого вещества, а не использования выведенных живых летучих мышей.
   Глеб Иванович предложил сделать клон Бориса Ивановича из биологической массы, только жалко было столько вещества терять на одно существо. Борис Иванович попросил при нем приготовить новую живую массу. Они спорили до тех пор, пока в кабинет не зашла Вика. Она, увидев двух кричащих мужчин, хотела выйти, но Борис Иванович ее остановил.
   — Глеб Иванович, перед тобой стоит девушка Вика и требует объяснения по поводу происхождения биологических роботов!
   — Хорошо, — сдался Глеб Иванович, — но вы мне не поверите!
   — Говори, слушаем! — сурово прокричал басом Борис Иванович.
   — Понимаете, живая масса состоит из огромного числа клеток, ее замешивают, как тесто. Женщины ее придумали. Улыбаетесь? Обычный колобок, но из сухих клеток, полученных из кожицы перца. Смеетесь? Смесь манной крупы и кожицы дает основную массу. Хохочете? А дальше — хуже: она разбавляется водой.
   — Ха—ха—ха, — рассмеялся Борис Иванович, — ты нас за кого держишь?
   — Ладно, в массу добавляется мясо бычков.
   — Что за чепуха! — воскликнула Вика. — Это уже котлеты, но не живой биологический робот!
   — Детка, если поджарить — будут котлеты. Но... — и Глеб Иванович замолчал.
   — Давай, рассказывай, — улыбнулся примирительно Борис Иванович.
   — Жизнь в эту странную массу добавляет...
   — Растительное масло, — добавила Вика.
   — Нет, магма Земли!
   — Что за ересь ты говоришь! — взвыл Борис Иванович.
   — Точно, состав у вещества подобран чисто по-женски, словно у них были одни продукты, — проговорил Глеб Иванович.
   — А потом у них не было электрической плиты, и они обжарили мясной колобок в перце на магме Земли? — спросил с ехидными нотками в голосе Борис Иванович.
   — Нет, у них риса не было. В фарш для перца входит рис, мясо, а они положили манную крупу. А потом одна из лаборанток поместила колобок в центрифугу, используя ее вместо мясорубки, и получила однородную массу.
   — А спекли на магме Земли? — спросила игриво Вика.
   — Нет, вторая лаборантка от скуки слепила подобие летучей мыши с крылышками и обсыпала порошком из сушеных мышей, полученных для проведения опытов. Пришла микробиолог, посмотрела на то, что сделали лаборантки вместо фаршированного перца...
   — И съела, — не выдержал Борис Иванович тирады о женских глупостях.
   — Нет, она пропустила через эту котлету, сделанную в форме летучей мыши, разряд молнии, который сделал в ней разветвленную сосудистую систему.
   — Ура! Русло для крови сделали! — закричала радостно Вика. — А где кости?
   — Масса оказалась гибкой без костей, — спокойно проговорил Глеб Иванович.
   — А сердце где? — спросил Борис Иванович.
   — Вот, дошли до самого главного! В лаборатории был выход к мантии Земли до плазмы ядра. На дачах бывают колодцы для воды с насосами, а в институте был уникальный колодец до магмы Земли!
   — Не тормози! Если бы такое было на самом деле, я бы знал! — возмутился Борис Иванович.
   — Ладно, естественно, никто не копал до мантии, но в шурф попала непонятная жидкость Ш, она оживляла что угодно. Микробиолог впрыснула эту жидкость в существо с крыльями, и оно ожило, — доверительно завершил речь Глеб Иванович.
   — Им что, манную котлету в перце не жалко? — удивленно спросила Вика.
   — А чем существо питается? — серьезно спросил Борис Иванович.
   — Не поверите, манной крупой, перцем и мясом, — ответил Глеб Иванович.
   — О боже! И я это слушаю? Анекдот и тот правдивей, — вставая, проговорила Вика. — А желудок и прочие органы у него где? — не выдержала сомнений девушка.
   — Я не разрезал летучих мышей, не знаю, — честно ответил Глеб Иванович.
   — Хорошо, я тебе поверил, но ты знаешь пропорции манки, мяса и перца? — спросил Борис Иванович, думая, что зря он объявил о работе с биологическими роботами.
   — Микробиолог говорит...
   — Лучше бы она микробы искала, — прервал Борис Иванович.
   — Она говорит, что пока есть живая жидкость из скважины, сочетание продуктов не столь важно, важно раз в месяц впрыскивать его в биологических мышей.
   — Значит, без жидкости Ш биологические летучие мыши проживут всего месяц? — спросила Вика, стоящая у дверей кабинета Борис Ивановича.
   — Глеб Иванович, я понял, фаршированный перец, пропущенный через центрифугу, вполне можно заменить! — воскликнул Борис Иванович.
   — Прав, но бабы — народ упрямый и соглашаются только на такой состав, иначе не дают жидкость из колодца, — ответил Глеб Иванович, понимая, что ему поверили.
   — Вика, ты согласна участвовать в работе по внедрению летучей мыши в автомобиль? — спросил Борис Иванович.
   — Я согласна, но мышей необходимо снабжать аварийным запасом жидкости Ш.
   — Подожди, что же это получается, что в Земле есть живая вода? — удивленно спросил Борис Иванович. — А все остальное — ерунда? И эта жидкость дает возможность мышам разговаривать? А почему они не мычат, ведь в них мясо быков?
   — Жидкость умная. Остальное — приложение к ней, — ответил Глеб Иванович.
   — Тогда проще разводить живых летучих мышей и впрыскивать им жидкость, дабы они были умнее и разговаривали, — предложил Борис Иванович.
   — Так, да не так: не получается живых тварей заставить говорить, трудно им зашивать микросхемы с разумом, а в куклу — легко. — сказал Глеб Иванович.
   — Я поняла, летучая мышь — это летающая кукла, — заметила Вика.
   — В кукле заложены гены летучей мыши из биомассы, под воздействием жидкости Ш получается ее аналог, но не клон, — ответил девушке Глеб Иванович.
   — А Вы пробовали исследовать жидкость? — спросил с горящими глазами Борис Иванович.
   — Она исчезает без биологической массы, она существует в герметичном объеме. Ее добывают через герметичные шурфы, затем набирают шприцем и из него делают укол в биологическое тело. При попадании кислорода из воздуха в жидкость Ш она становится невидимой, — пояснил Глеб Иванович.
   — А с чего это фаршированный перец вдруг стал герметичным? — спросила Вика.
   — В том и суть, что искусственный разряд молнии проделывает в биологической массе сетку капилляров и спекает их внутренние поверхности, образуя герметичные дорожки для жидкости Ш, — ответил Глеб Иванович.

   "Приди ко мне, побудь минуточку наедине", — пел маленький человечек, сидя на руке Вики. Этот симпатяга был ростом в 5 сантиметров. Он немного побродил по ладони и спрыгнул на клавиатуру. Попрыгал по клавишам, написал слово "привет" и сел на резинку — ластик. Вике было приятно, что на ее столе поселился маленький человечек по имени — Фил. Есть с кем слово молвить. Его голосок был бы писком и не более, если бы не устройство на столе, переводящее его звук в обычный звук и наоборот. Вика и Фил находили общий язык. Его домик был в настольном календаре, выполненном в виде шалаша.
   Вика купила мебель для маленьких кукол, которая подошла для маленького человечка. Он бегал по столу, заходил в цветы как в парк. Использовал вентилятор для ощущения порывов холодного ветра или тепла. Вика поставила ему личный ноутбук, который и был его основным развлечением. Правда, чтобы управлять таким компьютером, ему приходилось прыгать по клавишам, и вместо мышки пользоваться шершавой площадкой, бегая по ней, как люди делают это на транспортере для ходьбы. Когда он уставал от прыжков и бега, переходил к мобильному телефону. Этот прибор был меньших размеров, на нем он пытался давить на клавиши рукой, иногда это ему удавалось. Устав, он забирался в домик, и на время затихал. Вот и сейчас он спал.
   Откуда взялся лилипут Фил? Он в тридцать пять раз меньше хорошо развитого мужчины. Его Глеб Иванович придумал. Биологического вещества ему было жаль, а изобретать очень хотелось. Летучие мыши и лягушки швеи его больше не устраивали. Умные зверюшки раздражали окружающих, хотелось ему нечто большего, но с малыми затратами биологического вещества. И он рискнул сделать маленького человечка, который в тридцать пять раз меньше его самого. Фил — это некий клон Глеба, если честно. Вике Фила дали, чтобы она за ним наблюдала и развивала по возможности.
Вика попросила Глеба Ивановича сделать маленькую девушку. Изобретатель предложил лилипутку сделать мини клоном Вики. Она ответила, чтобы он сделал ее мини клоном своей жены Надежды. Лилипутка еще была в проекте, а Фил пел Вике песни, которые к ней отношения никакого не имели. Вскоре Глеб Иванович взял Фила к себе. У него появилась маленькая лилипутка, она была очаровательна. Филу она так понравилась, что он спел ей свою песенку о лилипутке.

   Журналистка Лизка Зеленая пошла пешком к Нимфе Игоревне. Дверь ей открыл Нарцисс с выражением досады на лице. Оказывается, летучие мыши заболели и одна за другой стали странно засыпать. Нимфа Игоревна сидела в голубоватых одеждах и страдала, не зная, чем помочь любимым существам. Журналистка, увидев падеж биологических роботов, предложила позвонить Глебу Ивановичу. Ей ответили, что звонили, но не дозвонились. Тогда она позвонила Борису Ивановичу, тот ответил, что Глеб Иванович находится в его кабинете, в котором сотовая связь бессильна.
   Лиза предложила Нарциссу вместе с ней съездить к Борису Ивановичу. Нимфа вспомнила, что к нему уехала Вика и до сих пор не вернулась, связь с ней отсутствовала уже несколько часов.
   Нарцисс и Лиза сорвались с места и побежали к его машине, стоявшей у ворот дома Нимфы. Шины на колесах оказались проколоты. Все четыре колеса были спущены. Они попытались остановить любую машину, но транспорт словно исчез с проспекта Джокера.
   Лиза позвонила Владимиру Ивановичу, чтобы он съездил к Борису Ивановичу за Глебом Ивановичем, но его телефон не отвечал, видимо, он ушел в закрытую лабораторию. Она дозвонилась до Феликса, но он ответил, что опять переел и ему лень шевелиться.
В это время к дому Нимфы Игоревны подъехали машины во главе с автомобилем Добрыни Никитича. Лиза бросилась к нему, чтобы он дал одну машину съездить к Борису Ивановичу. Глава округа Джокер внимательно посмотрел на бывшую пассию сына и согласился сам отвезти ее в торговый дом, рядом с которым и был кабинет Бориса Ивановича.
   Навстречу им вышли Вика и Глеб Иванович.
   Отец мельком посмотрел на дочь и сказал ей, что летучие мыши, которых считали биологическими роботами, умирают. Глеб Иванович, услышав эту новость, быстро сел в свою машину и поехал к дому Нимфы. В машине у него был герметичный сосуд с нужной жидкостью. Он прокалывал шприцем резиновую пробку, набирал жидкость Ш и делал уколы летучим мышам. Они оживали на глазах. Нимфа Игоревна засмеялась и поцеловала Глеба Ивановича.
   В этот момент в комнату вошли Вика и Добрыня Никитич.
   Он засмеялся и прокомментировал поцелуй:
   — Нимфа, ты уже целуешь отца своих биологических летающих тварей?

   Борис Иванович не мог поверить в котлетное происхождение биологических летучих мышей, он дождался возвращения Глеба Ивановича и попросил без шуток и прибауток рассказать о биологическом веществе.
   — Борис Иванович, не мучай меня, — заговорил Глеб Иванович, — понимаешь, мадам микробиолог всей тайны вещества не рассказывает, но что—то в процессе получения было от фаршированных перцев, что это были за материалы мне неизвестно. При Вике я рассказал юмористический вариант получения загадочного вещества. Вещество производили в автоклавах с температурой внутри до пятисот градусов. Котлетки бы там запеклись только так, вот откуда и взялась сказка о магме: повышенная температура в части получения вещества присутствовала.
   — Ба, так серьезная фирма выполняла заказ на получение живой материи?
   — Я видел часы, по которым следили за процессом: мощная электронная игрушка, в нержавеющем корпусе.
   — Хорошо, но где мы возьмем это вещество без мадам микробиолога?
   — Хороший вопрос, без нее тайна уйдет с ней в могилу, поэтому она защитила свою жизнь. Я обещал скрашивать ее старение и обеспечивать лучшей медицинской помощью.
   — Глеб Иванович, этого вещества много или его надо производить?
   — Эх, Борис Иванович, то-то и оно, что производить его некому и только у микробиолога ключи от хранилищ.
   — Выкупи у нее ключи, — предложил Борис Иванович.
   — Легко сказать "выкупи", она поддерживает вещество в живом состоянии. У нее есть некое подобие инкубатора, и она знает тепловой и энергетический режим сохранения жизни биологической массы, — с горечью сказал Глеб Иванович.
   — Слушай, а чего мучиться с мышами, если можно сделать динозавра или слона, и быстрее освободимся от этой проблемы, — засмеялся Борис Иванович, понимая, что на создание робота Сони вещества хватит.
   — Ты абсолютно прав, можно сделать дракона о трех головах, если найти его клетки в сушеном виде. Для получения умного животного надо его клетки добавить в вещество с определенной массой и получить симбиоз животного с умственными способностями, — спокойно проговорил Глеб Иванович.

   — Я не понял, что за уколы ты ездил делать летучим мышам в доме Нимфы? — спросил Борис Иванович.
   — А, это похоже на переливание крови или вливание крови в их организм. На самом деле, они внутри такие же, как и нормальные мыши, но требуют допинга для работы мозга, который у них достаточно велик. Биологические мыши умнее своих сородичей настолько, насколько человек умнее обезьяны, — закончил свою речь Глеб Иванович.
   — Круто! Можно сказать, что инопланетяне получаются дома, на родной планете! — улыбнулся Борис Иванович. — Теперь я верю в автомобильного штурмана в виде летучей мыши, дабы место в машине не занимал и вовремя корректировал поведение водителя за рулем, особенно от попытки выехать на встречную полосу.
   — Молодец, ты все правильно понял. Вопросов больше нет?
   — Думаю, мне все понятно, — заметил Борис Иванович без надежды на ответ.
   — Я же произнес ключевое слово "инкубатор", ограничивающий размеры животного, — именно в нем происходит чудо превращения мыши обычной в разумное существо. Микробиолог владеет тайной, а делиться пока ни с кем не собирается, — ответил Глеб Иванович.
   — А зачем мышам микросхемы зашивают в мозг? — спросил Борис Иванович.
   — Они рождаются со способностью к восприятию знаний. Школ для мышей еще не создали, тратить время на обучение каждой мыши нереально, срок жизни у нее мал.
   — Глеб Иванович, так давай работать с черепахами, они долго живут.
   — Не тот случай и не так много вариантов исполнения живых существ. Не будешь ты ежа держать в машине? Колется. А мышь летает, зависнет на потолке вниз головой и будет указывать маршрут. Поговорить с тобой сможет на любую тему, которую зашьешь в микросхему.
   — А собака мала, худа, место много не занимает.
   — С собаками не получилось, из них можно сторожа сделать, не поддаются они влиянию умной массы. Мой терьер сегодня ночью съел целую шоколадку и все утро пил воду. Выпьет воду, ляжет у миски и бьет лапой ее лапой, извлекая звуки, чтобы воды добавили.
   — Это понятно: воблу дали, а пиво забыли налить, — заметил Борис Иванович.
   — Есть еще одна причина сделать разумной летучую мышь, но не знаю, стоит ли тебе говорить.
   — Режь правду-матку.
   — В корень смотришь: мышь может быть поверхностным партнером.
   — Это как?! — не на шутку удивился Борис Иванович.
   — А ты посмотри на литературные страницы, впереди всех паровозов идут красивые названия. Поэтому, чтобы продать летучих мышей, да еще Нимфе Игоревне, пришлось их объявить партнерами. Борис Иванович, вспомни, с чего начал свою карьеру Владимир Иванович. С прибора "Сердечко". Потом стал мутить с "Аппетитом", но он тоже нужен для улучшения фигуры и в конечном варианте для любви.
   — Прости, Глеб Иванович, но я чего—то не понимаю!
   — А что тут понимать, летучие мыши могут ласкать, ублажать, гладить и ничего взамен не требовать. Нимфа — очень шикарная женщина, сейчас у нее есть Нарцисс. Так их развлечения, если так можно назвать их любовь, проходят в ауре ласк десяти летучих мышей.
   — Ничего себе! — воскликнул Борис Иванович. — А как на это смотрит Добрыня Никитич?
   — Что ему на них смотреть? У них разные квартиры. Они не разводятся, у нее полная свобода.
   — Глеб Иванович, а ты сам-то с ней был в свите летучих мышей? — взволнованно спросил Борис Иванович.
   — Если честно, один раз мы с Нимфой Игоревной были вместе с пятью летучими мышами в свете научного эксперимента.
   — Ты даешь! — восхищенно воскликнул Борис Иванович. — И как оно? Любовь с мышами и с первой дамой округа?
   — А что? Здорово! Сказочно! Ничего лучше у меня не было и не будет, ради этого стоило изобрести живое вещество для создания нового чувственного партнера. Смена партнера — это уже от лукавого, от пресыщения. А мыши — я тебе доложу, хитрецы, ради новой дозы укола, продлевающего им жизнь, они готовы заласкать с такой нежностью, что человеку это не под силу!
   — Так что ты мне лапшу вешал: мышь — штурман автомашины?!
   — Я тебе правду говорил, но люди за любовь больше платят, чем за штурмана. Качество его работы в пробке весьма сомнительно. На больших просторах он нужен, а в крупном городе все относительно. Да, еще мы этих мышей настраиваем прибором "Сердечко". Класс! Я тебе доложу! Но дорого, не для всех.
   — Кто бы в этом сомневался. Зачем меня взяли в свой научно—любовный кооператив, чем я вас могу удивить в области любви? — спросил Борис Иванович. — Я занимаюсь противоугонными средствами, это мой конек.
   — Наконец ты созрел для финансовой части проекта! Мышь — лучший любовник в автомобиле! В этом можно не сомневаться! Места в машине мало, а чувственное удовлетворение гарантируем, все остальное — для снобов.
   — Кошмар! Стыдно тебе должно быть предлагать сию ересь чистой воды! — попытался Борис Иванович увещевать Глеба Ивановича.
   — Нет, не стыдно. Я устал быть бедным. У меня жена, сын. Им деньги нужны. Да от тебя и науки не требуется, ты будешь предлагать мышей покупателям машин. Борис Иванович, где работаешь? В торговом доме автомашин! Вот и продавай летучих мышей.
   — Не буду, мне стыдно!
   — Глупый, ты предлагай мышей—штурманов, а мышь—любовник — это бесплатное приложение.
   — Дошло до меня, — спокойно сказал Борис Иванович, — с внешней стороны все пристойно, а вторая сторона полностью будет лежать на вашей совести.
   — Спасибо, Борис Иванович, я знал, что ты настоящий друг! — закончил речь Глеб Иванович.
   Владимиру Ивановичу стало скучно, он прослушал диалог двух своих соратников о происхождении живого вещества, о таинственной жидкости Ш. Он любил подслушивать техническим путем, не участвуя в перепалках. То, что летучие мыши, кроме того, что должны следить за состоянием водителя, должны нести в себе функции штурмана и партнера, он знал и считал это кощунственным перебором.
   Спорить с Глебом Ивановичем он не спешил. Он не собирался приобретать мышей для себя лично! Его миссия в разработке была практически выполнена благодаря предыдущим работам. И не любил он биологических роботов, он их не понимал. Он любил только электронные приборы.
   Марина села за руль, рядом плюхнулся на сидение Феликс. Машина продолжала стоять на месте. Они улыбнулись друг другу в предчувствии новой жизни. Марина освободилась от обязанности быть секретаршей по совместительству со своей основной работой благодаря лучшему состоянию дел в фирме.
   Феликс почувствовал, что не в одной Лизе счастье, и какое могло быть счастье рядом с бедной Лизой? И в это мгновение в машине закрылись тонированные окна и над пассажирами вдруг закружились семь летучих мышей, они с нежностью крутились вокруг них. Три мыши ласкали Марину и три — Феликса.
   Еще одна мышь смотрела за всеми, выждав момент, когда Марина припала к плечу мужчины, мышь одним взмахом крыла оказалась рядом с ними! Она затрепетала крыльями по открытым шеям. Феликс невольно обнял Марину с такой страстью, что мало ей не показалось.
В этот же момент все мыши от них отлетели и спрятались на втором сиденье. Они отпрянули друг от друга. Тонированные стекла опустились. В машине посветлело. Они посмотрели друг на друга с недоумением, но вовремя рассмеялись — этот смех услышал Владимир Иванович и отключил прослушивающее устройство.

  Грановский смеялся, сидя у себя в кабинете. Он просмотрел и прослушал мышиную любовь в машине и подумал, какая все это глупость — мышиная возня. Он решил, что в проблеме с мышами отдаст готовые приборы и больше к этой глупости с мышиными биологическими роботами иметь отношения не будет.
   В кабинет быстрым шагом вошел Мартин.
   — Владимир Иванович, есть заказ!
   — Говори, не тяни за душу! — воскликнул Владимир Иванович.
   — Такая глупость, это уму непостижимо! — зарокотал Мартин басом. — Хотят, чтобы мы разработали... — и он остановился. — Машенька, принесите нам чай. — сказал он новой секретарше, которая так и не вышла из кабинета.
   — Ты будешь говорить?! — нетерпеливо закричал Владимир Иванович.
   — Было бы что говорить, — затянул Мартин, — лучше я принесу факс, который уже прислали, — он выскочил из кабинета, столкнувшись с Машенькой, и ушел в свой кабинет.
   Нетерпение разбирало Владимира Ивановича, он выпил чай, посмотрел на часы, пошел в кабинет Мартина. Тот лежал на полу кабинета и не шевелился. Владимир Иванович нагнулся, и в лицо ему прыгнула лягушка, лапкой касаясь его носа. Он сел от неожиданности на пол.
   — Лягушки нам только не хватало! — воскликнул Владимир Иванович, глядя на лежащего Мартина.
   — Я не просто лягушка, я домашняя швея! — гордо, но членораздельно сказало зеленое существо.
   — Кто тебя сделал, госпожа лягушка? — спросил спокойно Владимир Иванович.
   — Я сама по себе, хотите, я Вам пуговку пришью? — и она, оторвав одну пуговицу, быстро стала ее пришивать. Нитки, иголки, ножницы появлялись и исчезали в ее лапках. — Меня сделали для занятых людей, которым лень протянуть руку за иглой, я — биологический робот, так меня назвал Глеб.
   — О господи, кто бы в этом сомневался! — воскликнул Владимир Иванович.
   Мартин приоткрыл глаза:
   — Владимир Иванович, я в лягушку стрелу не пускал, а она разговаривает и прыгает.
   — Мартин, все нормально, это очередная пассия Глеба Ивановича. Он опять скрестил живое вещество с клетками лягушки и получил швею—мотористку. Пуговки она пришивать может.
   — Ты хочешь сказать, что Глеб Иванович производит слуг малого образца, практически карманных? Где жить дома будет такая лягушка—рукодельница? В ванне болото ей устраивать?
   — Ей тазика хватит, — рассмеялся Владимир Иванович, — только не пойму, кто ее нам подкинул?
   — Так по факсу лягушку прислали. А она как прыгнет, так я чувств лишился.
   — Мартин, факс с лягушкой на месте, а лягушка сама по себе, ее нам подбросили для ознакомления.
   — Зови Машеньку, кроме нее никто не мог нам подбросить зеленую портниху.
   Машенька сама зашла в кабинет Мартина, дабы сообщить о приходе Глеба Ивановича. Глеб Иванович с радостной улыбкой перешагнул порог кабинета Мартина, и лицо его вытянулось от удивления:
   — Откуда у вас моя лягушка? Кто стащил единственный образец, о котором я молчал?
   — Глеб Иванович, мы ее не брали, нам эту зеленую рукодельницу подкинули, — проговорил Владимир Иванович. — Я не пойму, где она прячет иголки и нитки?
   — Лягушка пришила пуговку? Молодец! Понимаешь, Владимир Иванович, это такая радость — создавать миниатюрных биологических роботов!
   — Понимаю твою радость, но не пойму, мне от этого какая польза?
   — А, я понял, что ты не понял, сделай голосовой сигнализатор, чтобы лягушка могла выполнять команды по голосу хозяина. Она умеет пришивать, зашивать и немного строчить, как машинка. Так сказать, мелкий ремонт на дому.
   Лягушонок Вакса — маленькое существо в прозрачной оболочке. Он всегда с легкостью уклонялся от ног, хобота пылесоса и оранжевой половой тряпки. Откуда он взялся на белом свете? Некий Глеб Иванович, дай бог ему здоровья, создал биологических летучих мышей из странного вещества. Из остатков вещества он создал лягушку—швею, а из последнего кусочка слепил полый слепок лягушонка.
   Материала было так мало, что лягушонок получился некой тенью. Чтобы восполнить отсутствие основного вещества, Глеб Иванович капнул в мозг лягушонка несколько больше мозговой ткани. Для общения с собой любимым он создал лягушонку слуховой аппарат, голосовые связки и выпуклые глаза.
   Вакса оказался пронырливым и любопытным созданием. Для связи с Ваксой Глеб Иванович с помощью Владимира Ивановича создал миниатюрный сотовый телефон. Вакса схватывал знания на лету и мог общаться с Глебом Ивановичем и по телефону, и при обычном общении. Понятно, что лягушонок был биологическим роботом. Непонятно, чем он питался? А питался лягушонок жидкостью Ш и манкой.
   Когда Глеб Иванович лежал на диване с ноутбуком на согнутых ногах, лягушонок Вакса забирался на спинку дивана и взирал на экран компьютера. Таким образом, он первым узнавал о новинках в науке. Но чаще они смотрели юмористические фильмы и смеялись так, что лягушонок раздувался во все стороны, становясь более прозрачным.
   Глеб Иванович, глядя на свое создание, думал, что лягушонка надо окрасить в зеленый цвет, чтобы он стал видимым и не попадался под ноги или под руки. Назойливость лягушонка становилась невыносимой, поэтому Глеб Иванович принес лягушку—швею домой. Он сделал для лягушек маленькую комнату, в которой стояли две кроватки, стол с маленькой швейной машинкой, шкафы для изделий лягушки—швеи, которую назвали Ниткой.
   Постепенно Глеб Иванович улучшал их условия жизни, но в какой—то момент лягушки стали более самостоятельными и перестали нуждаться в постоянной опеке создателя. Чтобы не было скучно, Глеб Иванович принес парочку биологических летучих мышей. Мыши спали на потолке и больших хлопот не доставляли.
   Жена Надежда не одобряла биологических тварей, но и выгнать их не могла. Она на них злилась, ругалась, махала руками и никогда не брала в руки. Естественно, биологические роботы к ней относились холодно и старались при ее появлении вести себя тихо. Но однажды Надежда заметила, что лягушка Нитка шьет весьма интересные платья для себя и рубашки для Ваксы. Они подружились. И вскоре у Надежды стали появляться новые платья и блузки. Что касается их сына, то он был счастлив, мало у кого из детей есть живые игрушки.

   Шпион Пион прослышал о мышином чуде в округе и понял, что главную новинку он не приобрел. Зная о занятости Владимира Ивановича, он решил проверить слухи через Марину: чем черт не шутит, пока шеф работает. Он взял правильное направление: именно она оставалась в стороне от летучих мышей, хотя лично одну мышь видела на собственной кухне в качестве женского разведчика от Нимфы.
   По последним данным шпиона Пиона, в области технического творчества трое ученых заняты созданием биологического робота шестого поколения. С этими элементарными знаниями Пион прибыл к Марине. Марина грустила в одиночестве. Владимир Иванович и Мартин отсутствовали. Потребители затаились в ожидании очередной новинки.
   Шпион Пион явился с розоватым облаком роз, упакованным в рифленую бумагу, чем вызвал радостный блеск в ее глазах. Цветы она обожала! Она тут же достала вазу, налила в нее воду из кувшина для поливки цветов. Она улыбалась, показывая великолепные белые зубы.
   — Привет, Пион!
   — Здравствуй, Марина! Грустишь одна? А я прибыл за биологическими мышами, — с места в карьер высказался шпион Пион.
   — Правильным курсом идете, товарищ! — с пафосом воскликнула Марина и добавила обычным голосом: — Все ушли на фронт! Простите, на изучение и внедрение в жизнь новых тварей. Как они мне надоели!
   — Марина, да не волнуйся! Ученые создадут новых мышей и выпустят их в мир, а потом о них забудут.
   — В этом ты абсолютно прав! Владимир Иванович, Глеб Иванович и Борис Иванович любят новые задачи, как только они становятся им понятными, они их кидают и идут дальше.
   — Люди от науки все такие, но мне бы тоже хотелось знать все функции биологических роботов. Ты хоть в курсе их свойств?
   — Нашел, у кого спрашивать! Спроси у них! Глеб Иванович об этом лучше знает.
   — Так, милочка, не спешите. Мне они ничего лишнего о мышах не скажут, а я хочу знать больше обычных потребителей. Подумай, кто, кроме этих людей, может все знать и мне рассказать?
   — По идее, должен знать Мартин, но он лезет на рожон любовных страстей. Ему товар расхваливать, а его нет!
   — Марина, ваш Мартин с подружками любовь закрутил, знаю из достоверных источников.
   — Да ты что! Я думала, что он с Нимфой Игоревной флиртует, а я тут сижу, ревную к первой даме округа с самоотверженной горечью.
   — Нимфа Игоревна вновь живет со своим великим мужем Добрыней Никитичем! Отстаешь с новостями.
   — Все. Тогда я этого гуляку Мартина быстро призову на службу! Ну, он у меня покрутится! С подружками загулял! Да этого я ему не прощу!
   — Желаю удачи! — ухмыльнулся ехидно шпион Пион и пошел добывать сведения другим путем.

   Приборы "Соня" медленно раскупались. Борис Иванович то прибегал к живому веществу, то нет. Он любил свои личные приборы, не обремененные соавторством. Молодые люди — Вика, Гришка и Мишка — постоянно собирались на его территории. Не нравились Борис Ивановичу живые биологические роботы типа летучих мышей или лягушек—рукодельниц, но новые идеи его посещали значительно реже, чем Владимира Ивановича.
   Вика шла на золотую медаль. Ради дочки Добрыни Никитича переписывались журналы дорогого лицея в очередной раз. Очень трудоемко обоснование медалей, все должно быть предельно честно. Поэтому в обычных школах золотая медаль — редкость. Друзья Вики — Гришка и Мишка — еще больше подросли и вытянулись и на медали не претендовали. Они все трое были одногодки, и больше ничего общего, кроме интереса к машинам, у них не было.
   За столом сидели Борис Иванович и его молодые друзья, им было на редкость тоскливо, чувствовалась приближающая разлука. Вику родители после школы решили отправить в соседний округ на учебу в университете Джокер. Гришка и Мишка были потенциальными призывниками в армию округа. Борис Иванович грустил искренне, он к ребятам привык за последние три—четыре года.
   Затяжную грусть прервал Илья Мухин, вошедший в кабинет Борис Ивановича.
   — Всем привет! Боже, какая тоска в ваших глазах! Есть дело, господа и граждане!
   — Говори, Илья, с чем пожаловал, — приветствовал тайного агента Добрыни Никитича Борис Иванович.
   — Добрыня Никитич, зная о вашей дружбе, предложил Гришке и Мишке сопровождать его дочь Вику в университет Джокер с дальнейшим обучением.
   — Круто! — воскликнул Гришка. — Да кто нас примет в университет Джокер?
   — Гришка и Мишка, вы заочно приняты в университет! — с вызовом проговорил Илья Мухин.
   — А меня куда? — спросил Борис Иванович. — Я один здесь останусь?
   — Борис Иванович, для Вас есть задание, но о нем мы поговорим после ухода молодых людей с Викой.
   Ребята, возбужденно разговаривая, вышли.
   — Задание простое и сложное одновременно, — продолжил говорить Илья Мухин. — Добрыня Никитич всем твоим ребятам выдает абсолютно одинаковые машины одной марки "Джокер" последнего года выпуска ради безопасности Вики. Ваша задача — оснастить машины по последнему слову шпионской техники, дабы молодые люди ее не извлекли и не выкинули!
   — Это действительно сложно, они мои ученики.
   — Ваши ученики не должны знать последней разработки в этой области, можно подключить Владимира Ивановича и Глеба Ивановича.
   Мартин вышел из приемной в дверь для посетителей. В следующей комнате его облепили биологические летучие мыши. Они крутились вокруг него, назойливо липли к его телу, щебетали почти понятные слова. И из его головы вылетело задание Нимфы Игоревны. От прикосновений мышей он забыл все, кроме одного желания — вылезти, выползти, уйти, убежать от стаи непонятных существ. Его голова закружилась, как у дамочки, и он упал, покрытый летучими мышами. Он хотел крикнуть, но на его губах сидела мышь и практически целовала его губы. Остальные мыши ласкали его так усиленно, что он почувствовал себя почти на грани блаженства, после которой начинается страшная ненависть.
   Шорох шелка возвестил о прибытии Нимфы Игоревны. При ее появлении все летучие мыши отлетели от своей жертвы. Мартин открыл глаза.
   — Мартин, иди за мной, — тихо проговорила Нимфа Игоревна.
   Мартин в сопровождении стаи мышей пошел за дамой в комнату, обтянутую голубоватым шелком. Они прошли по синему ковру и очутились на краю чудовищно огромной кровати, покрытой голубоватой тканью, такой мягкой, что она казалась нереальной.
   — Стоп! — крикнула Нимфа Игоревна, и стая мышей отлетела от них, показывая дорогу к бассейну.

   Мартин в сопровождении летучих придворных прошел к воде со страшным ощущением, что Нимфа другого цвета не знает и не чувствует. И точно. В трех треугольниках одежды женщина нырнула в бассейн, слишком даже спортивно для такого момента. Мартин нырнул следом за ней с приятным чувством, что мыши за ним не последовали. Под водой он открыл глаза и увидел, что Нимфа зовет его к люку в стене бассейна. Ему стало страшно, и он вынырнул, тут же облепленный мышами. Нимфы он не увидел и вспомнил ее подводное приглашение. Он кинул прощальный взгляд на кричащих мышей и нырнул в сторону люка под водой.
   Люк оказался удивительно близко. Нимфы в бассейне не было. Он посмотрел на люк и увидел ее лицо с той стороны прозрачной двери люка, она звала его к себе. Он тронул рукой прозрачную дверь, и рука исчезла в двери. Он коснулся головой непонятной материи и в мгновение ока оказался вне бассейна, рядом с Нимфой.
   — Что это было? — спросил Мартин.
   — Тайная дверь из нового прозрачного материала, обладающего проходимостью при соприкосновении с живым человеком. Материал герметичен при соприкосновении с водой.
   — Чья разработка? — невольно спросил Мартин.
   — На вопрос не отвечу.
   Мартин с удивлением посмотрел на Нимфу Игоревну, на ней не было ничего голубоватого, она стояла перед ним в кремовом платье до пола, ее светлые волосы были сухими и струились приятными волнами по ее плечам. Она заметила его удивление.
   — Не удивляйся, у меня есть сфера для укладки волос. Прическа за минуту. Именно пару минут тебя и не было.
   — Зачем я тебе нужен? Я думал...
   — Не думай. Я нормальная женщина, а не фурия. Иди за мной.
   Она вошла в дверь и исчезла. Он почувствовал теплые потоки воздуха, посмотрел перед собой, заметил себя, причесанного, в серой одежде в зеркале. Он подошел к нему, дотронулся рукой до зеркала и оказался за ним. Перед ним в кресле сидела Нимфа Игоревна.
   — Красив! Прекрасно выглядишь! Ты мне нравишься.
   — Нимфа, а ты не исчезнешь?
   — Теперь нет. Думаю, ты заметил необыкновенное зеркало? Так вот, Мартин, ты знаешь о секретах нашего округа Джокер. Что из этого следует? Там, где мы сейчас находимся, ушей нет.
   — Быть не может.
   — Точно. Мартин, ты знаешь то, чего хотят люди? Не пытайся пересказывать. Мы создали сферу, в которой ничего у человека не болит, пока работает его сердце. Я не шучу. Подойти ко мне, посмотри в это стекло, за ним находится рай округа, или пансионат "Здоровый миг". Нет, там не мертвые люди, там живые и все здоровые. Время нахождения в раю ограничено их деньгами либо чем—то ценным для них. В обычной жизни они устали от различных болей. Здесь, в этом эдеме, они все молоды и здоровы и в том возрасте, который сам себе выбрали.
   — Сказка, — прошептал Мартин.
   — Нет. На каждом человеке есть мантия из секретного вещества, она создает ему нужную фигуру и обезболивает организм. Человек выглядит на пределе своих возможностей и чувствует себя хорошо на то время, которое он у нас купил.
   — Нимфа, это садизм! А что с ними бывает после того, как их время пройдет?
   — Они проходят сквозь стену праха и исчезают в неизвестности вечности.
   — Ты хочешь сказать, что это их последние часы жизни?
   — Да, но посмотри — они счастливые!
   — О, так здесь вся онкология и прочие болезни!
   — Почти угадал. Редкий здоровый человек захочет отдать все свое недвижимое и движимое имущество за счастье побыть здоровым.
   — А как они сюда попадают?
   — Это секрет не твоего уровня.
   — Зачем я тебе понадобился? — испуганно спросил Мартин.
   — Понимаешь, эти люди могут знать много интересного, но передают секреты только в этом обществе и ради минутного престижа. Ты пойдешь к ним и познаешь их тайны. Это твоя специальность.
   — Боюсь. Мне страшно.
   — Твое право на страх я не отменяю, но мне нужен свой человек среди них. Не бойся, они не заразные, они действительно здоровы, а когда они почувствуют приближение своего конца, они подойдут к стене праха, коснутся ее и исчезнут за ней навсегда. Эту стену не трогай, сам исчезнешь.
   — Покажи, где она находится на плане, а они о ней знают? — спросил Мартин.
   — Посетители знают, если им станет больно, надо подойти к стене и стена обезболит. Из-за той стены к ним никто не возвращается, поэтому они верят в справедливость жизни.

   Марина в обед пошла в кафе. Ее длинные прямоугольные ногти окружали маленькую чашечку кофе, она все еще продолжала смотреть на мужчину, значит, в нем еще теплилась энергия, которую она перекачивала в себя, не говоря ему об этом ни единого лишнего слова. Она насыщалась. Ее энергия восполнялась, а ведь она еле дошла до этого кафе, зная, что в это время там обедает великолепный мужчина!
   Что говорить, провода между ними шли алюминиевые. Эпитетов было много, а самой любви до скудности мало. Накануне — что накануне, прошлой ночью — у нее забрали все физические силы, накопленные за короткий отпуск. Однако она не могла позволить себе пить вино для восстановления сил, это могло плохо повлиять на работу ее бесценного мозга.
   Следовательно, это вино должен был выпить кто-то другой, а она должна только собрать энергию этого человека. Но для осуществления передачи энергии на расстояния должна присутствовать любовь! Да, как это ни покажется пошло, между людьми должны идти любовные токи! Марина поглощала энергию только у любимых мужчин.
   А что делать? Силы нужны.
   Свет глаз Мартина был так силен, что она почувствовала огромный прилив сил, она вся наполнилась его энергией, случайно пролитой на нее из его божественных очей. О, как они были сильны и прекрасны! Марина попала от него в зависимость как отъявленный наркоман мужской энергии. Она искала встречи с его глазами, когда начинала терять энергию совсем по другому поводу, и она шла к источнику энергии. Поэтому она так тяжело переживала его отсутствие.
   Без него она теряла энергетическую подпитку! И ее тоже использовали, после чего она сидела без сил. Однажды на помощь ей пришел пикник, повод не важен. В руках мужчины был бокал с крепким напитком, он с глубоким обожанием впивался своими фарами в ее глаза. Она стала наполняться его живительными соками. Марина на глазах мужчины покрывалась румянцем, ее глаза засветились. Он не удержался и встал из-за стола, подошел к ней, крепко обнял, увлекая на танец.
   Марина наполнялась энергией мужчины, она переходила по обнаженным рукам. Он слабел, она становилась сильной. Очень удобный был этот мужчина! Он был весь медный! Он любил хорошие вина, она любила забирать его энергию через его глаза, через прикосновение рук. Умный мужчина вскоре сообразил, что теряет энергию от общения с ней, и резко прекратил все встречи.
   Эх, Мартин! А жить надо! Марина была вынуждена посещать элитные мероприятия, именно на них бывали откормленные, молодые, крупные самцы — простите, мужчины. Но не каждый такой мужчина давал энергию. Боже упаси! Совсем нет. Нужен был любовный медный мост, проводящий энергию, который не исчезает, если партнера нет рядом. Да, но этот мужчина, сидящий сейчас рядом с ней, выделялся даже на таких мероприятиях, вот и она была счастлива, рассматривая его белоснежную сорочку и белый галстук. Он смотрел на ее ногти, она заметила его взгляд и почувствовала прилив сил.
   Он отвернулся, спрятался в прядях своих длинных волос, он ушел в астральное состояние. Она продолжала сидеть с ним за одним столом и твердо знала одно: злоупотреблять чужой энергией нельзя, и что теперь она долго не подойдет к нему и не посмотрит в его глаза. Ему надо накопить пресловутую энергию жизни!
   Рядом с мужчиной лежал черный сотовый телефон. Марина сразу отметила, что его мобильный телефон отличного качества, на нем даже черное стекло на экране. Естественно, черный мобильный телефон зазвонил на последнем глотке черного кофе, но зазвонил всей поверхностью черного стекла, под ним пошли звуковые волны без звука.
   Чего хотела Марина? Хорошо выглядеть и чувствовать себя на месте там, где она находилась. А любовь? Эта пресловутая богиня чувств под хрупким именем Любовь ее особо не манила. Она ее побаивалась в свете последних событий в жизни.
   Она взяла в руки скрепку, распрямила ее, потом согнула до боли в пальцах. Что—то сегодня было не так. А что? Вчера она весь вечер изучала свою фигуру у зеркала. Что в нем увидела? Пыль. Обычную пыль на зеркале, и подумала, что пора бы вообще протереть все в квартире от пыли с облагораживающим составом. А свою фигуру она видела в зеркале или нет?
   Странно, она помнила пыль и не помнила своей фигуры. Куда она делась? Марина посмотрела на себя в одежде и на самом деле увидела себя сидящей на стуле и покрытой пылью. Тогда она посмотрела в маленькое зеркало под экраном монитора и увидела на нем небольшие разводы пыли, но своего лица в нем не увидела. "А видят ли меня люди?" — подумала она. За ее столом то и дело ходили люди, но к ней они не обращались. С ней не разговаривали. "Куда я делась?" — стала думать она.
   В комнату вошел интересный мужчина и, не глядя в ее сторону, подошел к сотруднику. Марина узнала в нем Илью! Они поговорили. "А я?!" — хотела крикнуть и промолчала. На мониторе были видны следы работы. Значит, она что-то делала? Вдруг монитор стал черным. Она посмотрела на себя и себя не обнаружила. Она тронула клавиши и ощутила их твердость пальцами, но пальцы не видела.
"Что за чушь?!" — хотела Марина вскрикнуть, но не могла. Вдруг стало больно! На ее колени сел Илья и тут же вскочил.
   — Кто здесь? — крикнул он невольно и сам себе ответил. — Никого!
   "Меня что, на самом деле не видно?" — опять пронеслось в ее голове.
— "Но меня можно ощущать, это что-то". На пару секунд она замерла, потом тронула невидимой рукой чашку, выпила остатки чая и стала проявляться на глазах. Хорошо, что Илья вышел из комнаты. Теперь она себя видела в зеркало.
   Оставалось вспомнить, что было до того, как Марина исчезла из поля видимости. Но этот момент полностью выпал из головы. Она посмотрела на сотрудников, в этот момент вернулся Илья и подошел к ней.
   — Марина, где ты была? Я сел на твое пустое место, а оно как зашевелится подо мной!
   — А ты на своем месте сиди, тебе показалось, я выходила в цех, там новый корпус привезли, смотрела, что получилось. Я его столько прорисовывала!
   — Понятно, а я думал, ты попала в зону невидимости, если ты была невидимой, скажи, тут есть одно аномальное облако, оно перемещается в пространстве, кто в него попадает, становится невидимым.
   — Честно? Я была вчера дома невидимой и сегодня на рабочем месте, а ты сел мне на колени.
   — Посчастливилось мне, я сидел у тебя на коленях! А так бы не сказала, что с тобой было. Страшно быть невидимой?
   — Состояние жуткое, ощущение безысходности давит на психику.
   — Я думаю, что вражеский разведчик залетел к нам в этом облаке и бродит по КБ и заводу. Об этом не говорят, но многие уже попали в состояние безликости.
   — Обязательно разведчик?
   — А кому надо у нас тут все высматривать да выведывать?
   — Нашел секреты!
   — Тогда наши конкуренты.
   — Ближе к истине, но удовольствие неприятное, хотя по художественной литературе весьма знакомое. — сказала Марина и невольно вся передернулась, и в этот момент на глазах Ильи она стала исчезать из поля его видимости.
   — Нет! — вскричал Илья и попытался вернуть Марину из зоны невидимости, но она исчезла, и он хватал пустой воздух.

   Осенняя сырость бродила среди редкой желтой листвы, упрямо висящей на мокрых деревьях. Небо цвета серой сырости угрюмо смотрело на остатки цветной осени. Лиза вышла на крыльцо дома, напоминая несорванную листву. Она прицепилась к Борису Ивановичу как банный лист и стала серой, как это невыразительное небо.
   Настроение Лизы нисколько не отличалось от общей атмосферы очередного потепления. Ей захотелось покинуть гостеприимный дом и уйти в прошлую жизнь репортажей о театральной жизни режиссера Тимофея Куклина. Мир изобретателя ее порядком утомил. Поддакивать его техническим мыслям она была не в силах, не ее это сфера обсуждений, прямо скажем — не ее!
   Лиза вернулась в дом, собрала вещи и вновь вышла на крыльцо под редкие капли дождя. Она решительно вышла за ворота особняка и покатила саквояж навстречу судьбе.
Лиза Зеленая продолжает работать журналисткой, или просто ведет свой блок. Феликс немного располнел. Лиза не смогла долго жить с магом Борисом Ивановичем, она вернулась к мужу Феликсу. Лиза в присутствии Феликса опять набрала несколько лишних килограмм. Оба отказались от использования приборов Владимира Ивановича. Им итак было хорошо.
Шурик Пион перестал посещать фирму нестандартных приборов, говорили, что он уехал на Нетронутый остров.
Добрыня Никитич продолжает быть главой округа «Джокер», что касается Нимфы Игоревны, она не умерла, здравствует. Официально она является женой Добрыни Никитича, но ведет обособленную от него жизнь, весьма скрытную до такой степени, что ее случайно объявили умершей. Это дело рук журналистки Лизы Зеленой.
Владимир Иванович продолжает работать в области неизведанного, он все пытается управлять чувствами человека благодаря действию на них с необыкновенных приборов.
Марина Романовна не осталась министром, но после возвращения из подводного дома, она окончательно рассталась с Мартином. Ее Клапан жизни постоянно вещал, что она должна вернуться к магу Владимиру Ивановичу Грановскому. Ей ничего не оставалось, как вернуться на работу. Илью Лисина она давно не видела, куда-то уехал по делам.

На фирме ВИП перешли на изготовление новых приборов. Сотрудники продумали и придумали Клапан жизни... Пока мужчины думали, Марина решила заняться своим здоровьем и купила Клапан жизни, который уже мигал красным цветом. Она тревожно прислушалась к своему состоянию: вроде все нормально, и в данный момент времени у нее ничего не болело.
   Этот маленький приборчик появился совсем недавно. А вдруг это проблема прибора, а не ее? Марине больше захотелось поверить в поломку неодушевленного прибора, чем в свою еще не понятную болезнь. Прибор трещал, вращая красным глазом светодиода.
   — Клапан, что я не так сделала? — спросила Марина у прибора.
   — Ты съела печенье на завтрак, — механически ответил "Клапан жизни".
   — Смешной ты! Есть поговорка "Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу".
   — Неправильно понятая поговорка, неправильная трактовка поговорки, — проговорил Клапан жизни.
   — Умный Клапан, хороший Клапан, утро — это утро, обед — это обед, а вечером ужин.
   — Нет! Нет! — замигала красная лампочка. — Даю правильное объяснение поговорке. Утро — это детство и юность, обед — молодость и зрелость, ужин — это старость человеческого существа.
   — А я что, старая? На мне написано, что я пожилая женщина? Я еще совсем молодая женщина! — вскрикнула Марина, рассматривая себя в зеркале.
   — Ты — молодая. Ты можешь съесть обед и ужин, но свое печенье на завтрак ты уже съела.
   — Когда я съела свой завтрак? Я его съела сегодня, а ты сказал, что я поступила неправильно.
   — Вчера ты была юная и могла съедать завтраки, а сегодня ты молодая и не должна завтракать.
   — Я что, сегодня постарела?
   — У тебя сегодня день рождения. Ты стала взрослой. Ты должна есть обед.
   — Жадный ты, Клапан! Если у меня сегодня день рождения, мог бы и поздравить!
   — Я поздравил. Я предупредил. Я поступил правильно.
   Марина не стала спорить с прибором, а просто открыла инструкцию по эксплуатации Клапана жизни. Инструкция гласила, что срок службы прибора равен ста годам. Именно на такой срок рассчитана жизнь подопечного человека. В инструкции черным по белому было написано, что все утверждения Клапана жизни верны и не должны оспариваться потребителем.
   — Клапан, на сегодня ты дал все указания по состоянию моего здоровья?
   — Да, — ответил Клапан и погасил красную лампочку.
   — Почему все так несправедливо? Все детство и юность меня заставляли по утрам кушать, а теперь, когда я привыкла по утрам кушать, мне это частично запрещают? Тогда вместе с прибором надо вручать таблетки от аппетита или выкидывать прибор, чтобы не мешал жить.
   Красный светодиод вновь замигал.
   — Нельзя меня выкинуть! Нельзя обо мне плохо думать! Я защищаю твою жизнь, — заскулил Клапан жизни.
   — Купила я тебя на свою голову!
   — Ты меня не покупала. Тебе меня подарили. Я очень дорогой Клапан жизни. Меня нельзя выбрасывать! Прости, Марина, тебе разрешен легкий завтрак. У меня шарик за ролик зашел.
   — Да ты вовсе не Клапан жизни, а мой собеседник! Мне пора ехать на работу.
   — Можно ехать на работу, — Клапан жизни включил зеленый светодиод.
   — Спасибо на добром слове, — ответила Марина. Ей захотелось оставить прибор дома, но она передумала и взяла его с собой.
   На улице царил ясный и прекрасный день. Безоблачная голубизна небес, вымытая вчерашним дождем, была безукоризненна. "Температура воздуха 20 градусов по Цельсию" — горело на табло, стоящем на остановке общественно полезного транспорта. Личные автомобили проносились по средним полосам дороги с каждой стороны. Центр дороги занимали специальные виды транспорта. По крайним дорогам перемещался общественный транспорт.
   Марина посмотрела на все виды транспорта и вздохнула.
   — Правильно, надо идти пешком по Кленовой аллее, — медленно проговорил Клапан жизни.
   — Почему я должна идти пешком? — недовольно проговорила Марина. — На любом транспорте можно быстрее добраться до работы!
   — Быстрее — пешком! Ты молодая, ты должна идти по Кленовой аллее.
   — Нет! Я не хочу идти по аллее.
   — Попрошу без отрицаний! — строго проговорил Клапан жизни.
   — Затихни! Я пойду пешком. Ко мне приближается Лиза. Клапан, помолчи, будь так любезен.
   — Я буду любезен. Лиза — можно.
   Марина посмотрела еще раз на синеву небес, на длину Кленовой аллеи — и перевела взгляд на Лизу. Она выглядела великолепно в белых кроссовках, белой футболке с золотой отделкой и светлых джинсах.
   — Здравствуй, Марина! Идем по Кленовой аллее?
   — Идем, — ответила Марина.
   — Что так невесело отвечаешь? У тебя сегодня день рождения? Поздравляю!
   — Спасибо, — уныло ответила Марина и пошла рядом с Лизой под зеленой листвой кленов.
   — Как сегодня отметишь день собственной молодости? Теперь тебе можно все.
   — Лиза, а ты утром завтракаешь? — с болью в голосе спросила Марина.
   — Я завтракаю ли утром? Ты об этом спрашиваешь? Я пью утром черный кофе.
   — И давно ты так завтракаешь?
   — Со дня своей молодости, — спокойно ответила Лиза.
   — Хорошо, я попробую пить черный кофе и загрызать его сухими галетами, — улыбнулась Марина, — но мне это очень не нравится.
   Девушки замолчали. Они все шли и шли мимо кленов, пока аллея не закончилась, пока перед ними не открылся вид на великолепные здания офисов и лабораторий. Они еще раз улыбнулись друг другу и разошлись по своим местам.

   Марина одна ехала в лифте. Неожиданно подал голос Клапан жизни:
   — Галеты — правильно, — и замолчал.
   — Высказался, а промолчать не мог! — возмутилась Марина. — Я и сама знаю, что молодые женщины должны выходить замуж, а юные не могут. Юные — учатся, молодые — работают. Я работаю, я молодая, мне можно все, кроме обильного завтрака.
   — Пожалуйста, — загорелся зеленый светодиод.
   Марина вошла в офис, поздоровалась с сотрудниками и села на свое место. Она включила компьютер, полила цветы, причесала волосы. В это время открылась дверь, и в нее вошли все сотрудники фирмы. Они поздравили Марину с днем рождения и великим днем молодости! На столе появился огромный букет свежих роз в каплях росы. Все вышли.
   — Приди в себя, приди в себя, — громче и громче стал приказывать Клапан жизни.
   Марина с трудом вернулась мыслями в мир людей.
   — Одна роза ядовитая, ее запах тебя одурманивает. Выброси розы, — медленно проговорил Клапан жизни.
   — Неудобно. Мне подарили цветы, а я их выброшу?! — возмутилась Марина.
   — Мне трудно держать тебя в этом мире, мне трудно... — сказал Клапан жизни, и на светодиоде появился желтый цвет.
   — Я выброшу розы! — вскрикнула испуганно Марина.
   Марина на самом деле взяла букет цветов и вынесла его из офиса, надев на него большой полиэтиленовый пакет. Никто не смотрел в ее сторону. Она вышла на улицу. Небо покрыли темные тучи. Подул свежий ветер.
   — Хорошо, — сказал Клапан жизни, — одну жизнь ты потеряла.
   — Так, расскажи мне, что произошло? Что будет со мной?
   — Нет, все по порядку...
   Вечер оказался полной противоположностью утру: тучи, прохладный ветер, дождь, накрапывающий без перерыва. Марина отменила дома празднование дня молодости. Ей хватило поздравления сотрудников. Ее волновал вопрос: кто брызнул яд на розу? Все сотрудники не могли быть настроены против нее и желать ей смерти. Это сделал кто—то один. Кто? Клапан жизни молчал и не поддерживал беседу мыслей, его пришлось подключить к аккумулятору досрочно, он сегодня ее спас своими дополнительными функциями и заслужил питание.
   "Кому мешала жить Марина на своей фирме?" — думал семейный детектив Илья Мухин. К нему поступил сигнал с прибора "Клапан жизни" на пульт управления. Он лежал на ложе нового образца, его голова лежала на двух согнутых за головой руках. Марина ему всегда нравилась, а кто ее ненавидел — это другой вопрос. Марина ему сказала, что одна роза была отравлена, это определил ее Клапан жизни. Следовательно, надо подключать компетентные органы для розыска злоумышленника.
   Возможно, что это сделал представитель компании, изготавливающей приборы? Они повысят цены на свою продукцию. Но информация об отравленной розе в средства массовой информации не проникла. Так, так, так — и все лесом. Надо разобраться в ее коллективе: кто, зачем и почему, но у него доступа в здание фирмы не было. Илья уснул, перевернувшись на бок. Утром он продолжил работу в этом направлении.

   Прибор "Клапан жизни" был нашпигован миниатюрными датчиками, определяющими отравляющие вещества, и снабжен логической начинкой в виде очень сложной микросхемы. Он был похож на маленький сотовый телефон, чьи скромные функции он выполнял для прикрытия свой сущности и назначения. Жаль, он не был предназначен для поиска преступника. Хотя почему нет? Илья Мухин это прекрасно понимал. Он решил обойти всех сотрудников фирмы, заказав себе пропуск в офис.
   В день рождения люди могли покидать рабочее место раньше обычного, и это не являлось нарушением дисциплины. Они могли забирать подаренные цветы, поэтому никто ничего из сотрудников не понял, что было на самом деле с Мариной. Она, как обычно, пришла на работу и внимательно посмотрела на людей в момент общепринятого приветствия. Она искала взгляд удивления тому, что она жива. И не нашла ничего необычного в поведении людей.
   Илья наблюдал шествие Марины по офису на экране. Взгляды людей он сверял с поведением Клапана жизни. Он надеялся, что обнаружит того, кто отравил розу. И прибор мигнул красным светодиодом на одно мгновение. Это означало, что доза отравляющего вещества была очень мала, но она была, и при необходимости можно взять ее формулу с миниатюрного записывающего устройства.
   Илья мельком посмотрел на того, рядом с кем вспыхнул и погас красный светодиод Клапана жизни Марины. А она прошла мимо этого человека, сделав вид, что ничего не произошло. У нее возникло странное ощущение тяжести, словно этот человек на нее навалился своим телом. Она села на свое место, но чувство тяжести и общего угнетения не проходило.
   Клапан жизни молчал. Марина боялась думать на эту тему и занялась своими прямыми обязанностями. В конце дня она позвонила Илье, и они вместе пошли домой по Кленовой аллее. Небо над рядами кленов было подернуто перистыми облаками с красноватым оттенком. Они заговорили почти одновременно, спеша выпустить пар напряжения от собственных мыслей.
   — Марина, как день прошел? Ты нашла того, кто мог отравить подаренные тебе розы? — спросил Илья. — Я видел на экране, как твой Клапан жизни мигнул на остатки отравляющего вещества.
   — Думаю, что я знаю, кто отравил розы, — задумчиво ответила Марина. — Илья, ты прав, но я не понимаю, почему Он это сделал?! — с искренним удивлением проговорила она.
   — Значит, это он? Кто он, что у вас с Ним? — быстро спросил Илья.
   — Да я меньше всего знаю этого человека! Мы вообще с ним не связаны! Я не понимаю! — воскликнула в сердцах Марина.
   — И правильно! Не понимай! Понимать буду я. Марина, будь с ним осторожна и предупредительна, — предупредил Илья.
   — Я боюсь, — тихо пролепетала Марина.
   — Я тебя понимаю. Пойми, твой уход из фирмы ничего не даст! Если кому-то надо тебя достать, то они достанут тебя в любом месте. Назови Его! — потребовал настойчивый Илья.
   — Илья, смотрите, кто-то стоит в конце Кленовой аллеи! — со страхом в голосе воскликнула Марина.
   — Вижу! Не суетись, Марина. Нам до него осталось идти метров пятьдесят. Посмотри, на проезжей части дороги рядом с ним стоит автомобиль. До машины ему бежать пять метров. Он брызнет ядом на нашу дорогу, или уже брызнул, и уедет. Уже уехал. Шустрый. Поворачиваем назад, — предложил Илья. — Отличная ситуация, но приборы молчат, и мы еще живы, бежим в лесопарк. Марина, иди за мной.
   Они зашли в придорожный лес, прошли десять метров в сторону от дороги. Чувство цивилизации исчезло, словно его никогда не существовало. Дорог для проезда автомобилей в лесу не было. Молодые люди шли по тропинке в сторону, противоположную дороге. Внезапно они услышали резкий, непродолжительный звук клаксона — и все стихло.
   Березы, сосны, ели, осины в разном возрасте окружали их со всех сторон. Под ногами то и дело хрустели старые ветви, если они забывали их переступить. Папоротник гордо рос вдоль узкой тропы, по которой можно было пройти только по одному. Лесные цветы цвели поодаль, они к тропе близко не приближались. Значит, этой тропе десятки лет, хоть она и мала, и узка. Ветви над головой надежно закрывали путников от вида сверху.
   — Марина, мы куда пойдем? Можно выйти на станцию, но к ней может подъехать твой враг. Можно вызвать подкрепление, но при этом могут запеленговать его сторонники.
   — Если он брызнул средство от комаров, а мы подумали, что это отравляющее вещество? Где доказательства, что на розе был яд? Яд для комаров ядом для людей не считается, но прибор мог не уловить этой разницы!
   — Смешно, но не лишено логики. Заметь, наши приборы молчат, как провинившиеся жуки. Пойдем домой, погуляли по лесу и достаточно.
   Парочка вышла на тропу, по которой они могли пройти вместе. На лесной тропе встречались корни елей и многочисленные слои иголок. Хвойная часть леса дышала мудростью и благоразумием. Вскоре они разошлись по своим домам.
   Дома Клапан жизни продолжал молчать. Марина приготовила ужин, поела без реплик прибора, включила телевизор. На экране по всем каналам показывали красную рябь, смотреть видеофильмы не хотелось, она задремала.
   Внезапно Марина проснулась, подошла к окну и услышала механический крик Клапана жизни:
   — Осторожно! Осторожно!
   Марина отшатнулась от окна. В комнату влетел булыжник, так ей показалось. Но булыжник оказался с дырочками, он стал вращаться, а из отверстий пошли струйки неизвестного газа. Когда все успокоилось, Марина увидела связку брелоков.
   — Не дыши! Выйди из комнаты! — услышала Марина крики Клапана жизни.
   Марина приостановила дыхание, выскочила на балкон, вдохнула воздух и заметила внизу неизвестного мужчину. Он садился в автомобиль.
   Жизнь продолжалась. Марина считала дни с мини-завтраками, ощущая терпкий вкус кофе. Стекло в комнате сменили, и она к нему близко больше не подходила. Враг на работе был славным малым, улыбался и общался.