Еврейский вопрос

чем больше лет меня отделяет от возраста, в котором еще и школа в силах чему-то научить.тем с большим удивлением я изредка сама смотрю назад, где в глубине всех лет прячутся воспоминания об этом.  А эти воспоминания подчас прячутся искусно очень. Их собирать сложней намного, чем грибы в охоте тихой.Вот из однозначно школьного. Учился со мной некий пианист по имени Слава. С фамилией почти и непечатной даже толом. Он был. Динец. Послушно проходил к парте, где его сидеть определили. Послушно отсиживал все уроки, которые нам полагалось впитать в себя в этот конкретный день. Неслышной мышью проскальзывал в коридор, где спешил на занятия специальностью. И другим наукам, которым он все так же тихо обучался. Когда в девятом классе нам внезапно разрешили и просто больше противную форму вовсе не носить, родители для него костюм пошили. Этакая помесь чего-то малинового с искоркой веселого зеленого оттенка. Кошмар и ужас. Другой реакции на это и быть ни у кго однозначно не могло.