Еще одна повесть

Глава 1. Предчувствие любви

К окончанию школы беззаботное детство обычно заканчивается. Но пока ты ходишь в школу, жизнь представляется простой и отлаженной. Виктор рано пристрастился к чтению, ему легко давалась учеба и в школу он ходил почти с удовольствием.
В классе к нему относились почти все достаточно хорошо. С начала учебы к нему приклеилось прозвище Ласточка - то ли от его фамилии, то ли за его характер: живой, непоседливый, общительный и не крикливый. Витя - Ласточка был не вредным и не ябедой. Учился легко, без жадности давал списывать. Что еще нужно для авторитета? Девочки класса, которые в этот период жизни, обычно, обгоняют в своем развитии мальчиков, часто поглядывали на него не так, как на остальных мальчиков – а вроде с некоторым значением. Но эти взгляды его не трогали.
Однажды одна из самых серьезных девочек класса неожиданно ему сказала: «Я тебя люблю». В ответ он рассмеялся. А она заплакала.
Потом, он часто чувствовал на себе ее осуждающий взгляд. Со временем осознал, что смеяться в таких случаях неуместно и грешно.  А тогда это была его простая естественная реакция. Ему было очень смешно – любовь! Какая к черту любовь, и что она означает? Пацаны уже понимали: любовь – это значит целуются, а потом еще другие стыдные вещи делают. Даже знали – какие. Так что, теперь с ней целоваться и все такое?
В жизни много более привлекательного. Сбежать с уроков – полное ощущение счастья. Почему-то особо привлекает то, что считается запретным. Лето – золотая пора. Летом – целыми днями проводили на озере. Зима -тоже неплохо.
В тот год зима была ранняя и снежная. На зимние каникулы катались на санках по улице, круто спускающейся к озеру. В общем, каникулы проходили весело, только закончились неожиданно быстро.
На завтра уже идти в школу. Впрочем, Виктор привык принимать жизнь такой, как она есть. В школу, так в школу!

В этот первый после каникул день все и произошло. Виктор вошел в класс и пошел к своей парте – третьей в переднем ряду. И тут он увидел ее. Девочку. Она стояла у последней парты в соседнем ряду и пока он шел к своей парте, смотрел на нее. Шел и смотрел ей прямо в глаза. Она тоже смотрела и не отводила своих глаз. Может быть в этом все дело? А может его поразили ее спокойная поза и умиротворенное лицо. Что-то в ней было притягательное. Хотя внешне она выглядела как все - аккуратная школьная форма, скромная прическа. Разве что глаза. Синие, как небо, они словно притягивали Подумалось: таких он еще не встречал. Откуда она появилась, не с небес же?
Виктор дошел до своей парты, остановился, но не сел, а продолжал смотреть на нее. Она оставалась спокойной и, как бы в ответ на его взгляд, улыбнулась. Приятная улыбка, как и вся она сама.

С этого момента Виктор при каждом удобном случае бросал взгляд в ее сторону, и почти всегда получал ответный.
 С первых дней своего пребывания в классе, Катя – так звали новую девочку, своим поведением резко отличалась от остальных. Она не хихикала и не визжала дурным голосом, не шепталась с заговорщицким азартом с другими девчонками. При любых «заварушках», случавшихся в классе, оставалась подчеркнуто спокойной и держалась с достоинством. Да, пожалуй, главной ее чертой было именно достоинство.

Как-то зимой в их классе не состоялся урок физкультуры, и класс был отпущен на улицу. Начались обычные школьные игры: мальчишки атаковали снежками девчонок, те, в свою очередь, пытались отомстить – натереть лицо снегом, или бросить ком снега за шиворот. Виктор догнал Катю и легонько бросил в нее снежок, стараясь не попасть в лицо. Катя, в ответ стала мягкими движениями натирать снегом его лицо. А он стоял, блаженно улыбаясь. При прикосновении ее рук, пахнувших земляничным мылом, его охватило странное чувство – беспокойства и одновременно умиротворенности. В ее руках снега уже не было, она своей рукой просто гладила его лицо. Потом заглянула ему в лицо с немым вопросом: «Ну, что?». Он ее обхватил, как будто хотел повалить в сугроб – таковы правила игры. Но не смог. Получилось, что он обнял ее и замер. Их лица оказались рядом. Она смеялась и оба были счастливы. Фактически это были их первые объятия, и первое проявление любви. С этого момента Виктор обрел беспокойство - постоянно думал о ней, мечтал о чем-то неопределенном. Придумывал, как сделать что-нибудь такое, чтобы ей было приятно. Он купил земляничное мыло и каждый вечер, ложась спать, нюхал его. И засыпал, проваливаясь в сон словно в ласковое сказочное облако.

До самой весны у него сохранялось это внезапно возникшее чувство странной влюбленности – уже не детской, но и еще не взрослой. Катя для него не была еще женщиной. Она была девочкой - ангелом, которая потом, когда-нибудь может превратиться. . . В кого? Он этого еще не осознавал. Женой? Как-то пошло. Его девушкой? Он слышал такие выражения, но не представлял, как это может сочетаться с тем, что все пацаны о девчонках говорят с презрением.

Один раз Виктор подрался из-за нее. В классе был у них пижонистый парень по кличке Люсьман – фамилию он имел Шварцман, и странное имя – Люся. Занимался в какой-то спортивной секции и ходил в музыкальную школу. Держался от ребят обособленно, явно подчеркивая свое превосходство. При этом любил поиздеваться над девчонками. Однажды он достаточно сильно дернул Катю за косу. Виктор оказался рядом, и тут же изо всей силы обрушил ему на голову свой увесистый портфель. Это было равноценно объявлению войны. От неожиданности Люсьман втянул голову в плечи, но вызов принял: «Я к вашим услугам, сэр, в известное время в известном месте». Так назначались турнирные поединки, которые регулярно проходили после уроков на дальнем дворе – за школой.

 Виктор проиграл поединок еще до его начала. Он встал напротив соперника и, улыбаясь, стал ждать нападения – раз обиженным был Люсьман, ему и нападать. Люсьман пристально и со злостью уставился прямо в глаза Виктору и через несколько мгновений нанес сильный и точный удар, угодивший прямо в глаз противнику. Виктор схватился за пораженный глаз, который пронзила сильная боль и выбыл из дальнейшего боя.
 Когда Виктор отнял свою руку от глаза, из него вместе со слезами сочилась кровь. Противник стоял напротив и ждал ответа Виктора, когда же он понял, что продолжения не будет, довольно заулыбался и протянул для примирения руку.  Виктор руку оттолкнул, хотя, что уж тут? Все было честно. Удар был поставленным, а Виктор оказался элементарно расслабленным и не готовым к жесткому бою. Через много лет судьба их снова свела в обстоятельствах уже совсем других.

Как-то неожиданно подошли летние каникулы. После последнего звонка все весело начали разбегаться. И Виктор, подхваченный общим настроением помчался прочь от школы. Уже отмахав целый квартал, вдруг вспомнил о Кате и остановился в растерянности. Вернуться? Вряд ли она осталась и ожидает его. Они ни о чем таком не говорили. Впрочем, они друг с другом вообще ни разу не разговаривали и только смотрели друг на друга. А Катя, выйдя из школы, увидела только спину Виктора, который с каким-то остервенением улепетывал прочь от школы. Она посмотрела вслед ему долгим взглядом и пожала плечами. Как же так? Он ей на прощание ничего не сказал. А они расстаются на целое лето. Подумаешь! Ну и не надо.

Летние игры увлекли Виктора. У него было много друзей и много дел. Однажды он о ней вспомнил и пошел к ее дому. Он решил, что если встретит Катю, то смело подойдет, легко о чем-нибудь заговорит. Пригласит в кино или погулять. Катя так и не появилась. Он даже за это на нее обиделся. Виктор еще не знал, что Катя вместе со своими родителями переехала в другой город.



Глава 2 Десять лет спустя

 Когда Катя первый раз услышала в телефоне голос Виктора, сердце ее забилось еще до того, как она узнала его голос. Собственно, она его и не узнала, и не могла узнать. Она его просто никогда и не слышала, но сразу почувствовала – это он!  В горле запершило, едва справившись с голосом, она назначила встречу. Когда, где? На набережной возле университета. Через час успеешь?

Катя его узнала издали. Почти не изменился, лицо такое же – доброе, веселое. Только это уже не мальчик. Высокий, стройный, красивый юноша. Она растерялась – как поздороваться? За руку, обнять? Виктор вел себя уверенно и сразу снял все вопросы. Он протянул ей большую бордовую розу, привлек к себе и поцеловал в щеку. Он не стал произносить дежурных фраз, типа: «Как ты выросла, похорошела». Лицо Виктор осветилось приятной искренней улыбкой, и он произнес:
 - Очень рад тебя видеть. Спасибо Люсьмау, это он помог найти тебя. Если ты свободна, давай погуляем, а лучше посидим где-нибудь.
 - Пошли на Невский, там хорошее кафе – мороженное.
 - Годится, нам нужно привыкнуть друг к другу. Затем он пристально посмотрел Кате в лицо и серьезно произнес:
 - Конечно, если тебе это будет интересно. Непринужденно засмеявшись, произнес:
 - Но для этого все равно сначала необходимо пообщаться. Ведь так? Катя с улыбкой кивнула головой. Им стало легко и свободно.
Что касается Виктора, то, когда он увидел Катю, понял, что той Кати больше нет – перед ним была другая девушка. Вот только в глазах та же небесная синева. Виктор совершенно естественным образом легко положил ей руку на плечо и слегка привлек к себе, давая понять, что они ушли от того детского периода, но сохранили чувство приязненности. Они проговорили весь вечер. Виктор оказался интересным и умным собеседником. Умел слушать и с ним было о чем поговорить. Они легко обговорили обиды, возникшие у обеих после их неожиданного расставания в школе. Путь от первого знакомства до возникновения первых признаков любовного притяжения они прошли легко – за один вечер.

При расставании Катя позволила Виктору себя обнять, и он поцеловал уголок ее губ.
Они стали регулярно встречаться. При удобных случаях Виктор стал заходить к ней в гости. Они целовались в темноте, но слова о любви были произнесены только по прошествии нескольких месяцев. Разговаривая, они часто касались наиболее интимных тем своей жизни. Однажды Катя просто сказала:
 - Знаешь, Вить, все эти годы я тебя так сильно любила, что мне становилось страшно – что же будет, если я тебя не встречу? Я просто не представляла, как я буду жить без тебя. По сути, эта дежурная фраза была искренней в том смысле, что Виктор оставил в ее памяти светлое воспоминание. А ты хоть иногда вспоминал меня?
 - Не то, что вспоминал, я просто знал, что ты у меня есть. Я только очень опасался, что, когда мы встретимся, вдруг окажется, что я уже опоздал. У тебя, действительно, за это время никого не было?
 - Были ребята из общей компании, некоторые пытались ухаживать, но я не позволяла переходить определенные границы. Виктор, как бы в шутку, спросил:
 - Неужели так ни с кем и не целовалась?  Он заставил своим вопросом ее смутиться, но после некоторого замешательства она сама перешла в атаку:
 - А, сам ты, никого не целовал? У ребят ведь это все проще. Если кто-то у тебя и был, я же не буду тебя в чем- то обвинять. Наша школьная любовь для нас обеих была просто неопределенным эпизодом, после чего мы потеряли друг друга. И никто не мог сказать, встретимся ли мы когда-нибудь вообще? Что касается меня, то я не скрываю, что были у меня не только подруги, но и друзья. Было дело – целовались. В основном, на вечеринках. Знаешь, как это бывает – без особого значения. Все это больше по-дружески. Без продолжений.

Что-то в словах Кати Виктору не понравилось. Она как бы давала знать, что за отсчет их любви следует считать их новую встречу, а школьная часть, да и вся прошедшая жизнь, не в счет. У Виктора все было не так. Более того, у него неоднократно возникали проблемы. Да, он встречался с девушками, бывали эпизоды, когда дело шло к постели. И каждый раз Виктор не мог преодолеть свою зажатость в связи с тем, что в его мыслях Катя оставалась неким ангелом, которого он не имеет права предать таким примитивным мужским образом. Вообще Виктор довольно легко обходился без близких отношений с противоположным полом. После школы пошел в армию, служил три года во флоте. А затем, когда поступил в институт увлекся спортом: вначале играл за сборную института, а когда пригласили в Спартак, все свое время посвящал баскетболу. После института, оставшись в аспирантуре, он намеревался защитить кандидатскую, которая бы позволила встать прочно на ноги. Таким образом, у него образовались два перспективных пути упрочения своего жизненного положения. Хотя баскетбол, скорее ближняя перспектива, но после того, как его стали приглашать в сборную страны, к спорту он стал относиться как к профессиональному важному делу.
Общаясь с Катей, он почувствовал, что его отношение к той – первой любви осталось более серьезным, чем у Кати. Хотя, он понимал – это сугубо его внутренние чувства. И к Кате они не имеют никакого отношения.

Они встречались уже около года. Никто не пытался вклиниться между ними. Они были все равно что муж и жена. И только они сами испытывали некое внутреннее напряжение и беспокойство, в в обстановке, когда они могли позволить себе проявить чувственную близость и тогда они оба замирали. Виктору нужен был сигнал о ее готовности к дальнейшему сближению. Но такой сигнал отсутствовал. Катя же, в некоторой растерянности, замирала, и не знала, что делать. Зря она дала ему знать, что ни с кем до него не имела интимных отношений. Он же сразу поймет, что у нее есть своя история. В конце концов, ничего постыдного в ее жизни не было. Просто, по жизни, так получилось, что в школьные годы она вела более скромный образ жизни, и это соответствовало духу того прежнего времени, Время же учебы в институте совпали с тем временем, когда дух вольности и свободы стал проникать в сферу личных отношений. В студенческой среде интимная жизнь в какой-то степени теряла запретный характер, сексуальные отношения становились обычными допустимыми отношениями.
 
Все равно Виктору и Кате было хорошо вдвоем, и они порой забывали о времени. Но проходил час, иногда больше, и оба испытывали разочарование. Виктор связывал пассивность Кати с тем, что она боялась перейти порог девственности. . . А Катя ощущала сложность их отношений. Сама она привыкла строить отношения с мужским полом более просто: не превращала постельные эпизоды в большие проблемы. Но она чувствовала, что у Виктора все не так, как-то слишком серьезно. А Катя считала, что теперь открывать свою прошлую личную жизнь было совсем неуместно.

Раньше они могли подолгу – до полуночи, а то и почти до рассвета, проводить время вместе. И им всегда было хорошо. Теперь, каждый раз, когда их свидание подходило к концу, они не просто целовались. Он подбирался к ее самым интимным местам тела и его руки, лаская их, как бы спрашивали – когда? И оставлял ее в растерянности. И, что греха таить, в напряжении от неудовлетворенности. Ее тело, познавшее вкус и радость сексуальных отношений, требовало продолжения

Глава 3. Разлад

В одной из календарных игр Виктор получил травму. С сильной болью груди его положили в клинику. Рентген показал трещину в ребра вблизи сердца, и теперь он проходил лечение: тугая повязка да поддерживающая терапия. Как сказал врач, молодой организм должен справиться, но на это нужно время – 3-4 недели.
После выписки Виктор взял такси и помчался прямо к Катерине. По пути зашел в магазин, купил вина, любимый Катериной зефир в шоколаде. Катерина встретила Виктора прохладно. Дала себя поцеловать в щечку. Спросила по какому поводу праздник. «Ну как, врач сказал: ребра срослись, потихоньку можно двигаться, через две недели – осмотр и при положительном заключении можно возобновлять тренировки».  Катерина что-то поворчала в ответ насчет будущего,
 - В каком смысле?
 - Разобраться с делами в университете. А то у тебя на уме только баскетбол. Нужно нормальным делом заниматься. Вон Люсьман, твоего возраста, а уже прочно стоит на ногах.

Виктор хотел объяснить свою позицию, потом передумал. Он и сам мучился складывающейся неопределенностью, но считал, что решения он должен принимать сам. Да, университет упускать нельзя, но сейчас бросить баскетбол и рассчитывать только на зарплату инженера или аспиранта – значит заранее обрести себя, да и Катю тоже, на долгую неустроенность.
Катерина выпила с Виктором немного вина, но весь ее вид свидетельствовал об озабоченности, связанной, якобы, с легкомыслием Виктора. Но главное расстройство Виктора ждало впереди. Катерина, продолжая демонстрировать свою холодность, сказала, что хочет спать. Когда Виктор стал раздеваться, собираясь, как обычно, лечь с ней в постель, она произнесла обидные слова, которые он надолго запомнил:
 - Знаешь, Витя, сегодня я не расположена к тебе.
 - Кать, ты плохо себя чувствуешь, заболела?
 - Нет, просто я хочу, чтобы ты стал более серьезным. А то у тебя что-то все легко получается. Когда тебе надо, я всегда под рукой. А когда не надо, так целый месяц обходишься без меня.

Виктора словно ударили по голове. Это что же, его наказывают? Он слышал, что женщины иногда пользуются своим, так сказать, монопольным положением, стараясь сделать своих мужей покладистыми. Но ведь это же подло и унизительно для любимого человека. Если он, действительно любимый:
 - Катя, опомнись, ты о чем? Ты отказываешь мне в близости без видимой причины. Только потому, что тебе кажется, что я поступаю не так, как тебе хочется? Но ведь ты не можешь просто навязать мне свое мнение. Обсудим завтра и придем к решению, которое нас устроит обоих. - Нет, Вить, не обижайся. Я не могу, не хочу.
Виктору кровь ударила в голову, поднялась волна раздражения, злости:
 - Тогда я уезжаю.
 - Как хочешь.
Это была их первая настоящая ссора.
Потом он долго обдумывал ситуацию и пришел к выводу, что их ссора – результат того, что Катерина считает, что нужно официально оформлять их отношения, то есть жениться. Или разойтись? Раньше они оба имели в виду, что рано или поздно поженятся. Просто из тактических соображений сейчас делать это преждевременно. Теперь ситуация менялась. Если вопрос стоит о женитьбе именно сейчас, значит она перестала ему доверять? Изменились ее чувства к нему? Он ей становится безразличен? Или? Или у нее появилась возможность совсем другого выбора? Соперник?

Они не виделись уже две недели. Виктор не выдержал и позвонил первым. Бодрым голосом сообщил, что процесс выздоровления завершается и на следующей неделе он приступает к тренировкам. «Черт, зачем я с этого начал?». Как ни в чем не бывало продолжал:
 - Хочешь я сегодня приеду?
 - Приезжай.
 Голос спокойный, доброжелательный.
В эту ночь они сделали еще по одному шагу в стороны, противоположные друг другу. При встрече Виктор радостно заключил Катю в свои объятия, но она увернулась от поцелуя. Виктор сделал вид, что не обратил внимание. Чисто внешне все было хорошо. Они были доброжелательны, учтивы и предупредительны друг с другом. Только Виктор не чувствовал в Кате искренней радости от встречи с ним.
   
  Разговаривая о каких-то пустяках. Виктор никак не мог найти нужный тон, ввести разговор в нужное русло. Наступали долгие паузы. Молчание нарушалось редкими, ничего не значащими фразами: «Налить еще вина?  Подать хлеба?». Возникающее молчание было тягостным, невыносимым, таившим в себе образовавшийся разлад.
Виктор, поцеловав Катерину, спросил:
 - Ну все, мир? Я остаюсь? Катерина, пожав плечами, нейтральным голосом произнесла:
 - Оставайся. Прозвучало так, словно она сказала «как хочешь, мне все равно».
Когда Катя стала стелить постель, Виктор вопросительно посмотрел на нее. Она просто кивнула ему.
Катерина позволила себя обнять и приняла Виктора. Только через некоторое время он почувствовал - что-то не так. Катя не подавала никаких обычных признаков желания. Ее интимная плоть была холодна, а тело не откликалось на его ласки. Прежде никогда не было этой холодной, пассивной податливости, которая только подчеркивала полное отсутствие желания.
Настрой Виктора стал угасать, и через некоторое время он почувствовал, что продолжает действовать также машинально, не испытывая сексуального влечения. Наконец до него дошло, что они разыгрывают любовный фарс – сначала она, теперь и он. Он покинул ее, лег на спину и уставился в потолок. Катя молчала. Он тоже ничего не говорил, думал: «Что это? Бывало иногда, что поначалу она не пылала особой страстью. Однако страсть возникала в процессе их сближения и обычно они оставались удовлетворенными друг другом». Впервые у них создалась такая ситуация.
Он обнял ее, поцеловал и снова попытался сблизиться. Все повторилось.
 - Катя, что с тобой?
 - Я не знаю. Я же не отталкиваю тебя.
 - Но и не привлекаешь, я хочу сказать: тебе вроде безразлично.
 - Не знаю Вить, я не могу управлять этими чувствами, а изображать страсть сегодня нет настроения.
 - Так значит ты со мной обычно изображаешь страсть?
 - А тебе не кажется, что мы занимаемся классической демагогией?
Утром они оба попытались сделать вид, что ничего особенного не произошло. Катя только сказала:
 - Вить ты не обижайся, я сама не знаю, что на меня нашло.
Они сели пить кофе. Катя находилась в двух шагах от него, но казалась такой же далекой, как тогда – в детстве. Впервые он на нее посмотрел, как бы со стороны – будто оценивал постороннюю женщину.
Она не была писанной красавицей, но была прекрасно сложена и привлекала какой-то особой природной женственностью. Красивая грудь и плечи – мягкие и округлые. Большие глаза отдавали небесной синевой. Она сидела, положив ногу на ногу - ее легкий домашний халатик, ее поза не столько скрывали, сколько подчеркивали прелести молодого чувственного тела. Она словно дразнила его. А может это предложение?
 Виктор вдруг почувствовал неудержимое желание и на мгновение вообразил, что может немедленно заключить ее в свои объятия. Он так и сделал.
Они вновь оказались в постели и он, словно впервые, овладел ею – страстно и нежно. И они были счастливы в этом спонтанно возникшем всплеске чувств. Мир мгновенно изменился – не было ничего, кроме смутного предмета вожделения и ничто другое никакого значения больше не имело.
Именно так было и раньше. В такие минуты кажется, что прошедшая размолвка – случайность, а их любовь теперь восстановлена навсегда. Но в глубине души у Виктора осталась какая-то зарубка - будто что-то надломилось.

Все чаще он стал задумываться, что же такое любовь. Что главное в отношении к любимой?
 Чтобы она тебе принадлежала? Или чтобы ей было хорошо? А тебе? Тоже? Бывает ли сразу все вместе? А если то, что ей хорошо, тебе ненавистно – как поступить? В угоду себялюбия испортить ей частицу жизни? Но ведь потом это все к тебе вернется.
Пройдет много времени, прежде чем он осознает, что любовь – понятие условное, неопределенное. Антон Чехов был прав, когда писал, что «…до сих пор о любви была сказана только одна неоспоримая правда, а именно, что «тайна сия велика есть», все же остальное, что писали и говорили о любви, было не решением, а только постановкой вопросов, которые так и оставались неразрешенными».

Но почти все мечтают о любви надолго, на всю жизнь. И чтобы в дружбе, и в нежности, и в счастье плотской любви…
А чтобы длительно разделять свою жизнь с любимым человеком, нужно быть готовым делить не только радость, но и невзгоды. Быть готовым к вспышкам противоположного проявления чувств – от необъяснимой нежности до неожиданной раздражительности, возникающих из-за пустяков. И ловить мгновения счастья! Получилось? Хорошо. Нет? Поиск компромисса. Иначе ничто не удержит от все сжигающей войны. Любовь ли это? Или искусство жить вдвоем, сознательно ограниченное одним сексуальным партнером? И можно ли рассчитывать при этом на постоянный огонь страсти?

Глава 4. Расставание

В ту осень Виктор почувствовал, что их отношения с Катей снова вернулись к тому первому периоду, когда они только познавали друг друга и когда оба мучились, не находя способа преодолеть некую скованность, препятствующую их интимному сближению. Только теперь эта скованность перешла в другую фазу. Катя часто отказывала ему в близости по причине плохого самочувствия. Еще неприятнее ему было ощущать ее холодность в процессе их близости. Виктор стал понимать, что у них все в большей степени складываются отношения, характерные для семейной жизни, но никак не соответствующие двум влюбленным. Теперь вопрос о заключении брака стал приобретать совсем другой оттенок. Виктора такие отношения не устраивали, его внутреннее чувство теперь противилось браку несмотря на то, что он был уверен, что он Катю любит. И она его тоже. А может это просто дар далекому прошлому?
Однажды, что-то рассказывая о студенческих годах, Катя несколько раз упомянула имя – Никита.
 - Кто это? Вы дружили?   
 - Да, из нашей компании. Он одно время в институте за мной ухаживал.
 - И что же так и разошлись и больше не встречались?
 - Когда ты еще не появлялся, иногда виделись. Он здесь, под Ленинградом работает.
Катерина, конечно, ничего не рассказывала об истории отношений с Никитой. Было несколько случаев, когда они, оставаясь наедине, предавались любви. Он продолжал ей нравиться. но длительная любовь у них не складывалась. После окончания института они больше не встречались.
А ее тайной любовью остался Лешка. Да, да – тот самый Лешка, ее первый институтский ухажер и баламут, который в один злополучный  вечер познакомил ее с Никитой.
Лешка сам разыскал Катю после института, и они как-то  быстро опять сдружились. Еще до появления Виктора у них случился короткий, но бурный роман. Если честно, то Лешка Кате нравился, прежде всего, как мужик. Из всех, с кем ей пришлось делить постель, Лешку она выделяла особо – с ним она получала максимальное удовлетворение.
И вот неожиданно, после двухгодичного перерыва Лешка вновь «нарисовался». Очень некстати. Позвонил Кате, сказал, что заедет к ней.  Она не успела ему ничего сказать – что у нее есть Виктор и что он в этот вечер может к ней приехать. Лешка приехал первым. Минут через десять появился Виктор. В первый момент ему показалось, что какой-то долговязый тип, ворвавшись в квартиру, пристает к Кате. Она что-то горячо ему втолковывала и пыталась его оттеснить к двери. А тип только ухмылялся и не трогался с места. Виктор бросился вперед с расчетом врезать ему между глаз, но его задержала Катя, загородив собой типа. Виктор увидел все происходящее как бы со стороны: ухмыляющийся тип, смущенная Катя, которая, загораживая типа, что-то говорила оправдательное: «Однокашник…Проездом, вот зашел неожиданно…Собирался уходить…». И тип – однокашник: «Ага, давно не виделись…Вот зашел…Подруга, в смысле в институте – одна компания…Уже ухожу».
Виктору в память врезалось – «подруга, одна компания»:
 - Ну, зачем же? Вы первый, вы и оставайтесь. Это я пойду, пожалуй. – С этими словами Виктор, хлопнув дверью, бегом выбежал из квартиры. Он был вне себя. Ему почему-то сделалось стыдно. Смешались чувства растерянности, злости и униженности: что это было? Кто это? Упоминавшийся   ранее Никита, или кто-то еще? Он особо не расспрашивал ее о прошлой жизни. В то же время стоявшая перед глазами сцена – смущенная Катя и наглый тип слишком недвусмысленно говорили о том, что это встреча не просто бывших однокашников. Бывших любовников? А может и не бывших? Если это так, тогда понятна причина отчуждения, которое демонстрировала ему Катя в последнее время. Ну, и черт с ними! Пора с этой волокитой завязывать.
Виктор шел быстрым шагом, почти бежал и не заметил, как вышел на Невский. Зашел в кафе. Заказал двести грамм коньяка, залпом выпил. Все, полегчало!
Вспомнил, что завтра уезжает в Среднюю Азию на восстановительный отдых - так назывались у них сборы команды в конце сезона. Это был месяц без баскетбола. Отдых в каком-нибудь живописном месте, час-два в день общефизической подготовки и, главное – ослабление требований строгого режима.
Когда Виктор вернулся со сборов, он не стал сразу звонить Кате. Почему-то он решил выждать. Прошла неделя, другая, и он почувствовал, что между ними слово оборвалась последняя струна. Когда он позвонил через два месяца, они были как чужие – не знали о чем говорить. Катя сообщила ему, что она выходит замуж.
 - За кого?
 - За Никиту.
 - А, это тот долговязый наглый тип?
 - Нет, то был Лешка. А Никиту ты никогда не видел. Мы без свадьбы, ты можешь приехать – просто поздравить.
 - Спасибо поздравляю. Как-нибудь заеду. Виктор не почувствовал ничего, кроме легкой досады – могла бы сообщить и раньше, когда принимала решение.

Глава 5. На сборах

Спортивная база располагалась в живописном ущелье Западного Тянь-Шаня на высоте 1700 метров. Ущелье перегораживала противоселевая плотина, на которой фактически и располагался спортивный комплекс, рассчитанный на тренировки конькобежцев, хоккеистов и горнолыжников. Ядром базы являлся высокогорный каток с системой искусственного замораживания льда, способной поддерживать ледовую поверхность катка в течение восьми месяцев в году.
С нижней части ущелья к плотине ведет известная спортсменам и туристам лестница, состоящая из восьмисот ступеней. Бег по этой лестнице считается основным средством общефизической тренировки спортсменов. Имеются и игровые площадки. В гостинице комнаты со всеми удобствами, душевые, сауна. Для вечернего времяпровождения -  кинозал, музыкальное кафе, библиотека.
Мягкий климат, оптимальной уровень солнечной радиации и атмосферного давления обеспечивают хорошие условия для восстановления спортсменов.
С командой прибыл тренер по ОФП и массажист. Виктор ввиду недавней травмы занимался ОФП по своему плану. В команде Виктор дружил с Сергеем – Серым, как звали его ветераны. После завтрака вышли обследовать окрестности. Слева от плотины нависал склон крутой горы. Где-то вверху можно рассмотреть подъемник – там горнолыжная трасса.
Заканчивалась подготовка катка к заливке. К его открытию приехала женская сборная страны по конькобежному спорту. Жизнь на базе оживилась. С Ольгой Виктор познакомился сразу. Собственно, она сама с ним познакомилась – подошла и, протянув руку, представилась:
 - Ольга Т., Питер, мастер спорта, молодежная сборная.
 - Питер? Вот здорово, земляки. Виктор, баскетбол.

Виктор с Сергеем облюбовали вблизи катка солнечную площадку – загорать. Близость к катку обеспечивала прохладу – днем на солнце еще было жарко. К тому же хороший наблюдательный пост. В отличие от многих других видов спорта, конькобежный спорт не портит женскую фигуру. Скорее наоборот – «длинные» эластичные мышцы развитых бедер придают ей особую привлекательность. Виктор любовался мерно раскачивающееся ладной фигуркой Ольги, которая словно большая черная птица парила надо льдом, изредка поворачивая в его сторону улыбающееся лицо.
После вечерней тренировки они долго гуляли по окрестностям. В обществе Ольги Виктор сразу почувствовал себя свободно, чему способствовала ее живая манера общения, мгновенная реакция на юмор и умение слушать собеседника. К тому же Ольга явно демонстрировала Виктору свою симпатию.
Интеллигентные родители: отец – профессор морской академии, мать – инженер-конструктор судостроительного предприятия. Спортом увлеклась в Доме пионеров. Вначале легкая атлетика, потом велосипед (трек), пятый год – коньки. По юношам выиграла первенство города. Теперь включили в сборную молодежную страны. Перешла на второй курс журфака.

В следующий вечер отмечали знакомство. В кафе крепких напитков не было, за то было хорошее шампанское. Вино, мягкая музыка располагали к непринужденному, приятному общению. Вечер прошел великолепно. Они вышли на улицу. Особый аромат чистого горного воздуха, над головой безбрежный океан неба, усыпанный яркими сочными звездами, которые казались совсем близкими – все это кружило голову и создавало ощущение единения с природой, с большим миром. На душе покой и благостность. Под магической силой необычной ночи они потянулись друг к другу. Ольга прильнула к Виктору. Прошло не менее минуты прежде, чем она выскользнула из его объятий со словами:
 - Хорошо то как. - Остановила на нем долгий взгляд.
 - К тебе пойдем или ко мне? Виктор постарался скрыть свое смущение. Он никак не ожидал такого быстрого развития событий. Вместе с тем предложение Ольги было настолько естественным и прямым, что требовало такого же прямого ответа. Он поцеловал ее, и они направились в сторону гостиницы.

Знакомство с Ольгой скрасило пребывание Виктора на базе. Они часто проводили время в музыкальном кафе. Иногда уединялись в его номере, но на ночь она у него никогда не оставалась. «Хорошие девочки должны вовремя ложиться в кроватку…Чтобы к одиннадцати уже быть дома», - ее любимая поговорка. Для нее секс был одним из средств приятного отдыха. И то только в том случае, когда ей самой этого хотелось. При этом ее сердце оставалось свободным и независимым от плотских утех. Как-то Виктор попытался завести разговор об их отношениях. Она очень удивилась:
 - Какие, собственно, отношения?
 - Ну, у нас вроде любовь. Приедем в Питер, встречаться будем?
 - Именно вроде. Знаешь, любовь – это чувство либо еще детское, либо очень зрелое, когда люди совершенно точно уверены, что хотят жить вместе. – Виктор поразился точности ее формулировки. Вообще Ольга производила впечатление более взрослой, чем сам Виктор. Или это уже у новой молодежи новые, более рациональные подходы к жизни? У Виктора к Кате еще оставались проблески той детской влюбленности. Но ведь полной уверенности, что он хочет с ней вместе жить постоянно – такой уверенности у него не было. Напротив, были большие сомнения. Ольга словно открыла Виктору глаза. Именно в эти дни в нем окрепла уверенность, что у него с Катей по жизни разные пути.

Виктор вспомнил один поразивший его очерк известного журналиста, который касался нравов современной молодежи в ГДР. Этот журналист был на месяц командирован в эту страну и познакомился там с девушкой, которая была намного моложе его. Они быстро сблизились, и девушка совсем открыто предложила ему себя. Наш советский журналист на «провокацию» не пошел…Вот так, сходу. Он выразился таким образом, что хотя девушка ему и нравится, но он не готов ей предложить руку и сердце – в смысле тут же жениться. Девушка, рассмеявшись, сказала, что этого она ему и не предлагает. Ей замуж еще рано. Но раз они симпатичны друг другу и не против доставить друг другу удовольствие, то – почему бы и нет? Она даже познакомила его со своими родителями под предлогом, что она гуляет с приличным человеком. Вот таким образом они вместе провели целый месяц и, расставаясь, остались довольны друг другом.

Однажды Виктор при разговоре с Ольгой вновь коснулся этой темы. И снова ее логика его удивила:
 - Понимаешь, большой спорт – это особый вид занятий, собственно, это стиль всей жизни. Здесь все подчинено достижению спортивных результатов. Все! В том числе и секс. Доказано, что для многих спортсменов длительное отсутствие такового приводит к внутреннему напряжению, которое не дает возможности нужным образом сконцентрироваться, чтобы получить хороший результат. Многие наши девочки за за пару лней до соревнований ищут возможность как следует оторваться. Хорошо, если соревнования в родном городе есть постоянный парень.