Русская докучная сказка

Русская докучная сказка такова, что в ней многократно повторяется одна и та же сцена на манер «белого бычка». Словарь Даля "докучную сказку" называет "бесконечной". Действительно, она похожа на цепь со множеством звеньев, количество которых зависит только от воли рассказчика. "Звенья", то есть, фрагменты сюжета, могут скрепляться при помощи специальной фразы или вопроса, а повествование всё длится, длится и длится…

Примером могут служить вот такие прибаутки:

Жил-был царь,
У царя был двор,
На дворе был кол,
На колу – мочало,
Начинай сначала.
Жил-был царь…

Пришел медведь к броду,
Бултых в воду!
Уж он мок, мок, мок,
Уж он кис, кис, кис,
Вымок, выкис, вылез, высох.
Встал на колоду — бултых в воду!
Уж он мок, мок, мок….

А есть докучные сказки, где продолжительность достигается введением в сюжет всё новых и новых персонажей. Ведь не стоит забывать, что этот жанр – родственник колыбельной и уходит корнями в устное творчество. А ритмичность и монотонность – его основа. По такому принципу строились многие песни на ночь, которые в старину назывались «баюшками» (слово «баять», кстати, означало не только «рассказывать», но и «колдовать»).

Например, остатки былой «докучливости» мы можем найти в знаменитой сказке «Курочка-ряба». Разумеется, известный пересказ А. Толстого выглядит простенько, а вот оригинал... оригинал совершенно другой:

«Жил-был старик со старушкою, была у них курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пестро, востро, костяно, мудрёно!
Положили его на полочку. А тут мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось. Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась.
Идет просвирня, спрашивает: «Что так плачете?» Старики начали пересказывать: «Как нам не плакать? Есть у нас курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пестро, востро, костяно, мудрено! Положили на полочку: мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко и разбилось! Я, старик, плачу, старуха рыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась».
Как услыхала просвирня — все просвиры побросала.
Подходит дьячок, спрашивает у просвирни: «Зачем просвиры побросала?»
Она пересказала ему горе; дьячок побежал на колокольню и перебил все колокола.
Идет поп, спрашивает у дьячка: зачем колокола перебил? Дьячок пересказал горе попу, а поп побежал, все книги изорвал…»
Сколько ещё народу станет горевать о разбитом яйце (которое, кстати, изначально не было золотым) и когда закончится сказка – один рассказчик знает.

Другой пример докучливой сказки: «Репка». Текст этой сказки в сборнике Афанасьева (1868) выглядит совершенно непривычно:
«Посеял дедка репку; пошел репку рвать, захватился за репку: тянет-потянет, вытянуть не может! Созвал дедка бабку; бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не можут! Пришла внучка; внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не можут! Пришла сучка; сучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не можут! Пришла нога. Нога за сучку, сучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не можут! Пришла друга нога; друга нога за ногу, нога за сучку, сучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не можут! (и так далее до пятой ноги). Пришла пята нога. Пять ног за четыре, четыре ноги за три, три ноги за две, две ноги за ногу, нога за сучку, сучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут: вытянули репку!»

Очевидно, что количество «ног» могло быть бесконечно велико. Пока все слушатели не уснут, а может и сам рассказчик вместе с ними. Загадочное сегодня слово «нога» (с ударением на первом слоге) относилось к системе русских строительных мер, наряду с аршином, пядью и локтем, составляя около 27 см. А применялось в сказке чтобы показать, как медленно-медленно тянули огромную репу.

Зная о докучливости, вы теперь и сами вспомните множество её отголосков в русских сказках. И пусть литературные обработки изрядно подпортили этот старинный приём, осталась интересная пословица:
Что докучает, то и научает.

иллюстр. Наталья Шалошвили