Нарушенное звено

     - Боже мой, - подумала я, - если это сон, то почему же пахнет жареной картошкой? Разве запах может присниться?
А если не сон - почему ручки такие худенькие? Опустив взгляд ниже - обалдеть! Ножки тоже маленькие. Может мне закричать - помогите.... Не успела.
 
     В летний субботний день, а вернее утро, наша неразлучная троица в составе - меня, Галки и Иринки, по предварительной договорённости направились на Волгу позагорать и поплавать.
Наши мужчины жарить попусту бока не любили. У них было другое, конечно мужское настоящее увлечение, на которое мы исподтишка наблюдали и крутили пальцем у виска. Они постоянно перезванивались и говорили на языке, понятным только им, а именно рыбацком - приманки, мормышки, грузила, садовинки и т. д.  Распутывали  прозрачные лески, паяли какие - то крючки и бежали по утрам на рынок за противными -  красными, белыми, зелёными червяками. Самое ужасно, что этих ползущих тварей  наши рыбаки ставили в холодильник на нижнюю полку и если неудачно закрыть коробочку...... В общем, происходило то, что представить можно только в жутком сне. Рыбку, конечно в семье все любили, но чистить старались, удалив тщательно все жабры.
   

 Итак, отправив наших мужчин на рыбалку, мы с девчатами направились к нашему излюбленному с детства месту на речке.
     По  сути - девчата мы так себе. Скорее всего, “бабы-ягодки”, но в душе мы молоды, резвы и когда нам будет даже под сто лет, будем все равно девчатами. Мы неразлучны уже много лет, можно сказать - с рождения. Жили на одной улице и дома были бок обок. Домики, выделенные железнодорожникам, были одноэтажные на четыре квартиры. У всех крылечки, огородики. Так было уютно, весело и дружили не то, что домами, а всей улицей. Учились в одной школе. Пролетело время, мы выросли, обзавелись семьями, переселись в многоэтажки, детей женили, внуков дождались, но наша родная улица детства манила нас окунуться в то беззаботное, счастливое детство, где каждый будущий день сулил  что-то новое, таинственное, прекрасное и жизнь казалась вечной. Раз в год мы обязательно посещали наш дворик, который почему- то уменьшился в размере и домики казались маленькими, скукоженными. Так нам казалось. Там  жили незнакомые люди,  огородились они  высоченными заборами и поменяли шиферные крыши на современные. И приходилось нам разглядывать наши дома через разные дырочки и щелочки в заборах. А сарайчики во дворе сохранились и даже лавочки возле них. Мы раскладывали на них нехитрую закуску и распивали бутылочку шампанского на троих. Вспоминали истории из детства, которым не было конца, так что их вполне хватало на будущие посещения.
--
      Мы шли на речку, весело шагая по тропинке между старыми заброшенными садами. Когда- то здесь кипела садоводнеческая жизнь, было чистенько, дорожки ухоженные, кругом цвели цветы, пахло яблоками и ягодами. Теперь тропинки заросли, а справа и слева стояли заброшенные сиротливые домики с рухнувшими крышами и гнилыми заборами. В один садик, где было много заброшенного малинника, мы каждое лето заходили полакомиться ягодой, но собирать её было трудно из-за загущенности кустов. И сейчас тоже решили заглянуть. Иринка первая рванула в колючий кустарник.
- Ой, девчонки! Как много! Даже жёлтая есть. Пакет дайте! Сейчас наберём, на речке есть будем.
   

 Сосредоточась на сборе ягод, никто не обратил  внимания на домик в этом саду. Да что было его рассматривать, если у полусгнившей домушки не было даже крыши, не говоря уж о крыльце, дверях, окнах. Мы даже голову не повернули в его сторону. От алого цвета малины рябило в глазах. Первая заметила я, что на крыльце, которого просто не могло быть, стояла старушка. В руке у неё была лопата и держала она её так, чтобы отбиваться от непрошеных гостей - в данном случае от нас.
-Девочки, - это кто, или что? - показывая рукой на домик,  шепотом произнесла я.
Иринка уставилась на дом, а малину, которую нужно было положить в пакет, отправила в рот.
Галка тоже опешила и, как самая мудрая и рассудительная ответила :
- Я понимаю, что нас - трех старушенций застукали, как сопливую ребятню за воровством.
- Ну, я себя старухой не считаю, - возразила Иринка, - вон ту, на крыльце - да. А мы просто девушки преклонного возраста.
Тем временем старушка поставила лопату к стене, а нас звала подойти, махая рукой.


Вылезая из зарослей, с сожалением глядя на крупные, манящие, рубиновые ягоды мы двинулись к домику, стыдливо теребя пакетики с малиной.
- Смотрите, - спросила я - а что с домом то? Крыша, крыльцо, окна. Этого же не было. Обновили что - ли?
- Сейчас узнаем,- ответила наша умница Галка.


Старушка нам улыбалась, и это уже было хорошо. Значит, ругать не будет. Одета она была в старое чёрное трико, а маленькую седую голову украшала мужская летняя шляпа из искусственной соломки. Я сразу вспомнила, что точно такую шляпу носил мой отец когда- то и каждое лето покупал новую. Тогда все мужчины носили головные уборы - кто шляпу, кто фуражку и была редкость встретить кого - либо с открытой головой. На ногах у незнакомки были старинные полукеды. Опять я со своими воспоминаниями - такие были у моего брата. О кроссовках в то время ещё и не знали, да и кеды просто так на прилавке не лежали, их нужно было ещё и застать на привозах или как тогда говорили - "выкинули сегодня в магазине".


Окинув нас хитрым добрым взглядом, старушка бодрым весёлым голосом спросила:
- Ну что, милочки, наелись малинки? И тут же махнула рукой,
- Да ладно, ладно, это я так. Полно её нынче, собирайте. Куда мне её стоко? Но, сначала чайку. Скушно мне одной - то чаевничать. Айда в дом.


Мы облегчённо вздохнули и затопали по крылечку в домик. Забежали в комнату и оцепенели. Мы знали, что там должны стоять - ржавая старая кровать, старинный огромный диван с валиками и облупленными остатками чёрной кожи, да небольшой столик возле окна на хлиплых шатающихся ножках. Это, конечно все было на своих местах, но в таком виде, что как будто бы всю мебель только что привезли из магазина. Кроватка сверкала  металлическими шишечками, застеленная верблюжьим одеяльцем, кожаный диван красовался чёрным глянцем кожи, а столик у окна покрыт вязаной ажурной скатертью. На столе стоял самовар - большой, медный, пузатый, начищенный до блеска. По многочисленным, кое - как выпрямленным вмятинам, можно было определить, что был он не в одной передряге за свои двести, а может и триста лет. Иринка села на табуреточку возле стола и провела пальчиком по самовару и, любуясь своим искаженным отражением в нем, с придыханием произнесла:
- Ой, какой… Я только в музее такой видела. Красота… Раритет.
Мы с Галкой присели на диван и тоже уставились на самовар.
Старушка тем временем засуетилась, загремела чашками в тёмном закутке.
Иринка, продолжая любоваться  раритетом,  шепотом спросила:
- Девочки, вы что - нибудь понимаете? Я нет. Она что, реставрировала мебель и дом? Как она одна здесь?
Сады то скоро, наверное с землёй сравняют, стройка здесь будет.
Тем временем бабуля резво засеменила с чашками и расставила их на столе.
Щас, щас чай будет - хитро подмигнул она.
- Какой же чай, если самовар холодный? - с недоумением возразила Иринка, прислонив ладошку к медному старинному созданию.
Старушка махнула сухенькой загорелой рукой - Да, брось ты его. Он же инвалид давно. Внутренностей то у него нет. Так, стоит для красоты. Ну и ещё для одного дела.


Она сняла корону с самовара, вынула от туда бутылку, заткнутую пробкой из бумаги и, улыбаясь тому, что фоку - покус удался, поставила её торжественно на стол.
Вот моё малиновое вино. Сама делала. Вкуснотища….Нектар просто. Я каждое лето делаю его, всем нравится.  И я с вами пару глотков пропущу, не повредит. Ну а чай потом. Вон чайник там. Она махнула головой в сторону закутка.
Разлив в чашечки вино, хозяйка каждому вручила ароматный напиток в руки. Сама она уверенно и с наслаждением опрокинула содержимое своей чашки. Мы с недоумением посмотрели друг на друга. Я, понюхав из чашки, буркнула им: -

Давайте пейте, неудобно. Компот он и есть компот. Малиной пахнет божественно. Вон она же выпила, значит не отрава.
Галка обмакнула в вино губы, облизала и скомандовала :
- Вкусно, пьем.
Потом в одно мгновенье, словно по щелчку, как будто выключили свет, и я стала проваливаться в какое - то пушистое облако, глаза закрылись, шевелиться не хотелось, было приятно и спокойно. Я засыпала так сладко, как в детстве.

Открываю глаза. Я резко вскочила, села на край кровати и тупо уставилась на печь, которая была передо мной и слепила меня белой с голубизной побелкой. Мама всегда в известь добавляла синьку, когда белила печь.
Я огляделась вокруг и окончательно проснулась. Принюхалась.
- Боже мой, - подумала я, - если это сон, то почему же пахнет жареной картошкой? Разве запах может присниться?
А если не сон - почему ручки такие худенькие? Опустив взгляд ниже - обалдеть! Ножки тоже маленькие. Может мне закричать - помогите.... Не успела.


- Да хватит спать - то, - раздался мамин голос за занавеской:
- Обед скоро, а ты ещё и не завтракала. Небось, всю ночь читала. Вставай, картошку нажарила, как ты любишь с пеночками. Поешь, пока не остыла.
       

 Я сижу на кровати, так…. - напротив меня печка, отгороженная ситцевой занавеской - значит лето, - подумала я. Может сейчас совсем не сон, а наоборот - мне приснилось моё будущее. С ума сойти, и то не так и это не эдак. Я сунула под подушку руку, заранее зная, что там. Так и есть - книга. Название " Динка".  Да, помню эту смешную девчонку, которая попадает в водоворот событий начала двадцатого века. Значит всю ночь, как заметила мама, я читала.
Опять слышу недовольный мамин голос :
- Ты идёшь, или не идёшь? Стынет же картошка! Ковёр на улице висит. Ешь и иди его чистить.
Я вскочила, побежала умываться на огород к крану с водой. Летом мы все там умывались. Тем более, когда жарко. Ковёр висел на проволоке для сушки белья, рядом стоял - таз с мыльной водой и лежала большая щетка.
Картошку я ела с удовольствием, прихлебывая из кружки холодным молоком и часто поглядывая на маму.
- На мне что - то не так?- поправляя косынку, протирая  ладонью лицо, спросила мама.
- Нет, все нормально. Только ты сегодня такая молодая, удивлённо ответила я.
- Ой, да брось ты. Какая молодая. Отцвела уж давно, - смущенно улыбаясь, махнула рукой мама.
- Иди вон к ковру, да и потом пойдёшь на речку с девчонками. Жарища то с утра. А мне вон ещё варенье из ранеток варить.


К ковру я шла, зная, что будет дальше. Отлично помню этот день. Сейчас я помою ковёр щёткой, а потом меня отругает мама, что мне ничего доверять нельзя и руки у меня растут не оттуда, откуда нужно. Волоски и мусор на ковре так и останутся. Я подумала - а вот я возьму и изменю сейчас её мнение, постараюсь. И я постаралась. Любуясь, идеально вычищенным , ковром, я стояла и ждала маминой похвалы. Мама подошла, глянула на ковёр и....как-то недовольно и отрывисто вздохнула.
- Ну, нельзя доверить ничего! Откуда у тебя руки растут? Уж иди лучше на свою речку. Сама я.


Я подняла взор  на свою работу и - боже,  весь ковёр в мусоре, как будто я к нему и не прикасалась. Я пожала плечами. Как же это так? Был же минуту назад чистый. Значит, мне ничего не изменить в моем прошлом. Ничего. Я поплелась к калитке, вышла на нашу улочку и направилась к следующему дому, где жила Иринка.  Шла я медленно, с удивлением оглядывая все вокруг. Сараи, деревянные туалеты, наши дома, дворы, знакомые акации. Жалко людей нет. Наверное, все на работе. А так хотелось бы всех увидеть. Но это потом, а сейчас надо выяснить - что произошло со мной. Подруга  сидела на лавочке и уплетала мягкий плавленый сыр из баночки. Эти сырочки "Виола" появились у нас в магазинах недавно. Диковинка нам понравилась, что не могу сказать о цене. Иринкина мать баловала дочку и часто покупала ей деликатесы. То ананас где то достанет, то красную рыбку. Нам с Галкой такие яства и не снились. Наши родители говорили:
- Не голодные ходите! Вон - щи, картошка, хлеб, варенье все есть. Нечего на ерунду деньги тратить.
Так вот Иринка ела этот сыр ложечкой. Именно ложечкой! Как же я удивилась. Она всегда вылизывала этот сырок пальцем. Да, да, именно пальцем - не эстетично, антисанитарно, но на наши замечания утверждала, что так вкуснее и, что руки она мыла.


Я посмотрела на Иринкины васильковые глаза, потом на ложечку и все поняла.
- Ирин... скажи - где мы сегодня утром были?
Отложив баночку с сыром на край лавочки, подружка отрапортовала :
- Вино малиновое пили у бабульки на даче. Срочно пошли к Галке. В это время она должна мыть полы дома.
 
Молча, кивнув головой, мы пошли, медленно озираясь по сторонам. Такое все вокруг было родное, знакомое, душевное. Улица, дворики, тропинки казались просторными. Дома, постройки, заборы, крылечки - смотрелись большими, объемными. И почему, когда мы уже взрослыми навещали старые места, все, окружающее нас вдруг как бы усохшее, мизерное, скукоженное. Наверное потому что мы выросли, а остальное так и осталось того же размера. Вот это было непонятно. Галка заканчивала помывку полов и дотирала последнюю ступеньку крыльца. Увидев нас она нисколько не удивилась, выжала тряпку, постелила её на нижнюю доску и выплеснула воду из ведра на серую пыльную дорогу.


-Явились, улыбнулась она. А я вас ждала. Как же иначе. Пили то вместе, значит и продолжение следует.
Мы начали наперебой рассказывать о наших впечатлениях сегодняшнего утра. Я - про ковёр, что не поддавался чистке. Иринка про баночку с любимым сыром, которую она увидела рядом, когда проснулась. А Галка про записку на столе, в которой гласило - Галя, купи три литра молока, стакан сметаны, хлеба и помой полы. Родители у Галки всегда с утра работали. Только моя мама работала посменно. Мы, все трое сели на прохладное помытое крыльцо и открыли совещание на тему - как быть, что делать, куда идти  и к кому  за советом. Решили - чему быть - того не миновать, делать обязательно что- то надо, но по плану, а вот за советом ни в коем случае, а то увезут в «дурку».
- Девочки,- с отчаянием взглянув на меня с Галкой, дрожащим голосом пролепетала Иринка, - а если мы не вернёмся, придётся все повторить? Я не хочу опять рожать три раза. И учиться, и экзамены. O, ужас...-
 - Ирочка,- возразила я, - что - то ты все плохое вспоминаешь. А как же первое свидание? Первый поцелуй?
-Ну ещё и свадьба, брачная ночь, - добавила Иринка, закрыв глаза и прижав ладони к груди. Интересно, надолго - ли мы здесь? Денька бы на три, больше не надо. Всех повидать и назад. А вдруг, все повторять? Зачем?


У Иринки засверкали  глаза слезинками, как озера после дождя, отражая синее небо.
- Ой, не хочу я все сначала. У меня там дети остались. Муж с рыбалки придет, а меня нет. А, вдруг, время не остановится там? Кошмар……
Галка, как самая рассудительная возразила: - Не раскисать! Пойдём к бабке, покажем ей это малиновое Зелье!
Галка сжала кулак и потрясла им в сторону садов, где мы собирали малину.
-Да, - уверенно сказала я,- мы обязательно вернёмся, а пока может что то хорошее сделать надо. Помните в фильме Морозко, как Иван с головой медведя бегал. Сделаем добро и дома будем.
-Сказки все это,- махнула рукой Иринка, - а вот день я этот помню. Вечером этого дня мама нашей знакомой девочки Тани попадёт под трамвай останется инвалидом - без ног. Девочки, надо Таню найти и предупредить её, чтобы она сегодня маму встретила с работы.


Таня жила с мамой и братом. Отца у них не было. Бабушка жила в деревне. Сами они приехали в город недавно. Мама работала на Моторном заводе, а Таня наша ровесница и училась с нами в одной школе. Девочка скромная, стеснительная и не входила в нашу компанию. Летом она подрабатывала в конторе уборщицей. Эта контора находилась в торце  дома, где жила Галка и мы часто прибегали туда, чтобы помочь Танюшке. Приносили ей конфеты и пироги. В общем, жалели её и не давали другим обижать её.
-Вот, правильно, - поддержала Ирину Галка.
-Только вот я где то читала, что прошлое изменить нельзя и если нарушить звено, в будущем может  что - то произойти, но мы не знаем что.
- Нет, Галочка,- возразила я, - это ты в своих фантастиках начиталась. Пойдём и все, попробуем, а то останемся здесь, а наши там будут нас искать, паника начнётся.


Галка, как самая начитанная  поспешила нас успокоить.
-Ничего не бойтесь, даже если мы все повторим, там пройдёт мало времени а здесь годы и мы вернёмся в тот же день, из которого выпали.
-Девочки,- умоляюще попросила Иринка, - а может давайте побудем здесь немного? Так хочется всех навестить. Я маму даже не видела. Она ушла на работу, когда я спала.
-Да, - согласилась Галка, - мне ещё молока купить.. Да я и полы не хотела мыть, а ноги сами идут и руки как не мои, не слушаются - тряпку, ведро. Все сами хватают. А в голове мысли - попробуй не сделай, мать с работы придёт, скандал будет.
-Да и у меня тоже, - подтвердила я. Как то все машинально - и ковёр этот, и картошка. Думаю одно, а делаю другое.
Иринка добавила:
-А  а у меня сыр, сам в рот лезет. До сих пор думаю - может я все - таки сплю? Но ведь не может же нам троим, снится одно и то же. Галка резко пошла вперёд.
-Всё, хватит голову ломать и пошли Таню искать.
Мы поспешили за ней.


Таня, конечно, была в конторе, как мы и ожидали. В лёгком ситцевом красном платьице в белый горошек, босиком она расхаживала по влажным вымытым половицам с маленькой тряпочкой в руках и протирала пишущие машинки на столах. Машинки были старые престарые с круглыми клавишами. Таня иногда разрешали нам попечатать на них. Мы окружили Таню и стали просто умолять её, чтобы она вечером встретила свою маму.
Она никак не могла понять что к чему, пока я не выпалила:
-Таня, мы встретили цыганку и она нам сказала, что сегодня одна женщина попадёт под трамвай и у этой женщины есть дочь Таня. Мы не знаем никаких Тань, кроме тебя. Танечка, ну пожалуйста, встреть маму.
Таня хлопала белыми ресничками и улыбалась. Она вынула свой
полукруглый гребень из густых светло - пшеничных волос, причесалась, воткнул гребень на место и сказала:
-Ну, ладно, если это не шутка, то встречу. А если, что - то придумали, держитесь. Родителям пожалуюсь.
-Нет, нет, - загалдели мы хором, стараясь её убедить, что все правда и ей надо сделать так, как надо.
В общем,  мы довольные вышли из конторы и пошли на дачу, где были до всей этой фантастической неразберихи, надеясь встретить там старушенцию с винным зельем.
Дачу мы нашли, но не сразу. Если в нашем времени здесь все было в запустении, то сейчас все вокруг цвело, благоухало и люди, люди кругом. Правда, в основном - пенсионеры, да дети. Домики новенькие, заборчики свеженькие, деревца молодые, а дорожки чистые без сорняков и травы. Вот и дача, из которой мы попали в прошлое. Только – увы, на замке. Мы обратились к соседям, рядом. Мужчина в панаме с газетой в руках приветливо нам ответил:
-А это баба Шура то? Да она придёт к вечеру поливать. Попозже приходите. Или на лавочке подождите. Там лавочка у дома.

Пошли мы на лавочку к домику. Сели и стали обдумывать дальнейшие действия.
-Ну я ещё и маму не видела, - приуныла Иринка. Галка тоже вздохнула,- Да, Лидочка ты  уже с мамой была, а мы нет. Давайте по домам. Мы же знаем, что это баба Шура. Потом придём. Тем более там в нашем времени все будет на месте, а тут дня три побудем, а то и больше.
Я ответила:
- Ну да, я не против. Сейчас отдохнём и домой. Тоже хотелось бы многое увидеть и потрогать руками.
-Смотрите - вон малина ещё молоденькая, а ягод  тоже усыпано. Ну, чо? Своруем маленько? Никто же видит.
Иринка вскочила, набрала ладошку.
Угощайтесь. Может она в прошлом то слаще была. Мы потянулись за ягодками и....... провалились куда то во тьму. Ну….. вот опять... Открываю глаза, девчонки рядом, озираются. Ну, конечно, все ясно. Мы дома, вернее, в своём времени. Только сидим мы на рваном старом диване. Нет ни стола, ни самовара, ни старухи. Иринка развела руками, - все, кина больше не будет. Галка чуть не плачет.
- А я маму так и не увидела молодой. Сейчас приду домой расскажу ей все. Только она сейчас старенькая, не поверит.
- Ни кому ничего не говорите, - приказала я, - не поверят. На речку не пойдём. Пошли ловить такси и в деревню к Таньке. Узнаем что и как. Вдруг все получилось. Я знаю, где она живёт, за грибами как - то к ним ездили, ещё когда мама ее была на ногах. Кстати, мы же с того дня ни Таню, ни маму её не видели. Говорили, что они уехали в деревню к бабушке. А мама её на инвалидной коляске тогда была.


Танина деревня была недалеко. Минут тридцать ехать  от города.
Такси мы поймали и - в деревню.
К дому подходили с тревогой, но и с любопытством. Знали, что прошлое изменить нельзя. А в голове то стучало - а вдруг, а вдруг.... Таню не видели целую вечность. Какая она сейчас. Да вот и она. Такие же густые белые волосы. Таня пополнела немного, те же её коротковатые ножки. Улыбается. Ресницы только чёрные, а не белые, как в детстве . Видимо, крашеные. Нас узнала.
- Ой, девчонки, проходите. Что - то случилось, что ли? Какими судьбами?
Поговорили мы о разном, потом спросили о её маме? Таня махнула рукой в сторону огорода, - да сейчас я её позову. Она будет рада.


Таня отошла в сторону и окликнула мать. Тётя Валя, ещё не старая женщина, уверенной походкой приближалась нам на своих двоих здоровых ногах, в отличии от наших ног, которые в данный момент готовы были подкоситься и если бы рядом не было лавочки, на которую мы разом все трое сели, мы бы точно упали.
-Девочки, испуганно спросила тётя Валя, что то случилось? Бледные вы. А то у нас знахарка знаете какая? Любую болячку сковырнет. Так вы,  к ней что ли? Я отведу. К ней все едут. Узнали, наверное, что она моя подруга. Сейчас и пойдём.
-Нет, нет,- ответила я, - мы просто по делам тут рядом, да Таню вот вспомнили и навестили.
Тетя Валя заулыбалась.
-Ой, слава богу. А то уж, смотрю бледные, больные. Давайте к столу, посидим. Таня, давай зови гостей в дом.
Посидели мы конечно не слабо. Даже песни попели. Потом тётя Валя попросила соседа нас довести до дома. Таня нас провожала, просила ещё приезжать.
-Приезжайте к нам с мужьями, с детьми. Всегда рады будем. Я всю жизнь вам благодарна. Тогда вы меня попросили маму встретить. Говорили - цыганка нагадала. А я не верила. С мамой шли, а трамвай, как ни откуда пронёсся, мой нос курносый чуть не задел. Ужас как напугал нас с мамой тогда. Я сразу вас вспомнила, сразу поверила. А потом мы с мамой уехали сразу. Бабушка телеграмму выслала, заболела. Вот мы и остались в деревне потом навсегда.
Мы слушали Таню и опять напряглись.
    

 Домой я вернулась уже вечером. Быстро пролетел день, но такого насыщенного событиями у меня не было никогда. Как будто две жизни прожила за один день.
Дома меня встретил муж. Он сидел на диване и смотрел телевизор. Я прошла на кухню, потом в зал. Подумала, а почему он с рыбалки так рано вернулся, вообще-то они с ночёвкой поехали. Что случилось?
-А почему ты дома? А где рыба? Ты же утром рано ушёл с мужиками на рыбалку.
Муж, не повернув голову ко мне, нервно постучав пальцами по спинке дивана ответил, вернее спросил:
-Это я должен тебя спросить - почему ты не дома и о какой рыбалке ты говоришь?
-Мы не собирались на рыбалку. Это вы ушли на речку часика на два сказали, а ушли на весь день.
У меня зазвенело в голове и я пролепетала:
-Ой, это звено, звено. Нарушили.
Муж вскочил с дивана, явно перепугался.
-Ты сядь, сядь. Всё, перегрелись на пляже. Говорю же - возраст, осторожно на солнце, не переборщите. Нет, попёрлись три дуры. Взяли бы внуков, сходили в парк.
-Всё нормально,- прервала его нравоучения , - дай водички.


Я взяла телефон. Позвонила детям. Спросила - все ли у них нормально. Потом позвонила девчонкам. Убедилась, что ничего не произошло, кроме того, что они были удивлены несостоявшейся рыбалкой. Я успокоилась и пошла спать. Закрывая глаза, я подумала. Если мы нарушили звено, то пусть оно нарушится во благо. Вдруг где -то должно произойти землетрясение, или наводнение, а этого не случится. Или не дай бог, должна начаться война, а ее не будет. И это благодаря нам - трём дурам. И это здорово. Я успокоилась и уснула счастливым сном.