Глава 41 Надя. Перегрузки

                "Закатом любви" можно наслаждаться.
                Большинство народа так и поступает:
                пострадал, разбередил, упился своей
                брошенностью и одиночеством, а потом
                снова вперед - это жизнь.
               
      Наблюдательность моих девиц да в мирных бы целях. Пока на экране светилась рубка «Мускулиноса» ни одна не оторвала взгляда от своего ненаглядного горячо любимого, но каким-то образом отметили и «намотали на ус» неполадки в наших с Андреем отношениях, однозначно обвинив и осудив одну меня.

     Погас экран связи, и в центральном посту повисла и начала сгущаться напряженная тишина. Женька пару раз бесцельно прошлась по отсеку и остановилась напротив Катрин:
- Мальчишкам сейчас в бой, а их командир вдруг узнает, у его прынцессы шашни, - Женька еще добавила в голос яда и повторила, - прынцесса.
- Это она случайно на Никиту первым взглянула, - будто бы  возразила Катрин язвительным тоном. – Случайно на глаза попался.
- Стоя в дальнем углу, - в тон продолжила Женька, - а у нашей вертихвостки как раз глаза косили.
- Девушку можно понять, - продолжала «защищать» Катрин. – Стрессы последних дней и часов: плен, террористы, неправильный стул, вот и смешалось все в легкомысленной головке.

      Девчонки подчеркнуто не смотрели в мою сторону, но и голосов не понижали. Светка, быстренько высушив слезы и высморкав сопли, весело прислушивалась и ждала момента пустить свою стрелу в избиваемую жертву.
- Захотела большого и надежного, - Женька соизволила обернуться. – Чего тебе не хватало, предательница?
- Духовной близости, - честно пролепетала я. - Обвинениями ниже порога придавили, желание сопротивляться отбили, оправдываться заставили. Сердца в вас нет.

      Бессердечные Женька и Катрин положили головы на плечи друг другу и начали смеяться, вытирая кулачками выступающие слезы.
- Понимаешь, - заикаясь, начала объяснять Женька. – Надюха, когда знакомились, напялила кусочек материи с декольте до пупа, от которого и начинался разрез вниз, чтобы Андрей оценил и прочувствовал ее духовность.
- А он не оценил, - подхватила Катрин, - и ничего, кроме роскошного тела, не заметил. Наверное, духовность пряталась в закрытом платьем месте.
- Да-да, - догадалась Женька. - что-то волнующе круглое упруго и маняще оттопыривалось сзади.
- Ничего платье не закрывало и закрыть не могло, - радостно включилась Светка. -  Я его как топ-распашонку держу.

- Что попросила, то и получила, - резюмировала Катрин. - Не искала духовной близости, и получила разбитое корыто.
- А ну, хватит, - разозлили, и я стукнула кулаком по штурвалу. – Кого хочу, того люблю. И не было у меня ничего с Никитой, кроме разговоров. Рано, кумушки, засуетились.
- Не было, так не было, - примирительно отозвалась Катрин. – Это мы так, меж собой.
- Подумали, мол, Никиту любить, когда рядом Андрей, вроде извращения, - невинно добавила Женька.
- Когда есть такой человек… - пафосно закатила глаза Светка, но Катрин предостерегающе подняла руку, пристально вглядываясь в монитор.

- Командир, - все мгновенно затихли. – В жилом отсеке роды. Третий кластер. Ирина-заправщица.
- Ищи врача.
- Уже на месте, доктор общей практики, нужна опытная акушерка.

     Мы не сговариваясь, повернулись к Женьке. Наш механик после училища год не могла устроиться в экипаж и подрабатывала сестрой в роддоме.
- Женя, через полтора часа мы начнем тормозить. Постарайся уложиться.
- Чтобы от перегрузок случайно двойня не получилась, - туповато схохмила Светка, и, поняв неуместность шутки, насупилась.
- Постараемся, - кивнула Женька. – Я возьму аптечку, на всякий случай.

     Нескучно у нас, и это только первый полет. Светка переместилась за Женькин монитор, и появилась возможность побыть наедине с космосом, моим «небом в окне» на экране обзора передней полусферы.

     Картинка постоянна и однообразна: светлячки разноцветных звезд, иногда собирающиеся в спирали, иногда вытягивающиеся дорожкой, успокаивали, не мешали думать и мечтать.
- Катрин, что у будущей мамаши?
- Схватки и потуги, - Катрин «перекинула» изображение на мой монитор.
- Обрати внимание, неземной красоты девушка, - заметила Светка. – У твоего Андрея есть вкус.
- Уже не моего, - я ответила резче, чем хотела. – И еще не факт, что Андрей отец ребенка.

- Факт известен только маме, - не сдавалась Светка. – Но и на Земле Андрей оставил рыдающую в разлуке заправщицу Ксюшу. Не любит парень далеко от корабля отлучаться.
- Свет, помолчи. Записала человека в ходоки, а он лучше.
- Согласна, - неожиданно поддержала Катрин. – Андрей заботливый. Если девушка просит участия и доброты, немедленно ее получает. Уверена, слова «люблю» ты от него не дождалась.
- Как-то речь не заходила, - в полной растерянности я пыталась припомнить наши разговоры.

- И, значит, де-факто, не можешь считать себя обманутой и требовать моральной сатисфакции, - засмеялась Катрин. - Мужики разные. У меня два деда: один и за жизнь на свою кралю не насмотрелся и просил в одной могиле похоронить, а другой столь "широких" взглядов, что и не разместить вокруг его последнего приюта всех осчастливленных им старушек. - поставила Катрин победную точку.
- Началось, - отвлекла от переживаний Светка, подаваясь лицом к экрану.

      Женька, в марлевой повязке, нырнула головой и руками под простынь, а роженица широко открыла рот и закричала.
- Ужас, - прошептала Светка, - неужели и мне это предстоит?
- Не сегодня, надеюсь? – с удовольствием подковырнула мстительная я.
- Через девять месяцев точно, - Светка мечтательно и тихо улыбнулась, разом развеяв скепсис.

       На экране Женька держала на ладошке оранжево-красное нечто и сильно хлопала по попке. Ребенок голосисто вопил. Крупный мужчина в белом халате, очевидно, «врач общей практики» задорно щелкал ножницами, будто собирался оказать малышу парикмахерские услуги.

      Обиходив ребенка, Женька повернулась к экрану и показала большой палец:
- Мальчишка, мужик.

      «Врач общей практики» наклонился к Женькиному уху и что-то сказал. Женька торопливо заглянула под простынь.
- Кровотечение не останавливается, - расслышала Катрин. – А нам тормозить через пятнадцать минут.
- Надюх, нужна кровь редкой группы, - с экрана прямо в глаза смотрела Женька, ткнула пальцем в мой бейджик. – Твоя.
- Иду. Света, принимай управление, - бросилась по коридору в жилой отсек, на ходу расстегивая комбинезон.

      Ирину переложили в противоперегрузочное кресло, меня усадили рядом. В помощниках у Женьки недостатка не было: всякое слово отзывалось движением и суетой в соседнем отсеке, и команда немедленно исполнялась. Подали поднос с бокалами полусладкого слабого чая, и Женька, монтируя систему прямого переливания крови, приказала:
- Пей, сколько сможешь.

      Отхлебывая чай, рассматривала Ирину: припухшие по контуру губы, кроваво-красные на фоне общей бледности лица; необыкновенной длины ресницы пушились над полуприкрытыми глазами. Я смотрела и, стыдно сказать, завидовала и ревновала Ирину к Андрею.
- Приготовься, - Женька забрала поднос с чаем.

      Перегрузки на транспортах во время плановых разгонов-торможений не бывают чрезмерными – пять-семь же – и легко переносятся здоровым человеком. Женька взяла Ирину за руку, я дотянулась до другой, «врач общей практики» поддерживал голову, легко касаясь ладонями щек.
- Хорошо, что Ирина без сознания, - выговорила Женька.

      Светка тормозила по нижней, щадящей границе перегрузки, рискуя проскочить точку входа в атмосферу планеты, но угадала в самый раз. Транспорт перешел в орбитальный полет, и мы вздохнули: теперь только пережить перегрузку при посадке.

      Ирина шевельнула губами, судорожно вздохнула, широко распахнула глаза и умоляюще уставилась на Женьку.
- Мальчик, - торопливо затараторила наша акушерка. – Отличный мальчишка. Почти четыре кило, - богатырь.
- Андрей будет рад, - отчетливо выговорила Ирина и замолчала.

      Мы не отводили глаз, ожидая продолжения, но Женька крикнула:
- Она мертвая,… - и бросилась к шкафу за дефибриллятором.

      «Врач общей практики» суетливо, но умело делал непрямой массаж сердца и искусственное дыхание; я молча лежала, привязанная к Ирине системой переливания крови. Женька приложила к груди Ирины «утюги» и торопливо выдернула мои иглы.
- Отошли! Разряд!

    Навалилась новая перегрузка. Транспорт «Надежда», укутавшись огненным шлейфом, пошел через атмосферу вниз.