Глава 155. Голем

Капитан ****ов вышел из-за трансформаторной будки, выпил протянутый ему стакан водки, закусил вьетнамской звездочкой, и начал свой рассказ.

Тогда я работал гардеробщиком в столичном ресторане и к нам приехал поп, чтобы освятить помещение, дабы прибыль, по мнению хозяина, вдруг бы полилась бурную рекой. Я, чтобы не  смущать всех своим неверием  бывших партийных, комсомольских и пионерских работников ресторана, вышел на улицу покурить.

Вскоре вынырнул молодой и веселый поп, достал сигарету, заправил длинные волосы за большие уши и попросил прикурить.
Когда он прикурил сигарету, я его спросил:

    -      А есть ли ад и рай?

Конечно! Тебе скажу, ибо все равно  не поверишь. Рай- это Советский Союз, туда попадают после смерти избранные, те, кто за него всю жизнь боролись, а в капиталистическое болото , то есть в Ад, попадают те, кто свою жизнь за прибыль положили. В Раю все борятся за благоденствие России, а в Аду чтобы России не было вообще.

А Бог точно есть?

Он захохотал, сплюнул, а потом, затянувшись, ответил:

А как же нету, конечно есть и он самый большой и справедливый либерал,я вам могу представить доказательства.
Вот вчера ко мне приехала бригада бандитов и двое попросили освятить их машины. Я их освятил, приклеил бумажки на лобовое стекло, доказывающие не только оплату по церковному прейскуранту, но и прямую связь с Богом.

И что потом?- спросил капитан ****ов.

А что потом? Разбились нахуй оба! Это ли не либеральная справедливость?
И вот что смешно! Когда была Советская власть, казалось, все должны были бы скопом бежать по храмам молиться Богу, что  дал им Советскую власть со всеми Христовыми бонусами- бесплатным образованием, бесплатной медициной, почти бесплатными квартирами, из которых не могли выгнать никого, даже если не платишь, с копеечными и качественными продуктами, которые могли прокормить всю семью, но никто не ходил.
А когда всех поставили на колени перед корытом с безработицей, медициной, вырывающей зуб за десять косарей, ЕГЭ, американскими пайками и отравленными ножками Буша- все бросились молиться. Парадокс!-захохотал веселый поп.

А может ли быть коммунизм вообще?-спросил ****ов святого отца.

Так был уже, а вы, суки даже не заметили!

Как был? - удивился ****ов.

А бесплатное образование, бесплатное лечение, почти бесплатное жильё? Мало? Это ли не коммунизм?  Тогда сосите ***!- с ненавистью прокричал священник, сел на мотоцикл и, полыхнув огнем из под жопы, аки сатана, улетел за горизонт.






Сидевший у ресторана нищий прокомментировал, указывая черным пальцем на дым от молодого священника,-  наш, наш  Люцеферушка, дай Бог ему здоровья!

Я остался стоять на улице у ресторана, а потом задумался о божественном промысле. Он мучил меня еще с детства. Тут я вспомнил, что во время уроков в школе неожиданно открывалась дверь и входила медсестра из зубного кабинета, долго изучала список, а потом называла фамилию проклятого.
 
Тот вставал и на согнутых и ватных ногах плелся в кабинет садистки в белом халате. Крики его были слышны на всю школу. Все знали, что сегодня пытать никого больше не будут и облегченно выдыхали.
Сатана был милосерден, заставляя мучиться по очереди, но ради здоровых зубов детей, а не по положению их родителей, как сейчас.

Когда я вырос , то понял, что ничего с тех пор не изменилось. Все окончили школу, женились, завелись детьми, но теперь по квартирам ходила смерть с косой,  со шприцами и  револьверами и взрывчаткой, что она закладывала в бедные дома.  На воздух взлетали младенцы, старики,  мужики и их жены, на улицах корчились молодые парни, умирая от наркотиков, а оставшихся в живых молодых девок разбирали сутенеры по своим борделям.

Сатана забирал всех наркоманов, оставшихся живыми, привязывал к скале и орел клевал их печень, пока они, как Прометей, не бросали эту ***ню и не собирались в общество анонимных алкоголиков и наркоманов и, переев дешевого печенья, становились на праведный путь, получая за неделю трезвой жизни ленинский значок.

 Так продолжалось до тех пор, пока все это хозяйство не перехватил брат Сатаны, черный демон Ройзман. Долго Сатана боролся с братом Ройзманом, иногда теряя первенство из-за воя матерей наркоманов, сцепившись с ним под черным небом, разрывая друг у друга черные крылья,  но  его старший брат Владимир  сделал из Ройзмана  иноагента.

Ройзман сел в тюрьму, а просветленные наркоманы вступили всем домом в Единую Россию, наконец сообразив, что кокаин только для избранных, а героин для быдла.

  Я достал из-под прилавка спрятанную бутылку водки, наполовину ее выпил, поставил на место, как вдруг из ресторана спустился его хозяин, Махмуд Вдуваев и сообщил, что сегодня будет банкет на 500 человек из ГАИ, поэтому он присылает мне в помощь гардеробщика Глеба, в прошлом легендарного сыщика, а потом убежал вверх по лестнице.

Из ресторана спустился  пожилой карлик в кожаной куртке, в галифе, сапогах и с сумкой наперевес. С порога он львиным рыком заорал:




- Ебнуть есть чего?
Марафета нет, а только водка!

Полбутылки водки, лови!

 Водку он поймал, быстро выпил винтом, рыгнул, а потом достал из своей сумки еще пять бутылок и засунул их под прилавок.



-Извини, проверял я тебя. Ты мне подходишь. Прежде чем дружить, пойдем проверим номерки- дружба дружбой, а порядок прежде всего. Когда я служил в милиции, мой подчиненный, Володя Шарапов,  всегда номерки ****ил и чужие шубы воровал. А я, его начальник , Глеб Щеглов, тоже номерки воровал, но подбрасывал их в карманы воров, а потом ловил. Тем мы и отличались друг от друга. Поэтому  не хочу еще раз так фатально ошибиться.

Когда мой новый друг вместе со мной выпил пять бутылок водки, раздавая номерки, я попросил его определиться с воспоминаниями и он, достав еще две, рассказал мне свою историю  своей жизни.
 
 Правда нам пришлось уволиться из ресторана, потому что все шубы из ресторана пропали вмести с длинной очередью мигрантов с поддельными номерками, что им выдал хитрец Махмуд Вдуваев, директор ресторана, а скукоженные болоньи никто не захотел брать.

Мы сели у помойки на две оставшиеся норковые шубы и он продолжил свой рассказ:

 -Нам прислали Володьку с фронта, он был, по его словам полковым разведчиком. Но я сразу не поверил- ему было лет десять, как он мог им быть?  На работу приезжал на трехколесном велосипеде, пистолет дулом упирался в асфальт и все время искрил.

 Тогда я не знал, что он был карликом 60-ти лет, слегка вытянутым на аппарате доктора Илизарова. Да еще страшным занудой, хуже, чем его отец.

 А его папашу  зарубил топором на первом же сеансе психоаналитик Эдельвайс, лучший ученик  Толстого  по не противлению злу насилием.

Первый раз я с ним схлестнулся, когда  подкинул кошелек карманнику Кирпичу, чтобы выйти на след Фокса.
Но когда я привел его в отделение, этот вытянутый карлик занудел, что это не честно и так настоящий советский милиционер поступать  не может.

А следом в отделение ворвалась организация Бунд, организованная в Вильно 7 – 9 октября 1897 года, в составе  Арона Кремера ,Абрама Мутника(Глеба),Владимира Косовского,   Давида Каца (Тараса),
 Израиля Михла Каплинского, Гирша Сороки (Гриша-столяра), Джона (Иосифа) Миля, Леона Гольдмана, Мери Жалудски, Гиллела Каца-Блюма , Розы Гринблат (Сони), Павла Бермана, Идла Абрамова, Арона,КремераАбрамаМутника,Владимира Косовского,   и устроила там шабаш.
 

Они размахивали подсвечниками, били по головам сотрудников пыльными толмудами,  требуя освободить Кирпича. Не знаю до сих пор какая у них была сила, но приехал прокурор Гвидон  Елисеевич Кац и приказал отпустить невинного горемыку, а Володька стоял под портретом Дзержинского и вот так гаденько улыбался.
            Глеб Щеглов немедленно показал как- и правда, очень гаденько.

            Глеб, выпив еще стакан водки, продолжил:
          
Этот Бунд теперь в «Мемориал» переименовали. А Кирпич  в Совете федерации сидит рядом с мамашей Собчак. Мне опера рассказали, что он, разбогатев в 90-е, построил огромный особняк для сирот. По всему зданию стоят манекены в разных нарядах, усеянных колокольчиками, а сенатор учит их мастерству- как вытащить в Думе из карманов  депутатов кошельки, особенно телефоны, снять золотые цепочки, часы Брегет, Ролекс, Омегу и Константин Вашерон, и чтобы колокольчики не зазвенели.

            Фокса в тот раз мы не взяли, хотя и знали, где у него малина. Туда отправили опытного сотрудника, но как назло, днем раньше он получил телеграмму из Нигерии, где сообщалось, что умер его богатый дядя и оставил ему миллион долларов. Имея такую сумму в уме, он умирать не захотел и отпустил Фокса.

Я долго ему внушал, что у парня из села Харкотино не может быть родственника негра, но тот орал, что мы ему завидуем, т. к. не  имеем такого заебатого дяди.

Кстати, два мешка денег ему привез к отделению на двух слонах его дядя Нгангу.  Мы товарища разжаловали, долго харкая всем отделением ему в счастдтвую морду, но по советским законам эти два мешка с долларами отнять не имели права.

 Второй раз я схватился с Володькой, когда пытался поймать вора Ручечника. В Большой театр тогда пришел весь цвет колхоза « Вехи Ильича» и весь гардероб был завешен телогрейками, но наши разведчики сумели передать билеты ирландскому миллионеру Тоби МакКаронэ с его женой, Сарой МакКаронэ. В антракте я смог засунуть Ручечнику оба номерка, хотя они уже были наполнены номерками от телогреек.

 Мы его повязали,  он горько рыдал, когда мы ему представили две шубы ирландских предпринимателей, говоря, что таких шуб он  отроду  не видал. Его баба со слезами на глазах заявила, что  уже сорок лет их коньком являются телогрейки.
 
 Когда мы его привели в отделение с горой номерков в карманах, включая номерки мистера и миссис МакКаронэ,  коридор был уже заполнен сотрудниками организацией Бунд. Опять те же стенания, появление  прокурора Гвидона Каца,  освобождение проклятого Ручечника, мерзкая ухмылка карлика Володи. 
Сейчас Ручечник сидит в думе и требует снова производить телогрейки- самую теплую и красивую одежду для Руси.

Самая мощная и последняя схватка с Володей произошла, когда на квартире убили какую-то Ларису.  Мы сразу взяли ее любовника, микробиолога Груздева. Я сразу сообразил, что настоящие биологи-они большие, а этот микро, значит завидует большим за их рост, поэтому- падла.


При этом сразу был виден мезальянс- настоящая фамилия Груздева была Мезальянц, ему было 90 лет, а Ларисе 20!Так и вышло- у него нашли пистолет «Байярд», из которого была убита эта Лариса.

Руки у Груздева были все в пороховых газах, ноги вообще черные от них, а уж про черную елду, которой он сделал контрольный выстрел, и говорить нечего. Более того, Лариса перед смертью родила сына- вылитый Груздев. Когда мы вошли, ****ёныщ  сидел за пишущей машинкой «Ундервуд», весь в татуировках, как  у папаши, и писал на кого-то донос. Знал бы я в тот момент на кого!

 И продавец из оружейного магазина на допросе показал, что Груздев целый месяц уговаривал поменять ему пачку патронов на форшмак, который он все время пихал ему в нос, а  когда уже весь магазин провонял, отпугивая клиентов, Груздев предложил добавить для сделки еще карпа, сваренного к трехсотлетию  дома Романовых, то оружейник, не переставая блевать, согласился.

Все сошлось и мы наконец арестовали убийцу. Грудева поместили в камеру и я начал допрос, пока не пришел Гвидон Кац. Но Гвидона арестовали прямо в кабинете и куда-то уволокли, поэтому я допрос продолжил.
Он сразу раскололся, признался что  он элитный вампир- педераст  и я от него узнал страшную тайну.

Оказалось, что каждый элитный вампир-педераст раз в сто лет, наяривая другого не меньше месяца, взбивал  из его говна элитные сливки, и тот, наконец рождал Голема, хоть в России, хоть где.
Сразу из английского посольства, при звоне Биг Бена и немедленном срывании с места всех лордов на охоту на несчастных лис,  в любой стране раздавался звонок, ассенизаторская  машина выезжала за дитятей и отвозила его далеко к компостной яме. Когда масса выходила, элитный педераст долго мял говно в своих руках, мешая его с песком, камнями, сеном и окурками и произнося фразу - «how can you live like that”,   для скрепы,  формируя младенца,  тот рос и превращался в Голема под неустанные молитвы папаши. В этот момент в Англии стреляли все пушки.

Так и появился на свет Голем Фокс. Мы попытались его взять в ресторане, но он выпрыгнул из окна на улицу, добрался до песочницы и притворился знатным куличом.
Месяц советские дети мяли его в своих формочках в виде красноармейцев и впитывая чудовищную идеологию, за что, превратившись в элитных военных-педерастов, были расстреляны в 1937 году.
 
Мы пробежали мимо не заметив, и не смогли его поймать. Позже кулич встал, развел свои руки и закричал своим страшным говеным голосом так,  что сбил ход курантов на месяц. Сразу около него остановился английский грузовик, он запрыгнул в кабину и они помчались прочь.
 
Мы их преследовали, хотя он отстреливался говном, перепачкав автобус, особенно фотографа, но догнали у реки. Я  стрелял, пробил шину и  они упали в реку, проломив решетку. Огромную  говеную ***ню мы выловили сетью из воды, принесли в отделение и я начал допрос.




Тут же ворвался посол Израиля и сообщил, что мы не можем допрашивать простого еврея, подданного чужой страны, только потому, что он воняет говном и чесноком, но сам  потерял сознание от запаха  и был отнесен сотрудниками на лавку около израильского посольства, что стояла у памятника Сергею Нилусу.

 Но тут в кабинет ворвался сам Макаренко и сообщил, что голый сотрудник шведского посольства, некий  Иахим Карлсон, привязав к спине мощный вентилятор, поднялся по воздуху к последнему этажу детского дома имени Чайковского  и с помощью банки варенья пытается совратить малыша.

Для советского милиционера при таком раскладе Голем был уже похую, поэтому бросились спасать малыша.
Мы ворвались в тот момент, когда изувер висел между этажами и натирал свой *** вареньем. Малыш был спасен, а педофил был пойман сачком и доставлен на допрос.  Но тут вошел сам Ежов и, теребя промежность,  забрал малыша с собой.

 Голема мы так и не нашли.

Но через месяц к нам пришел 96-летний карлик в красноармейской шинели, назвался Арсением де Моруа, сел в кресло, закурил папиросу и сообщил, что он и есть тот самый знаменитый ловец педофилов, по кличке «Малыш».

И если мы хотим поймать Голема, то его надо ловить на живца.  Если «Малыш» на Пасху пернет, то Голем будет его искать и непременно найдет. Но для этого его необходимо накормить кислой капустой с выменем из столовой номер 58 по улице Гамарника.



Пока Шарапов бросился с котелком на улицу Гамарника, карлик рассказал свою историю.

Когда Арсения де Моруа привез корабль в Петербург  как раба для публичных домов, на его харизму сразу обратил внимание генерал Карл Рабинович и сразу отволок в царский дворец для спиритических сеансов, ибо с такой харизмой и ростом можно было вертеть  стол как хочешь, не показываясь остальным участникам. Тем более, что ответы на вопросы царя ему подсказывал Генеральный штаб, основываясь на своих либеральных убеждениях и желании заставить царя отречься от престола и провозгласить парламентскую республику.

Но тут карлик поскользнулся и упал, потеряв нити управления столом.

Внезапно появился дух Ивана Грозного  и потребовал от Николая не отрекаться, внезапно  возникший император Павел призывал его во имя рыцарства  не уходить, вышедший из-за шторы Николай Первый твердил, что если он  уйдет, то  Сенатская площадь покажется ему раем , пришедший  дух Петра на коне клялся, что хоть он и ряженый, но настоящий Петр -это Железная маска и сидит во Франции, но поддельный тоже советует не уходить.  Духи Разина с Пугачевым упали ниц и просили подумать о детях, ибо  египетские казни покажутся ему, отцу, детским лепетом.  Сразу над столом навис Александр Третий и утробным голосом протрубил, что если ****ый Николя не расстреляет сейчас же этих изменников, то Рассеи не будет.

Тогда уже совсем перепуганный   и  охуевший  Государь вызвал самого Сатану и в комнате появился черт. Он  разложил на столе манускрипт и прямо спросил, чего его августейшее высочество хочет на самом деле.

Хочу счастья и благоденствия для русского  народа!- ответил честный царь.

Жди. Скоро так и будет!- веско заявил черт, уколол его в руку огненным пером, заставил расписаться на манускрипте кровью, а потом исчез в голубой дымке.

Через пару лет власть в стране взяли большевики  и наконец народ получил то, о чем мечтал столетиями.

Но тогда Арсения де Моруа выволокли из-под стола и отправили на всякий случай, чтобы избавиться от свидетеля , в какую-то тюрьму - там он и познакомился с Макаренко, сидевшего за связь с лилипутом Грунбергом, которого не смогли разглядеть присяжные суда, чтобы предъявить обвинение. Но когда все-таки разглядели в лорнеты, лилипут Грунберг вывалил из трусов *** на метр, паспорт с упоминанием о участии в цирке братьев Покатоушкиных на праздновании  300-летия Романовых, то заседание прекратили и лилипута и Макаренко отпустили.
Взявшись за руки, они весело побежали по лестнице вниз. Когда у Макаренко  жопа ночью вдруг заговорила на русском языке и потребовала свободы, как и всё многострадальное население России,  Макаренко  вдруг одумался, переобулся, отмудохал лилипута, перевербовал его на пожилую кадетку, уборщицу Валери и ее кадетское ведро.

 Он придумал схему ловли педофилов с Грундбергом, ставшим бешеным гетеросексуалом, помня Валери и ее ржавое ведро. В знак вечной любви Макаренко подарил Грундбергу ожерелье Марии Антуанетты, которое он с****ил у Троцкого, но когда карлик  ссал, тяжелое ожерелье упало в унитаз и утащило Грундберга в мутные воды. .

Мы очень долго готовили  Арсения де Моруа, кормя  капустой и выменем из столовой номер 58 по улице Гамарника, заставляя неделю терпеть под винтовками, а когда он мощно пернул, отчего вылетели все стекла в округе и стены, включая наше заведение, на обломках появился пятиэтажный Голем.

 Если сначала он, как Сатурн, пожирающий своих детей, вынимал по одному  из развалин всех шоферов, бухгалтеров, следователей,поваров  и их сожрал, то потом начал более внимательно рассматривать развалины и спросил, а есть ли  тут педерасты и если есть, то он их не тронет. Я никогда не видел, чтобы люди  из Мура так себя оговаривали! Из под обломков, как черви после дождя, полезли коммунисты, беспартийные и сомневающиеся и стали кричать, что только педерастия и помогла им стать свободными.

Голем улыбнулся глиняной улыбкой, схватил  карлика, который тоже объявил себя тонким педерастом, показывая языком, как ходят девятым валом его щеки, насадил его на песочный палец и с ним ушел в ночь.

У него были свои планы на  Арсения де Моруа. Он приволок его в песочницу в заброшенном пионерском лагере , притворился огромным куличом и спросил , что он имеет конкретно против несчастных педерастов.
Карлик закурил, мощно пернул еще раз, чтобы расположить Голема к себе, и рассказал ему, что его любимые педерасты делают с детьми. После услышанного Голем зарыдал, а карлик протянул ему книгу Макаренко.
 Голем прочел ее всю сразу, используя технику чтения Ильича, наискосок, и спросил, где ему найти этого святого человека.
 
-Он стоит за твоей спиной- ответил   Арсений де Моруа.

Голем обернулся и увидел перед собой голого и накаченного мужчину, который был похож на воина Спарты, если не обращать внимание на круглые очки.

Голем наклонился, чтобы лучше рассмотреть героя  сквозь песочные веки, но спартанский воин, широко разведя руки, обнял голову Голема и поцеловал его в песочные губы. Сказать , что Голем влюбился в героя, ничего не сказать- он сразу полюбил всю страну и всех людей, где происходила эта история.

Я остаюсь в этой возлюбленной мною стране навеки, да и своему еврейскому народу посоветую. Пусть живут здесь и процветают. Работа для них есть?- спросил возбужденный Голем.

Да, много вакансий у военных, шахтеров, на урановых рудниках и на стройках народного хозяйства! -ответил радостно Макаренко.

А в  правительстве, в генеральном штабе, в отделе учета угля, нефти, золота,  и их последующих продаж, заведующими складами  стройки, ну наконец, врачами, поэтами, чечёточниками, певцами, конферансье, критиками?- уточнил Голем.

А где же еще? Конечно, только там! - злобно подтвердил  маленький Арсений де Моруа и снова громко пернул.

Голем быстро обернулся и резко влюбился в карлика, теряя лишний песок с чресел.
      
        Неожиданно из-за детского грибка вышел белёсый бомжара с невероятным букетом роз и упал на колени перед карликом  и зарыдал:

Малыш, я люблю тебя! Когда я поднимался к тебе на вентиляторе, я точно знал, что тебе 97 лет. Я не педофил, а честный геронтофил. А ты со мной так поступил!

 -Иахим Карлсон? -пролепетал Арсений де Моруа.

- Мы с тобой люди одной культуры-я швед-католик, а ты француз-католик. Пойдем со мной, я научу тебя собирать стулья из фанеры и готовить сюрстремминг- вонючую шведскую селедку.

- Min k;rlek, Jag ;r din ( моя любовь, я весь твой)- ответил потрясенный карлик и, взяв шведа за руку, поволок в подвал двенадцатиэтажки, откуда стали выпрыгивать кошки с крысами, держась в ужасе за лапки.
 
-Да здравствует любовь! Пойдем, любимый!- проворковал Макаренко, схватив за песочную руку Голема,  и вызывающе пернул. Голем, теряя сознание от такого выбора, пошатнулся, но Макаренко, протянул Голему детские формочки и увлек его на стройку.
 
Но тут послышалась барабанная дробь и из- за пятиэтажки появились отряды баркашевцев в черных рубахах и сапогах. Бил сильный ветер, баркашевцы долго боролись со знаменами, их носило по всему двору, било об фонари и вывески, об углы домов, но потом ветер  стих и баркашевцы сняли с плеч автоматы. Голем и Макаренко прижались к стене и стали готовиться к худшему.

Сам Баркашев закурил папиросу, зачитал приговор, обвиняя Макаренко и Песочного человека в жидо-массонском заговоре и скомандовал «пли».

Раздалась автоматная очередь. Никто не упал, а автоматы оказались игрушечными с пластмассовыми пульками, купленными завхозом Баркашева , Кудияром Робиновичем в Детском мире и сразу выехавшем заграницу.

Пока баркашевцы сотрясались от рыданий, Макаренко незаметно увел Голема дворами.

 И тут я остался один на один со своими тревогами. Голем ушел, Макаренко тоже, меня прессуют органы, а Груздев сидит в камере и валяет ваньку. Я решил идти домой, ибо утро вечера почему-то мудренее.

 Когда я вошел в свою комнату, я увидел сидящего на табуретке Голема, а рядом с ним на шаре стояла девочка. Девочка сразу открыла свою пасть и сообщила, что она тринадцатилетняя дочь Пикассо, и жена Голема. Они сейчас уйдут, оставив шар, в который Жеглов должен внимательно всмотреться, а если смотрины пройдут удачно, то он должен освободить Груздева, иначе сам сядет за педофилию.

Жеглов внимательно посмотрел на щар и увидел там молнию. Когда он ее открыл, на него вывалились пачки долларов. Он собрал все купюры и попытался их отнести в милицию на освобождение Анжелы Девис, но на его пути встал Володя Шарапов, вытащил из кармана комсомольский билет, его именем проклял Глеба и, достав маузер, восемь раз выстрелил в него.

 Все восемь пуль попали в восемь пуговиц Жеглова и тот потерял сознание. Предатель Шарапов оттащил мяч с долларами в американское посольство, где ему вручили две пластинки жвачки и половину банки пепси колы.
 Когда он вышел из посольства, его насмерть переехал автобус Бнай-брит, что спешил на выручку Груздева, вытащили  банку пепси из холодных рук, поделив на весь автобус, вытащили жвачку из его железного   и синего рта, поделили между собой и всю дорогу надували крошечные пузыри.

 Шарапов встал во весь рост  у американского посольства и заревел:

Груздев за все ответит!- и бросился в отделение.

Когда я привел Груздева в кабинет, тот снял пальто, шарф и произнес пламенную  речь.
Он попытался открыть мне глаза, что мы живем в тоталитарном обществе, где нет свободы, нормальных продуктов, нет хороших трусов и костюмов. Нет никакого предпринимательства, что раскрывает качества хорошего человека, нет рынка , который все отрегулирует, а потом, как апофеоз выбора любого свободного человека , предложил показать мне «Грязного Рамиреса», если я его отпущу.

Услышав про «Свободного человека» и какого-то угнетенного  грязного Рамиреса, мечтающего о свободе, я, основываясь на на учении Ленина, немедленно согласился и снял с врага наручники. То, что сделал Груздев, лишило меня, активного коммуниста, дара речи на шесть лет.  Ворвавшиеся позже  сотрудники ГПУ, обливали меня холодной водой, били ведром по ****у, стирая вонючие усы под носом, стараясь одеть галифе, застегнуть ширинку и вернуть меня к нормальной советской жизни, но все было напрасно.

             Позже , видя мое состояние , решили посадить в Исторический музей среди крестьян           в Русский зал, но когда обнаружили, что в Историческом музее нет вообще Русского зала, то засунули    среди сыновей какого-то греческого Лакоона, которому место таки нашлось.  Там я и просидел шесть лет, совсем застудив простату, упираясь ею в мраморных змей.

Как -то поздней ночью в зал зашел коммунист Гадюшников, выволок меня за шею из клубка змей, посадил на лавку у скульптуры Донателло и, скрутив сигарету из махорки, спросил:

И долго настоящий коммунист будет валяться среди беспартийных греков?
      
     Потом задумавшись, Гадюшников начал агитацию:

А вот если  бы тебе предложили пожилую Крупскую или молодого красноармейца, кого бы ты выбрал?
Ясень *** Крупскую!- заверил трясущийся Жеглов.
Вот и я так думаю. И Ленин так думал. А любой грек выбрал бы красноармейца. А я бы выбрал Сталина. Только с ним будущее у страны. Поэтому забудь о Крупской и поймай Голема.

Поймал его в хлеву крестьянин Трипапин, когда Голем катался в коровьем говне, наматывая на себя каловые массы. Трипапин порубил его на куски, перевез на свой огород и разбросал по огороду. Так в России впервые появился плод авокадо.

(богатый не может войти в квартиру бедного- карежит, шипит, вырастают клыки)
С первым петухом