Читательский дневник 10. Пафос

КРЫЩУК, Николай Прохорович. «Сохранить в облаке». «Знамя», 2022, 10.

     Почитайте, интересно.    

     Крыщук провоцирует на многообразные  размышления («размышлизмы», по слову Великого Писателя Земли Русской, Евгения Сазонова). И я поддался на провокацию.

     Крыщук пишет:
     «Пафос, как мне представляется, — это голосовая попытка утвердить что-то, а через это «что-то» утвердить себя, своё. <…> Пафос всегда подразумевает существование некоего противника. У поэта противников нет. <…> Он просто занят другим делом».

      Как мне представляется, не совсем так. Поэт всё же ЧАСТЬ личности, а у таковой противники есть. Или она воображает, что есть, и переживает это обстоятельство весьма остро. Как бы то ни было, у поэта разделение внутри духовного организма на две части существует. Как бы в одном флаконе творчество, в другом всё остальное. Включая, извините, кишки и т. п.

     Иногда бывает, что флаконы изолированы и стоят на разных полках, и это к лучшему. Яркий пример — Николай Рубцов. Сужу я о нём как по его творчеству, так и по тому, что рассказали и его друзья, и его доброжелатели (это не  одно и то же). Например, рассказал максимально доброжелательный Виктор Петрович Астафьев. Читали? Так вот, в одном сосуде поэт, в другом, снова извиняюсь, говнюк. Сосуды, видится читателю, не сообщаются.

     Совсем-совсем другой пример — Белла Ахмадулина. Предполагаю, что это сообщающиеся сосуды. В одном сосуде прекрасное, а в другом очаровательное, прелестное. Вот она перед публикой, подбородок приподнят, и вот оно беззащитное певчее горлышко из второго сосуда. Конечно, в этом втором сосуде было и другое, но это другое тоже признак беззащитности. И вот каков её пафос, проникший в поэзию:

«Плоть от плоти сограждан усталых,
Хорошо, что в их длинном ряду
В магазинах, кино, на вокзалах
Я последнею в кассу стою.
Позади паренька удалого
И старухи в пуховом платке,
Слившись с ними, как слово и слово
На моём и на их языке».

     Это правда о себе. Лучше и не скажешь.

     А вот и наши дилетантские стихи и проза. Что в первом флаконе? Очень немного, или ничего, или даже и флакона-то нет. А пафоса-то, пафоса, батюшки! Утопнешь в нём. Наша глубокая (0,2 мм) мудрость, наши праведные (непосредственно от Бога, разумеется, только так) чувства. Ещё и покупные чувства-то, подогретые в микроволновке. Очень, очень горячие.