Лихие девяностые. Пятьдесят оттенков чёрного

Мне повезло «по-крупному»: жил до 30 лет при социализме, затем наступили девяностые и я перестраивался, как мог, теперь стабильность! Запомнилась зима 1992 года. По профессии - художник. Работал в полиграфии. Капиталов не стяжал, но и не бедствовал. Нарождающийся капитализм постреливал понемногу, создавал ООО и всякое прочее. Искусство стало служить вновь нарождающемуся классу предпринимателей. Мне запомнился один интересный случай.
Часто так «заморачивался», что за работой забывал обо всём. В светлое время суток рисовал, а как стемнеет, шёл встречать жену с работы: по вечерам становились обычным делом «веерные отключения». Это когда, неожиданно вырубался свет в городе. Целые районы погружались в полнейшую тьму и людские потоки, подобно чёрной лаве, выплёскивались из учреждений. Прикольно было идти по подземному переходу. Не у всех были с собой спички, "цветные зажигалки - простушки" на рынок ещё не поступили. О сотовых телефонах вообще никто не слыхивал. Так и брели, налетая друг на друга, ориентируясь на голоса впередиидущих.  В один из таких зимних дней, я тщательно вымыл в растворителе кисти, вылил полстакана мутной жижи в унитаз и побежал встречать жену с работы. Мы встретились на улице и побрели по рыхлому снегу к дому. И вот, повсеместно погас свет. Белёсый от бурого снега тротуар едва виден. Мы вошли в свою многоэтажку. У входа со свечкой в руке стояла консьержка. Лифт, естественно, не работал. Консьержка освещала вход на чёрную лестницу. С которой слышны приглушённые голоса и шарканье башмаков. Рассохшаяся скрипучая дверь впустила нас в холл четвёртого этажа. На ощупь отыскав замочную скважину, отпёр дверь квартиры. Не разуваясь, сразу прошёл на кухню и запалил свечу. Глубокие тени по углам, оранжевое лицо жены.
- Я щас! – проговорил скороговоркой и проскользнул в туалет.
Усевшись на стульчак, зажёг спичку. Неуютно сидеть впотьмах. Управившись, раздвинул ноги и бросил всё ещё горящую спичку в унитаз. Раздался оглушительный хлопок, языки пламени, опалённый зад и истреблённые огнём волосы на ладони. Вероятно, со стороны это напоминало запуск ракеты. Выпав со спущенными штанами из туалета, я вскочил и бросился в душевую.
- Что? Что случилось? - направила на меня свечку жена .
Я не ответил, а только молил Бога, чтобы не отключили воду.