В зеркале времён. Часть первая, глава десятая

               Основано на реальных событиях.
 
   Николай, готовясь к поступлению в Одесский университет, составил для себя план подготовительных занятий, которого он старательно придерживался. Сами занятия основывались на программе вступительных испытаний, которые применялись к претендентам на учёбу в историко-филологическом отделении. Данная программа была прислана из  Одессы по просьбе Михаила Акимовича.  В связи с этим  Николай три раза в неделю посещал читальный зал городской общественной библиотеки, где конспектировал  материал, который соответствовал экзаменационным вопросам.  В одно из своих посещений читального зала, Николай познакомился с молодым человеком, который интересовался историей русской культуры. Этим молодым человеком был индиец по имени Масуд.
   Масуд был смуглым и сухощавым юношей, чьё поведение было почтительно-вежливым и спокойным. Его доброжелательный взгляд и широкая, добродушная улыбка располагали к нему,  создавая о нём положительное впечатление, что вызывало желание общаться с ним. Годами ему было семнадцать неполных лет, именно столько же, сколько и Николаю. Жил он в индийской слободе вместе со своими родителями и сестрой, которая была младше его на два года. Его отец и мать были чистокровными индийцами, в то время как их соседские семьи состояли из индусов и их жён, астраханских татарок. Детей от такого смешанного союза называли агрыжанскими  татарами. Сам Масуд и его младшая сестра родились в Астрахани, а их родители были родом из индийского города Ханапура. Эта семья, как и большинство семей индийского подворья, занималась торговлей. Жили они скромно, хотя и имели неплохой достаток. Их религиозные взгляды основывались на индуизме, однако они не чурались и других религиозных конфессий, отчего с интересом, для своего общего кругозора, могли послушать их представителей. Масуд, начавший свой жизненный путь в Астрахани, среди множества национальностей, которые мирно уживались друг с другом  и даже роднились между собой, стал человеком с широким взглядом, далёкого от нетерпимости к инакомыслию и восприимчивым к новым знаниям и идеям. Но только эти новые знания и идеи должны были, по его разумению, соответствовать  санатана-дхарме, то есть Вечному закону и Вечному пути. Глубокому пониманию санатана-дхармы, равно как и санскриту, Масуда научил его отец. В их семье было несколько книг написанных на санскрите; эти книги не только связывали их с далёкой исторической родиной, но и были для них путеводными нитями в мире, который принял их для духовного развития и роста.
   Своё начальное образование Масуд и его сестра Аванти получили в местной русско-татарской школе, где обучались дети их соседей, агрыжанские татары. Там они научились читать и писать по-татарски и по-русски. Там же Масуд и его сестра познакомились с Кораном и татарской культурой. Дальше, Масуд, будучи человеком любознательным, пошёл по пути самообразования, и с Николаем он познакомился во время своего самостоятельного изучения  русско-славянской культуры. Это этнографическое направление его заинтересовало тем, что он нашёл схожесть русского языка с санскритом. Данное обстоятельство сблизило двух молодых людей, поскольку Николай в это же самое время занимался филологией. В связи с этим они договорились совместно проводить свои занятия по языковедению, встречаясь в определённое ими время в читальном зале общественной библиотеки. Уже после нескольких совместных занятий Николай и Масуд заметили, что стали интересны друг другу. Они с удовольствием ждали новой встречи, так как видели, что их увлечения и стремления во многом совпадают. Так между ними стала развиваться искренняя, душевная дружба.
- А ты не мог бы научить меня санскриту? – спросил как-то Николай Масуда.
- Конечно, научу, но в рамках того, что я знаю, - ответил ему Масуд.
- Для этого понадобится наглядное пособие, нужно спросить о таком в библиотеке.
- Я думаю, что в библиотеке мы не найдём именно того, что нам нужно. У нас дома есть несколько книг на санскрите. Я попрошу у отца разрешение использовать их в наших занятиях.
 - Это было бы замечательно.
- Только для этого, скорее всего, нужно будет приходить к нам. Эти книги для нас священны и поэтому наша семья дорожит ими. Я более чем уверен, что отец не позволит этим книгам выйти за приделы нашего семейного круга. Я поговорю с отцом о наших занятиях у нас дома. Если я получу на это разрешение, то у тебя будет возможность познакомиться с культурой Индии непосредственно из уст индийцев.
   На следующий день Масуд поведал своему отцу о том, что его русский друг, занимающейся филологией,  хочет познакомиться с индийской культурой, а также обучиться владению санскритом с помощью живого общения с индийцами. На основании этого Масуд обратился к своему родителю с просьбой о его содействии в данном мероприятии, сделав акцент на то, чтобы тот разрешил использовать их книги для обучения своего друга санскриту. Это обстоятельство очень удивило главу семьи, так как с таким прошением, здесь в Астрахани, к нему никто никогда не обращался. Но в то же время ему было приятно осознавать то, что один из представителей иной религии и культуры, желает прикоснуться к традициям его родины, и встать на путь просвещения с помощью древнего языка Индии. Однако те книги, посредством которых Масуд хотел обучать своего друга санскриту, являлись семейной реликвией, а также по ним производились общественные религиозные чтения, организованные в слободе, и  было бы крайне не желательным их перемещение за приделы посада, а тем более их потеря. Поэтому отец Масуда был в растерянности.  Но его сын, понимая обстоятельства данного дела, сразу внёс поправку к своей просьбе, предложив проводить занятия у них дома. Это предложение было вполне допустимым, и Масуд получил разрешение на обучение Николая санскриту с помощью данных книг. Решение своего отца Масуд передал своему другу, после чего был назначен день и час, в который Николай смог бы прийти в их дом. И вот, в назначенное время, Николай отправился на свои первые занятия по санскриту в индийскую слободу.   
   Индийское торговое подворье находилось на Индийской улице, напротив здания городской думы. Этот двухэтажный каменный двор был возведён на средства богатого купца Сабра Могундасова, принявшего российское подданство. Российское правительство всячески поощряло приезд восточных купцов  в Россию и оберегало их, создавая для них и их торговли самые благоприятные условия. Так индийская диаспора наделялась правом суда по своим законам, свободой вероисповедания и совершения религиозных обрядов. Индийцы платили самый меньший оброк, были освобождены от других податей и различных повинностей. Успеху в самой торговле во многом способствовала сплочённость индийцев и их врождённая способность к коммерции.  Изначально товары, для продажи в Астрахани, везлись индийскими купцами из Индии, Ирана и Бухары. На торговых лавках были шёлк и хлопчатобумажные ткани, ковры, кожа, медь и драгоценные камни, а также фрукты, вина, ладан, золото и серебро; также здесь было много ароматных благовоний, восточных пряностей и сладостей. Однако в связи с напряжённой политической обстановкой в Иране, экономика этой страны была подорвана и торговые связи с другими странами были ослаблены. Это отразилось на внешних торговых оборотах. Поток товаров шедших из-за границы через Астрахань ослаб, что в свою очередь повлияло на товарообращение и материальное благополучие индийских купцов, которые, в связи с этим, стали торговать товарами, привезёнными не с Востока, а купленными в Казани,  и на Макарьевской ярмарке в Москве; некоторые из представителей индийского купечества занялись ростовщичеством.
    Отец Масуда, Анираддха Джоши, был купцом с хорошим семейным достатком. Это был очень предприимчивый и в тоже время очень мудрый, и рассудительный человек, глубоко почитающий национальные религиозные взгляды. Он неизменно предпочитал одевать только  национальную одежду,  состоящую из дхоти и ширвани. Его соседи индусы, видя его глубокое почитание и знание индуизма, относились к нему, как к брахману, которому было доверено проводить общественные религиозные службы и религиозные чтения с помощью книг на санскрите, что были привезены из Индии. Его жена Джита, была подстать своему мужу. Она всегда ходила в женской национальной одежде – сари, с глубоким уважением относилась к своим народным традициям, которых всегда придерживалась. Ей тоже был хорошо ведом  санскрит и, так же, как и её муж, она старалась как можно глубже понять учение индуизма. Соседи её очень уважали за проявляемую ей доброту и открытость. Что же касается их детей, Масуда и Аванти, то им  дозволялось использовать современный, европейский стиль одежды, однако при этом они не должны были забывать своих традиций и национальных религиозных понятий.   
  Николай, направившийся на свои первые занятия по изучению санскрита, предварительно встретился с Масудом возле здания городской думы, откуда они вместе направились в индийское подворье.  Торговый двор встретил Николая шумом и гомоном. Продавцы и покупатели договаривались о ценах на товар, жёны купцов рассказывали друг другу последние новости, кто-то о чём-то спорил, а шаловливые дети с громкими криками сновали между взрослыми.  Николай и Масуд, пройдя между торговыми рядами, поднялись на второй этаж здания, где находились жилые помещения. Пройдя по веранде, где, впрочем, тоже производилась торговля, они подошли к комнате, где жила семья Масуда.  Зайдя в неё, Николаю сразу бросилась в глаза скромная, можно сказать, аскетическая обстановка. Посреди помещения находился широкий, невысокий, похожий на скамью, помост, который выполнял для жильцов много функций. На нём ели, писали, просто сидели, отдыхали и спали. Вдоль стен находились ещё две невысокие лежанки, также стоял шкаф, а угол занимала небольшая железная печь, предназначенная для отопления помещения и приготовления пищи. Вошедших в комнату друзей встретила мать Масуда и его сестра. Аванти была очень похожа на свою мать, такая же стройная, с правильными чертами лица и длинными чёрными волосами. При виде Николая она сложила перед собой руки и скромно опустила глаза. 
- Знакомьтесь, это мой друг Николай, - обратился к своим домашним Масуд.
Николай вытянулся во фронт и учтиво кивнул головой.
- А это моя мама, Джита, и моя сестра Аванти, что всегда оправдывает своё имя, которое означает – скромная.
- Очень приятно познакомиться, - ответил Николай и ещё раз учтиво кивнул головой.
- Отец разрешил нам заниматься в храмовой комнате в то время, когда там нет богослужений и религиозных бесед, - обратился Масуд к Николаю. - Пойдём, отец должен быть там.
При выходе Николай ещё раз учтиво поклонился, и вышел вслед за Масудом. Друзья, пройдя по веранде, вышли к центральному зданию торгового подворья. Храмовая комната, о которой говорил Масуд, находилась в мезонине этого строения. Поднявшись по лестнице, они оказались в молельне. Это помещение было довольно просторным. Напротив входа, у окон, находился алтарь, покрытый дорогой шёлковой тканью. На возвышении этого алтаря находилась расписанная, гипсовая фигура Брахмы, украшенная цветочными гирляндами. В солнечный день, когда лучи солнца, через окна, попадали в комнату и светили с тыловой стороны фигуры, создавался световой эффект, который подчёркивал святость Брахмы. Алтарь, как и сама фигура божества, был украшен цветочными гирляндами. По бокам алтаря стояли светильники и сосудики с благовониями и ароматизированными палочками. С правой стороны алтаря стоял столик, тоже покрытый дорогой шёлковой тканью. На этом столике лежали книги на санскрите, привезённые из Индии. Поперёк помещения стояли невысокие скамьи для посетителей храмовой комнаты. Само помещение было наполнено ароматом благовоний. Возле алтаря, поправляя гирлянды, стоял отец Масуда. Вся эта живая картина, сопровождаемая благоуханием ароматических средств, вызвала у Николая чувство приятного головокружения. Однако Николай смог почувствовать то, что это лёгкое головокружение было ни только от приятных запахов, наполнивших комнату, но и от предчувствия встречи с чем-то для него  новым, и ещё им неизведанным.
  Заметив зашедших в помещение двух  молодых людей, отец Масуда направился к ним. При его приближении Николай заметил, что Масуд был очень похож на своего отца, как лицом, так и телосложением, в то время как его сестра была больше похожа на свою мать.
- Отец, разреши тебе представить моего друга, Николая.
Николай при этом учтиво поклонился.
- Мой сын рассказывал мне о вашей дружбе, которую он очень ценит. Можешь называть меня Анираддха джи. Но раз ты друг Масуда, то, для твоего удобства,  можно проще  - дядя Ани.
Николай снова учтиво поклонился.
- Масуд мне поведал, что у тебя есть желание прикоснуться к культуре нашего народа, а также изучать санскрит.
- Совершенно верно, - ответил Николай.
- Мы можем договориться о том, что первоначальные занятия с тобой будет проводить мой сын. В дальнейшем, в качестве педагога, к этим занятия смогу подключиться и я. Что ты на это скажешь, Николай?
- Это было бы очень замечательно.
- В таком случае будем знакомиться с нашими книгами.
Они вместе подошли к стоящему рядом с алтарём столику.
- Все эти философски-религиозные произведения относятся к Шрути, что означает – услышанное, - начал свой рассказ Анираддха. - Это канон священных текстов, куда входят изначальные богооткровенные ведийские писания, которые не имеют автора. Они представляют собой вечное трансцендентное знание, запись «Космических звуков Истины».
- Первая часть Шрути, это Ригведа, - продолжал своё повествование Анираддха.  – Вторая часть - Яджурведа, что переводится как «Поклонение Знанию». Третья часть -  Самаведа, в которую входят ритуальные песнопения. Четвёртая часть Шрути, это Атхарваведа, что означает «Знание жизни». Дальше у нас идут Упанишады, в них обсуждается философия, медитация и природа Бога. И завершает этот книжный ряд Бхагавадгита. Ну и на этом предисловии моё участие в ваших занятиях завершается. Я пойду заниматься торговыми делами, а вы продолжайте.   
После того, как Анираддха вышел из храмовой комнаты, Масуд начал свой первый урок.
- Давай начнём  с того, что я поясню тебе, что олицетворяет собой Брахма. Брахма есть выражение  созидающей силы, исходящей из Великого Центра всех центров. По иному Брахма, это энергоинформационное поле, в котором, и из которого создаются все Вселенные, а также их миры и пространства. Ты сам и всё, что ты видишь вокруг себя, исходит из Брахмы, этого энергоинформационного поля. Первые Боги появились из Великого Центра. Они стали Изначальными Ткачами, чьими нитями являлись системы, структуры и формы, которые исходили из Брахмы; из этих составляющих  созидательной силы создавались  Вселенные, с их мирами и пространствами.  Эти книги рассказывают об этом, а также восхваляют это. Информация, которая заложена в этих источниках, учит человека правильно относиться к тому, что его окружает, а также пользоваться этим для своего блага и развития. Самое главное к чему должен  прийти человек, в результате своей деятельности, наполненной Знаниями, здесь, на Земле, это освободиться от Сансары. Сансара – это круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой.  Карма – это закон причины и следствия. А для этого необходимо научиться действовать по законам карма йоги, йоги действия; эти действия не должны быть корыстными, предусматривающие какое бы то ни было вознаграждение, или преследующие какую-либо цель. Не привязанность к результатам, незаинтересованность в итоге своих трудов, отказ от какого бы то ни было целеполагания – путь к освобождению от Сансары.   
- Всё, о чём ты говоришь, является глубокой психологической основой всех жизненных позиций.
- Да, это так. И всё это нужно правильно понять и осознать. Твоё сознание должно течь, как речная вода, не останавливаясь ни где. Ты действуешь без привязанности к чему либо. Таким образом, выйдя за приделы Сансары, ты будешь готов войти в миры светлых Богов, где твоё дальнейшее развитие будет более обширным, более интересным и более приятным.
После проведённой вступительной беседы, Николай начал своё первое знакомство с санскритом. Он конспектировал то, что ему рассказывал и пояснял Масуд, который заметил, что его друг с неподдельным интересом относится к происходящему, а также чувствовал его искренность в поисках знаний. Это обстоятельство вдохновляло Масуда на более открытое общение со своим другом. В дальнейшем,  Николай, стараясь глубже вникать во всё увиденное и услышанное здесь, смог открыть нечто важное для себя, то есть то, что смогло бы повлиять на его дальнейшую жизненную позицию, меняющею общепринятое видение мира на индивидуальное. Эти изменения, связанные с переосмыслением мировоззрения и, соответственно, жизненного пути, манили его к себе, и он не стал сопротивляться этому зову, а, напротив, с удовольствием  воспринял его. Однако он, чувствуя свою увлечённость данной религией, старался контролировать свои чувства, дабы не дать им уйти по пути слепого поклонения. Его разум, будучи любознательным и пытливым, более был склонен к глубокому изучению и анализу увиденного и услышанного. Начав свои совместные занятия с Масудом, Николай параллельно знакомился с библиотечным материалом, касающегося культуры Индии. Им также были выписаны книги об основных направлениях индуизма, изучая которые он выстраивал свою точку зрения относительно прочитанного.  В добавление к этому его заинтересовала информация Масуда  о связи санскрита с русским языком. В соответствии с этим Николай также стал изучать культуру древних славян и русов. Всё это очень увлекало Николая, но, однако ж, он не забывал и другие предметы, знание которых было необходимо для поступления в университет. Михаил Акимович и Маргарита Михайловна, наблюдая за своим сыном, были довольны его стремлением к познанию. Они старались не мешать ему, но и в тоже время были готовы оказывать всяческую помощь, если в этом была необходимость.
  Николай, продолжая свои занятия по санскриту, обрёл уважение у отца Масуда, а также благосклонность его матери и сестры. Им нравилось его почтительное и уважительное отношение к ним и их народной культуре. Аванти он  был даже симпатичен, и порой ей хотелось быть к нему немного поближе, но она продолжала вести себя с ним скромно и сдержано. Однако когда её просили позвать Масуда и Николая к чаю, она это делала с нескрываемым удовольствием, и также с не меньшим удовольствием прислуживала им при чаепитии. А когда её взгляд встречался с взглядом Николая, она не сразу отводила свои глаза в сторону. Николай же, замечая всё это, держал себя в рамках приличия, хотя ему тоже, как и ей, хотелось более свободного взаимного общения.
  По прошествии некоторого времени Масуд пригласил Николая в индийское подворье на праздник Дипавали. На этот праздник, символизирующий выход людских душ из душевного мрака, зажигались глиняные лампадки, наполненные топлёным маслом гхи. Каждая лампадка олицетворяла собой душу, освещённую божественным огнём. На этот праздник в слободе накрывались праздничные столы, звучала музыка, пелись индийские песни, сопровождаемые национальными танцами. Николай, принявший приглашение и пришедший в семью Джоши, был гостеприимно принят и одарен цветочной гирляндой, которая, как и у всех, была одета на шею. Сначала в храмовой комнате прошло богослужение, которое организовал и провёл Анираддха. Читались на санскрите выдержки из Самаведы и Атхарваведы. Николаю, присутствующему при священнодействии, понравился мелодичный голос чтеца,  придающего санскриту особенное, чарующее звучание. После чтения Вед и философской беседы никто не покинул храмовую комнату, так как все знали, что здесь будет исполнен храмовый танец Бхаратанатьям. Для этого было освобождено место у алтаря, а два музыканта, под  чей аккомпанемент должен исполняться танец, заняли свои места. Образовалась полная тишина. И вот дверь открылась и в комнату вошла Аванти. Она, в яркой национальной одежде и в надлежащем макияже лица, была похожа на прекрасную богиню. Неслышно и плавно пройдя к алтарю, она заняла свою танцевальную позицию. И вот, под сопровождение ситара и табла, а также вокала, исполняемого её отцом, она начала свой ритуальный танец. Её движения были пластичными и текучими; она старалась делать так, чтобы каждая поза тела была правильной и герметично точной. Движения её рук и пальцев, выражающих  хаста мудры, были плавными и чёткими; также были задействованы соответствующие этому исполнению движение глаз и мимика лица. Весь её танец олицетворял собой обращение к Божественным силам, пред которыми она преклонялась.  Николай с внутренним восторгом и очарованием смотрел на танец Аванти. Конечно, он пока ещё не понимал всю специфику данного творческого произведения, равно как и его информационную составляющею, но всё виденное им захватывало его, стараясь овладеть душой и сердцем. Он чувствовал это и связывал происходящее не только с произведением танцевального искусства, но и с самой Аванти, которая излучала благоговение и любовь.
   Николай, покидая подворье после завершения праздника, чувствовал, что всё существо его было наполнено тихой радостью. Образ Аванти, исполняющей храмовый танец у алтаря Брахмы, не покидал его, и ему хотелось, чтобы этот образ оставался с ним как можно дольше. Но в тоже время он понимал, что это был всего лишь один из эпизодов  его жизни, который, прикоснувшись к его естеству и оставив в нём свой след, остался позади, предоставляя возможность другим, более или менее приятным вещам, найти своё отражение в его душе.