Утопленница. Часть 1. Глава 1

               
Всё дальше и дальше, на запад уходит поезд, оставляя за собой километры не проходимых лесов, а за окном судорожную стынь осени. Шелестит встречный ноябрьский ветер, тугой и морозный, ползёт с тонким посвистом, в щель ресторанного окна, вечный скиталец, весь шарик обшарил – по лесам, по морям, по степям и теперь зацепился за вагон, трепыхается на собственном ветру, облизывает щели, рвётся к теплу…
Поезд идёт; мелькают полустанки, деревни, поля, подбитые первым снегом, они встречают и провожают поезд, убегая назад, не удержать, не остановить их. Вадим устало смотрит в окно, лениво потягивает коньяк и постоянно курит. Один за столом, один в жизни, как ветер-скиталец, а за окном снежная пляска, поднятая музыкой колёс, шуршит по окну туманной порошей и от этого ещё тоскливее на душе, и мысли тяжело ворочаются в сером веществе. И если прежде они не вносили тревогу, а были как бы безлики, то теперь волновали не понятной остротой того, словно он где-то давно, в своей жизни, прошёл мимо чего-то, не сделал того единственного, что должен был сделать и это сейчас угнетало. А может не это тревожило душу… Он тщательно и безуспешно силился понять, что же происходит в его сознании, мысленно посещая те места, где, когда либо, ему доводилось побывать, воскрешая в памяти события и встречи и правильность своих поступков. И каждый раз убеждался, что больших ошибок не совершал. Ничего не терял, а уж тем более, не находил. И жизнь его была, пусть не совсем удачна, но за последнее время, грешно обижаться, всё складывалось как нельзя лучше и вместе с тем его не покидал какой-то душевный холодок, не давал покоя.  «Наверно судьба начинает крутить со мной, опять свои вальсы…» - Так подумал он и, мысль оборвалась. За столик присела женщина, растерянно кивнула и сделала заказ. Потухшим взглядом уставилась в окно. Вадим оторвался от своих размышлений и с интересом посмотрел на женщину – молодая, с гладкими формами, чем-то похожая на Вику… Почти такой же цвет волос, такой же носик, голубые глазки и сочная свежесть клубничных губ. Её бюст покачивался в такт поезда, заманчиво притягивая взор. Словно в юности у Вадима шевельнулась озорная мысль: «Вот запустить бы ей руку за пазуху…» Он так чётко представил себе это, что засвербило в носу и он чихнул, извиняясь.
Женщина была подавленная своими мыслями и совсем не реагировала на окружающую обстановку. Она даже чих Вадима пропустила мимо ушей, но пристальный, оценивающий взгляд почувствовала и повернулась лицом к Вадиму, виновато улыбнулась. Вадим кивнул в ответ и показал глазами на коньяк, предложил:
-  Райский напиток, прекрасный! Он помогает сосредоточиться, отгоняет печали, поднимает настроение, попробуйте…
Женщина не решительно замялась, выходя из задумчивости, немного смутилась и неожиданно, для себя, согласилась:
-  Налейте.
-  Меня зовут Вадим, а вас? – Спросил Вадим, наполняя её и свою рюмку.
-  Надежда Павловна, можно Надя.
-  Очень приятно! Надя-Надежда, только чья?
-  Была папина, сейчас мужнина. – Улыбнулась Надя и кивнув Вадиму, не спеша выпила.
Официант принёс Надежде заказ, она по благодарила и теперь сама с интересом посмотрела на Вадима. Взгляд её, от принятого коньяка ожил, потеплел, заискрился шальной мыслью: «Приятный мужчина и где-то моего возраста, нет, старше, а эта седина даже волнует… Бог ты мой о чём я думаю?!» - Пробуя биточки с гречкой на вкус, спросила:
-  А, вы почему не закусываете?
-  После первой не закусываю. – Улыбнулся Вадим.
-  Не похоже, что бы первая… - И она показала на ополовиненную бутылку.
-  Я имел в виду с вами. – И в свою очередь спросил:
-  И как напиток, нравится? – И не дожидаясь ответа, закурил очередную сигарету.
-  Я не поняла. – Засмеялась Надежда.
-  Тогда повторим! – И Вадим потянулся за коньяком.
-  Если честно, я не очень уважаю спиртное, - поблагодарила она, прикрывая ладонью рюмку.
Вадим возразил:
-  Глупости! Это не спиртное, это лекарство, поднимающее душевное настроение. – Вадим уверенно наклонил горлышко, Надежда убрала руку – За любовь и с левой руки, - и он, улыбнувшись, одним глотком опрокинул рюмку.
Надежда последовала его примеру, но медленно, по детски скривив губы. Выпили. Вадим курил, Надежда, отдышавшись, принялась за биточки.
-  Какая гадость! – Сказала она, - и как вы, мужики её пьёте?
-  Молча.
-  Брр! С ума сойти!
-  Не понравилось?
-  Не-а. Качнула головой Надежда.
-  Зачем тогда пили?
-  Так… Составить вам компанию, вы же этого хотели…
-  Хотел.
-  Удовлетворены?
-  Не совсем!..
-  ?...
-  У вас какая-то неприятность?
Женщина отложила вилку, взглянула в тёмное окно и снова на Вадима, с досадой ответила:
-  Вы психолог? Врач?..
-  Не обижайтесь. Просто иной раз поделиться с человеком не мешает.
-  Не считаю нужным, да ещё с незнакомым.
-  Зря. С незнакомым даже лучше, рассказали и вышли, зато гора с плеч.
Надежда внимательно посмотрела на Вадима – «шутит или серьёзно говорит?..» - И каких-то два чувства боролось в ней – не то рассказать, не то, промолчать… Она в новь посмотрела в окно и как-то задумчиво ответила:
-  Да-а, неприятность… - И повернулась к Вадиму с улыбкой, - а вы умеете расположить к себе, даже захотелось ещё выпить.
-  Легко. – И Вадим наполнил рюмки, - за что? – Спросил он, откладывая сигарету в пепельницу.
Она дымилась тонкой струйкой, притягивая к себе внимание.
-  А, за всё тоже, за любовь.
-  За неё всегда надо пить, - согласился Вадим, – потому что это болезнь.
-  Тогда за болезнь! – И оба рассмеялись. Выпили.
Надежда приняла лимон, любезно предложенный Вадимом, прикусила судорожно морщась, воскликнула:
- Вы из меня сделаете алкоголика!
-  Я из вас сделаю трезво мыслящую женщину. – Вадим взял сигарету, глубоко затянулся и выпуская в сторону дым, спросил:
-  Так что же всё-таки случилось?
-  С, мужем поссорилась, еду к маме.
-  Из-за чего сыр-бор?
-  Застукала его с чужой женщиной.
-  Только и всего?! – Удивился Вадим, затягиваясь и гася сигарету.
-  Этого мало?! – Не понимающе, с восклицанием, отозвалась Надежда.
-  Вы давно живёте?
-  Десять лет.
-  И конечно есть дети?
-  Разумеется!
-  Видите ли… - Улыбнулся Вадим. – Десять лет, дети, срок не малый. Вы, как говорится, уже притёрлись. Стоит ли расстраиваться, от малой шалости? Он давно забыл о случившимся, для нас это как сигарета, выкурил и не вспомнит, или как кружка пива, пока пил хорошо, выпил, забыл. Он сейчас наверно больше казнится, переживает за вас, где вы? А вы в бега. Не хорошо. А, вы не задумывались почему, он предпочёл  левый вариант?.. Может здесь в большей степени виноваты вы?
-  Я?! Не смешите!
-  Ну почему? Ведь у женщин, чтобы не лечь с мужем в постель уйма отговорок – то мигрень, то красный день. То ещё зараза-лень. Вот вам и пожалуйста, левый поворот… Причём, такое может случиться и с вами, если муж, воспользуется вашим методом, отлынет, от супружеской обязанности…
-  Со мной! Никогда!
-  Ну-ну-ну! Не зарекайтесь, это так как от сумы и до тюрьмы, один шаг.
Надежда отвернулась. В свете ресторанного купе, Вадим, разглядывал её полуоборот; красивые волнистые локоны, плечи, грудь… А Надежда, глядя на своё изображение в тёмном окне, думала о Вадиме: «Как он хитро говорит… К чему клонит? Мужчина конечно приятный и, загадочный…» А Вадим закурил и продолжил свой монолог:
-  В, вас сейчас кипит обида и вам трудно оценить, что женщина самой природой создана для любви и, всё через неё, для неё и с ней – измены, войны, революции…
Надежда отвернулась от окна и посмотрела на Вадима, взгляд её стал спокойным и, она с лукавинкой спросила:
-  А, вы, сами-то, женатый?
-  Нет.
-  Ну да! На курортах, в командировках и поездах, мужчины всегда холостые.
-  Я серьёзно. Могу показать паспорт.
-  В, таком возрасте и холостяк?! Странно…Ну значит разведённый, нет?
-  Нет.
-  Тогда вдовец. – С иронией улыбнулась Надежда.
-  Ни то, ни другое. Я просто убеждённый холостяк, просто не попадалась такая как вы.
Надежда погрозила пальцем:
-  А, вы хитрый и с вами опасно разговаривать…
-  И, старый.
-  Нет вы не старый, но с сединой. Из-за женщин? – И Надежда улыбнулась.
-  От части.
-  Сколько вам лет?
-  Сорок один.
-  Не далеко ушли. Встретились бы раньше, вполне могли бы быть мужем.
-  А, вы рискните сейчас… - Вадим прямо посмотрел ей в глаза, - и не пожалеете. Всё-равно ушли от мужа…
Надежда слегка смутилась, привычным движением, поправила волосы, мягко ответила на призыв:
-  Ох и лукавый… Вы на верное так всех соблазняете? Под коньяк.
-  Нет, соблазняют меня женщины, вот как вы сейчас.
- Я?! Я, кажется повода не давала…
-  И Не надо! Сама внешность ваша таинственная, загадочная… Она волнует, как бокал хорошего вина, им надо наслаждаться, вдыхать хмельной аромат и не пригубляя, медленно испить до дна… Вы согласны?
Рука Вадима мягко легла на руку Надежды, уверенная, волнующая, заставила Надежду вздрогнуть, а слова зовущей истомой, горячо шевельнулись в груди… Она опустила ресницы, пряча волнующий блеск глаз, тихо ответила, переходя на – ты:
-  Знаешь, есть такая категория мужчин, которые за долго до финала, своей вкрадчивой, многообещающей речью, уже раздели женщину и от такой сладкой речи, она уже на всё согласна, а как известно, мы любим ушами и, я боюсь…
Вадим прервал её речь и тоже переходя на – ты, призывно сказал:
-  Тебе не будет страшно, я в купе один и нам никто не помешает…
Но Надежда уже приходила в себя от зовущего и такого пьянящего голоса, и блестя благодарными слезинками в глазах, произнесла:
-  Спасибо.
-  За, что?
-  Я давно не слышала таких слов… Ты подарил мне красивые минутки, от которых я ощутила себя востребованной женщиной, спасибо! И не обижайся, пожалуйста! Я не хочу быть сигаретой, или кружкой пива, уж лучше я вернусь к мужу, а то с тобой и до греха не долго… - Она улыбнулась, ласково по гладила  руку Вадима и, решительно поднялась из-за стола, Вадим тоже поднялся. Понимая его намерение проводить и где, она может не устоять, она остановила его со словами:
-  Не провожай, прошу тебя, оставь то хорошее, что подарил мне, прощай. – Она мягко улыбнулась ему и не оглядываясь пошла к выходу.
И то печальное, что до неё терзало душу, в новь навалилось тяжким грузом. У выхода Надежда остановилась, обернулась и долгим взглядом посмотрела на него… Закрылась дверь – ушла, растаяла, исчезла, как чистый лучик прикоснувшись к сердцу. Вадим сел, тоскливо посмотрел в окно, оно было пустым и тёмным, и только острая снежная пыль, с тихим стоном, рвётся через тонкую щель. Сибирь. Могучая, бескрайняя, а в ней позади остались Чита, Улан Удэ, Иркутск и могучий Байкал и его не укротимая дочь Ангара, в перекатах бурля и пенясь, пронеслась на встречу поезда, понесла свои воды на восток, к мужу Енисею. А впереди Алтайский край спешит на встречу и Барнаул, и первая любовь. Вадим поднялся, последний раз взглянул в окно и направился к выходу, в своё купе. Там не спеша разделся и лёг на нижнюю полку, закрыл глаза, вагон покачивало на стрелках. Мысли снова завладели им; с начало вспыхнули не разборчивые образы и, он стал ворошить их, перебирая тех, с кем особенно тесно сводила его судьба, а сводила его не мало и люди то были все хорошие, а время… Молодое, армейское! Вадим медленно погружался в закоулки памяти, поднимая на поверхность Монголию шестидесятых и тех двадцатилетних с кем топал в керзачах, по великой  пустыни Гоби, а как всё хорошо начиналось…