1апреля 3 часть

Я лежал трясущимся холодцом, выныривал, захлёбываясь из слоёв жутких снов, и мечтал только о выпивке. Строил план побега. Смутно помню, как отец приходил, и вот снова зашёл,  долго держал за руку, говорил, что я у них теперь один и , что мы с ним должны поберечь маму после инсульта. Сидел абсолютно седой, когда и успел, совсем старик. Жалость стянула грудную клетку. Папочка, как ты всегда был терпелив, не унизил не разу, а то тогда я так и покончил бы с собой, но понял, что мои старики не заслужили такой гадости. А сейчас он ухаживает за мамой и ко мне заходит, а сам ведь выглядит неважнецки, наверно не спал давно нормально. Слезы подкатили внезапно и начали душить, я стал гнать отца к маме, но разревелся при нём, как чмо.
А он все гладил меня , называл сыночком, кровиночкой, говорил, как они с мамой счастливы, что я очнулся, и как было бы здорово, если бы я когда-нибудь бросил свою заразу и мы  зажили бы втроём! Ходили бы за грибами, на речку рыбачить с ним по заре, анекдоты травили, мама бы пекла пироги, завели б доброго пса... И я уснул так хорошо, как в детстве, с надеждой, с легкостью.
А утром папы не стало.
Я думал, что сдвинусь по фазе.
Что творилось внутри! Это пламя боли хотелось немедля потушить алкашкой, но что-то человеческое во мне кричало на задворках пропитого сознания, что пожар спиртом не тушат, рискую сгореть. А на это я просто не имею права! Я остался у мамы один, а она еще в больнице и как еще воспримет новость о папе.
Меня осенило, если я поклянусь, что брошу эту безнадегу, то она будет жить ради меня, ведь я ни разу не обещал. Я очень хочу! Я должен, ради мамы, ради памяти о папе и сестренке, ради племянников, ради себя!