Раздел 3. Глава 1. Ученый. Постановка задачи

Предыдущий раздел  книги –  был о том, как воспитать хорошего прикладника, умеющего  быстро и эффективно решать повседневные технологические и производственные задачи, и в каких-то вопросах способного к нестандартному мышлению. Хороший прикладник должен быть немного ученым, то есть быть способным к генерации нового знания. Но прикладник –  все же не исследователь, следовательно, необходимо определить  педагогическую задачу совершенно иного качества – задачу воспитания человека создающего новые знания.

Так как в предыдущем разделе достаточно пояснено, что такое прикладник, то представление об ученом можно дать на различиях между ними. Во-первых, на различии в отношении к знанию. Прикладник должен больше знать (отвечать на вопрос «Как делать»), ученый должен больше понимать (отвечать на вопрос «Почему это так»). Еще одно фундаментальное отличие – прикладник должен уметь быстро находить достаточно эффективное решение, поставим на этом акцент, не наилучшее, а достаточно эффективное и делать он это должен за разумное время. Для ученого фактор времени не играет такой значительной роли, здесь более важно качество полученных знаний. И, наконец, прикладник работает с известным, ученый создает новое знание, отталкиваясь от известного. Это их главное отличие.

Разумеется, между прикладником и ученым нет жестко очерченной границы. Есть даже так называемая прикладная наука, находящаяся где-то между этими двумя такими разными способами интеллектуальной деятельности, но далее мы все же будем опираться на сказанное выше: прикладник использует знание, ученый его создает. Педагогический вопрос заключается в том, какую структуру личности и интеллекта мы должны получить в процессе воспитания ученого.

И еще одно замечание. В этой книге разделяется учебный процесс в отношении человека прикладного знания, именуемого для упрощения прикладником и в отношении человека теоретического знания именуемого ученым. Это не значит, что речь идет о физически различных людях. Прикладник и ученый это скорее два способа мышления свойственные каждому человеку, и речь идет о двух сторонах интеллектуального развития  личности, для которой одна из сторон может стать доминирующей. Деление же это выполнено просто для удобства изложения.

Знание как ценность, мотивация ученого

Человек пытается что-то добыть для себя в том случае, если это что-то  является для него ценностью. Это первое и главное условие ведения любой деятельности и научной в частности. Что может стать желанной ценностью в науке? Человек может обладать амбицией и стремится к научной карьере, или он может хотеть материального вознаграждения за свою работу. Но проблема любого вознаграждения в том, что оно, а особенно его размер, напрямую зависит от полученного результата. Однако в науке скорость получения результата и его глубина слабо соотносятся. Как правило, наиболее интересные результаты требуют большого времени и значительных усилий без гарантированного успеха. Как сказал бы товарищ Привалов из «Понедельник начинается в субботу» - там, где есть асфальт, там нет ничего интересного, а там где интересно, там нет асфальта. 

Это, по моему мнению, одна из причин бурного развития  прикладной науки. Можно понять, почему большое количество хорошо подготовленных людей идут именно в прикладную науку. Здесь возможен быстрый результат. Настоящий же ученый должен быть готов к долговременному погружению в свою область знания, требующему отказа от реализации каких-то амбициозных планов здесь и сейчас.  Его целью и смыслом должен стать даже не конечный результат, а процесс движения к искомой истине. Но, разумеется, любой человек нуждается в  мотивации и это надо обсудить.
Мы можем сколько угодно говорить о прекрасной цели, о благородной деятельности направленной на развитие всего человечества, но утопии никогда не были движущей силой. Поэтому сотни лет, пока наука была отдана людям с особенной духовной организацией, без государственной подпитки, знания человечеством накапливались крайне медленно.

Постепенно развитые страны стали создавать социальные лифты в науке, финансировать ее работу, включая фундаментальные области. Это помогло сформировать практически промышленную отрасль получения новых знаний и в то же время заложило основу для последующей деградации науки, так как сфера, по сути не коммерческая, стала источником дохода и местом создания социального статуса. Такое движение вниз неизбежно. Фундаментальные вопросы развития человеческого общества не разрешаются организационными методами.
На самом деле очень многие, а может быть и все существенные проблемы человечества радикально разрешимы только в сфере воспитания системы ценностей. Но мы не знаем как это делать, развитие же  общества требует какого-то решения здесь и сейчас, поэтому организационные меры может быть и зло, но зло неизбежное и все что можно сделать на уровне государственного устройства – это постараться создать сбалансированную систему государственных мер поддержки и противовесов в науке. Обсуждение того, насколько это удается сегодня, не является моей целью, поэтому обсудим, насколько возможно сделать знания настоящей ценностью, то есть решить проблему радикально.

Познавательный инстинкт, расширение сознания

На самом деле проблема уже отчасти решена природой или создателем (это как кому нравится). Человек от рождения получает познавательный инстинкт. Каким образом, сказать сложно, это вопрос отдельного глубокого исследования, мы же будем исходить из познавательного инстинкта, как факта.
Человек по природе своей стремится познавать окружающий мир, начиная с очень простых вещей. Ему, в общем, достаточно установить простые логические связи между своими действиями или наблюдаемыми явлениями и прямыми последствиями. Понятно, что такая цель инстинктивного действия быстро достижима, а значит у природного мотива к познанию жизнь достаточно короткая.
Далее, необходим процесс, который я называю расширением сознания, в ходе которого, человек должен вводится в более широкий круг задач. И это расширение идет по четырем измерениям.

Первое естественное измерение – пространственное, причем пространственное в прямом смысле этого слова. Маленький ребенок ощущает только очень небольшое пространство вокруг себя. Постепенно он должен осознавать существование большого мира. Разумеется, расширение происходит умозрительно. Зрение дает пространство только в несколько километров. Умозрительное же расширение через информацию о других городах, странах, и т.д. создает практически неограниченные возможности для пространственного познания. Ощущение себя в большом внешнем мире показывает, как велики возможности познания, как много в окружающем мире может быть объектов для исследования.

Второе естественное измерение – временное. Как и пространственное оно  ограничено на старте коротким промежутком, который можно назвать «сейчас». Постепенно человека надо выводить на более длительные временные промежутки, того что было ранее и того, что возможно будет позже. Временное расширение требует уже не просто наблюдения объектного мира. Все протекающее во времени дает пищу умозрительному созерцанию. Благодаря временным процессам в сознание человека входит представление о причинно-следственных связях, и в мире природы и в мире людей.

Третье измерение понятийное. Человек, начиная с Адама, дает имена всему наблюдаемому.  Обобщаясь, имена превращаются в понятия. Абстрагирование и обобщение расширяют область определения понятий и смысловых связей между ними, усложняя внутренний, умозрительный мир человека. Этот внутренний мир также становится объектом приложения познания, в этом случае объектами созерцания становятся понятия и смыслы. 

Четвертое измерение социальное. Человек начинает свое восприятие социума, проходя через чисто эгоцентрическое восприятие себя как центра мира. Затем он захватывает семью и близких друзей, а в процессе дальнейшего развития социальное мироощущение должно расширяться до общечеловеческого. Социум для человека, особенно человека города, то есть наиболее распространенного вида человечества, является даже более значимым, нежели природа. Здесь познание становится инструментом другого важного процесса – социализации. Каждый индивидуум стремится войти в социум максимально комфортно для себя, что поощряет его познавательную деятельность.

Все четыре измерения необходимы для развития интеллекта, как прикладника, так и ученого, разница лишь в объеме осознаваемого пространства, времени, качества и глубины понятийного мира. Может показаться, что социальное измерение более важно для прикладной деятельности, нежели теоретической. Но это не так. Ученого нельзя воспринимать как устройство, нацеленное на бесконечное расширение общечеловеческого знания. Ученый также живет в социуме и должен руководствоваться не только своим познавательным инстинктом, пусть и неимоверно усложненным, но и некими моральными соображениями. Он должен уметь оценивать полезность или вред своей работы, понимать, что достижения науки изменяют ход истории и не всегда это может быть движением вперед.

Это если смотреть на глобальный процесс научного и технического развития. Но необходимо также помнить и о том, что современная наука представляет собой коллективную деятельность, что накладывает на любого ученого необходимость владения навыками работы в коллективе. От ученого требуется способность осознавать себя принадлежащим определенной научной школе (или наоборот свободным исследователем), понимать и принимать факт существования широкой научной корпорации со своей этикой и определенной культурой мышления. Принимать как обязательную норму научный метод мышления. Это все тоже можно считать социальным измерением, так как сообщество ученых это не бесструктурное множество людей, а особым образом организованное сообщество.    

Эстетика знания

Эстетическое чувство – одно из наиболее сложных и загадочных человеческих чувств. Каждый из нас может сказать, что нечто наблюдаемое или мыслимое красиво или нет, но никто не может толком пояснить, какой смысл вкладывается в подобные заявления. В отношении научного знания можно предположить, что эстетическая оценка – это своего рода оценка правильности знания, оценка сделанная интуитивно. Мы ощущаем, что познанное хорошо укладывается в индивидуальную картину мира, она становится более полной, более детальной и понятной, что и вызывает ощущение, которое мы называем эстетическим удовлетворением и даже наслаждением.

Такое видение основы эстетического чувства совершенно не противоречит представлению об эстетическом восприятии произведений искусства всех видов, если вспомнить, что искусство - тоже способ познания мира. Эта точка зрения опирается еще на одно загадочное понятие – гармонию. Есть, конечно, определение этого термина, но интересно то обстоятельство, что суть гармонии как некоего правильного сочетания частей в целом, мы понимаем интуитивно. Гармония – основа представления красивого, следовательно, эстетическое восприятие опирается на гармоничное соединение наблюдаемого в цельный образ картины, музыки, архитектуры, научного знания. С точки зрения эстетического чувства такой ряд вполне законен. И если кто-то заметит, что для науки требуется специальная подготовка, а красота художественного произведения непосредственно воспринимаема, то на это можно ответить, что для глубокого, полноценного восприятия красоты художественного произведения также необходимо тренированное чувство.

Можно с уверенностью утверждать , что в науке тоже есть своя эстетика, свое представление о красоте. Не зря кто-то из великих сказал, - чтобы закон был верен, он должен быть красив. Можно также процитировать великого русского конструктора самолетов Андрея Николаевича Туполева сказавшего – чтобы самолеты летали, они должны быть красивыми. Эстетика, при всей ее загадочности является реальным механизмом деятельности ученого, лишь не вполне понятным и осознаваемым.
Впрочем, наука это сфера, где эстетику вполне можно обосновать и вывести на уровень сознательного объяснения и восприятия. Ключ к пониманию эстетики науки лежит в определении гармонии данном чуть выше. В природе, устойчиво лишь то, что гармонично входит в общую картину. Вспомним, что базовое свойство любого закона – это логическая непротиворечивость, непротиворечивость экспериментальным данным, в общем, для природы важна способность любого явления и материальной сущности, стать составной частью большого целого, не разрушая его. Поэтому гармония это общеприродный принцип. И если даже что-то подвергается разрушению, то лишь для того чтобы построить новую картину непротиворечивого  сочетания частей в целом. Поэтому в каком-то смысле научный метод можно считать методом изучения гармонии, из чего и следует совершенная научность эстетического чувства. 
    

Мышление

Мыслит каждый человек. Интеллект – это способ решения любых задач встающих перед человеком, в том числе и самых массовых – повседневных бытовых. Даже обыкновенный поход в магазин и уборка по дому это, хотя и примитивные, но все же интеллектуальные задачи. Но понятно, что любая сфера деятельности предъявляет  свои требования к процессу мышления.
Научное мышление обладает рядом особенностей, которые в следующих главах мы рассмотрим детальнее. Это так называемый научный метод. Очень емкий термин, требующий обстоятельного разговора, поэтому сути научного метода будет посвящена отдельная глава. 

Специфическое свойство научного мышления – это его системность. Обычный человек может себе позволить несколько хаотичный способ мышления. Мы можем переходить от одного суждения к другому, не слишком беспокоясь о таких вещах, как конечная цель цепочки суждений, их обоснованность, внутренняя непротиворечивость, соответствие наших суждений реальному внешнему миру. Но это те вещи, которые ученый игнорировать не имеет права. Любые его рассуждения есть исследование объектов, явлений и процессов внешнего мира. Это означает, что ученый должен точно понимать, что именно он изучает. То есть он должен поставить задачу исследования, сформулированную в терминах принятых в его области знания, обеспечив, таким образом,   строгую, осмысленную постановку задачи, и доступ к методам своей науки. Необходимо понимать, что любое исследование не строится на пустом месте. Наука – это, прежде всего, наработанная система знаний и методов, применение которых возможно, только если поставленная задача сформулирована в рамках понятийного аппарата науки.

Ученый ставит цель и уже это есть достаточно серьезное, профессиональное действие. Системность мышления означает и особую организацию исследовательского  процесса. Здесь нет места позиции «Потому что я так хочу». Любое действие ученого должно иметь основание, должно быть ясно, почему есть смысл действовать именно так. Кроме того, мыслительный процесс ученого должен идти в рамках какой-то определенной стратегии, опирающейся на разумные гипотезы. Например – «в силу имеющегося и принимаемого мной знания я могу с высокой степенью уверенности  предположить следующее….. Тогда посмотрим, что из этого следует». Или - «У меня есть неподтвержденная и может быть сомнительная гипотеза, но посмотрим, что можно из нее вывести, если она истинна. И если окажется, что она допускает вполне продуктивные выводы, то можно над ней поразмыслить».

Можно выделить и другие методы и приемы организации мыслительной деятельности, но для нас сейчас достаточен вывод о том, что какая-то стратегия обязательна, именно она дает основание того, что исследование может завершиться успехом.      
Конечно же, необходимо выделить способность к абстрактному мышлению. Эта форма мышления по своей сути дает возможность создавать объекты исследования из общих свойств наблюдаемых сущностей мира, а значит именно абстрактное мышление и есть основа, на которой становится возможным главный продукт научного мышления – всеобъемлющий закон.
Конечно мышление ученого само по себе тема большого психологического исследования, но мы должны оставаться в пределах педагогической задачи, и думаю сказанного выше о мышлении ученого вполне достаточного для обозначенных рамок.   

Образ жизни. Навык самоорганизации

Любая сложная деятельность требует больших затрат времени и энергии, это два единственных ресурса, которыми человек реально располагает. Известная пословица говорит – когда Бог создавал время, он создал его достаточно. Однако нам всегда его не хватает для успешной работы в выбранной сфере, что становится проблемой самоорганизации на всю жизнь. И чем сложнее работа, выполняемая человеком, тем жестче требования к его образу жизни. Впрочем, есть достаточно много профессий, в которых личную, так сказать бытовую жизнь можно отделить от работы. В таких профессиях  человеку вполне достаточно придти на рабочее место и некоторое время выполнять  определенные рабочие действия.

В науке это категорически не так. Формально и здесь есть своего рода алгоритмы работы, но они скорее касаются формы результата, нежели содержания научной деятельности. Например, есть требования к оформлению диссертации, статьи в журнале, какого-то научного отчета. Но нет никаких точных процедур выполнения именно исследовательской работы, процедур гарантирующих требуемый результат. Фундаментальное свойство науки – полная неопределенность, отсутствие каких-либо понятных алгоритмов деятельности.

Это обстоятельство создает воспитательную проблему подготовки ученого. Поэтому раздел назван «Воспитание ученого». Человек решивший посвятить себя науке должен осознать, что он идет не на производство с работой от звонка до звонка, а фактически  выбирает образ жизни, в котором научное исследование будет влиять самым серьезным образом на всю его деятельностную организацию. Разумеется, это не означает отказа от обычных человеческих ценностей. Речь лишь о том, что рабочий график его пребывания в научно-исследовательском учреждении или университете это некая формальность ни в коем случае не закрывающая всех требований, которые начнут предъявлять к нему и к его реальному рабочему  времени поставленные задачи.

Отсюда следует вывод – ученый это человек, умеющий хорошо планировать и организовывать свое рабочее время. Его характерной чертой должен стать высокий навык самоорганизации. Но что именно является предметом самоорганизации? В обществе похоже есть некий шаблон настоящего ученого, как человека не от мира сего, все свое время проводящего за книгами и в лабораториях. Конечно, такие фанатики своего дела есть, но мы сейчас говорим о массовой науке, и образ ученого должен включать семью, быт, интересы за пределами своей науки. Отсюда следует и задача самоорганизации как навыка планировать рабочее время и вести свою деятельность максимально эффективно и не 24 часа в сутки.

Это очень сложная и интересная проблема, для решения которой, надо понять технику научного исследования и выделить именно педагогическую часть – как научить этой технике. То, что речь идет все же о технических навыках самоорганизации, говорит о том, что проблема выходит за пределы задачи этой книги. Поэтому мне не хотелось бы начинать пространные дилетантские рассуждения о том, как должен работать ученый и как его к этой работе готовить, но в рамках прикладной философии педагогики, на уровне здравого смысла можно показать, что такая задача вполне содержательна.

Чем бы не занимался ученый, он всегда работает на определенной базе знаний накопленной до него. А значит, первый технический вопрос уже ясен. Ученый должен определять перечень авторитетных для него источников знания и уметь развивать собственную систему знания в области своей науки.

Исследование предполагает стадию выдвижения гипотезы. Заметим, что гипотеза это не произвольное утверждение взятое с потолка. Гипотеза должна быть вполне обоснована и разумна. Отсюда следует требование к способности исследователя выдвигать такие суждения. Это в свою очередь требует развитого критического мышления и рефлексии, так как исследователь обязан оценить свою способность выдвигать гипотезы, оценивать уровень своей компетентности. Адекватная оценка компетентности – основа самоорганизации.

Третий момент. Исследование - это достройка имеющейся системы знания до того момента, когда развивающаяся система включит в себя как уже понятый и ясный  объект проводимого исследования. Это очень сложный процесс, который можно образно сравнить со строительством здания высокой степени сложности. Этот образ наводит на мысль, что перед началом исследовательской работы должен быть, если не выстроен план, то, по крайней мере, выработана стратегия развития системы знания, позволяющая быть уверенным в том, что исследование идет в направлении заданной цели. Помимо того, как бы тщательно не было сформулирована эта стратегия, время от времени возводимое здание будет оказываться под угрозой накопления противоречий, что производит на свет еще один технический навык – анализ сделанного и коррекция дальнейшего движения.

Об организации научной работы, о ее технике очевидно можно говорить много, но чем дальше, тем сложнее быть содержательным, а я не в коем случае не претендую на экспертное понимание методов организации научного исследования. Моя цель в последних параграфах была достаточно скромной – я хотел показать, что эта задача вполне содержательна и ей есть смысл заниматься в том числе и педагогам.

В заключение 
 
Цель главы была – показать, что подготовка ученого вполне себе достойная педагогическая задача, которая, на мой взгляд, сегодня решается достаточно однобоко. Университеты, готовящие ученых, сводят эту проблему к накачке будущих исследователей специальными знаниями. Я недостаточно компетентен для того, чтобы судить о том, насколько хорошо ведется эта работа, но судя по темпам развития науки, хотя бы и прикладной, здесь пока все довольно хорошо, но я не буду брать ни слова назад из той критики которая прозвучала выше.

Собственно моя критика касалась не университетов и даже не вполне корпорации ученых, сколько общественных ценностей. Хочу заметить, что ученые это не инопланетные существа, а люди вышедшие из общества, поэтому общественные ценности и принципы функционирования общества определяют и научный процесс, и чем наука становится обширней, тем глубже входят общественные процессы в науку, размывая ее собственные ценности.

Наука уже давно перестала быть сферой деятельности отдельных, не от мира сего индивидуумов. В некотором смысле это хорошо, что современное общество наконец то начало направлять в эту жизненно важную отрасль серьезные ресурсы, но организационный подход средневековый, если честно. Ученый это как и прежде человек много знающий, но техника его работы, по прежнему не считается вопросом достойным внимания педагогики, что неправильно. Конечно, есть в науке институт наставничества в форме научного руководства, но ведь если научный руководитель - хороший и даже блестящий ученый, это еще никак не характеризует его педагогические навыки, кроме того, формировать стиль мышления и образ жизни надо
начинать до того, как молодой человек примет решение о занятии наукой.

Еще более важен вопрос ценности знания как такового. Это вопрос с которого я начал свои рассуждения о сути науки и  ученого. Для меня перекос в направлении прикладной науки очевиден. Будет надеяться, что сегодня мы просто находимся в какой-то естественной фазе развития знания, а не в кризисе, но добросовестное мышление требует рассматривать все возможности даже, если они пока не очевидны. Ведь, если сегодня действительно подспудно нарастает кризис науки, то когда он станет явным, будет уже намного сложнее найти выход, если не поздно. Думаю, окончательный вывод очевиден – подготовка ученого должна стать системной задачей, решаемой педагогическими методами, о разработке которых задуматься надо уже сейчас. 


Группа для обсуждения: https://vk.com/club214198675