Под сосной сидели...

                ПОД СОСНОЙ СИДЕЛИ...

       Восьмидесятые годы века минувшего, самое их начало. Деревенька-невеличка вдали от асфальтовых дорог, улочка из десятка четырёхквартирных, сложенных из белого силикатного кирпича, колхозных домиков... Полдень. Июльский полдень. Солнце в зените. Жарынь. В палисадах томятся вишни, сладким соком наливаются абрикосы, никнут пионы...
      На скамье крайнего, ближнего к пруду домика, в тени молодой раскидистой сосны сидят двое: восьмидесятилетний дед Терентий и его внук Ванюшка -- семи годков от роду пострел. Хорошо им под сосенкой: и прохладно и хвойным духом веет. Но Ванюшке не сидится -- на пруд просится, а дед, -- вот жадина! -- не пущает... От него, бывшего тракториста, от деда, то-есть, и досе попахивает мазутом, так он им напитался. Разморило дедулю нынче, на разговоры потянуло. С чего бы? Утром к ним приходил какой-то солидный дяденька с блескучим чёрным портфелем, и с ним, дяденькой тем,  худой, высокий и патлатый тип с фотоаппаратом. Как раз Ванюшка проснулся и видел всё. Мама накрыла им на стол. Гости ели жареную на сале яичницу, само сало и кислую капустку из погреба... Дед сидел в парадном лапсердаке с "цацками" во всю грудь, -- цацками он величал свои ордена-медали, -- сидел застенчивый, скованный, раскраневшийся. Потом его фотографировали, наконец попрощались: "До свиданьица, Терентий Васильич!", пожелали доброго здоровьица и ушли.
      И вот старый да малый на улке, на скамейке сидят. Дед уже без " цацок", в своём обычном облачении -- в выцветшей рубахе, землистого цвета штанах и галошах; Ванюшка -- в шортах и футболке с красным по жёлтому "Спартак -- чемпион!"
   -- Ванюш, вот ты знаешь, что есть дизель? -- хитровато щурясь, спрашивает дед Терентий у внука. -- А-а, вот и не знаешь. А я табе щас поясню.
   -- Не надо, дед, -- куксится внук, -- ты рассказывал уже; лучше на купалку отпусти-и...
   -- Брешешь, не рассказывал...  А на купалку одного не отпущу; со мною пойдёшь, -- строго говорит дед. -- Под моим присмотром плескаться будешь... Вон, позавчера, Бориска, дружок твой, едва не утоп; хорошо, молочник проезжал мимо, увидел да спас... Отпусти его... Ишь ты!
   -- Дед, я у бережка, где мелко... я вглубь не пойду-у...
   -- Дык ить и Бориска плескался, где мелко, а вышло вон оно как.
   -- Ну, де-е-ед!
   -- Цыц! Сядь, и слухай, что я табе про дизель рассказывать буду. Дык вот: дизель это табе не кальбюратор, -- убедительно, "кланяясь" в такт фразам и одновременно опуская корявую ладонь на Иванову коленку, "пояснял" дед Терентий, -- дизель - это дизель! Это мощь, это сила, это... Не ёрзай! Дык вот: ежели, скажем, машина забуксует, грузовик, к примеру,  в грязюке застрянет ежели, кто вытянет его, как думаешь: другой грузовик, конь-тяжеловоз? Дудки! Дизель, только дизель и никто больше. Техника!
      И дед начинает рассказывать принцип работы двигателя и о его основных механизмах. Говорит много, громко, распаляясь всё больше и больше...
      Ваня скучает. Это видно по опущеным уголкам его губ и по сердито сведённым к переносице белёсым бровям.
      А дед забывается и от колёсных пар, клапанов-коленвалов, радиаторов-вентиляторов уходит совсем в "другую степь".
   -- Мой дэтэ пятьдесят четвёртый был самым лучшим трактором в колхозе, -- почти кричит он. -- Я на нём запросто по две нормы давал. Моя фамелия с польтретом годами не сходила с районной доски почёта. Во как! Он у меня и заводился с полооборота и работал как часы, ага... А однажды я с одним хвастуном из соседнего колхоэа, который, как и я у себя под озимку бороновал, соревнование устроил: чей трактор сильнее, хто перетянет кого... Ага, сошлись мы с ним в акациевой посадке, аккурат на границе колхозов, зад к заду, сцепилсь скобами... Ну совсем, как в той фильме! И -- по газам! Рычим, ревём и... никто никого. Зарылись по самые некуда; земля с вырванными кореньями чуть ли не на кабину лезет... А условье состязанья было таково: проигравший плотит натурой -- отдаёт победителю ведро солярки.
      Больше часа бодались. И сами устали, и трактора, видим, изнемогли. Уже хотели прекратить возню, как я почувствовал, что мой соперник дал слабину -- выключил передачу... Вот тут-то я его и взял: ррраз! и перетянул. "Ну, -- кричу, -- хто кого, а? То-то. А то: "Мой сильней, мой лучшей!" Гони соляру, братец, говорю!" Он: глядь! в свой бак, а там тю-тю!, а там и полведра не наберётся -- всю спалил. Пожалел я его, говорю: "Ну он и жрёт у тебя!.А как же ты до свово табора доковыляешь?" Пожимает плечами: не знаю, мол, не ведаю. "Утром заправлял?" -- спрашиваю. "Угу," -- отвечает. "Кольца поменяй, парень, -- говорю, -- и компрессионные и маслосъёмные..." В общем пришлось мне, победителю, из своего бака отлить ведро топлива бедолаге. Ну, побазланили о том-о сём, уже и разъезжаться вознамерились, как видим: по полю, аккурат к нашему ристалищу, председатель наш на "бобике" летит, а с другой стороны, с противоположной -- ихний... Мы и обмерли. Кто настучал им, по какому телеграфу? Чудеса да и только. А они спешились и -- сходу: "Ах, вы такие-сякие разэтакие! С глузду съехали вы, что ли?" Да по-матушке нас, да матюгом... Хорошо, хоть не побили; а ведь стоило, ох как стоило -- заслужили. Да, Ванюшка, так-то вот... Благо, районное начальство о состязании том не проведало, а то бы... Словом, моя фотокарточка так и осталась висеть-маячить на доске почёта с заглавьем "Наши маяки". Правда, за тот месяц я принёс ровно половину заработаного -- оштрафовали. Знаешь, как тогда бранила меня твоя бабка! Хотя, откуда табе знать, ты ж тогда ещё и рождён не был...
      Дед умолк. Но тут же, через пару секунд: "А вот ещё случай был..."
   -- Ну де-е-ед! -- чуть не плача загнусавил Ванюшка, -- ну пойдё-ё-ём на купалку-у...
      Ах, ты! -- спохватился дед Терентий, -- заговорился я, прости, заговорился... Идём, внучек, идём.
      И двое человеков: один высокий, согбенный, с посохом, шаркающей походкой, другой маленький, юркий, светлоголовый, с резиновым мячиком под мышкой, мимо цеберного колодца, через колхозный сад и стойбище "людского" скота, отправились на пруд -- на купалку.

                Владимир ХОТИН
                20. 11. 2020