Развод главы 19-я, 20-я, 21-я

РАЗВОД



Глава девятнадцатая

Вот он опять подходит к этому дому. Вон те окна, из которых он часто смотрел на дорогу, ожидая Наталью с работы, но это уже не его дом и там его уже никто не ждёт. Там осталась только боль.
Он сел на скамейке у подъезда и закурил, не зная, что делать дальше.
Ватага мальчишек выскочила из подъезда и сразу же забежала за угол дома. Они чего-то там пошушукались и выбежали вновь.
- А Вы Алёшу ждёте? – спросил самый шустрый из мальчишек.
- Да. А ты откуда знаешь? – удивился Каманин. - И где же он?
- А вон сейчас его пацаны позовут, - ответил шустряк, шмыгая носом.
И вправду из-за угла дома, осторожно вышел Алёша. Он нерешительно приблизился к Каманину.
- Сынок! Иди сюда, мой хороший. С днём рождения тебя поздравляю. И дедушка с бабушкой тебя тоже поздравляют.
- А где они? – Алёша нерешительно подошёл к отцу и смотрел на него снизу-вверх.
- Они в другом городе остались, - Каманин приобнял сына и усадил его на скамейку рядом с собой. - Только вот подарки тебе и Лёле передали, - показал он на коробки и свёртки, лежащие рядом.
- А это что? – Алёша показывал на одну из коробок, но которой нёсся паровоз с шлейфом дыма.
- А это железная дорога. Я тебе её из самого Ленинграда везу, - начал объяснять Каманин и тут же предложил. - Пойдём, построим её.
- Ты, пап, не ходи туда, - сын настороженно посмотрел на отца, кивнув головой куда-то вверх. - Там этот живёт.
- Ничего, сынок. Что нам его бояться? Нам бояться некого, ведь у тебя сегодня день рождения! Радоваться надо, - от этих слов Алёша, наконец-то улыбнулся и Каманин, обняв его за плечики поцеловал. - Пошли. Чего сидеть тут, - они поднялись со скамейки и начали подниматься на пятый этаж.
- Пап, а ты, правда, не бендеровец? – неожиданно поинтересовался Алёша.
- Конечно, нет. Я русский, коммунист, - заверил его отец.
- А бабушка говорит, что ты страшнее бендеровца и можешь всех поубивать, - Алёша вопросительно смотрел на отца.
- Не верь ей, сынок. Я моряк, а в моряки злодеев не берут, - пошутил Каманин, хотя у самого от вопросов сына с болью сжалось сердце.
Они подошли к знакомой двери.
Каманин позвонил и через минуту её открыла Ольга Васильевна.
- Зрасьте, - процедила она сквозь зло сомкнутые губы, увидев Каманина.
- Можно войти? – вежливо поинтересовался у неё Каманин.
- Заходи, раз уж пришёл, - всё так же цедила тёща.
Чувствовалось, что обстановочка в этом доме напряжённая. Каманин весь собрался в комок, готовый к очередной пакости.
Они с Алёшей разделись в коридоре и прошли в большую комнату. Проходя мимо маленькой комнаты, Каманин увидел Пашу, который сидел на кровати, делая вид, что занят прочтением какой-то книги.
Увидев Каманина, он по-прежнему остался сидеть в прежней позе, но, когда Каманин вышел из коридора, поднялся и закрыл дверь в комнату.
Ну что же. Так даже лучше. Каманин разложил подарки, и они с Алёшей принялись собирать железную дорогу. Алёша старался во всём помогать отцу.
И вот, поезд побежал по рельсам. Как Алёша откровенно радовался этому событию!
- И это мне? И она тут останется? И я всегда смогу ей играть? - Всё время спрашивал он, не веря, что это богатство отныне только его.
- Конечно, сынок. Всё это твоё. А вот это тебе от дедушек и бабушек, - Каманин начал вынимать остальные подарки. - А где Лёля? – спросил он Алёшу.
- А она в санатории. Её мама только на выходные привозит, - мимоходом ответил сын. Так он был занят железной дорогой.
Тут раздался звонок в дверь. Это Наталья вернулась из магазина. Она мельком поздоровалась с Каманиным и ушла на кухню. Через некоторое время, пошушукавшись о чём-то с матерью, она вышла в большую комнату и застыла у входа, глядя, как Каманин играет с Алёшей в железную дорогу.
- Пройди сюда, - нейтральным голосом предложила она. - Мне надо с тобой поговорить.
- Да и мне тоже, - как можно спокойнее ответил ей Каманин и встал с пола.
Наталья прошла на кухню и остановилась у окна, встав к нему спиной. Там же за кухонным столом сидела и Ольга Васильевна. Каманин устроился на своём прежнем месте у кухонного стола, положив руки на него.
- Поговорим? – Наталья вопросительно посмотрела на Каманина.
- Поговорим, - утвердительно ответил тот, глядя на неё в упор.
Хоть бы что шевельнулось у него в душе. Был только ком горечи. Как можно!? Поселить этого недоноска рядом с его детьми. Позволить ему общаться с ними и тут же выливать на Каманина грязь. У него это не укладывалось в голове. Но, надо быть спокойным и всё утрясти миром. Ему тут же вспомнились советы папы и отца Инны.
- Ты почему не подписал развод? – с пол-оборота начала она накручивать тон беседы. - У нас же уже никогда не будет семьи? Разве ты этого не понимаешь? – и нахально воззрилась на Каманина.
- А что? Я должен был согласиться на ту наглую ложь, что ты написала в заявлении? – как можно спокойнее проговорил он, по-прежнему не отрывая взгляда от возбуждённой женщины.
- Но мне так посоветовал адвокат, - сменив тон, растерянно пробормотала она. - Он сказал, что так будет лучше.
- Лучше для кого? – горько усмехнулся Каманин.
- Знаешь, что, дорогой ты мой, - опять чуть ли не вскрикнула Наталья. - Позволь мне самой судить, что для кого лучше.
- Ну, во-первых, я тебе никакой не дорог;й, - он сделал ударение на этом слове. - Этим заявлением ты перечеркнула всё, что у нас было дорогого. И, во-вторых, на суде ты признаешь, что в твоём заявлении ложь и только тогда ты получишь развод. И с сегодняшнего дня ни у тебя, ни у меня дороги назад нет, - как-то моментально для себя решил Каманин.
- Ты будешь платить тридцать три процента, - встряла в их разговор Ольга Васильевна.
- Если надо, то буду платить, - не глядя на тёщу, прокомментировал её слова Каманин. - Дети мои и на их содержание я буду платить столько, сколько надо по закону. И буду с ними встречаться и, по мере моих возможностей, буду их воспитывать. Этого мне никто запретить не может, - подчеркнул он.
- Ну, это мы ещё посмотрим, - прошипел змеевидный мухоморчик, в образе тёщи.
- Ну что же, до встречи в суде, - не обращая внимания на эти шипения, Каманин встал и, пройдя в коридор, собрался уходить.
Алёша стоял рядом и с грустью смотрел на его сборы.
- А когда я смогу увидеть Лёлю? – напоследок спросил Каманин Наталью.
- Я привезу её в субботу вечером, - неохотно ответила она.
- Тогда до субботы. Там подарки для неё от дедов, - Каманин головой кивнул в комнату, где он оставил все свёртки и коробки. - Передай их, пожалуйста, ей.
- Приходи. Я ей всё передам, - уже без эмоций ответила Наталья.
Каманин поцеловал на прощание Алёшу и закрыл за собой дверь. Алёша хотел кинуться за ним, но был остановлен материнской рукой.
Каманин вышел из подъезда, сел на лавочку и закурил. Вышел сосед Виктор с четвёртого этажа.
- Что? Своих навещал? – Буднично спросил он.
- Да. У Алёши сегодня день рождения. Вот подарки принёс, - грустно поделился с ним Каманин.
Виктор выразил своё отношение к Наталье в матерной форме, но Каманину от этого легче не стало. Он докурил сигарету и пошёл к остановке. Вот тут-то навстречу ему и попался Валера. По своей доброте душевной он пригласил Каманина к себе домой. А когда узнал, что ночевать Каманину надо ехать в Артём, то предложил заночевать у него. Каманин не отказался. Да и уже было поздно.
Перед самым сном он стоял в Валериной квартире у окна и долго смотрел на окна своего бывшего дома. На продолжающуюся там жизнь, а ему, его собственную, приходилось начинать с белого листа.


Глава двадцатая

С утра Каманин поехал в партком. Ваев принял его спокойно.
- О! Кого я вижу?! - неподдельно удивился он и, показывая рукой на свободный стул, предложил: – Садись, рассказывай, - полушутя добавив: - Ну, что? Больше ничего не натворил?
- Вроде, нет. Сейчас жду окончания отпуска и собираюсь приступить к работе, - пожав плечами, ответил Каманин.
— Вот это и правильно. Успокоился? Всё обдумал? – инспектор с интересом смотрел на спокойного и уверенного посетителя.
- Конечно, - заверил его Каманин.
- Ну, тогда догуливай свой отпуск и выходи на работу. Мы тебе тут нормальное судно подыскали. Тебе надо расти. Так что утрясай свои дела и будь готов в рейс, - инспектор приподнялся со стула, но тут же сел обратно. -  Да, тут на тебя кляузы приходили. Ты не волнуйся. Ходу мы им не дадим, - он вынул из стола несколько исписанных листочков бумаги и посмотрел в них. - Мы с ними поступим так, - и он, разорвав листки, бросил их в корзину. - Считай, что это дело закончено. А на тебя мы возлагаем большие надежды. Ты должен оправдать наше доверие. Счастливо, - Ваев вышел из-за стола, пожал Каманину руку и тот пошёл на свободу с чистой совестью.

Надо было где-то устроиться жить. Каманин пошёл к Гене, своему хорошему другу по училищу. Тот работал недалеко от пароходства в проектном бюро.
У них был как раз перерыв, и парни с увлечение играли в теннис. Генка был рад встрече с Каманиным. Он сам недавно развёлся и уже успел вновь жениться. Квартира на Давыдова у него пустовала, и он без всяких вопросов предложил Каманину:
- Приходи к пяти часам. Мы как раз заканчиваем работать, и я тебя отвезу на хату.
До пяти времени было много, и Каманин решил позвонить папе.
Пройдя на почтамт, он заказал телефонный разговор. Его долго ждать не пришлось.
Каманин рассказал папе о произошедших событиях, о разговоре с Натальей, об Алёше и его дне рождения.
- Ну что же, сынок, ты прав. Надо разводиться, - горестно вздохнул папа. - Тут уже больше ничего не склеишь, несмотря на всё твоё желание сохранить семью. А вообще. Делай, как считаешь нужным. В этом деле жаль только детишек. Как-то им после всего этого жить-то будет? Это же такая травма для их детских душ. Не кори себя. Тебе жить, да жить дальше, и, дай бог, счастливо. Мы тебя с мамой любим. Не забывай об этом никогда, - закончил он разговор.

В пять Каманин приехал к Гене, и они поехали на его новое жильё. Каманину требовалось только забрать чемодан у Андрея в Артёме, и можно было праздновать новоселье.
Взяв у Гены ключ, он осмотрел, теперь уже временно свою, однокомнатную квартиру, застелил постель, навел порядок и поехал на автовокзал.
Через пару часов он уже подходил к дому Андрея. На этот раз он без труда нашёл его, но дома брата не оказалось. Он был на смене. Тогда они с Алёной принялись собирать ужин.
Каманин достал из чемодана бутылку вина, которую ему подарил папа и они с Алёной сели за стол.
- А ты стал какой-то другой, - Алёна как-то странно посмотрела на Каманина. - Что-то в тебе изменилось. Только не пойму, что. Уверенности, что ли, больше стало. И Андрей это тоже заметил.
- Может быть, - усмехнулся Каманин. - Пришлось многое переосмыслить и пережить, - и не торопясь, продолжил: - Не всё ещё закончено. Надо только набраться терпения и ещё откуда-нибудь подчерпнуть сил.
Разговор пошёл как-то сам собой, они проболтали с Аленой до позднего вечера, пока Андрей не вернулся с работы. Тут ужин перешёл во вторую стадию. Андрей тоже достал бутылку и под огурчики, помидорчики, солёное сальце она пошла за милую душу.
Каманин рассказал ребятам о разговоре с Натальей, о жильце Паше, о том, как Алёшу настраивают против него, о том, что в субботу привезут Лёлю и у него с ней будет встреча. Такой простой разговор. Такие родные ребята. Каманину от такого общения стало легко и спокойно. Тем более с работой уже всё прояснилось. А суд. Что суд? Он будет. Каманин уже принял однозначное решение и теперь его смог бы остановить только асфальтовый каток. Здоровья у него - хоть отбавляй. Желание жить и что-то делать, вновь полностью завладели им, а в таком состоянии, он чувствовал, что готов свернуть горы.
Они проболтали с Андреем и Алёной чуть ли не до утра. У них тоже свои проблемы. Тоже какие-то сомнения. А какая молодая семья живёт спокойно? У всех, а тем более у них, всегда есть проблемы. Но теперь Каманин уже сам мог им что-то посоветовать и успокоить. Это уже был не апрель. Каманин твёрдо стоял на ногах. Теперь и на него можно полностью положиться.

Глава двадцать первая

Но вот и долгожданная суббота. Каманин проснулся раньше обычного, помылся, побрился и позвонил Инне. Телефонная будка находилась недалеко от дома, и он почти каждый день звонил ей. Телефона у Инны в квартире не было, он был только у соседки, и та всегда благосклонно отзывалась на его просьбу, позвать Инну. Каманин рассказал ей, что собирается навестить дочь. Инна, как всегда, поняла его переживания и посоветовала держать себя в руках.
До самого вечера Каманин не знал, куда бы себя приткнуть. Книга валились из рук. Даже если он и читал, то половины прочитанного не понимал. Приходилось перечитывать всё заново. Он с нетерпением ждал вечера.
Но вот уже пять часов. На троллейбусе до Постышева всего три остановки. Потом десять минут пешком до дома. И вот он снова звонит в дверь знакомой квартиры, за которой раздалось едва слышное шуршание. Дверь медленно приоткрылась и в образовавшемся проёме появилась недовольная физиономия Ольги Васильевны.
- Тебе чего? - прошипел этот змеевидный отросток.
- Здравствуйте, - как можно вежливее обратился к ней Каманин. – А где Наталья с Лёлей?
- Она ещё не приехала, - так же злобно ответила теща.
- А когда приедет? Должна же уже быть дома, - удивился Каманин.
- Когда приедет, я не знаю, - доброты в словах тещи не ощущалось.
- Можно подождать? - спросил Каманин, намереваясь войти в квартиру.
- Если хочешь, то жди, - и тёща неожиданно захлопнула дверь.
- Спокойно, Лёкс, спокойно. Это не в последний раз, - успокаивал сам себя Каманин, стараясь не выпустить гнев наружу, застыв перед захлопнувшейся дверью.
Пришлось спуститься и сидеть на скамейке, которая находилась на дорожке, ведущей от остановки транспорта к дому.
Он ловил взглядом каждую фигуру, появляющуюся из-за угла дома. Но Натальи всё не было. Через пару часов он уже думал, что прозевал их и что они пришли домой другой дорогой, поэтому вновь пошёл звонить в дверь.
На его вопрос, не приходили ли они, Ольга Васильевна так же «дружелюбно» пробурчала.
- Их ещё не было, - и вновь со злостью захлопнула дверь перед самым носом Каманина.
Стало смеркаться, а их всё не было. Каманин весь извёлся. Время приближалось к десять часов вечера. И вот из-за угла показалась группка людей, только что сошедших с подъехавшего троллейбуса. Самыми последними из него вышла парочка. Они шли под ручку, прижавшись друг к другу. Свободной рукой женщина за руку тащила за собой ребёнка. Хотя было уже темно и лиц невозможно было разглядеть, но сердце у Каманина ёкнуло. Они.
Он сорвался со скамейки и бросился к ним. Да, это оказались Наталья с Пашей. Каманин мимоходом поздоровался и присел на корточки перед дочуркой. Та сразу же узнала его.
- Ой, папочка. А меня из санатория забрали, и я иду домой, - доложила она отцу. - А почему тебя так долго не было? Ты опять был на пароходе в море?
Она выкрутила ручку из Натальиной и обхватила Каманина за шею. Он поцеловал её в нежную, пахучую детскую щёчку и встал вместе с ней. Лёля так и оставалась у Каманина на руках.
- Вы домой? - спросил он у Натальи.
- Да, - нехотя ответила она.
- Ну, тогда мы пошли туда, - бросил Каманин ей через плечо.
Он развернулся и со своей драгоценной ношей направился в сторону дома.
Лёлька поудобнее устроилась у отца на руках и щебетала о жизни в санатории, о своих друзьях и воспитателях. Каманин иногда задавал ей вопросы, а она с полной серьёзностью отвечала на них.
Как жаль, что путь до дома был столь короток! Они быстро до него дошли. Он вновь сел на ту же скамейку, на которой просидел несколько часов и посадил Лёлю себе на колени, ощущая тепло и нежность своего комочка счастья. Прикрыл дочь полой ветровки, чтобы её не коснулась вечерняя прохлада и они ждал, пока не подойдёт Наталья.
Перед тем как спрыгнуть с колен, Лёлька подняла на отца головку и тоненьким голоском прощебетала:
- А ты ещё придёшь ко мне в гости? Приходи почаще, а то я без тебя скучаю. Не уходи больше в море, - от её голосочка у Каманина перехватило горло, и он едва смог проглотить образовавшийся комок.
- Хорошо, моя хорошая, - как можно нежнее заверил дочь Каманин. - Я обязательно скоро приду. А сейчас иди домой. Там тебя ждут подарки от дедушек и бабушек. До свидания, моё солнышко. Не скучай, - Каманин присел на корточки, крепко обняв и поцеловав свое чудное создание.
С грустью посмотрев, как дочурка исчезла в темени подъезда, он поехал к себе на Давыдова.
Уже засыпая, он всё ещё чувствовал детский запах и нежность ручек своего счастья. Сегодня Каманин был по-настоящему счастлив.
Как жаль, что теперь он только изредка сможет это ощущать. Его лишили самого дорогого, что у него вообще было в жизни. И только усилием воли он закрывал ту часть кадра, в котором постоянно находился этот чудак, совсем на другую букву, Паша. Сволочь, которая влезла в его семью и развалила её, лишив Каманина вот таких прекрасных мгновений, которые он только что пережил этим вечером.

Конец двадцать первой главы


Полностью повесть «Развод» опубликована в книге «Три измерения»: https://ridero.ru/books/tri_izmereniya/