9 Правдивый ложью

Чуткий читатель, заранее прошу извинить меня, за столь упрощённый язык повествования о царстве Тёмного демона, о его беседах и раздумьях … Я постараюсь сгладить неприемлемую для нашего слуха грубость обитателей нижних миров при общении друг с другом (с пленниками ада они обращаются только с презрительным изуверством). Язык демона созвучен рыканью хищного зверя, каждое слово обжигает ненавистью. Взгляд беса пронизывает злобой.

Для понимания их языка мне постоянно приходиться смягчать их речь, иногда пытаясь простой человеческой улыбкой хоть как-то скрасить весь ужас и мерзость инферно. Будут и сюжетные повторы, ну, так что ж? ничего не поделаешь: своей надоедливой рекламой ад набивает оскомину в мозгу – это одно из лучших его изобретений. Брэнд тёмного мира.

Хотя нет – я не прав. Чтобы достичь состояния просветления, техника многочисленного повтора (молитва, кружение, медитация, и подобное) до изнеможения, присуща практикам почти всех религий на земле. Оказывается, что и здесь методы высокого воспитания духа, Тёмные, слямзив у Светлых Сил, подменили самую суть истреблением этого духа.

С этим разобрались; там предупредили; тут отметили кое-что для себя.
 
Сегодня (это условно, конечно) после инвольтации от Люцифера великий Клеветник немного расслабился и размышлял наедине – слушал себя, единственно любимое существо во всём Мире. Взмахи его чёрных крыльев замедлились. На огромном удалении демона можно было принять за чёрного орла, расправившего крылья над своим гнездом – тёмно-лиловым океаном, неистово бушующим, кипящим от постоянных взрывов звёзд. Невероятные по своим масштабам протуберанцы сжигают отмирающие миры. Чёрные дыры пожирают вокруг себя всё без разбора.

Под демоном Великая бездна, где все концы и начала антимира. Оттуда сочится ядовитый угар и клубится смрад гниения. Стоит беспрестанный треск радиации смерти. Монстр гравитации стремится сжать всё в одну точку. На самом дне бездны воронка исчадия. Здесь бушуют и мечутся в безумной сваре друг с другом свирепые вихри – Страх и Ужас.

Перед своим исчезновением, с рухнувшей туда и окаменевшей в своём упорстве сущности, силою безмерного сожаления срывается почти безжизненный остаток эфирной оболочки. Первозданные «кирпичики» (информационные частицы «до»), составлявшие личность (монада), возвращаются очищенными обратно в мироздание. Таких случаев за всю историю едва наберётся до полусотни – настолько подобное событие является исключительным.

Река забвения… точка невозврата… ничто.
 
Лукавый, который раз, задавал себе вопрос: «Как? Каким образом Бог создаёт свои нерушимые миры? Почему они не распадаются? И почему все попытки его большого босса Люцифера создать что-либо подобное оказываются тщетными и конец всегда один? Абсолютно все, с таким трудом созданные им квазимиры, неизменно и быстро исчезали, в очередной раз являя гордым создателям свою безжизненность, – одни тихо «сдувались», другие феерически взрывались. Алхимия какая-то, однако. Чего-то же не достаёт? М-н-да… Светлые твердят о любви, но это же просто чушь какая-то!»
- Лжец так и не успел как следует обдумать и отринуть последнюю мысль, как вдруг перед ним возник, выскочив из-за трона, сынулька Момос.
- Выслушай меня, мой неподражаемый мучитель! – тихо зашептал ему на ухо фигляр Момос – правдивый ложью насмешник, его и демоницы Лилит законный отпрыск.
- Херувим тебя побери! Сколько можно учить не являться без вызова или разрешения. Говори, мерзкий прохвост.

Рыкнув для проформы, Дьявол кивнул головой, но своих всё пожирающих глаз открывать не стал (и так всё прекрасно видел). Живые существа не в силах были перенести его взор. Смерть ожидала дерзнувшего.

- Спасибо, босс, за высокую оценку моих способностей, - усмехнулся Мом, - и прошу принять мою мысль.

Мир нашего врага – Бога – держится на любви. Энергия любви столь могущественна, что всё, что ни наесть в мире, скрепляет и нет такой силы, которая смогла бы разрушить её узы. Суть этой мощи в том, что любовь отдаёт и наполняет жизнью всё вокруг себя. Даже и нам перепадает, хоть мы отказываемся признавать это.

- Чё ты мелешь, шут гороховый! Если эта энергия изливается на нас, то мы бы давно уже смогли «забацать» свои миры. Прикинь, как классно – у каждого босса свой мир!

- Мой шеф поражает своей проницательностью! Я даже не успел попросить о возможности тренировки моей речи в стиле русского шансона и блатняка, как…

- Сверни базар, мели короче, придурок! И не гони фуфло. – Князь тоже решил порезвиться и подхватил игру. В конце концов, большой босс должен владеть всеми языками и наречиями, в т.ч. народным матерным и блатным тюремным, понимать многочисленные профсленги, в совершенстве владеть межгалактическим дипломатическим, не бегать и от французского куртуазного.

Мому явно удалось развлечь, а главное заинтересовать своего лживого родителя.

– Я понял тебя, человеконенавистник. Так вот. Ты в полном отпаде от того, что Люциферу не удаются его миры. «Чё ж такое?» - думаешь. Ведь и мы не из говна сделаны. Хотя нет – слово говно к нашей банде не подходит. Лучше, наверное, сказать «не лыком шиты», правда, босс?

- Бля-я-а-а! Ты всё же решил достать меня сегодня своим краснобайством, Момос!

- Есть любовь и у нас. Но мы, силой своей ненависти к внешнему миру, вывернули её наизнанку и направили её энергию внутрь – на себя любимого. Отныне нет ничего в этих мирах важнее, чем Я. Безусловно, цель всего существующего – это немедленное удовлетворение всех, подчёркиваю, абсолютно всех моих хотелок. И если у Него Любовь отдаёт, дарит, наполняет и окармливает собою всё вокруг, то Я беру-гребу всё под себя, ворую, высасываю и пожираю. Все мои желания священны и неукоснительно подлежат исполнению.
А если нет, тогда не существует в мире таких преступлений, на которые бы Я не пошёл! Убить – да легко. Обворовать, оклеветать, изнасиловать – всегда пожалуйста и с превеликим удовольствием. Нет ничего святого – ни Бог, ни родители, ни законы мне не указ. Одно только может сдержать меня – и это Страх. Страх перед более сильным и более кровожадным. Я боюсь, когда мне больно, боюсь моих изуверов мучителей. Потому мне удобнее вылизать жопу сильному, чем позволить сделать бобо моему нежному эго.

- Сынок, засранец, я ни серафима не понял – ты хочешь, чтобы я тебя чпокнул или что? – дьявол утробно заржал, словно многоголовая стая тираннозавров, и приоткрыл один обсидиановый глаз-бездну.

- Ах, да! Извини, папа, я увлёкся. – Чуть не подавился от страшного взора лживый шептун.

- Сколько тебе раз говорить – не называй меня «папа» — сразу всплывают лицемерные рожи многочисленных пап Ватикана, готовых предать своего Бога в любую минуту. Тут у нас полное согласие с Творцом – предателей и равнодушных отступников не любим ни мы, ни Он. Надеюсь, ты не хочешь спровоцировать во мне бешеную ярость этим оскорблением. – И демон вперил свой взгляд на Иуду, продавшего своего Бога.

Тот каждый день, снова и снова, на протяжении многих веков, пытается вспомнить и выложить из 30 монет имя, им Преданного… у него ничего не выходит. Потом он в отчаянии сметает серебро, берёт верёвку, услужливо намыленную кем-то, и вешается на суку осины, растущей по случаю рядом – ручонки его, как обычно, судорожно тянутся к удавке. Раздаётся хруст позвонков. Вываливается язык… Чуток по времени, и вот его тело уже падает. Разлагается. Стервятники срывают плоть. Некоторое время разбросанные иудины останки лежат без движения. Затем собираются в скелет, кости снова обрастают плотью. Кто-то вручает ему мешочек с 30 серебряниками…, и вновь измученная душа предателя ведёт иудеев в Гефсиманский сад. Поцелуй… Очередной круг... И всё в полном осознании.

Момос, проследив за взглядом дьявола, кашлянул и продолжил:

- Отметим наши, безусловно, сильные стороны. Как же отпрыск Бога Люцифер смог подменить само понятие свободы выбора? После своего рождения во плоти каждая душа оказывается в центре его транслабиринта. «Слава нашему Повелителю!». И какой бы в течение своей жизни человек не выбрал путь (причём, совершенно свободно, а как же иначе!), конец для всех один – смерть и небытие.

Значит что? Человеку остаётся только наслаждаться, «ловить момент» и жечь «на всю катушку». И именно здесь, и сейчас. Нам удалось убедить почти всех людей на земле, что это и есть суть жизни! Как же нашему гению удалось обмишурить, так сказать, Бога. Да очень просто! Когда ты послал древнего змея охмурить Еву, уже тогда тебе удалось захватить внимание первочеловека и подселить в них свой дух противоречия. Посеять сомнение в их душах. А далее остаётся только перенаправить их устремления в нужное нам русло – и люди, вначале медленно, но потом всё быстрее и увереннее, пошли путём смерти – самолюбования, лжи и гордыни, непокорства Богу. Свобода вседозволенности дала им всё, и они сейчас требуют немедленного удовлетворения своих низких желаний и похотей. Денег, хлеба и зрелищ!

Итог – без Бога ручейки людских жизней теперь направляются силой твоей лжи, о величайший Лицемер, на дно антикосмоса. В конце концов, река забвения уносит, пойманные нами и в полной мере использованные души, в небытие.
Мы отучили людей смотреть на Небо. Приучили их не слушать Бога, а только лишь смеяться над Ним. Страх смерти парализовал мысли людей. Теперь этот мир под нашим господством! И наша любовь, вывернутая наизнанку, стала его фундаментом на веки вечные!

- Ничего нового! Всё, что ты сейчас наговорил, Момос, давно набило мне оскомину. Гораздо более интересно, если бы ты рассказал мне о счастье! – Дьявол устало глянул на своего отпрыска и помрачнел. Настроение испортилось.

Момос надолго замолчал. Никогда не испытывал Мом такого состояния. Не знал он, что такое счастье. Нет, ну, он мог, конечно, наврать Дьяволу в три короба, но прекрасно понимал, что ложь будет разоблачена мгновенно – уж слишком очевидна она будет в устах несведущего.

Дьявол отнюдь не сентиментален. Совершенно! Но, как часто, сначала посеяв раздрай в головах тех или иных живых созданий, и потом наблюдая смерть и разрушение их миров, он размышлял о счастье! Счастья от содеянного не было никогда. Потом в душу вкрадывалось что-то похожее на тоску. Тоска от невозможности любить? Как знать.

Тяжёлые раздумья демона всегда внезапно прерывал Его зов… Бог Жизни ждал возвращения…
 
Продолжение http://proza.ru/2024/02/02/1430