Фуэтэ, часть 2

«Другим везёт, им каждый день письма пишут, а тут пишу в какую-то неизвестность и опять злюсь на тебя... Наверное потому, что думаю постоянно о тебе, а ты где-то там в неизвестности. У меня пневмония, и меня ложат в больницу, она за городом. Дорога туда чудесная и я поймала себя на мысли, что я иду, иду по какой-то дороге и это вроде совсем не я и дорога мне незнакомая, а как бы со стороны и за собой со стороны наблюдаешь. Вроде я совсем маленькая и детство моё скоро закончится, оно и кончилось... Мне кажется, что я родилась взрослым ребёнком. Наверное, просто потому, что после второго класса пришлось быстро взрослеть – заболела мама. Сейчас смотрю на своих родителей и думаю: «какие они совсем старенькие и больные... А были когда-то весёлые и красивые и вели меня с огромным букетом в первый класс. Почему-то мне они представляются именно красивыми, хотя им уже было по под пятьдесят. Мама была очень красивой, маленькая, беленькая, голубоглазая и..., весёлая. Они пели песни – заслушаешься, русские, украинские... Такие голоса!.. Давно мы с братом посадили берёзку на память, она не сохранилась, а школа превратилась в груду развалин – грустное зрелище...Я проходила мимо – сердце защемило, знаешь как это бывает, сжалось в такой маленький комочек и заболело.... Сейчас строиться новая из стекла и бетона, но... Но она не моя, понимаешь? Не моя...»

«... За окном праздник, счастливые рожицы, транспаранты и даже шары, люблю шары, а ты? Но всё будто без меня происходит, какое-то важное событие, а я в стороне, чудно... Завидую своим знакомым, они на даче шумные весёлые с гитарой и песнями... А ты хочешь, Алёша петь?.. Но к сожалению ещё не здорова, читаю, много читаю... Хотя всё читано и перечитано. Перечитала «Фауста», возьмусь за Гоголя... Ах, как мне нравится его смех за спиной его персонажей, простодушных, порой глуповатых. А какова коллекция помещиков! А картины природы! А ещё очень хочу перечитать, буквально употребить, слово нехорошее знаю, но это так Пушкина «Евгений Онегин». Его Татьяну люблю...
Ой прости, заехали гости надо принимать... Счастливого праздника тебе, дорогой мой человек!».

«... Наконец-то пришли твои письма. И всего три, а остальные? Ты же знаешь, что я жадная и люблю много твоих писем читать... Они такие ловкие, что их читаешь, читаешь и кажется, что ты совсем недалёкий, а протяни руку и дотронешься до тебя. Я попыталась это сделать, а ты хитренький, ускользнул... И говоришь такие хорошие слова... Милый, дорогой мой человек, почему же ты так близко и так далеко!
У вас осень и тепло, а у нас совсем зима. Утрами морозец шалит и хватает спешащих на работу за всё что ему под «руку» попадёт, руки, щёки, носы. Все пытаются бежать, да куда там, пока добежишь до тёплого места, то совсем дрожью прошибёт. Днём эта зимушка отдыхает, засыпает – устала от погони за носами, уже дышит теплотою и от неё рождаются сосульки. Днём они глядят на ослепительную белизну и начинают плакать, громко, что прохожие начинают спрашивать себя: «Уж не весна ли?..». У нас самая красивая зима, но я не люблю её, она колючая.
... Я так рада, что ты подружился с дядей Мишей, он тоже говорит что скучает по тебе, как и я. Его ватная душа полна всяких хороших качеств и он с удовольствием своей плюшевой лапой пожал бы тебе твою руку (я не виновата, это ты меня заставляешь писать разные глупости). Когда ты пишешь про маленькое голубоглазое создание, то сам становишься лучше, добрее что ли... Пиши чаще... После третьего курса мне пришлось работать три месяца воспитательницей, то удавалось так увлечь малышей, что они потом из садика не хотели домой идти. Ты бы хихикал, если бы видел, как я распевала песенку черепахи Тортилы, а потом угорел от смеха при исполнении мной песни синьора Помидора из «Чипполино». Вот так! А теперь наверное и не получится, если бы захотела... Детей не проведёшь, они чувствуют искренность и подлог. А если полюбят, то такие щедрые на добро, оно даже у них в глазах светится... В углу висит картина и она почему-то напомнила тебя. Прощай, меня опять тревожат гости...
P.S. Дописываю... А знаешь, как я жду твоих писем! От них я свечусь радостью. Ты хочешь, чтобы я была радостной? А тебе я писала каждый день, но не отправляла и кто знает, какая я? Но я исправлюсь, я хочу быть у тебя хорошей! Веришь?..».

«... И зачем я встретила тебя, чтобы опять страдать? Ждать чего-то неосуществимого? Чтобы каждую минуту думать о тебе, мучаться, а на работе с тоской смотреть на часы – быстрей бы рабочий день закончился и бежать смотреть, не пришли ли твои письма, а их нет!.. Ничего не осталось от прежней жизни весёлой, беззаботной... Порою восклицаю: «Боже мой, ну на что мне так убиваться?». Утешать себя нереальным и далёким призрачным счастьем.
Алёша, я ни на что не надеюсь и ничего не жду. Все эти переживания – моё личное... Мы не на равных, у тебя есть возможность выбора, а у меня нет, ты можешь перешагнуть порог или захлопнуть дверь, а я лишена такой возможности. Пересмотрела фильм Осенний марафон и совсем не думала, что попаду своей жизнью в роль одной из героинь. Я не выдержу этого, прости... Прости если резанула по больному месту, а у меня-то как болит!..
Чувства проверяются временем, проверим».

«... Прости не могла тебе вчера написать, хотя начинала несколько раз... Ждала твоего звонка. На работе меня подкалывают, отсыпают шуточки, я становлюсь дёрганной, бледной, всё жду...
В голове неразбериха, даже страшно за свои чувства. А ещё больше я боюсь за тебя. Со мной всё ясно и понятно – всё, как у всех. Окончила школу, поступила в институт и было понятно, что надо учиться хорошо, чтобы была стипендия. С родителей тянуть не в моих правилах, им самим нужна помощь. Потом работа – всё, как у всех... А ты совсем другое дело. Знаю только, что ты ко мне хорошо относишься, а сама живу только чувствами. Хорошие чувства к другому человеку делают его лучше и я сама это чувствую, что изменилась... Со мною говорила моя невестка, сказала, что переживает за меня, что всех тревожит то, что я отвергаю потенциальных женихов, за которыми жизнь была бы как за «каменной стеной», переживают. Переживают, что моя судьба окажется трудной и это будет больно для родных. Знаю, что я должна быть счастливой и могу дарить людям радость. Ты прости, что я так пишу о себе. Это так и все вокруг знают об этом.
Они не понимают, что «каменные стены» мне не нужны и счастье не в довольстве и сытости. Есть что-то такое, что выше этого и есть категория людей, которые не понимают это. Главное в мужчине быть ответственным к тем, кто рядом, гореть работой. Я тебе пишу, потому что в твоих словах есть серьёзные заявления на свои чувства, а ты уверен? Может ты привык жить легко и красиво? У тебя дочь и здесь надо думать и думать. Почему-то я её люблю, хотя никогда не видела, но уже то, что ты её отец мне достаточно. Письма есть письма и в них закрадывается и недоверие, а как на самом деле? Мои слова – это желание понять тебя. Ты сам наговорил много противоречивого, да и не было времени хорошо узнать друг друга. Даже если я в чём-то сомневаюсь, то знаю другое – нет ближе и роднее души в целом свете, чем твоя. Ты далеко и не знаю, что ты есть это надо воспринимать, как счастье или как самое большое несчастье...
P.S. Получила твои письма и поняла, что мы не сможем быть вместе. Я никогда не смогу быть счастливой за счёт несчастья других. Как же хочется иногда убежать куда-нибудь далеко-далеко, на «край света», прежде всего от себя...»

Какое-то время она не читала, а так с листком в руке сидела, откинувшись на спинку кресла. Где-то в памяти видела тот момент и место, что описывала. Нежно внутри всё сжалось, а с нежностью и почувствовала боль. Боль пробежала по ней своей осознанной явью – всё прошло, пробежало и вернуть это невозможно. Глупо задаваться такими очевидными вещами, но они сами приходят неожиданно, от этого и болью отзываются.
— Когда же это было? Да точно был юбилей зятя – сорок лет... Милые мои, родные люди, я понимаю ваше беспокойство, но мне то куда себя девать. Я не могла одеть ваши одеяния и втиснуться в ваше представление об этой жизни...

«... Целых два дня я тебе не писала и старалась не думать о тебе... И так соскучилась!.. Хочу понять и не понимаю, почему я так много думаю о тебе. Начинаю себе твердить, что нельзя так, что человека можно узнать только в трудной ситуации. Начинаю искать в тебе плохое, и ты мог убедиться по предыдущим письмам. Там я выискала в тебе безответственное отношение к семье, стремление жить «легко и красиво». А потом переживала, когда отправила эти письма. Хорошо, Алёша, что ты понимаешь меня, ведь понимаешь, а? В любом человеке можно найти плохие черты и свойства. Не знаю отчего это, наверное, от неопределённости и расстоянии между нами. Может от того, что чувства, которое испытываю не приносит радости, а всё больше и больше переживаний. И ещё из боязни ошибиться в тебе, как в человеке, был уже опыт... Трусиха какая-то, да?!
Знаешь а у меня бывают минуты, часы, когда знаю точно что мне надо, чувствую себя уверенной и нужной. Тогда всё идёт прекрасно. Я столько успеваю сделать, всё ладится и в общении лёгкая и весёлая. А когда нет... Всё из рук валится и сейчас больше второго. А знаешь, я хожу на аэробику и успела потянуть мышцы, теперь болят. А когда пишу письма тебе, то кажется, что рядом с тобой. Вот как бывает... Хорошие и непередаваемые минуты».

«Милый, дорогой мой человек, здравствуй! Ты мне задаешь вопросы, на которые не решаешься ответить сам. Что хочешь от моих ответов? Ты же знаешь, что я не отвечу тебе так, чтобы было лучше мне и тяжелее другим. Или я сама себе должна вынести приговор? Так я вынесла его ещё в самые первые дни нашей встречи. А ты взвалил то, что вынести тебе не под силу. О, только я не осуждаю тебя за твою слабость. Трудно очень и это я понимаю. И совсем, совсем не хочу, чтобы ты страдал и мучился, а потом страдала твоя семья... Чтобы ни кому не было больно – я должна уйти из твоей жизни. Моя боль будет гораздо безобиднее – она только моя. Смирись с тем, что у тебя есть. Лучше иметь синицу в руках, чем искать журавля в небе. Мне не легче от осознания того, что тебе плохо – я об этом итак знаю, потому что во мне все твои и свои переживания. Телепортируются они что ли ко мне?..
Что тебе делать подскажут только твои чувства, их сила и глубина поможет понять тебе, как жить дальше. И я согласна, что время поставит всё на свои места. И нет в жизни безвыходных ситуаций – к какому-то выводу человек всегда приходит. Согласен? Просто знай, что как бы жизнь не распорядилась нашими судьбами, я буду очень благодарна ей за встречу с тобой... Звучит банально, но это правда, а как по-другому?
Со своего дня рождения я сбежала на природу. Город был затянут серыми противными тучами, а мне хотелось видеть синь бесконечного неба. И за городом действительно небо таким и оказалось, только ещё синее. Было тепло и прекрасно!..
Тебе сразу почему-то не могу отвечать, только через два-три дня. А в промежутке перечитываю десятки раз твои письма. Хитренький ты, ты пишешь интересные письма... А ещё я много уже раз решала не отвечать тебе, то есть не писать вообще, но... Дня через три у меня мои решения рассыпаются в прах и я усаживаю себя поудобнее, представляю тебя рядом и веду разговор. Знаешь, это хорошо, ты меня не перебиваешь и никуда не в состоянии смыться... Вот как!.. Я тебя пленила мысленно».

«... Эта неделя такая ненормальная. Я сама её устроила такой. Приходят знакомые с запоздавшими поздравлениями. Приходится уделять внимание и время. А время так жалко часто, что впустую проводится на болтовню. И хотя совсем не тактично вязать во время разговора, я это делаю. Одна знакомая развезла разговор о своей поездки на целую вечность, что я успела связать большую часть кофточки себе. У тебя новая работа, но ты же справишься, я уверена... А я буду перед сном думать о тебе, правда я всё время думаю о тебе, и читать стихи, которые ты мне прислал. Конечно будет нелегко первое время, новый коллектив, многому учиться в новой профессии. Но ты справишься, я верю... Хотела написать, что ты у меня умничка, но вовремя сдержалась. У тебя получится, слышишь?..»

«Здравствуй! Я обещала тебе, что напишу самое хорошее письмо в мире. Оно звучит коротко и на всех языках одинаково: «Алёша, я тебя люблю!»
P.S. Но я его сразу и не отправила. В нём такая фраза, которую я боюсь произнести. Я написала её, хотя не знаю, что в неё люди вкладывают на самом деле. Вдруг у меня меньше всего того, что позволяет её говорить. И всё-таки решусь отправить, что бы ты знал, что ты со мной делаешь. Видишь, да? Как ты уехал, во мне тревожное и волнующее живёт. Ты уехал, а оно осталось».

«... Я так много нехорошего наговорила тебе по телефону, что вот сейчас раскаиваюсь... И ты правильно мне сказал «бессовестная», пусть мягко в шутку, а вдруг я такая на самом деле. Ты лучше меня, а я плохая и недостойна хороших твоих слов. Ну почему я так много думаю о тебе, ты везде в мыслях со мной, рядышком, а на словах... Видишь, что могу наговорить. Виновата, прости! Говорю совсем не то, что в душе, на самом деле Боже мой, вдруг во мне нет ничего хорошего. И в кого я такая уродилась – непуть... Всё больше не буду сегодня ничего писать, буду думать о тебе... Хорошо?!»
Так я металась из одних крайностей в другие, я сама себе накручивала и устала от этого, что садилась и ревела. Ревела долго... Зачем? так было легче... Теперь не могу без улыбки читать давнее, но что делать? Такая я была, а что вы хотите от влюблённой барышни, слёзы пустить, самое первое... Это были искренние метания.

«... Сегодня шла на работу и жалела, что моё общежитие близко от работы моей, института... Хотелось продлить прогулку и побыть в «сказке», которая уже позже совсем исчезнет. Когда иду на работу, то горят фонари. От них исходит какой-то розоватый свет. Это видимо и создаёт впечатление таинственности и загадочности. Когда ты был здесь, то было серо и не было в природе торжественного наряда. Теперь всё белым-бело. Деревья в инее, а это создаёт дополнительный эффект сказочности, их одежды отделаны толстым слоем бахромы, она сверкает на солнце гранями снежинок, из которых и и соткана бахрома. А снег идёт и идёт, красиво, степенно кружа своими снежинками в чудном танце. А когда снег не идёт, то небо такое синее-синее и солнце яркое. А каково? Почувствовал красоту?
Мысли свои гони при своих серых улицах, чтобы они не были дождливыми и без красок. И не печалиться, кому нужен твой печальный образ. Нужно научиться скрывать свой внутренний мир непринуждённостью и лёгкостью общения. Тогда и потянуться к тебе люди. Видишь какая я умная? Конечно же шучу, а внутри у меня такая же печаль... Я в тебя верю и ты старайся... А ещё, если человек прав, он не будет злым и раздражительным, он будет держаться уверенно, с чувством собственного достоинства... Получается, что я тебя поучаю, аж противно самой... Фу!..»

«Милый мой, дорогой друг! Хочется ещё и ещё повторять эти слова... Только получила твоё письмо, а в нём стихи Лорки.[1] Умеешь ввернуть нужное в письма, знаешь как я люблю настоящую поэзию. Ну что за прелесть слова:

Если задремлю я,
разбуди, подруга,
отогрей дыханьем
сердце неживое.[2]

Даже не пытаюсь сдержаться и написать их снова и снова. Я когда-то читала его, но в твоём письме он приобрели иную, очень сильную жизнь и почти всё про меня, нет про нас с тобой...

Без тебя и птица
высохнет от горя,
и не брызнет соком
виноград зеленый.

Странные у тебя письма, словно ты прерываешь, а потом продолжаешь, но уже в следующем письме. Я не встречала такое. Ты хитренький, заставляешь ждать... Да?..

И никто не скажет,
сказка снеговая,
как тебя любил я
на рассвете мглистом,
когда моросило
не переставая
и сползали гнезда
по ветвям безлистым.

Ты не представляешь, как становишься дороже и ближе. Честно говоря мои сомнения, а они были и теперь после твоего письма, как я счастлива. Даже осознание долгой разлуки не омрачает той радости, которую испытываю сейчас. Спасибо тебе за всё и как бы не банально, но за то, что ты есть. Да, я писала тебе эту фразу, но я её так часто повторяю про себя, когда читаю твои письма и вспоминаю телефонные разговоры. Только прошу тебя, чтобы душа твоя, сталкиваясь с плохим не очерствела. Пока, милый мой!».

«... Пишу позно и ужасно хочу спать... Весь день была на даче, столько исходила пешком, что ты даже и не представляешь... Хочется спасть!.. А пишу из вредности. Ты меня наругал по телефону и я сказала, что ага! раз так, то буду писать тебе каждый день, чтобы ты осознал и раскаялся, правда не знаю в чём, но хочу... Вот такая женская логика!.. Да?
Именно сегодня пришло два твоих письма. Так здорово! Если бы сразу отвечала, то много хорошего тебе настрочила. Ты скажешь, что в предыдущих письмах и так предостаточно сказала. Потом сделаешь при этом мину изумления «ещё больше?». Отвечу, да ещё больше!.. Пока.
P.S. А мне тебя так не хватает...»

«Здравствуй, милый мой!
Хотелось написать тебе большое хорошее письмо, но ничего не пишется. Смотрю в тёмное окно – за ним ничего нет, смотрю в ночь... Ночь царствует и окутала всех своим спокойствием и тишиной. Сегодня первый день зимы, я тебя поздравляю. Пусть этот белый снег, который часто идёт у нас прилетит к вам и накроет снежной пеленой серое, мрачное и плачущее. Пусть люди, глядя на него, думают о самом хорошем, а ты вместе с ними.
От того, что у нас снег лежит целый месяц, то возникает ощущение бесконечности зимы. От этого грустно...
Знаешь, при обилии родственников и знакомых, меня тяготит чувство одиночества, которое я никогда раньше не испытывала. Ужасное чувство! Ни в чём не нахожу утешение и скрыться от него не могу. Сейчас редко улыбаюсь и смеюсь только, когда дети рядом... Ужасно это...
Завидую своим девчонкам, у них всё легче и беззаботнее. У них варианты. Они современные – не мучаются от своих чувств. Спросила у одной подруге: «Тебе нравится твой парень, ты часто о нём говоришь?» Отвечает: «Не знаю, но это самый выгодный вариант». Хотелось вдогонку спросить: «А тебе когда-нибудь дарили тёплое белое облако или все звёзды на свете?». Представляю, что она мне ответила бы...
Я же когда зареклась любить кого-то, но видимо мне нужны эти переживания, если я их ищу сама.
Пишу тебе совсем-совсем не то... Прости. Хотела написать хорошее письмо, а получилось... Не думай, не думай об этом... Мои печальные мысли от того, что ты далеко и тебя очень, очень не хватает...»

«... так стыдно, что я тебе целую вечность не писала. Теперь это письмо будешь ждать эту вечность. А я тебя предупреждала, чтобы не связывался с такой врединой... И вообще, какое-то щемящее чувство безысходности, перед этой бесконечной разлукой и письма, как капельки перед этой бесконечностью.
Как мне хочется быть колдуньей, я превратила бы тебя в пучеглазую луну, а ты бы смотрел сверху на наш город и на меня. Эта луна в отличии от предшественниц, была бы очень занятой. Её бы я не тревожила вопросами, почему она не любит писать часто...
Была в кино, старом почти немом 1927 года, про декабристов, так в нём чувства изображали так, когда объяснялись в любви, то глаза выпучивали так смешно... А я представила тебя, если бы ты объяснялся. Даже расхохоталась... Вот видишь, какая я, смеюсь над тобой...»

«... Я тебе совсем не хотела писать такое коротенькое письмо, столько хочется рассказать тебе... Весь вечер ушёл на поздравительные открытки, а ты сегодня очень плохо себя вёл, потому что я испортила четыре конверта, непонятно как, но на конверте оказывался твой индекс... Гипнотизировал меня? Не будь такой жадиной и позволь написать правильно индекс другим адресатам. Ты же хороший, самый, самый...
... Так странно, что ты в своих письмах пишешь моими фразами и мыслями. Откуда они в тебе? Ах да верно, они засели вместе со мною. А если так, то ты их не скоро выселишь из себя, а если такое случиться, то будет там пусто и неуютно. Так что помни об этом.»

«Приближается Новый Год, а это мой самый любимый праздник. Когда его празднуют, то люди вытряхиваются из своих забот, а некоторые задумываются, как жили и чем будут жить. У них всегда есть надежда на будущее и оно хорошее. А у тебя есть надежда на хорошее? А ты любишь Новый год? В комнате моей появилась маленькая пушистая ёлочка, но пусть пока на балконе побудет. Потом я её наряжу самой красивой. И Новый Год она будет праздновать одна. Вот как грустно!.. А когда вернусь, то буду любоваться ею и дышать смолистыми иголками.
Ты меня прости, что плохо поговорила с тобой. Плакса я... Все родные вокруг конечно же прислушиваются к разговору, переживают. Ловлю себя на мысли, что когда пишу тебе, то поступаю дурно. Нельзя жить только чувствами, надо отдавать себе отчёт – у тебя семья. Боже мой, опять замкнутый круг! Что сделать, чтобы не мучиться, не думать о тебе каждую минуту... Надоела я себе и тебе... Ну вот опять написала то, что совсем не хотела. Был бы ты другой, я бы не писала, а ты же сможешь понять меня. Да? Сможешь? За понятливость тоже надо платить. Только лучше об этом не писать, а прижаться головой к твоей груди, а потом взглянуть в твои глаза, улыбнуться и уже никогда не плакать.
Алёша, напиши мне большое письмо, только не грустное. Милый и любимый мой! До свидания».

«... Сегодня вернулась домой, на столе разноцветная бумага, блёстки, какой-то необычный беспорядок. Такой бывает только под новый год. Торопилась и не успела убрать. Пролетел праздник и всё, что от него осталось выглядит ненужным, бесполезным и мишура как-то блестит тускло., а ещё вчера искрилась самыми яркими красками, что значит предпраздничное состояние и настроение... Этот год ненормальный какой-то, чуть не опоздала на встречу Нового Года. До последнего оформляла лотерею, а потом игру «вопросы и ответы». Я была страшной, в костюме Бабы-Яги. Вот ты точно испугался бы. И не сомневайся!.. В руках веник, а юбка вся в заплатах. Натуральная Яга!.. Гости все хотели её (Ягу) задобрить шампанским...
В общем много было весёлого и смешного, многое я готовила сама, ведь надо не только готовиться для желудка, но для души...
Погода наша стала совсем по-зимнему, мороз трескучий, заморозил меня до слёз, пока добиралась до дома... А ты говоришь любит меня и вовсе не любит. Вот!..
Письма ты должен был получать, я их мысленно писала тебе каждый день. Получал? Вот видишь и не вздумай жаловаться. Ладно так и быть, скоро напишу тебе большущее письмо... Пусть будет так!».

«...Началась новая рабочая неделя. Если ты научился читать моим голосом, то заметь, первые строки не грустные, они отмечают свершившееся. Алёша, почему ты стал жадиной, когда у нас было тепло, а у тебя теплее, то ты видимо отсылал частичку его... А теперь когда я замерзаю, ты сидишь «сложа руки». Я же стану бесчувственной и холодной, как в том царстве снежной королевы. Ты чувствуешь, как от моего письма веет холодом диким? Что творится там, за окном, не видно. Всё покрыто толстым слоем фантастических картин Деда Мороза. Вот только не всегда хочется любоваться ими. Хочется из тепла в тепло... Прибегают в тепло и к огню, по зову предков. К газовой плите, а там всё начинается блинчики, оладушки, какой-нибудь пирог. Хочется попробовать всё!.. И ты насторожен уже, думаешь, чем это мне может грозить. Представил?..
Про друзей и знакомых писать не буду, а то «должна же быть какая-то тайна, пусть она остаётся. Вы же мужчины любите находить тайну в незнакомках.
Как ты понял, это моё самое несерьёзное письмо. Пришла домой после работы, а меня ждут три письма, но не от тебя. Я уже, наверное две недели не читала твои письма.
Последнюю фразу надо читать негрустно, а как свершившееся...»

«Пишу это письмо с чувством, что оно не будет таким желанным как предыдущие. Видишь, как время по-своему расставляет и уже совсем не трудно жить без писем, хотя они единственное, что делают нас близкими и понятными. Правда?.. Горько это осознавать. Многое сказанное уже хочется вернуть назад... И это правда?.. Не подумай, что я пытаюсь тебя упрекнуть и читать мораль. И не тебе эти строчки относятся, а скорее к себе. В тебе я не встретила ничего плохого... Так в жизни бывает порой, что признаёшь желаемое за действительное, а потом расплачиваешься за иллюзии.
Прости, я с тобой всегда искренна, но бывают минуты, когда говорю то, чего нет на самом деле... Спрашиваешь, как я живу, то нет ничего необычного, я такая как все. Могу смеяться и веселиться, грустить или с увлечением петь, иногда «проглатываю» с азартом книгу, а иногда читаю так медленно. А ещё посвящаю немало времени кулинарии, тогда, когда хочется порадовать друзей. Увлеклась с жаром как-то эсперанто, это искусственный вспомогательный язык, выучила третью часть уроков, но потом также быстро охладела. Вот как живу... Обычно, как всегда...
Сейчас в городе выставка Глазунова, большая, целых три зала. Потом напишу тебе о ней...»

-----------------------------------------------
Иллюстрация: Художник


[1] Федерико Гарсиа Лорка (1898–1936) — испанский поэт и драматург, известный также как музыкант и художник-график
[2] Строки из стихотворения Лорки «На мотив ночи»