Гений

Прошлым вечером телевизионное шоу с участием всемирно известного художника транслировали сразу по нескольким каналам. А сейчас он молча ехал в трамвае, и любой пассажир мог подойти к знаменитости, высказать мнение о его творчестве, взять автограф, просто поболтать. Он словно да-рил пространство вокруг себя, делал широкий жест, приглашая к общению и ставя окружающих людей на один с собой уровень. Сорокалетний менеджер по продажам автошин Борис воспринял эту ситуацию в виде редкого подарка судьбы. Он холодно относился к современному изобразительному искусству, вернее, оно не волновало его в принципе, за исключением полотен Билла Кримсона, который сейчас стоял рядом и был гением.
Художник выглядел старше пятидесяти, хотя недавно в газете написали, что ему исполнилось сорок семь. Темная шевелюра с проседью, маленькие сверлящие глаза, прямой нос, уголки рта – слегка опущены. Билл был одет в дизайнерскую вельветовую куртку, выдававшую в нем человека искусства, обычные джинсы и тяжелые ботинки полувоенного образца с высокими голенищами. Держась за поручень, мужчина смотрел в окно, часто нагибая голову, чтобы ухватить взглядом верхнюю часть зданий. Здесь он бывает редко – подумал Борис, – местные жители утратили привычку изучать особенности архитектуры в своем районе.
Преодолев неуверенность, Борис подошел к своему кумиру и, зачем-то кашлянув, произнес:
– Здравствуйте, Билл. Извините, что нарушаю ваше одиночество. Так хочется поговорить с известным человеком. Я в восторге от ваших картин и давно мечтал сказать об этом...
Полотна Билла Кримсона и правда не оставляли любителей живописи равнодушными. Он был единственным художником в мире, создававшим свои произведения искусства на основе телевизионных передач. Импульс к творчеству могло вызвать что угодно: развлекательное шоу или трансляция спортивных соревнований, документальный фильм, сериал или спектакль, аналитическая программа на тему политики, экономики, итоговый выпуск новостей. Почти все его работы являлись идеальной копией телевизионной картинки, словно выхваченной из эфира и запечатленной прихотью гения – наподобие моментального снимка. Билл с поразительным чутьем выбирал сюжет и персонажей для очередного произведения, хотя угадать, чем он руководствовался, размышляя над замыслом, как вычислял эмоциональную составляющую будущей картины, было невозможно. «Полотна Билла Кримсона демонстрируют не только оригинальную трактовку выбранной темы, но и специфически тонкое понимание тенденций, происходящих в современном искусстве», – хвалебно писали о нем газеты. – «При этом картины Билла сами задают правила этой сложной интеллектуальной игры, напоминая о безграничных возможностях живописи в век цифровых технологий. Его полотна несут в себе смыслы, еще не пополнившие копилку изобразительного искусства XXI века».
– Рад познакомиться, – с улыбкой ответил Билл, чем вдохновил Бориса продолжить общение.
– Слежу за вашими выставками и появлением новых работ. Но ранние картины по-прежнему удивляют. Недавно прочитал интервью в журнале, где была опубликована репродукция знаменитой «9/11». Мне кажется, это непревзойденный шедевр…
Билл не собирался уходить от разговора, случайная встреча с Борисом зародила в нем интригу, подогрев тщеславное желание услышать о своем творчестве что-то особенное. Работу «9/11» критики часто называли одной из самых удачных: на ней был изображен диктор телевидения, читающий новость о только что совершенном теракте в Нью-Йорке. На полотне нет ни башен-близнецов, ни таранящих их самолетов, ни последствий чудовищной трагедии. Изображена только фигура комментатора, возникшего на экране в начале специального выпуска новостей, чтобы рассказать о случившемся. Серьезный мужчина в рубашке с галстуком, сидя за столом, выразительно смотрит на зрителей. Сзади видны декорации с логотипом телекомпании, на столе – микрофон, ручка и листки, возможно, с текстом экстренного сообщения. Смысл картины передан благодаря напряженному взгляду диктора, выразившему ужас, сострадание жертвам и причастность к рождающейся прямо в эфире телесенсации. Ведь объявить шокирующую новость об атаке пилотов-террористов двух небоскребов в Америке, значит – сотворить сенсацию.
Борис мечтал расспросить самого художника, как он смог с помощью красок выразить ощущение уже произошедшей трагедии, не нарисовав на полотне главного. Поклонник считал, что в этом и состоит талант Билла. Но откроет ли звезда секреты своего творчества обычному человеку, и вообще – будет ли общаться в трамвае. Вот что по-настоящему волновало Бориса.      
– «9/11» заслуживает особенного внимания, – интригующе начал Билл. – Когда в тот день я увидел на экране диктора, то мгновенно понял по его глазам, что произошло событие, которое может изменить мир. Таранящих здания самолетов еще не показали, людей, убегающих от места катастрофы – тоже, но эффект был сильный. Вот что значит телевидение! Когда шок от жуткой новости прошел, мне больше всего захотелось написать картину о теракте 11 сентября так, чтобы обойтись без сцен разрушений и массовой паники. Результат вы видели…
Билл поднимал в своем творчестве разные темы: скандальные истории в правительстве, бракоразводные процессы между звездами шоу-бизнеса или актерами, теракты, авиакатастрофы, бытовые криминальные случаи и курьезы. Но главным источником художественных идей для Билла всегда служил телеэфир, ставший органичной основой его изобразительного метода. Полотна действовали на зрителя с такой силой, как будто автор сам мастерски использовал в живописи приемы телевизионной раскрутки, лишний раз напоминая о достижениях современных средств массовой коммуникации.
– Гениально, – не сдержал эмоций Борис. – Такие открытия случаются только с выдающимися людьми. И после «9/11» вы создали объемный цикл под названием «Экстренное сообщение», где изобразили ведущих программ с различных телевизионных каналов в момент объявления ими очередной сенсационной новости. Неловко об этом говорить, но мне больше нравится портрет диктора, сообщившего зрителям об аресте бывшего финансового воротилы Бернарда Мейдоффа. Это поразительно! Взгляд телевизионщика выражает совершенную растерянность и безволие, как будто вместе с той пирамидой рухнули его детские мечты. По-вашему, он мог вложить деньги в сомнительное предприятие Мейдоффа?   
– Есть такие подозрения, – с азартом отозвался Билл. – Но вы должны понимать, главное не в этом. Самый знаменитый американский миллионер оказался обычным жуликом, что дискредитировало идею капитализма, на которой держалась «самая свободная страна». Внезапный арест Мейдоффа выбил у большинства американцев почву из-под ног, лишил единственной опоры. А диктор, сообщивший громкую новость с экрана телевизора, как и его соотечественники, пережил разочарование и даже страх.      
Борис испытывал трепет буквально от каждого слова, произнесенного Биллом. Он казался ему самым интересным, талантливым и умным человеком, которого менеджер видел в жизни. Нужно было продолжать разговор, другого такого шанса могло не быть.
– Утонченный портрет девушки-диктора, рассказавшей о скандале с Биллом Клинтоном и Моникой Левински, виртуозно построен на контрасте с темой насильственного отношения к женщинам, их унижения в сексе. – Борис много думал о творчестве Билла Кримсона и теперь решил блеснуть осведомленностью. – Вы передали эту историю с помощью второстепенных деталей: загадочная, как у Моны Лизы, улыбка и сверхчеловеческий взгляд. Для неопытной девушки сообщение о сильном эротическом переживании – личная драма, оставляющая глубокий след в душе…
Свои же собственные признания в адрес творчества Билла подсказали Борису мысль, что сегодняшняя встреча в трамвае произошла не случайно. Они с Биллом наконец-то обрели друг друга, и теперь посвятят свободные часы прогулкам, обрамленным дорогими сердцу беседами об искусстве.    
– Слишком долго искал образ, – с досадой признался Билл. – Новости про Клинтона и Монику Левински крутили по всем телеканалам. Пришлось изучить гору видеозаписей, чтобы найти подходящую девушку.   
– Сколько у вас портретов дикторов телевидения? Могу ошибаться, но, по-моему, семнадцать, – щегольнул знаниями Борис.
– Двадцать два, – уточнил Билл. – Несколько работ попало в частные коллекции, вы их не видели. А в целом благодаря этим картинам я добился многого, самое главное – коммерческого успеха. Сразу после выставки мне поступило такое количество заказов от звезд шоу-бизнеса и политических деятелей, с просьбой написать их портрет, что мысли о деньгах отошли на второй план. Я стал известен в качестве мастера этого жанра.
– Вы должны были рисовать звезд живьем, с натуры?
– Конечно, нет, только с экрана телевизора, как дикторов, принесших мне славу. Первым заказчиком, что может вас удивить, стал принц Гарри, оказавшийся перед фотокамерой в голом виде. Весь мир об этой вечеринке с друзьями в Лас-Вегасе знает. Гарри устал морально от скандала вокруг своего имени, вот и решил найти нелепому поступку чисто художественное оправдание. Мне предстояло изобразить обнаженную королевскую персону со скрещенными руками на гениталиях – как на фотоснимке, появившемся в британском таблоиде «The sun». Картине удалось перевернуть сознание соотечественников принца, которые стали думать, что наследник престола разделся ради искусства…
Всякий раз, приходя на выставку картин Билла, Борис любил подолгу рассматривать знаменитую «Коста Конкордию», написанную под влиянием новости о трагическом крушении судна 13 января 2012 года в Тирренском море. Полотно внушительных размеров изображает капитана затонувшего туристического лайнера Франко Скеттино на фоне перевернувшегося возле берега морского 15-палубного корабля. У итальянца широкое улыбающееся лицо, взгляд с хитрецой, набриолиненные черные волосы. Мужчина одет в белую форменную рубашку с погонами. Опрокинувшееся на бок круизное судно явно портит картину…
Этот коллаж часто появлялся на экране телевизора, когда журналисты старались подчеркнуть значимость темы и «цитировали» печатные средства массовой информации. Картинка примелькалась, и Билл умело использовал расхожий образ. Для обывателя полотно не выглядело сверхоригинальным, а вот знаток зразу понимал ценность этой художественной идеи. Произведение содержало в себе признаки сенсации, связанной с новостью о миловидной блондинке, вместе с которой капитан Скеттино развлекался в момент крушения корабля. На выставках картина вызывала сильный эмоциональный отклик, заставлявший посетителей вести горячие споры, выясняя причины катастрофы.
Борис с восторгом слушал рассказ Билла, однако не мог понять, как он на практике воплощал свои творческие замыслы. 
– Технически все просто, – разгадал немой вопрос поклонника Билл. – Останавливаешь в нужный момент видеозапись и рисуешь, существенной разницы между натурщиком и изображением человека на телеэкране нет. Зато эффект от моих картин виден невооруженным взглядом. Они словно выхвачены из информационного пространства массмедиа, но при этом обладают несомненными художественными достоинствами…
Борис много читал о творчестве Билла Кримсона в разных источниках и помнил слова известного критика, сказавшего, что реальность, которую создает телевидение, действует на людей сильнее, чем та, в которой мы все каждодневно существуем. А Билл, как талантливый художник, якобы сумел приручить эту опосредованную реальность в своих целях, добился над ней власти. «Его картины напоминают запрещенное оружие, от которого нельзя укрыться, потому что оно действует на сознание человека изнутри» – писал в своей статье критик.       
Художественная идея Билла со временем трансформировалась: он стал рисовать на картинах тонкую черную раму по краям, как бы обозначая ей границы телевизионного экрана. Незначительная деталь усиливала эффект опосредованного восприятия действительности, о чем говорил живописец. Многие полотна имели значок логотипа телеканала, на котором шла та или иная передача, в очередной раз подтолкнувшая Билла к творчеству, и даже время, зафиксированное в виде электронных цифр…    
– Марка телевизора для вас имеет значение? Размер экрана? – Борису не терпелось узнать все тайны творчества выдающегося художника Билла Кримсона. Второй раз они могли не встретиться.
– Имеет значение абсолютно все, размер экрана, страна-производитель телевизора и даже его расположение в комнате. У дешевых моделей цвета кажутся неестественными, что мешает при создании эффекта реальности происходящего на полотне. Написать картину-сенсацию из головы сложно, но мне помогает не умение рисовать на пленере, а способность поставить себя на место обывателя, смотрящего на жизнь через телеэкран. Кстати, о размерах, неправильно рисовать пятиметровую картину, пользуясь обычным телевизором, ведь приходится изучать мелкие детали, словно под микроскопом, а при необходимости – укрупнять план. Я купил несколько плазменных телевизоров с большой диагональю. Включаю их поочередно, в зависимости от того, как падает свет.
Одной из любимых картин Бориса была «Головокружение», написанная по мотивам одноименной кинокартины Хичкока. Поклоннику не терпелось узнать, какие технические премудрости использовал Билл, создавая ее.
– Повторяю, никаких специальных приемов не существует. Обычный дивиди проигрыватель с пультом, на котором можно нажать паузу. Честно говоря, идея картины родилась спонтанно, когда я остановил фильм, чтобы выйти на кухню – налить стаканчик пива. Изображение на экране замерло в самый подходящий момент, когда героиня бросилась с колокольни.
Борис помнил каждую сцену этого фильма Хичкока: частный детектив Скотти привез Мадлен в старую испанскую миссию Сан Хуан Баутиста, где с ней и произошло помутнение рассудка. Скотти увидел самоубийцу сквозь арочный проем колокольни, на фоне чудесного равнинного пейзажа. Она летела вниз головой, в сером костюме и туфлях, зажав в руках сумочку. На картине женщина зависла в воздухе навсегда. Фигура ее немного размыта, что передает движение, но фигура и ноги – прямые. Шевелюра у женщины собрана в пучок, светлые волосы не развиваются, а лежат на голове, словно приклеенные. 
– Я влюблен в этот перевернутый манекен, изображающий чужую смерть, – эмоционально сказал Борис. – Хичкок не смог добиться нужного эффекта средствами кино, а для вас задача оказалась посильной.
– Спасибо, – Билл встретил комплимент довольной улыбкой. –  Но моей целью было не переплюнуть гениального режиссера, а вывести лаконичную формулу его творчества, передать парадоксальную глубину известных во всем мире картин средствами современной живописи. Хотелось, чтобы мои полотна стали визитной карточкой самого Хичкока, выразили особенности его художественного мышления в концентрированном виде. Другие работы по мотивам фильмов Хичкока вы, надеюсь, знаете…
– Не все, на выставке в Мюнхене выставлялось полотно «Неприятности с Гарри», другие увезли в Америку. Жаль…   
Эта картина Билла Кримсона в характерной для него манере копирует сцену из одноименного фильма Альфреда Хичкока. Маленький мальчик в летней майке и шортах стоит с игрушечным автоматом над телом Гарри Уорта, как бы продолжая собой фигуру мужчины, обнаруженного в тихом городке Новой Англии. На переднем плане изображены подошвы ботинок убитого, размеры которых превышают стоящего в перспективе ребенка.   
– Гениально, – вновь не поскупился на похвалу Борис.
Билл с готовностью улыбнулся, радуясь ценному приобретению в лице знающего и тонко чувствующего живопись Бориса. 
– Лично мне из хичкоковской серии больше нравится картина «Окно во двор», – признался сам художник.
– Та, которая воспроизводит финальную сцену из кинофильма, – снова проявил осведомленность Борис.   
На полотне изображены ноги главного героя с наложенным гипсом, из которого виднеются только кончики пальцев. Шевелить ими Эл Би Джеффрис не может. Начинается фильм с похожей сцены, но гипс наложен на одну ногу пострадавшего. Бинтовая подвязка хитроумно подписана: «Здесь покоятся сломанные кости Эл Би Джеффрис»…
– Смотришь на вашу картину, и весь фильм Хичкока проходит перед глазами, – продолжил воспевать талант живописца Борис. – В этой работе вы раскрылись с неожиданной для меня стороны. Тонкая ирония, впрочем, здесь можно говорить о гротеске.
Выслушав последнюю фразу, Билл посмотрел на Бориса благодарными глазами. Не каждый день всемирно известный художник встречал на улице такого преданного поклонника.
Трамвай подъезжал к остановке, и, судя по всему, Биллу Кримсону пора было выходить. Но, к радости Бориса, новый знакомый не забыл о нем, а даже предложил посидеть в ближайшем кафе и выпить по бокалу пива. Все нутро Бориса ликовало: редкий случай, когда настоящая звезда оказывает тебе внимание. От такого предложения откажется только идиот – подумал Борис.   
– Я рад, – прокомментировал согласие Билл. – По случаю знакомства угощаю.
Трамвай остановился, двое мужчин вышли из вагона и начали искать укромное кафе, чтобы отдохнуть. Но прогулка затянулась: на улице стояла чудесная погода, и лучшего занятия, чем бесцельное шатание по городским скверам сложно было придумать. Борису явно подфартило: тема искусства казалась неисчерпаемой для именитого художника и его поклонника. Продолжение разговора напрашивалось само собой. Билл Кримсон обсудил с новым знакомым портрет Эдварда Сноудена, созданный им летом 2013 го-да по фото документа, дающего беглому американцу право покинуть аэропорт «Шереметьево»; картину, на которой первый космонавт-канадец моет руки в невесомости; удачный портрет Джона Траволты, отсудившего сто сорок тысяч долларов у Роберта Рэндольфа, автора скандальной книги о гомосексуальных отношениях голливудской звезды, и другие работы.
– Кстати, – вдруг всполошился Билл Кримсон, – на соседней улице есть частная художественная галерея. Владелец – знакомый Фредди, благодаря которому я открыл новый жанр в живописи. Однажды мы сидели с ним за бутылкой белого, и вдруг в здании сработала сигнализация. Фредди начал проверять аппаратуру в доме, просматривая записи, сделанные камерами внутреннего слежения. Я сидел рядом и видел, что происходило на экране монитора. Ничего подозрительного Фредди не обнаружил, но в ту минуту меня вновь осенило, ведь сигнализация сработала не просто так. Из самых известных музеев и галерей нередко похищают картины или другие произведения искусства. В памяти компьютеров может храниться информация, способная вызвать интерес у творческого человека…   
Дальше художник рассказал Борису, как ему удалось довести ценную идею до логического завершения. Билл через проверенных друзей раздобыл видеозапись, зафиксировавшую момент, когда сорокачетырехлетний бри-танец Марк Пэйтон, находясь в лондонской Национальной портретной галерее, нанес удары молотком по портрету Сэмюэля Джонсона кисти Джошуа Рейнольдса. Случилось это летом 2007 года, но тогда нападение не вызвало резонанс в британской общественности. Но когда Билл Кримсон создал на основе видео очередной шедевр, происшествие получило широкую огласку. Билл изобразил Пэйтона стоящим перед классическим портретом в предвкушении дерзкого акта. Мужчина выглядит образцовым посетителем музея, скрупулезно изучающим полотно. Кажется, что ничего подозрительного не происходит, но еще секунда – и картину повредят. Это еще только угадывающееся напряжение в конечной стадии бессмысленного преступления и запечатлел на полотне неординарный художник. Чем вновь удивил поклонников своего творчества…
– Я не видел картину, но после рассказа уже восторгаюсь ею, – сделал очередное признание Борис.
– Картину приобрел японский коллекционер, прячет где-то у себя. Но я ради озорства нарисовал небольшую копию. При возможности обязательно покажу.
Эти слова окрылили Бориса. Неужели Билл пригласит его в гости?
– Теперь мне понятно, как родился ваш цикл, в основе которого лежат записи с камер наружного наблюдения, – высказал догадку менеджер.
– Совершенно верно. Цикл состоит из пятнадцати картин, а началось все с Лондонского музея и случая, о котором я вам рассказал.
– За вами не угонишься, – подыграл Борис новому знакомому, – видел только шесть работ на эту тему. Попытка вскрытия банкомата человеком в черной маске запомнилась больше других, хотя угон «кадиллака» на улице Вашингтона – тоже сильная вещь. Похищение чихуахуа в Милане выглядит анекдотично.
Билл вновь убедился, что судьба свела его не с обычным поклонником, а с тонким знатоком своего творчества.
– Сейчас я регулярно изучаю видео, снятые на телефон и выложенные авторами в интернет. Идея оказалась крайне продуктивной, в сети столько редкого материала! Правда, качество не всегда устраивает, много времени уходит на предварительную обработку. Вспоминаю драку в вагоне метро. Изображение было размытым, но ведь я привел его в порядок и в итоге использовал.
– Полотно приобрел французский музей искусств, верно? Прочитал об этом в газете.
Билл увидел невдалеке уютное кафе и жестом пригласил Бориса к безлюдной веранде, уставленной зонтиками и плетеными креслами.
– Что будете пить? Я угощаю, – повторил Билл, выбирая столик.
Борису было неловко от такого предложения, но спорить он не стал.
– Стаканчик виски, с вашего позволения.
Билл попросил официанта налить «Бушмилс». А когда виски принесли, Борис искренне сказал, что сегодня – самый счастливый день в его жизни, потому что общаться с таким одаренным художником, как Билл, выпадает не каждому.
– Слышал, вы закончили еще одну работу, навеянную видеозаписями с камеры слежения. Если это обычная уличная съемка, почему картине уделяют такое повышенное внимание?
Билл глотнул спиртного и попытался внести ясность:
– На картине изображен разгон демонстрации, при котором пострадал чернокожий житель этого района. Все происходило буквально в трех домах отсюда. Если хотите, я могу показать место, где разворачивались события. Полицейские беспощадно избивали парня резиновыми дубинками. Жуткое зрелище! Сюжет целую неделю транслировали разные телеканалы.
Билл рассказал Борису, что врачи чудом спасли пострадавшего, но это не успокоило жителей города. Новая «уличная» картина привлекла внимание журналистов, заявивших в один голос, что сцена избиения чернокожего может разжечь расовые конфликты.
– Какая глупость, – в сердцах закончил Билл Кримсон. – Вы знаете, что мое творчество беспристрастно. В живописи я выступаю документалистом, фиксирующим реальные события. Ведь главный источник вдохновения для меня – телевидение или интернет.
Борис раздраженно воспринял слова по поводу упреков в адрес Билла. Он решил, что обвинения вызваны завистью к талантливому художнику, и сразу кинулся оправдывать Билла Кримсона.
– Я помню этот сюжет. Его гоняли по всем телеканалам и журналистов не называли проводниками расистских идей. Разучились думать…
Билл уже привык в разговоре с Борисом к его любящему одобрению, и эмоциональная реакция нового знакомого вызвала в нем очередной прилив самодовольства.   
– Картина жесткая, не спорю, – посерьезнел вдруг Билл, – но искусство XXI века не привыкло жалеть зрителя, который должен быть искушен…
Билл не договорил фразу, потому что в этот момент произошло то, что невозможно было представить в самом страшном сне. Настоящий триллер! На веранду кафе вдруг ворвалась группа чернокожих парней с дубинками в руках. Громилы, ни слова ни говоря, стали жестоко избивать художника Билла Кримсона. После первых ударов он оказался на дощатом полу, что-то прокричал – от боли, а не из желания позвать на помощь. Борис хотел было вмешаться в кошмарную экзекуцию, но его тут же отправили в партер, не причинив заметного вреда. Пока мужчина вставал, удары градом сыпались на беднягу Билла, переставшего подавать признаки жизни.
Угроза возникла слишком неожиданно, и в тот момент Борис действовал бессознательно, инстинктивно, спасая себя. А когда он взял себя в руки и снова кинулся на защиту Билла, бандиты разбежались, поняв, что безжалостная миссия успешно выполнена. Распростертое и залитое кровью тело художника лежало на полу. Официант кафе, ставший невольным свидетелем нападения, опередил Бориса и приблизился к Биллу, похлопал по щеке, но понял тщетность усилий.
– Вашего друга убили, – проговорил молодой человек, глядя на Бориса.
У веранды начали собираться прохожие, кто-то вызвал полицейских и скорую, которая уже была не нужна. Борис опустился на кресло возле тела Билла, еще толком не осознав трагедии, разыгравшейся на его глазах. Так много событий наполнило этот чудесно начавшийся день: мужчина помнил счастливую вспышку неожиданной встречи с Биллом в трамвае, бесценные россыпи его высказываний о современном искусстве и свою тихую мечту о дружбе с гением, родившуюся во время многообещающей прогулки. Теперь все это провалилось в черную дыру смерти, без малейшей надежды на возрождение.
Прошло минут тридцать, а рядом с погибшим уже хлопотали криминалисты и фотограф. Затем приехал следователь, и Борис был вынужден сеть в служебную машину для дачи показаний. Общение с полицейским выглядело безумной пыткой, но мужчина решил пройти через все нудные и неприятные процедуры ради того, чтобы добиться возмездия бандитам, оборвавшим жизнь мастера кисти Билла Кримсона. Формальные вопросы следователя буквально разрывали менеджера на части – они уже не могли по-мочь:
– При каких обстоятельствах вы познакомились с Биллом Кримсоном?
Когда допрос закончился, а тело Билла увезли, Борис поехал домой, но совершенно другим человеком, пережившим глубокую личную трагедию. Судьба невероятным образом свела простого мужчину с гением, истинным творцом, которого он считал властителем дум современного поколения. Но в этот же день изуверы (не важно, какого цвета их кожа) отняли у преданного почитателя возможность наслаждаться общением с художником и обсуждать его новые произведения. Борис не мог прийти себя и даже не думал, что едва не погиб вместе с Биллом.
Вечером Борис включил итоговый выпуск новостей, чтобы узнать по-дробности убийства Билла Кримсона, как идет расследование, и услышать комментарии журналистов.  Может, преступников уже задержали, и сейчас на экране возникнут их лица, полные раскаяния и страха перед грядущим наказанием. Борису казалось, что ничего более важного сегодня произойти не могло, однако новости начались с другого сюжета, а не с криминального происшествия, унесшего жизнь известного человека. Ведущий рассказал об открытии политического форума в Азии, забастовке таксистов, требующих запрета на работу частных извозчиков, о предстоящем титульном поединке между боксерами-тяжеловесами. Наконец упомянули имя Билла Кримсона:
– Сегодня в нашем городе от рук бандитов погиб художник, чьи картины довольно популярны в мире, – на экране показали знакомую улицу, кафе с верандой, прохожих, проявивших интерес к трагическому событию, и машину скорой помощи.
Почти сразу в объектив появилось безжизненное тело Билла Кримсона. Оно было накрыто темным пледом, вокруг – пятна крови, говорящие о характере преступления. Борис надеялся, что сейчас Билла назовут одним из самых талантливых художников современности, первопроходцем в области современного искусства, но почему-то его картины оказались «спорными», созданными «на любителя». Борис негодовал, мысленно ругая репортеров, когда они слишком быстро переключились с неординарной личности Билла Кримсона на мотивы преступления.
– Полицейские считают, что причиной нападения на художника могло стать банальное ограбление…
В памяти Бориса четко отложился момент, когда один бандит, прежде чем скрыться с места убийства, вынул из кармана пиджака пострадавшего кожаный бумажник. Сколько денег было в нем, Борис, конечно, не знал, но уже тогда подумал, что убийцы выследили художника не ради наживы.
– По другой версии, выдвинутой следствием, преступление совершили из-за категорического неприятия творчества Билла Кримсона, – заявили в новостях.
Снова возникла тема разгона демонстрации и избиения полицейскими местного жителя. Была высказана мысль, что чернокожий молодой человек «оказался крайним» и пострадал от стражей порядка незаслуженно. А Билл, изобразивший на картине сцену избиения, якобы, «подлил масла в огонь» и только обострил существующую социальную проблему. 
Бориса разозлила такая оценка происшедшего, он собрался выключить телевизор, но увидел на экране себя, в светлых брюках и куртке, сидящим на плетеном стуле за столиком. Рядом следователь, мучивший его никчемными вопросами в автомобиле. Картинка ненадолго замерла, создав у Бориса неожиданное ощущение чего-то целостного, законченного. У мужчины невольно возникла мысль, что трагическая сцена могла бы вдохновить живописца Билла Кримсона на создание нового шедевра, если бы налетчики не лишили его жизни. Распростертое на веранде тело знаменитости, полицейские, врачи скорой и толпа зевак, с азартом ждущих деталей расследования. Все это привлекало внимание, рождало интригу, эмоции. Мужчина в светлом, сидящий на плетеном стуле с убитым видом, также вписывался в общий план картины, но при этом обладал ценной индивидуальной историей, о которой зритель ничего не знал.
– Гениально! – произнес вслух Борис, держа пульт от телевизора.
Но это было не самым главным, о чем ему сообщили в новостях. Журналист, снявший сюжет, вдруг продемонстрировал картину Билла Кримсона, изображавшую сцену избиения темнокожего парня. Борис увидел глаза пострадавшего среди тел полицейских, наносящих ему удары дубинками, и невольно вздрогнул. Эти глаза он видел сегодня в момент налета в кафе на Билла. Ошибка исключена! Этот парень был среди нападавших и нанес несколько зверских ударов художнику. Борис прокрутил назад записанный на телевизор выпуск новостей и еще раз внимательно присмотрелся к картине. Новое открытие ошеломило его. Менеджер вдруг понял, что видел не только глаза негра, попавшего в жестокую передрягу, а всю сцену экзекуции, которая вживую разыгралась перед ним в кафе. Но только место темнокожего занял сам Билл Кримсон – его лицо под градом ударов и испуганные глаза среди мельтешащих рук. Борис в тот момент в последний раз видел художника живым и навсегда запомнил его взгляд, выражавший боль, ужас, отчаяние, но и надежду на спасение, которого не случилось.
Ситуация предстала Борису как на ладони: избитый копами местный житель был замешан в убийстве Билла, но сумел скрыть свою причастность к жестокому преступлению, остаться в тени. Его темнокожие друзья сполна отомстили за «оскорбление», якобы, нанесенное их нации невинным художником. Кровавое начинание было доведено до логического конца.
– Ну, дела, – воскликнул ошарашенный Борис.
Просмотрев выпуск новостей, он случайно коснулся тайны, о которой вряд ли узнают другие. То, что говорили о расправе над Биллом Кримсоном по телевидению, было одной из версий начатого расследования. Борис же чудом обнаружил улику, доказывающую вину человека в тяжком преступлении. Он узнал глаза с картины! Но что самое поразительное, жизнь перетасовала карты так, спутав все обстоятельства, что Билл погубил себя своим произведением, повторив историю главного персонажа, оказавшись внутри уже созданного полотна. Мистика какая-то – проговорил Борис, не веря тому, что произошло на его глазах.         
Первой мыслью Бориса было как можно скорее обратиться в полицию, чтобы задержать и предполагаемого зачинщика убийства, и его исполнителей. Но менеджер изменил решение. Билла уже не воскресить – трезво рассудил Борис, а мне лучше отказаться от роли «делателя сенсаций» и жить спокойно. Билла Кримсона забили до смерти в центре города, при свидетелях, а со мной разобраться будет еще проще. Хотя родилась и другая причина, чтобы сохранить тайну гибели знаменитости при себе. Борис случайно прикоснулся к личной жизни гения и теперь возомнил себя наследником всего, что относилось к его биографии – даже факта сегодняшней насильственной смерти. Билл погиб у меня на глазах, – думал Борис, – значит, и я в ответе за эту трагедию. Распорядиться ситуацией нужно с умом.
На этом история заканчивается. Но у Бориса осталось одно важное дело. Он скинул видео с новостью про убийство на флэшку и вышел из квартиры. Менеджер нашел салон цифровой фотографии и попросил распечатать нужный ему кадр. На нем был изображен убитый Билл Кримсон, чернокожий парень с глазами, возникший в толпе после того, как с его подачи художника отправили на тот свет, и сам Борис, сидящий на стуле возле тела. Отныне снимок будет висеть в комнате главного свидетеля преступления, на видном месте – как напоминание о счастливом дне, проведенном с гениальным художником, преждевременно оставившем этот мир.