Кирилл Хлебников и Пиковая Дама

Уроженец приуральского города Кунгура Пермской губернии Кирилл Тимофеевич Хлебников /1784-1838/ 13 лет, начиная с 1801 года, прослужил приказчиком и комиссионером Охотской конторы Российско-Американской компании /РАК/. По долгу службы он ведал торговыми и снабженческими делами. Его работа была связана с морскими вояжами вдоль морского побережья, поездками на собачьих и оленьих упряжках в глубь материка, со снабжением грузами российских кораблей и судов.
   В этой череде повседневных дел случались и исключения. Хлебников откликался на частные просьбы различных по  социальному положению людей, с которыми он лично не был знаком или встречался позже. Так, по просьбе Главного правителя колоний в Русской Америке Александра Баранова, находившегося на острове Ситха, Хлебников отправил ему с Камчатки в Ново-Архангельск посылку с книгами. Ёе доставил экипаж российского корабля «Надежда» /1/. А более чем два десятилетия спустя, будучи правителем  Новоархангельской конторы, Хлебников слал посылки с книгами на один из северо-западных островов Америки миссионеру Иоанну Вениаминову /Иннокентию/ /2/.
    Один из таких случаев вроде бы частной инициативы Хлебникова привлёк наше внимание и нуждается в более детальной расшифровке. 17 ноября 1808 года Хлебников в частном порядке пишет письмо в Москву и отправляет туда большую посылку. Посредником в этом деле выступил его сослуживец иркутский купец Василий Прокопьевич Кузнецов. Тогда он служил правителем Московской конторы РАК, исполнял должность с начала 1800-х годов до начала 1810-х. 1808 год был памятен для него тем, что по ходатайству Главного правления РАК государь-император наградил его золотой медалью. В последующие годы, вплоть до начала 1830-х годов,  Кузнецов служил правителем Иркутской конторы /3/.
    Послание Хлебникова почти год шло до адресата. Кузнецов откликнулся письмом из Москвы 10 ноября 1809 года. Хлебников получил его 10 июня 1810 года. В письме Кузнецов выражал соболезнование по поводу гибели одного из судов компании, сообщал о подписке на периодические издания. В послании содержится важное уведомление: «Почтенное письмо Ваше от 17 ноября 1808 года имел я удовольствие сего года  октября  27 числа вместе с двумя ящиками на имя Её Сиятельства княгини Голицыной получить, которые того же числа были доставлены в дом, о чём и имею честь уведомить» /4/. На конверте из иллюстрации цитируемого издания  – надпись, уточняющая местожительства кузнецовского адресата:  «Господину Кирил Тимофеевичу Хлебникову в Нижнекамчатск».
   Адресат Хлебникова – княгиня, фрейлина при императорском дворе Наталья Петровна Голицына /1744-1838/, урождённая графиня Чернышёва. В истории русской культуры она известна как один из прототипов старой графини в повести  А.С. Пушкина «Пиковая дама». Поэту эта статс-дама была известна как мать московского военного генерал-губернатора, члена Государственного совета Дмитрия Голицына. Пушкин использовал в повести реальную ситуацию, когда Голицына посоветовала внуку понадеяться в карточной игре на три карты. У выдуманного персонажа старой графини было больше внешнего сходства с другим прототипом старухи - тётки жены поэта Натальи Кирилловны Загряжской /5/. Пушкин не забывал  Голицыну. В одном из писем П.А. Вяземскому поэт в ироничном ключе упомянул Голицыну, назвав по-французски «усатой княгиней»: «Правительство не дама, не Princesse Moustache: прюдничать ему не пристало» /6/. Глагола «прюдничать» не найти в словарях, в том числе у В.Даля. Это французско-русское словообразование Пушкина означало «кокетничать», от французского «прюдэ» - кокетка.
   У современников княгиня Голицына пользовалась большим влиянием. В молодости блистала на балах. В зрелости владела множеством деревень, домов, поместий по всей России. Считалась рачительной и умелой хозяйкой. Она экспериментировала с сельхозкультурами, выращивала картофель, применяла передовые по тому времени агроприёмы и сельскохозяйственную технику. Сказывались долгие годы её жизни за границей, в промышленном Лондоне и предреволюционном Париже. Отличаясь отменным вкусом в бытовом благоустройстве, в литературе и искусстве, наша Пиковая дама была начитанной и умной женщиной.
   Что связывало 24-летниго приказчика Хлебникова, получившего в 1808 году должность комиссионера, с 64-летней статс-дамой Голицыной? Ответ на этот вопрос могло бы дать его письмо к ней. Но его личный архив, в том числе и фонд в Государственном архиве Пермского края, складывался из сбережённых Хлебниковым –адресатом писем других людей. Адресаты же Хлебникова его письма не хранили. Ответ могли бы дать предметы материальной культуры из поместья самой Голицыной. Те из них, что, появившись у неё после 1808 года, указывали на экзотическое происхождение и на связь с Камчаткой и Русской Америкой.
    Два посылочных ящика вряд ли бы приютили камчатских крабов, которые бы не выдержали длительный срок путешествия. Не вместила бы эта упаковка и паровую сельхозмашину из Бостона. Но дорогие звериные шкуры, добываемые промышленниками РАК, /при соответствующей выделке/, минералы, этнографические поделки и находки, «кость моржа», утилизированные бивни мамонта и другие «редкости» тех дальних мест могли бы быть кандидатами на переезд в посылочных ящиках с Камчатки в Москву. Тем более что, общаясь на Камчатке с известным естествоиспытателем и учёным Григорием Лангсдорфом, наш герой накопил опыт в сборе экзотических коллекций, и на склоне лет они проторили ему путь к получению звания члена-корреспондента Петербургской Академии наук. Можно также предположить, что в двух посылочных ящиках  обозначился и «китайский след». С камчатской стороны, как и с забайкальской Кяхты, китайские товары регулярно проникали в Центральную Россию.
   К сожалению, хранят молчание такие источники, как статьи, мемуары, дневники, записки, книги Хлебникова, как современный трёхтомник «Истории Русской Америки» и другие, близкие этой теме издания. Вряд в разгадке нашей тайны будут помощниками подмосковные музейные усадьбы князей Голицыных «Пехра-Яковлевская» и «Середниково». В их экспозициях отражена жизнь поместий XYIII века.
   Пермский архивный фонд Хлебникова иллюстрирует содержимое других его посылок. Вот письмо Главного правителя русских колоний в Америке Александра Баранова от 22 сентября 1809 года с просьбой узнать о нахождении брата и выслать товары. Баранов благодарит Хлебникова за «присылку газет и журналов» /7/ и добавляет: «О высылке на счёт мой двух сорочков получше соболей я пишу к Вам и в официальном» /8/. Иными словами, Баранов упоминает другое письмо, официальное,  в котором просит выслать хороший мех в связке, состоящей из сорока шкурок.
   Тема отправки меха возникает в записке московского купца, правителя Иркутской конторы Акима Титова от 1834 года. Он даёт характеристику товаров, доставляемых из колоний Русской Америки для торговли с китайцами. Пишет Хлебникову о шкурках выдры, норки, лисицы и песца. Их отправляли сначала в Иркутск, а потом,  после выделки, - в Кяхту: «Какое количество сих зверей бывает в компанейских селениях, то оные высылаются в Охотск невыделанными, что и обрабатывается в Иркутске, только не до совершенной мягкости, какая быть должна для шитья мехов» /9/. «А в Иркутске произведена будет настоящая правка, сортировка по добротам и вязка в бунты, как ноне сие делается» /10/, - уточняет Титов. Вряд ли Хлебников с Камчатки в Москву, минуя Иркутск, послал невыделанные шкурки. За год путешествия они бы сгнили в тех посылочных ящиках. Кроме того, шкурки были на строгом учёте. Одна такая стоила годового дохода лица низкого сословия.
    24 июля 1824 года участник оппозиционного движения декабристов и будущий контр-адмирал Владимир Романов сообщает в письме Хлебникову: «Посылаю Вам и прошу принять «Полярную звезду» за 1823 год и «Шильонского узника», перевод нашего именитого писателя» /11/. Благодаря подобным посылкам Хлебников формировал общественную библиотеку на островах. 18 апреля 1829 года правитель канцелярии Главного правления РАК Платон Боковиков в письме из Петербурга в Ново-Архангельск извещает Хлебникова: «Английский лексикон, о котором Вы писали, я послал к Вам через Охотскую контору вместе с периодическими изданиями» /12/.  Из Охотска в Ново-Архангельск Прасковья Прокофьева в письме от 28 июля 1832 года сообщают Хлебникову: «Книги Ваши, 9 частей «Российской истории» я  отправила на «Байкале» в Вашем сундуке» /13/. Говоря о содержимом посылок для других адресатов, о струнах, курительных трубках, жительница Охотска добавляет: «Да Вам для бостону /карточная игра -  С.Останин/ две колоды карт» /14/. Дочь Прокофьевой делает приписку: «P.S. С гостинцем посылаю: 1 окорок, 1 банка из вишенья, другая крыжовнику варенья, чернослив и урюк. В письме посылаем Вам ключ от сундука. Анна Прокофьева» /15/. В «Энциклопедическом словаре-справочнике» эти персонажи из истории Русской Америки не расшифрованы. Не исключено, что девица Анна, собравшая такую домашнюю посылку, имела виды на холостяка Хлебникова. Пока лишь ясно одно: адресат мог получить посылку в полной сохранности. Соленья и варенья выдержали бы месяц морского пути.
   Заканчивая службу в Ново-Архангельске, Хлебников собирает вещи в дальнюю дорогу. В пору подумать о себе. Но он помнит о простых людях, с которыми его связала судьба, отправляет посылку Александре Климовской - вдове креола-путешественника. Она откликается  из Охотска письмом от 26 июля 1832  года: «Почтеннейшее Ваше письмо от 2 мая из Ситхи с посылкою сумы орехов калифорнийских и одного пуда муки бостонской я имела счастие получить» /16 /.
   Среди всех этих сообщений особняком стоят письма двух адресатов Хлебникова благодаря неординарному содержанию посылок. Ревельский /таллинский/ купец Александр Паско, служивший инспектором-ревизором при Главном правлении РАК в Петербурге, благодарил Хлебникова 18 августа 1810 года «за посылку Вашу мне сандвическую цырену /пресноводный и солоноватоводный двухстворчатый моллюск – С.Останин/ и некоторых редкостей, состоящих в ракушках» /17/. Адресат также сообщал, что получил от Хлебникова пять конвертов: два - для себя и три – для других петербургских чиновников. Второе письмо – от Главного правителя Русской Америки капитана 2-го ранга  Петра Чистякова, помеченное 22 сентября 1829 года. Поводом для него послужил министерский запрос о возможности доставки в Россию семян норфолкской сосны и калифорнийского кедра. «…При первой бытности Вашей в Калифорнии постараться достать каковых семян…» /18/, - указывает Чистяков.
     Подобная переписка не вызывает сомнения в напряжённости и многообразии так называемой почтово-посылочной жизни Хлебникова. Вызывает удивление и уважение другое – щепетильность и ответственность всех  адресатов в выполнении просьб людей разных сословий и рангов. Основу этого броуновского движения составляло общее чувство – ощущение близости Родины на дальних островах.   
    Оно связывало Хлебникова и с княгиней Голицыной. Пока с твёрдой уверенностью можно предположить, что почтовая связь приказчика и княгини возникла по инициативе руководства Главного правления Российско-Американской компании. Цепочка посредников тут, по всей видимости, такова. Княгиня высказала просьбу дочери Софье Владимировне, а та обратилась к мужу.
   У Голицыной были сложные отношения с детьми, держала их в строгости и, не взирая на их солидный возраст, назвала уменьшительными именами. Сын-губернатор Дмитрий в присутствии матери не мог позволить себе сидеть без её разрешения. На старшего сына Бориса, генерал-лейтенанта, рассердилась так, что около года не общалась с ним, на  его письма не отвечала. С двумя дочерьми Софьей и Екатериной была намного сердечнее и щедрее. Они получили блестящее европейское образование, знали четыре языка, хотя по-русски изъяснялись плохо. В приданое Голицына дала им по две тысячи душ крепостных. Имение Дмитрия, например, насчитывало только сто душ. Софья Владимировна была замужем за графом, генерал-губернатором Павлом Александровичем Строгановым. В 1807 году он был заместителем министра внутренних дел, сенатором, акционером РАК. А ранее,  в 1804 году, входил в  состав Временного комитета  при Главном правлении РАК для решения спорных и политических вопросов. Скорее всего, Строганов связался с правителем Московской конторы Кузнецовым ещё в 1807 году или чуть раньше, а через год просьба Голицыной дошла до Хлебникова.
   Видимо, Василий Кузнецов внушал доверие и был наиболее компетентным исполнителем, если Голицына, жившая  в Петербурге, в этой цепочке посредников имела дело с Москвой и сама приехала за посылкой. Княгиня была очень богатой и могла без проблем съездить в Москву, навестить, например, сына-губернатора. На  маршруте Петербург-Москва  она нанимала 16 лошадей, когда богатые путешественники пользовались только шестью. Вероятно, посылка стоила таких немалых затрат. А само поручение требовало  не только усилий, но и доверия к исполнителю, баланса искуса и совести.
   Вполне понятно, что затраты по отправке письма и двух посылочных ящиков были ведомственные. Хлебников имел стабильный, но скромный заработок. Данных по Охотской конторе на 1808 год у нас нет. Ситуацию с заработком в какой-то мере проясняют «Записки о колониях в Америке» Хлебникова, где помещён «Табель о жалованиях» по должностям всего состава  работающих в Новоархангельской конторе на 1 января 1830 года. Годовое жалованье приказчика РАК составляло две-три тысячи рублей /19/. Эти рубли как на Камчатке, так и на северо-западных островах Америки и западном берегу Аляски можно назвать условными. Компания расплачивалась с работниками товарами, кустарными денежными знаками под названием «марка» РАК.
   Приказчик Хлебников «сидел» на твёрдой ставке. Став комиссионером, получал процент с торговых сделок. В целом его финансовые и потребительские возможности в условиях отдаленных земель, на Камчатки в частности, были не велики.
   Но это не умаляет усилий самого Хлебникова. Он был добросовестным исполнителем каждой начальственной просьбы и, как свидетельствует переписка, не подвёл заказчика. Этот очень скромный и обыденный эпизод в деловой жизни Хлебникова - убедительное подтверждение его личностных качеств, которые так высоко оценивали его знаменитые современники: мореплаватели Василий Головнин, Леонтий Гагемейстер, Фердинанд Врангель и другие.
   Судьба слепила эту случайность «Хлебников-Голицына» из интереса и потребности, обстоятельств и рабочих моментов. Пунктиром пометила Пушкина. Неужели затем, чтобы исключить сам факт случайности и вывести Хлебникова на другой уровень? На пушкинский спор книготорговца с поэтом. Этот спор в душе Хлебникова начался на Камчатке, экзотика которой побудила его взяться в неумелом творческом порыве за «Письма о Камчатке». Этот спор побудил помощника нескольких главных правителей Русской Америки, зрелого и очень успешного купца второй гильдии Хлебникова обратиться в уверенном творческом порыве к Пушкину, послать в его «Собеседник» статью о русских колониях в Америке. Это случилось накануне роковой дуэли. Наметившаяся связь так и осталась в силу обстоятельств тем же пунктиром судьбы, что и в отношениях приказчика и княгини. Осталась вопреки волевой устремленности Хлебникова в новое будущее,  в котором конторка приказчика стала тем же письменным столом набирающего силу литератора.   
   Так что же было в письме и тех ящиках? Вопрос утилитарный. Ответ требует поиска в архивах и музейных экспозициях и запасниках. Цена вопроса в том, как это простое поручение повлияло на формирование личности Хлебникова, его культурных, научных интересов, его кругозора, творческих устремлений,  на развитие деловых качеств и расширение межличностных связей. Тогда, без сомнения, уже известные факты, поступки  и коллизии его жизни предстанут в новом свете, в более объёмном виде. При таком подходе затронутую тему можно считать заявкой на дальнейший поиск.            
   1. См.: Останин С.В. Десять путешествий Кирилла Хлебникова. Путешествие десятое – книжное. - Газета «Искра». 2 ноября 2017 г.
   2. См.: Русская Америка. - М.: Мысль, 1994. С.160, 162.
   3. См.: Гринёв А. Кто есть в истории Русской Америки. – М.; Akademia, 2009. С. 257.
   4. От Кунгура до Русской Америки. Маршрутами Кирилла Хлебникова. – Пермь, 2019. С. 24.
   5. См.: Пушкин А.С. Собрание сочинений. Том пятый. - М.: Художественная литература, 1975. С. 556-557.
   6. Там же. Том девятый. – М.: Художественная литература, 1977. С. 274. См. также: С. 445.
   7-8. От Кунгура до Русской Америки. С. 115.
   9.-10. Там же. С. 59.
   11. Там же. С. 138.
   12. Там же. С. 74.
   13-14. Там же. С. 125.
   15. Там же. С. 126.
   16. Там же. С. 151.
   17. Там же. С. 137.
   18. Там же. С. 140.
   19. См.: Русская Америка в «Записках» Кирила Хлебникова. Ново-Архангельск. - М.: Наука, 1985. С. 171.