Сто лет операции Эрмитаж

Безапелляционно и категорично она пригвоздила: «Никогда не прощу большевикам распродажу культурных ценностей, картин, которые сегодня могли бы украшать Эрмитаж, но уже никогда  в него не вернутся!» И все согласно закивали, а большевики …виновато понурились, не смея возразить обвинению, которое настигло их ровно через сто лет. А во мне этот суетный пассаж в застольной беседе возбудил прямо фейерверк всяческих мыслей и соображений.

Отступим на некоторое время от Октябрьской революции и ее роковых последствий. Обратимся к тем самым культурным ценностям, картинам, скульптурам, ювелирным изделиям и прочим прекрасным вещицам, которые вот уже полтысячи лет совершают замысловатый круговорот. А может – и дольше, если взять артефакты древнейших цивилизаций и принять во внимание охоту людей завоевывать чужие страны и грабить повсюду, куда только дотянутся руки!

Мне сразу вспомнился американский Метрополитен-музей, его история начинается в 1866 году, когда группа американских бизнесменов и почитателей искусства решила создать "Национальное учреждение и галерею искусств". Однако для публики он был открыт лишь в 1870 году в центре Нью-Йорка. Тогда же (то есть во время своей поездки в США в начале 2-тысячных, а не в год открытия Метрополитен-музея!) и там же я познакомилась и с другой дивной коллекцией европейской живописи – галереей Фрика, что находится неподалеку. И была потрясена уникальным собранием картин, скульптур, книг, мебели, вывезенных этой акулой капитализма из Европы. Он завещал после своей смерти передать собрание городу, без права даже на короткое время всем этим ценностям покидать «золотую клетку».

Ни в том, ни в другом музее американцы не демонстрируют образцы старой культуры своего континента, мы же помним, что открывшие материк завоеватели практически стерли с лица земли местную цивилизацию вместе с аборигенами, не вникая, чего там насоздавали индейцы. Жадно изыскивали ресурсы, завозили черных рабов из Африки, жирели и богатели. А потом занялись грабежом культуры – в чужих пределах. Много вы знаете великих американских художников кроме Эндри Уорхола с его банками томатного супа?

Впрочем, мы несколько отклонились. Я просто хотела напомнить, что каким-то невероятным образом итальянская живопись ведь оказалась в Англии и Германии, в Америке и ...России. И не в государственных музеях, а на стенах замков и дворцов именитых королей и царей, богатых меценатов и коллекционеров из знати. У кого были деньги, у того и собирались полотна самых известных живописцев, сначала религиозного содержания, а чуть позже – светского.

Я достаю с полки толстенный фолиант, отпечатанный аж в 1958 году в Италии: «Европейская живопись в польских собраниях» и надолго зависаю, бережно перелистывая репродукции с полотен, датированных 13-18 веками. А предваряет подбор репродукций историческое исследование, увлекательный рассказ о том, кто и когда собирал эти картины, как они переходили из рук в руки, как одни сумели сохраниться, а другие исчезли, оставив лишь миф о своем существовании. Не было ни национальных музеев, ни библиотек, созерцать всё это великолепие могли только власть предержащие -  в Варшаве, Познани, Кракове.

Мне довелось побывать и в национальном музее в Кракове, куда Чудом (а как иначе объяснить!?) могла попасть «Девушка с Горностаем» Леонардо да Винчи.Я перед нею просто замирала от счастья...

Впрочем, я не собираюсь пересказывать истории коллекционеров и их коллекций, плутания шедевров по городам и весям, появления, наконец, художественных аукционов, на которые выбрасывали то отдельные картины и артефакты, то целые собрания разорившихся вельмож. Я просто хочу напомнить, что каким-то образом появлялись подобного рода сокровища и в России, в царских покоях и дворцах Строгановых, Шереметьевых, Демидовых. Как срывались они со стен чужестранными завоевателями, везли их наполеоновские вояки, теряя по дороге, как они оседали где-то в провинции… Напрягите свою фантазию и нарисуйте множество сюжетов, как Рембрандт и Ван Дейк, Рафаэль и Караваджо забрели в наши снега.

Да-да, я понимаю, что вам не терпится перейти к проискам большевиков! Однако вспомните еще и наших коллекционеров, купцов, которые сумели много позже не только составить великолепные собрания национальной живописи, но и утащить из Франции потрясающие творения импрессионистов, уникальные по представительности коллекции Пикассо, Матисса, Ренуара… Да много чего!

Но при этом в царской России до самого последнего ее вздоха не было вообще никакого законодательства по охране, передвижению культурных ценностей, их систематизации и изучению, как не было и общедоступных музеев. Лишь в 1867 году Третьяковская галерея была открыта для посещения, в 1892 году передана в собственность Москве, а национализирована только в 1917 году.

И надо же хорошо понимать, что на рубеже веков основной массив культурных ценностей находился в частных руках. Царь отрекается от престола, передав власть Временному правительству, идет мировая война, страна разорена до предела, из деревни забрали последних лошадей на фронт, нечем пахать и сеять, недород и голод. Доведенные до отчаяния крестьяне громят и жгут барские усадьбы, а баре с тем, что успели прихватить, бегут за границу. Кого-нибудь волнует судьба культурных ценностей в этом диком бедламе? Погодите, погодите, большевики еще не взяли власть; они только обещают всем гражданам – мир, землю – крестьянам, заводы – рабочим.

Эти благие намерения, как и должно, прямиком ведут в ад. Вместе с дворянами исчезло крупное земледелие, мелкие наделы не дают такой урожайности! Заводов, которые бы производили трактора вместо тягловой лошадиной силы, еще не построено. В уплату за мир пришлось уступить окраинные территории, да еще и подарить независимость финнам и полякам.

Вот такое наследие и такой букет проблем получила новая власть. Однако невзирая на это романтики горячо взялись за создание тех недостающих законов и правил, которые должны были сохранить для народа культурные ценности. Буквально в двадцатые годы создавались комиссии, всякие комитеты, которые собирали артефакты из разрушенных усадеб, поставили заслон вывозу, на основе частных коллекций создавали национальные музеи. И ведь получалось!

А параллельно этим романтическим представлениям о будущем, когда народ повалит к этим ценностям в музеи и национализированные дворцы, во весь рост вставали проблемы реалий. Индустриализацию России надо было даже не для роста пролетариата проводить, а для спасения крестьянства, всей страны от голода. Нужны были бороны, сеялки, трактора, семена…
Но импорт техники и технологий страна могла потянуть только полноценным экспортом, а что могла Россия экспортировать в те годы, при экономической блокаде, при том, что Европа ее не признавала и торговать с нею не хотела?

Да, большевики провозгласили пятилетку индустриализации, прикинули, сколько на ее осуществление надо средств, начали искать, где взять финансы, ресурсы в разоренной войной стране. Банкротство означало смерть, взялись привлекать и культурные ценности НЕМУЗЕЙНОГО значения: через европейских пройдох-посредников выходить на европейские аукционы с мебелишкой, табакерками, картинами не первого ряда.  Но получали не миллионы валюты, а сотни тысяч. Да еще столкнулись с исками эмигрантов-аристократов, которые заорали, что это – их добро, украденное при разорении усадеб!

Всё очень напоминает наши времена, когда даже нефть у нас англичане готовы были покупать …через иностранную прокладку, посредников, которые за свои услуги требовали картины именитых мастеров.

Детективная история целых десяти лет! Во всех деталях, поворотах, кульминационных всплесках и печальных утратах она изложена в книге историка Юрия Жукова «Сталин Операция Эрмитаж» под грифом «Неизвестные архивы СССР», он на этом исследовании защитил докторскую диссертацию!
Я читала ее запоем, и не находила, кого в этой круговерти исторических и экономических обстоятельств обвинять или хвалить за умение все же выйти из смертельного круга. Подумать только, ведь преобразование России в СССР совпало с послевоенным переустройством Европы, с мировым экономическим кризисом конца двадцатых годов. Германия, загнанная в угол послевоенными репарациями, копила негатив для фашистского взрыва, но пока из этой страны ехали, ехали специалисты в советскую Россию на работу!

Впрочем, не будем уклоняться от темы. Продавали картины и яйца Фаберже? Да, хоть и не выручили столь необходимых средств для спасения голодающих регионов. Но в это время, в довоенной стране (или точнее – в послевоенной?!) строился Днепрогэс, Магнитка, Челябинский тракторный завод и Московское метро; по единому стандарту вся стране переходила на бесплатное образование, а значит – строились школы и библиотеки, больницы и детсады. И если вам так уж хочется заклеймить большевиков за проданные картины Боттичелли и Рафаэля, не забудьте им сказать спасибо и за свое бесплатное высшее образование. И за то, что вообще-то жива Россия.

Я, конечно, большая язва, но не стала своим оппонентам задавать вопрос, кого они больше любят, Ватто или Фрагонара, какая из мадонн Рафаэля им всех ближе? И как они относятся к Джоконде, оригинал которой хранится в Лувре? Представляете, на нее можно смотреть только в отдалении, под охранным толстым стеклом, и получается, что истинным любителям она доступнее во всем своем великолепии в оцифрованном виде – в репродукции, где все переливы оттенков можно просмаковать и ответить понимающей улыбкой на ее усмешечку. Современные технологии!

Не успела выставить свою заметку, как грянула новость: Экологические террористы напали на Мону Лизу и облили ее супом! Ох, не зря её упрятали в стеклянный блок!И кому претензии предъявлять, кто спасет живопись от вандалов, кому она сегодня так дорога?
А кто-нибудь знает, что в роковые 90-ые из развалившегося СССР хлынули за рубеж гениальные полотна советских художников, в том числе - Гелия Коржева в США?
Я уже не знаю, как к этому относиться, сожалеть, размазывая слезы по щекам, или радоваться, что и за океаном увидят работы гениального русского живописца?
               ***
У меня много стихов о живописи, но есть и такое, где шедевр - лишь тенью, но весьма выразительной. Улыбнитесь вместе с Леонардо и со мной!

 «А я не блефую! Я точно уйду,
Едва заподозрю усталость и скуку,
Любовной интриги постиг я науку,
- На удочку эту не попадусь!
 
Начнутся упреки, намеки, претензии,
Сошлись, разбежались… Такой краковяк!
Схвачу лучше загодя старый рюкзак,
На пыльном стекле оставлю свой вензель!
 
Ключи – на гвоздике в коридоре,
Не стоит разборками портить финал!
Прошла любовь – ну, какое горе?
Будь счастлива. Я тороплюсь на вокзал!»
 
Помедлил чуть. А в ответ – реприза:
«Возьми бутерброды и в термосе чай.
Что было не так – на меня не серчай».
И улыбнулась, как мона Лиза…