Фуэтэ, часть 3

«... Вчера пришло твоё письмо аж от 22.12. – письмо из ушедшего года. Уже тринадцать дней прошло нового года и в городе выставка работ Ильи Глазунова и знаешь, что буквально потрясло меня – это цикл работ «Русь Великая», цикл работ к стихотворениям Александра Блока и Сергея Есенина, много к произведениям Фёдора Достоевского. Я помню, ты мне рассказывал, что видел в Москве, а теперь и я смогла посмотреть этот гигантский труд. Есть ли слова, что могут передать то впечатление, какое я вынесла с выставки. А на выходе меня остановила почти неприметная работа. Она написана углём: длинная, длинная лестница вверх к горизонту, занесена снегом, деревянная и «ветхая». Где-то ближе к середине человек. Следы его на нижних ступенях словно нерешительные, как броски в разные стороны, а чем дальше, тем увереннее его шаг, но сам он словно уставший. И хотя картина называется «Лестница», а на самом деле это - «ЖИЗНЬ»...

Даже не знаю, как передать то, что я чувствовала, останавливаясь перед очами «синими бездонными» блоковской «Незнакомки», перед сурово вглядывающимся в своих потомков Достоевским. Как я бы хотела, чтобы ты был рядом, многое бы мне рассказал... Цикл «Русь Великая» поражает взглядами персонажей, заставляет сосредотачивать внимание на глазах их... Они такие!.. Кажется наполняются каким-то внутренним светом. Сама история глядит с его картин... Много интересного в цикле работ «Человек в современном городе». Постоянное противопоставляется серо-синий город с его небоскрёбами маленькой одинокой фигурке человека. Вдумаешься – оторопь берёт... Мне нравятся такого характера картины, которые не просто пленяют красотой изображения, а которые заставляют задуматься.

А я хочу тебе опять присниться и снится всю ночь, чтобы ты запутался и заплутал, где находишься. Утром проснулся и ошарашенно озирался вокруг: «Где это я?». Представила, как это будет выглядеть, а если борода, всклокоченная, в пуху от подушки – одна умора... Тогда ты слабым голоском скажешь «Господи просвети...» и всё исчезнет... А? Как тебе такое? Получил? Сам научил глупости писать, а я хорошая ученица.
Ну вот и всё. Счастья тебе!».

«Я напишу тебе самое «обыкновенное» письмо, потому что у меня мало времени. И что можно написать за это время, тем более что с утра все вели со мною совершенно земные разговоры, почему? Связала свитер, который находят интересным и достойным внимания. Ходят смотрят на меня и отвлекают. Даже за чаем разговаривали о вязании, хотя это для нашей «мужской компании – минус я» не характерно. А жаль, что ты не сможешь оценить продукт моей фантазии. Стараюсь ходить на все фильмы, ходила в органный зал, а чипполины (племяшки) затащили на выставку жуков и бабочек. Прочитала книгу Марины Цветаевой и Ремарка, но тебе не интересно, потому что ты это читал. Это письмо коротенькое. Пока. Пиши скорее.».

«... ну где ты потерялся. Все письма не от тебя. Почему молчит самый близкий и родной человек? Молчи, молчи...
А мне сегодня прислали несколько слайдов с озера Байкал, где я была прошлым летом. Принесли кинопроектор и с маленькой компашкой пересматривали мою коллекцию, болгарскую, прибалтийскую, где я сама фотографировала. Ты пишешь, что любишь дороги и мне это так близко и знакомо. Люблю смотреть на убегающую даль из окна поезда, люблю наблюдать людей в непривычной для них обстановке, люблю готовиться к поездкам, читать узнавать о том, что предстоит увидеть...
В воскресенье ходили на лыжах, я уже не падаю – только один раз в сугроб плюхнулась. Пришлось там меня искать... А ты будешь меня искать?
Все близкие разъехались, кто куда. Мой брат тоже уехал в командировку, я его так люблю, он просто прелесть... Ты тоже прелесть. Пока».

«... Получила твоё коротенькое письмо, но почему-то не было такого чувства, что оно короткое, в нём было то, что во мне, а ты всё это разглядел – спасибо! И вообще за всё – спасибо! То, что я долго не писала, не значит, что я не думала о тебе. Это уже неизлечимо – думать о тебе часто, даже слишком часто. Заколдовал меня, да? Как я по тебе соскучилась, ты даже не представляешь и ещё при этом я устала жить ожиданием...
Нет, я не могу писать... Прости.
P.S. Представляешь, я получила письмо от девчонки, с которой жили, когда учились. Совсем не думала, что увижу или услышу, она далеко распределилась. Несколько лет от неё не было ни слуху, ни духу. Я жалела, что отношения с ней прервались, она была хорошей и интересной и умела шить смешные куклы. От неё всегда веяло искрящейся теплотой и она обладала живым умом.
P.S. Алёша, а ты устал? Ты должен быть сильным и обливаться по утрам холодной водой... Как я тебя окатила?»

« Я опять тебе долго не писала. Что со мною происходит? Я стала совсем плохая, нет и вовсе я не такая плохая, просто нет вдохновения. Иногда пишу тебе и не посылаю письма. Получается «для галочки»... Как я уже соскучилась!
Никогда не думала, что со временем разлука только может становиться невыносимой, а не входить в привычку. На этой неделе решала задачки своим знакомым, многое позабыла, пришлось рыться в учебниках, вспоминать, спрашивать. Начинает злить, что приходят и просят, отнимают моё время...
У нас замечательная лыжная погода, как здорово, как красиво! А ещё я не хочу, чтобы ты писал мне, что не нравишься самому себе. Нет, ты должен оставаться таким, о котором я постоянно думаю и которому пишу письма и имею самые лучшие чувства. Ты должен быть выше тех поступков, которые тебя унижают, ведь ты можешь понять человека... Иногда думаю, что природой отведено человеку не так уж много, а он умудряется уменьшить себе годы жизни, растрачивая их на бессмысленные ссоры и скандалы. Почему так в жизни? Ты необыкновенный, и ты не должен растрачивать своё хорошее. Пока, дорогой мой!»

«... Взяла себе путёвку наконец в Крым. Интересная насыщенная, но буду молчать... Напишу, когда всё пройдёт... Ты будешь недалеко, а мне и хочется тебя увидеть, если приедешь и боюсь... После встречи будет разлука, которая ещё больше будет невыносимой. Ты много читаешь, а это не идёт тебе на пользу, потому что неделями можешь не писать письма. При этом рациональные призмы твоей души остаются бесчувственными и не хотят обременят себя думами о ком-то далёком. Что эти призмы тебе говорят? Ты устал? И письма стали тяжкой ношей? А впрочем о чём я?.. Прости!..»

« У нас видимо зима и весна перепутали свои времена – всё дышит весной в Сибири, в феврале...Небо, ты даже не представляешь какое синее, а солнце серебрит сосульки на крышах домов. И воздух какой-то дурманящий близкой весной. Радуйся, я больше не буду посылать тебе холод в конвертах, а буду дышать из них теплом и нашей весной.
Сегодня брала книгу с полки, задела твои письма, они рассыпались веером по кровати. Оказывается их уже много, может зря я тебя ругаю, что не пишешь. Я не люблю часто перечитывать все письма, потому что помню их. Когда получаю, то прочитываю несколько раз, так что почти наизусть выучила... Я стояла совершенно растерянной перед таким богатством. Рука произвольно потянулась за конвертиком и выбрала письмо, которое я очень люблю. Ну не чудо ли? Прочитав его, я поняла несправедливость фраз в моих письмах тебе. Ты их зачеркни!.. Только, Алёша, я тебе всё равно буду писать, а потом раскаиваться...
Всё не могу писать, завтра напишу, а знаешь почему? Потому что только что пришли два твоих письма. Ты подарил своими письмами столько тепла, понимания и ещё... Я себя чувствую бесконечно счастливой, но невесёлой, уж прости... Нет рядом тебя! А невесёлой от счастья осознавать, что есть человек, который может понять, понять то, что меня интересует, заставляет переживать, радоваться или восхищаться. Нет я не в силах словами выразить, что чувствую. Просто спасибо за всё!»

«... Ты мне написал такие хорошие письма, в которых то, что мне понятно и дорого. Это отразилось во мне твоё, потом снова и снова такое многократное отражение произошло. Ты написал о Глазунове и это радостно, что взгляды наши совпадают, ещё о Юрии Ракша. Его работы я тоже люблю, правда самая любимая «Добрый зверь и добрый человек», по-моему просто смог показать сложный философский смысл нашего отношения к животным... А ещё меня очень интересует то, что ты советуешь почитать, и то что я прочитала всё без исключения понравилось, а я придирчивый читатель... Про города, ой здесь отдельный разговор и я обязательно напишу, где побывала и что видела...
Пишешь, что на работе есть люди, с которыми не ужился бы на необитаемом острове. Что делать, люди разные, в этом и прелесть жизни. Одним нравится одно, другим другое, но ведь в каждом можно увидеть что-то... А мы часто и под одну гребёнку, потом нравиться, не нравиться. Нужно научиться общаться со всеми, это ведь целая наука. И в этом могли бы помочь работы Карнеги, он пишет просто и понятно...
И всё-таки жизнь прекрасна, а вспомни теорию вероятности, кстати в институте ты должен был её проходить. Какова вероятность того, чтобы родились именно мы, а не кто-то. Моё «я» сумело увидеть мир и это уже счастье. Видеть прекрасное, в этом сильны японцы, кто ещё наблюдает цветение вишни или любит смотреть на луну. В тоже время европейцы будут твердить «Время, которое у вас есть – это деньги, которых у вас нет». Почувствуй разницу. А мы не теряем ли, отказывая себе наблюдать просто цветок...»

« Со мною ничего не случилась за это время, но скоро весна, она где-то близко. А придёт она, я тебе буду редко писать. Ничего не поделаешь – я заранее предупреждаю. Весна меня всегда будоражит, ни минуты не могу усидеть на одном месте. Конечно это после работы, там приходиться терпеть. А ещё перестройка, она тоже у вас идёт. Полным ходом и благо бы на нужное, а то для галочки. То есть не в угоду делу, а в угоду времени. Мои многие сотрудники уходят на другое производство или вузы. Хочу тоже найти другую работу, но это не окончательное решение.
Расписалась о проблемах, прости... Они вытеснили в письме слова, о которых ты сам знаешь и которые я тебе писала... Вспомнил? Ладно не пытайся, они сами придут...»

«... Мои родственники обо мне беспокоятся, прислали письмо... В нём правда и сама жизнь. Просто оно вернула меня на грешную землю.
Я смалодушничала и стала тебе писать, много узнала о тебе. Ты стал частичкой меня... Что это означало, что я полюбила тебя. Слово, какое ты не любишь произносить, но это так и это правда! Ты стал неразлучен со мною всюду, где бы я не была, во всём, чтобы я не делала. Это для меня не требует доказательств, от этого ещё больше страданий. Старо, как мир! Правда?... Ты мне поразительно близок. А ещё осознавать, что мне не суждено быть рядом с близким душой человеком. И как жить дальше, я не представляю... И писать не буду, вот допишу это письмо и всё... А ты? Как мог ты так зажечь меня, столько хороших умных слов написать, заставлял своими письмами смеяться, радоваться, плакать, сомневаться, искать и читать, то, что ты читаешь. Хотя в чём твоя вина, только лишь в том, что умеешь красиво написать и выразить словами то, что я хотела бы услышать, в этом?.. Знаешь то, что многие перенесут спокойно – для меня кровоточащая рана... Счастья тебе!.. Прощай!
Спасибо тебе за то, что ты есть и что ты такой...»

«... Такое ощущение, что не писала тебе вечность. Не могу не писать, хотя давала себе слово – не писать. Видишь какая я непостоянная и впору сама себя ненавижу за бессилие и безволие. А за что себя винить, разве виновата я, если встретила одного из много многих и многих людей, который меня понимает. Виновата ли, ответишь? Вот видишь, трудно ответить и не надо...
После письма от родственников, столько раз отваживалась писать, но рука только выводила твоё имя, ласково так выводила, а мысленно спешила рассказать тебе, стараясь не расплескать свои эмоции... Потом вспоминала, что написала последним письмом слово «прощай!» и в слёзы. Только не жалей меня не вздумай, просто у меня нет силы воли, чтобы тебе не писать, несмотря ни на что... «Франчо, франчо ты, наверное, меня околдовал...», не помню откуда эта фраза, но чёрт подери, как подходит... Ну вот и слово нехорошее ввернула.
Где взять столько силы, чтобы не говорить с тобой, когда я знаю, что могу быть предельно искренней с тобой и откровенной. И самое главное, знаю, что поймёшь меня также, как мне понятно твоё слово, слышится в каждой фразе твой голос со всеми модуляциями, с какими бы сказал эту фразу. Теперь надежда на нашу встречу во время отпуска ушла в область фантазии. Не бойся я не позволю себе нарушать твою жизнь своим присутствием. А всё равно, а всё равно так хочется тебя увидеть! Ах, какая я бестолковая... Пока!»

«... А ты посматриваешь долгим взором на красивых девушек? Посматриваешь и даже лихо закручиваешь при этом свой длинный ус... Я тебя представила, как это делаешь и рассмеялась на работе, все посмотрели на меня недоумённо. Пришлось рассказать какой-то анекдот, на него и свалила всё своё хохотание. Только смотри не забывай ту девушку, которая далеко-далеко и каждый день ждёт твоих писем... Обещаешь?.. Грустно, что не поговорила с тобой по телефону.
Когда пишу тебе, то кажется, что есть такое дорогое, нежное и хрупкое, я не знаю, что это, но знаю что его надо беречь... Что это, Алёша?.. Это возникает с твоим образом, поэтому я его и описала. А ты тоже видишь это нежное?.. А забыла спросить, как поживает твоя бабушка Луна. Забавный ты, когда одушевляешь такие космические тела. Так как она поживает?.. Меня удивляет, что вот только не давно она была молодым красавцем месяцем, а уже бабушка. Ты ничего не путаешь, разве бывают такие превращения. Когда говорила недавно «Здравствуй, мой месяц ясный!», он был золотой и красивый. Не понимаю, когда успел потолстеть и постареть? Чудеса да и только!
Это ты меня научил писать глупости, а может и нужно писать их, а? Вот вопрос...»

«... Всё правильно, ты молчишь, я сама во всё виновата. Во мне всегда почему-то буря чувств, эмоций. Это плохо. Но ты и есть источник этих бурь, и они порой не заслужено опускаются на твою голову. Прости, прости меня... Я успевала тебе написать то, в чём через минуту раскаивалась. А потом... Потом нетерпеливо ждала, чтобы ты поскорее получил такое письмо, меня понял и простил. Ведь простишь меня?.. Ту устал от того, что я чем-то недовольна, постоянно требую что-то – ведь ты мне ничего не должен.
На улице почти весна, по аллеям бродят влюблённые пары. Вокруг кипит чужая жизнь, а мне хочется убежать от этого, чужой радости, чужого смеха. Наверное я завидую им и чувствую себя одинокой. Несколько месяцев длится наша переписка, а что мы узнали друг о друге, что можно узнать по переписке? Ты думая обо мне представляешь меня той, какой видел несколько месяцев назад, а ведь я может уже другая... Мужчины такие простые, они думают, что в письмах нельзя увидеть то, что исчезло в них со временем. Пусть я останусь у тебя той, какую видел, хорошо... Помни обо мне, потому что мне тебя никогда не забыть. Это письмо обгоняет время, когда нибудь оно прочитается мной в черновике и тобой, если сохранишь и улыбнёшься мне сквозь время, а я тебе... Жизнь не сделает из меня замкнутую, злую, нудную. Я ей не позволю просто! Жить надо так, чтобы чувствовать радость её... Я буду стараться и буду всегда далёкой от тебя. Всего тебе!
P.S. Прости меня за это письмо, знаю каково будет тебе читать его».

«...Спасибо за поздравление – оно было первым и настроение подскочило к праздничному. Ты волшебник! Спасибо!
Вчера получила твоё письмо за 22-е и стало так горько, что многое написала несправедливо, хорошо, что ты меня понимаешь правильно. Ты живёшь там, где тепло, красиво и всё скоро зацветёт. Завидую... По-хорошему.
А знаешь, когда тебя проводила и села в такси, то таксист сказал, чтобы не грустила, что через шесть месяцев всё пройдёт. И это буде скоро. Грустно.
Пока, хороший мой, не суди меня строго».

«Опять долго не писала тебе... Совсем не оттого, что не о чем или не хочу... Наверное, от того, что время что-то приносит, а что-то безвозвратно отнимает. Накапливается столько недосказанного, недоговорённого – то, о чём невозможно говорить в письмах. И в то же время эта недосказанность тяготит, мешает писать свободно. Последнее время закрутила работа: и общественная, и и производственная, и... весна! Она, весна немного отступила, уступила метелям, заставила одеть надоевшее зимнее. Завал на работе, делала расчёты напряжённо-деформированного состояния деталей затворного узла. Не только ты там что-то конструируешь у себя. Кто бы сделал расчёты по деформации человеческих отношений, вот бы здорово было. Подошёл, измерил и по результатам понял бы, что конец, пора сматываться... Как тебе? Мои расчёты кропотливые и нудные, а по окончанию их я уставшая, но довольная... Вот как! Только ты не думай, что я сильно умная – обыкновенная. Страдаю от недостатка опыта и специальных знаний. Боком выходит пренебрежение к некоторым предметам в университете. Мне предлагали кандидатскую начать, но не хочу...
Прихожу домой уставшая и даже часто читать не могу, но это временно, а ты советуй мне, что почитать. У меня тогда какая-то дополнительная сила появляется и я заражаюсь на чтение. Ты же старше, а значит опытней и не забывай об этом – советуй и не суди строго. Я же к тому же ещё и хорошая. Когда пишу эти строчки, то щёки надутые, а глаза выпученные (это я в зеркало подсмотрела). Почему у меня такая подвижная физиономия и мне хочется это исправить. Но не получается.
Один наш сотрудник хорошо рисует и на семинаре он пытался нарисовать мой портрет. Он рисовал и злился, что у меня постоянно прыгает выражение глаз. Нарисовал некрасивую, но с красивой шеей, потому что она оставалась неизменной.
Твои письма не греют теплом, холодные? И пока ты подыскиваешь, чем оправдать себя, я уже заканчиваю письмо. Пиши много хороших слов, я их люблю...
P.S. Быстро бежит время! Я так не хочу. Хочу всегда оставаться молодой. Я боюсь, что в жизни ничего не успею...»

Следующий черновик датировался почти двумя месяцами спустя, аж в мае... Она задумалась, что было и почему она не писала, возможно затерялись в связи с переездами, но остальные то целы, значит отсутствовали. Может сразу писались чистовиком, но такое вряд ли. Что было в эти два месяца? Не могла, чтобы не писала, может уничтожила? А впрочем, какая разница... Она взяла последний лист и прочла...

«Здравствуй, Алёшенька! Писать тебе очень больно, это не физическая боль. Я больна и даже рада этому, потому что не хочу жить. Но и умереть невозможно приходится думать о «ближних». Хотя мне кажется, что дела до меня никакого нет. У всех свои заботы, а вокруг какая-то пустота и постоянно ноющая боль внутри («К сердечной ране подорожник не приложишь». Ведь так?). Я устала жить, хотя люблю эту жизнь. Просто представляю, что будет дальше и поэтому нет никакого желания дальше существовать. Мне всегда будет больно от непонимания, от нежелания понять, помочь. В жизни никогда ничто не повторяется, а значит, я никогда не встречу второго тебя... Наша встреча – шутки Воланда: «Тот, кто любит, должен разделять участь с тем, кого любит».Чью участь я должна разделять? Я должна быть несчастной в семье, если она будет? Ведь я никого не смогу полюбить так, как тебя (я уже поняла это). Не смогу скрыть, что люблю, потому что не умею лгать. Жизнь, какой я её представляю, должна быть такой, если рядом будет не просто мужчина, а друг, лучший друг. А если нет? Это моё личное горе, что не могу жить по-другому. Этому я не рада, но никуда от себя не денешься, от мыслей о тебе. И мне легче тебя ненавидеть, чем быть «просто другом».
Те слова, что я тебе писала, будут со мной всегда. Хочу я этого, не хочу – это так. Ты не думай, я не хочу тебя разжалобить, да и в ней я не нуждаюсь. Жалость всегда обижает, а может и оскорбляет. Это ведь не жалось к животным, что-то другое... Ты не веришь, что можно любить сильно и, наверное, не понимаешь, что это такое. А если понимаешь, то это жестокость... «Жить научил в самом огне, сам бросил...».
Ты меня уже совсем забыл? Наверное, представляешь такой «убитой» жизнью...? Да? Нет это только в душе так плохо и ты там властвуешь... Я изменилась внешне, спасибо тебе за то, что заставил заниматься собой. «Срываю» весенние комплименты, автоматически улыбаюсь, стараюсь делать хорошее, а между мной и людьми барьер. Часто хочется никого не видеть и не слышать.
Вот ты и дождался письма, может много лишнего написала, но куда его деть всё моё... Давно тебе не писала, не могла писать как «другу». Рада, что у тебя многое получается, а мне так много хочется тебе рассказать!.. Но пусть со мною и останется. Там, во мне, по-прежнему удивляется необычному, радуется красивому, светится теплом... Этим и живу...
Спасибо, что продолжаешь писать, впрочем это скоро пройдёт. Прощай!»

5

Была ломота в суставах... Что делать? Седьмой десяток в возрасте давал о себе знать. Раньше Ольга Андреевна натирала мазью суставы свои, когда приходила домой, но сегодня напрочь забыла об этом. Письма далёкому другу всколыхнули в ней память, взбудоражили, как она любила выражаться, эмоции. Вспомнила любимое выражение Алёши, слова какого философа, «надо держаться за сердце; потому что если его отпустить, то вскоре теряется и контроль над головой»... Сейчас не до суставов было, не до тела бренного... Бывают моменты в жизни, когда собирается в узел прожитое, в него ты входишь и раскладываешь по полочкам пробежавшие юность, молодость и уже зрелую жизнь. Так и сейчас видимо для этого напомнил голос женщины когда-то такое родное, любимое имя. За чередой простых занятых дней не было долго, десятилетий, подытоживания своих моментов. Теперь, наверное, это время настало. Почему именно сейчас?.. Да, наверное потому, что надо когда-то...

Ольга Андреевна отложила папку, поискала ещё писем, но не нашла... Так с последним листком она и осталась сидеть какое-то время. Был уже совсем глубокий вечер, многие окна потухли в доме напротив. Ещё ярче загорелись звёзды и Венера успела забежать за крыши домов. Потихоньку, не спеша вечер приблизился к ночи и только тут она вспомнила, что не пила даже чай. Прошла на кухню, включила электрический чайник, он радостно загудел, зашумел приготовляя кипяток. Заварив чай, она опять опустилась в кресло и медленно дуя на кипяток стала наслаждаться душистым напитком.

------------------------------
Иллюстрация: Художник Томаш Ален Копера