Предисловие
Данный очерк посвящен боевому пути моего прадеда по материнской линии, Василия Романовича Чечнева, во время Гражданской войны в России 1918-1922 годов.
До сих пор нет полной ясности, какую дату считать началом этой войны.
Антагонисты советской власти однозначно считают началом Гражданской войны так называемый «Октябрьский переворот 1917 года». Сторонники советской власти называют начальной датой – день начала мятежа Чехословацкого корпуса, произошедший аж в мае 1918 года. В данном случае представляется, что «правда где-то посередине».
Великая октябрьская социалистическая революция произошла с 6 по 9 ноября 1917 года по новому стилю. Само событие не вызвало масштабного кровопролития в столице Петрограде, но последовавшие за этим события привели к Гражданской войне. Страна разделилась на два лагеря: «красные» – большевики-коммунисты и им сочувствующие, «белые» – политические противники большевиков от эсеров до монархистов. Была также масса других вооруженных сил от мелких банд до крупных соединений различных направлений. Одни соблюдали нейтралитет, другие воевали против тех и других, иные «переобувались на лету». Реальное противодействие «красным» могли составить только «белые». После их разгрома никто не в силах был всерьёз угрожать центральной власти большевиков.
Но тогда, осенью 1917 года, была еще надежда на мирный демократический исход.
В январе 1918 было созвано Всероссийское учредительное собрание. Проработав лишь в рамках одного заседания, оно было распущенно решением Всероссийского Съезда Советов. Стало ясно, что договориться по-хорошему не получится. Обстановка накалилось до такой степени, что достаточно было поднести спичку, чтобы разгорелся большой пожар. Мятеж Чехословацкого корпуса на Урале и в Сибири оказался той самой спичкой, от которой эти два региона «загорелись», и депутаты Всероссийского учредительного собрания и их союзники стали брать власть в свои руки на местах. И это без учета обстановки на юге России, где уже в феврале 1918 года начался знаменитый «Ледяной поход» Добровольческой армии, ставший её боевым крещением.
Как следует относиться к данным событиям? Думается, что каждый мыслящий человек должен принять решение самостоятельно, ознакомившись с разными точками зрения. Наиболее целесообразным представляется мнение о том, что эта война – трагедия всего Отечества и героев в ней, по сути, нет. Проходимцев, авантюристов, провокаторов, упырей – сколько угодно. А вот героев нет.
Возьмем, к примеру, боестолкновения 17-го Уральского полка «красных» со 2-м Барабинским полком «белых» в начале 1919 года на Среднем Урале. В ходе кровопролитных сражений оба подразделения понесли такие потери, что едва не были расформированы – они сократились до размеров батальонов. А уже в конце 1919 года 2-й Барабинский полк и вовсе стал одним из тех, кто добил колчаковское движением в Сибири, устроив мятеж в Ново-Николаевске (Новосибирске), превратившись затем во 2-й Барабинский советский полк. Читая списки погибших этого полка в начале 1919 года, трудно удержаться от слёз – как много парней ушло в небытие в столь молодом возрасте: одному 19 лет, другому всего 20. Кто-то погиб в бою, кто-то от ран, а кого-то свалил тиф. И ведь это не «невинные жертвы» вермахта, выжигавшие деревни с беременными женщинами и детьми, нашедшие свою смерть на Курской дуге. Это наши люди, попавшие в водоворот событий разным путём. Это чьи-то соседи, вчерашние гимназисты, почтальоны, землепашцы. Конечно, кто-то успел озвереть и наделать много зла. Но не все. К тому же цель их вступления в Белое движение – спасение России, а не её развал. Не геноцид какого-либо народа. Не превращение наше Родины в чей-то сырьевой придаток. То же самое можно сказать и о погибших красноармейцах. Каждый из них – уральцы и барабинцы видели будущее России по-своему. И будущее сложилось неоднозначно, как для участников Гражданской войны, так и для самой России.
Советская власть продержалась чуть более 73 лет и затем она рухнула и в нашей стране произошла масштабная переоценка ценностей.
Даже сейчас, спустя 100 лет, никто не может точно сказать, когда и почему разразилась эта Гражданская война. Кто в этом виноват? Как с этим жить? Маститые учёные с научными степенями не могут прийти к общему мнению, хотя казалось бы, что тут сложного? Архивы открыты, музеи работают, осталось много мемуаров участников тех событий. Но клубок противоречий, уходящий корнями в более ранние века, настолько сплёлся, что его не размотать и сейчас даже высокообразованным профессионалам. Что уж говорить о полуграмотных людях того времени! Агитация велась с обеих сторон очень мощная.
Что же можно спросить с моего прадеда, самоучки из провинции, сделавшего свой выбор в то лихолетье? А был ли он у него или он пошёл вслед за старшими братьями? Главный персонаж очерка – не герой и не военный преступник. Он – человек, живший в свою эпоху и отстаивавший свои убеждения с винтовкой в руках долгие четыре года, прошедший через десятки сражений, но всё же выживший в этом огненном горниле и вырвавшийся из него в мирную жизнь, где он вернулся в рабочую среду.
Данная работа основана на ряде источников, перечень которых будет предоставлен в конце. Поскольку очерк посвящён конкретному человеку, моему прадеду, попавшему в мощнейший водоворот событий, акцент будет смещён на его участии. В данном случае не обошлось без допущений. В тех местах данного очерка, где речь пойдёт о явных предположениях, в конце предложений будет стоять соответствующий значок «*». Но это не буйные фантазии автора, а обоснованные, допустимые факты, подкреплённые обстоятельствами.
Необходимо также отметить, что в разных источниках даты отдельных событий не совпадают между собой и в очерке взяты наиболее вероятные даты, без претензий на истину в последней инстанции. Ещё раз следует подчеркнуть – главным героем очерка является прадед и главным посылом является показать всю тяжесть бремени, которое он вынес.
Кроме того, не обойдётся без субъективизма и эмоциональной оценки событий, так как при осмыслении произошедших событий невольно хочется примерить всё это на себя и выразить прадеду своё безмерное сочувствие и уважение за то, что пройдя через нечеловеческие испытания, остался человеком, причём с большой буквы.
Однако, не будем забегать вперёд. Обо всём – по порядку.
Глава 1. Первые шаги
Прежде чем говорить о боевом прошлом прадеда, коснёмся вкратце его довоенного прошлого.
Василий Романович Чечнев родился в 1900-м году в городе Стерлитамаке Уфимской губернии пятым, самым младшим ребёнком в семье кузнеца Романа Чечнева, работавшего по найму, и домохозяйки Натальи Чечневой. Молва сохранила имя лишь одной из сестер – Арина. В том же 1900-м году отец Василия Романовича умер и пятеро малолетних детей остались на иждивении матери.
Чечневы жили по следующему адресу: Уфимская губерния, Стерлитамакский уезд, город Стерлитамак, улица Ашкадарская, дом 52 (ныне – Республика Башкортостан, Стерлитамакский район, город Стерлитамак, улица Халтурина, дома уже не существует). Тот дом семье Чечневых не принадлежал, находился в частном секторе, при нём имелся небольшой огород и сарай. Мама держала корову. Таких горожан, имевших огород и скотину, в рабочей среде называли «коровий хвост». Они были вынуждены «работать на два фронта», чтобы прокормиться, так как заработной платы не хватало на то, чтобы прожить.
Никакого образования в детстве Василий Романович не получил и в апреле 1910 года в 9 лет он ушел из дома, принявшись работать по найму батраком у разных лиц в том числе и у своего родного дяди.
Батрак – это наёмный рабочий. О жизни малолетних трудяг немало написано в художественной литературе, например в таких произведениях, как «Ванька» А.П. Чехова, «Вертел» Д.Н. Мамина-Сибиряка, «В людях» М.Горького. Дети вкалывали по 10 часов шесть дней в неделю на морозе, при паровых машинах, в шумных цехах или «на побегушках». Зарабатывали как говорится «ниже плинтуса», делили койку на несколько человек, а то и вовсе спали на рабочем месте, недоедали, от того – часто болели. Медицинское обслуживание и безопасность труда были близки к нулю. За малейшую провинность работодатель мог избить ребёнка, лишить его месячного жалования или выгнать. Заступиться за беззащитного мальчика было некому. Детский травматизм и смертность на производстве мало кого удивляли. Желающих заработать на пайку хлеба голодных ртов было много, поэтому потерять кого-то из малолеток владельцам было не жалко, ведь за забором стояла очередь.
Постоянного работодателя у Василия Романовича не было, он 7 лет скитался от одного к другому, выживая в нечеловеческих условиях.
В сентябре 1916 года в 16 лет он устроился чернорабочим на Лесопильный завод Ольшанского.
Условия труда и быта чернорабочих в то время напоминают бытие современных «гастарбайтеров». Чернорабочий – это аналог современного разнорабочего, но со своими особенностями. Работать приходилось по 12-16 часов в сутки, на охране труда и промышленной безопасности владельцы предприятий экономили, подъёмных никто не платил, путевки в дома отдыха не предоставлялись, про отпуска и пенсии можно было только мечтать. Для отдыха использовались немногочисленные календарные праздники. Наказать и уволить нерадивого рабочего, если это не высококлассный специалист, не составляло никаких хлопот. Пролетарии жили по несколько семей в одной комнате или в доме. Рабочие кварталы и слободки представляли собой своеобразные гетто. Проводившие большую часть времени в замкнутом пространстве, недовольные жизнью, рабочие коллективы представляли собой потенциальные боевые отряды.Они неистово ждали перемен. И ждать оставалось недолго. Запущенная в период Первой русской революции волна борьбы за свои права набирала обороты.
Вернувшийся в апреле 1917 года В.И. Ленин прямо с вокзала заявил: «Не парламентская республика, а республика Советов рабочих, батрацких и крестьянских депутатов по всей стране, снизу доверху, с упразднением полиции, армии и бюрократического аппарата и замене постоянной армии всеобщим вооружением народа. Плата всем чиновникам, при выборности и сменяемости всех их в любое время, не выше средней платы хорошего рабочего».
Из столичного Петрограда во все концы страны поехали активисты, ставшие как бы мы сейчас сказали, лидерами общественного мнения. Был и в Стерлитамаке такой человек – Павел Петрович Шепелюк, путиловский рабочий, большевик со стажем, устроившийся механиком на лесозавод (сейчас его имя носит одна из улиц города). Он посетил все предприятия Стерлитамака, вербуя сторонников для будущих свершений.
7 ноября 1917 года, как известно, произошла Пролетарская Революция (так её называли современники). В стране воцарилась власть Советов под предводительством В.И. Ленина.
На волне своих лозунгов Советская власть стала стремительно распространяться по всей стране, находя отклик в миллионах сердец. В России наступили перемены, ветер которых дошёл и до Стерлитамака.
Однако, не всем они пришлись по душе. Влиятельные люди, не разделявшие такие идеи, насторожились. Кто-то склонил голову, кто-то занял выжидательную позицию, кто-то встал в непримиримую оппозицию.
Что касается лесозаводчика Ольшанского, работодателя Василия Романовича, то он, беспокоясь за свою жизнь, уехал из России. Были и такие. Лесопильный завод, как и все остальные предприятия, был национализирован.
В начале 1918 года на «Лесозаводе бывшего Ольшанского» (так он стал называться после бегства владельца) было организовано рабочее собрание, на котором трудящимся было предложено вступить в рабочую дружину лесозавода.
В то время рабочие дружины Красной гвардии являлись одними из низовых подразделений вооруженных сил. Дружины по составу были сопоставимы с армейскими ротами, они подразделялись на взводы, взводыподразделялись на десятки. Рядовые члены рабочих дружин назывались боевиками. Как правило, это были бывшие рабочие молодого возраста. На командные должности старались привлекать офицеров или солдат из прежней армии с боевым опытом. Кадровых офицеров поначалу местами остро недоставало, а если они и были, то к ним не было доверия, так как каждый кадровый офицер считался потенциальным монархистом. В предстоящих боях надлежало родиться новому «красному» офицерству, а «старым» офицерам – доказать свою лояльность новой власти на поле боя.
Набор в дружины проходил по добровольному принципу. В дружинах существовала выборность командиров и коллегиальность принятия решений. Единой униформы красногвардейцы не имели и несли службу в гражданской или смешанной одежде с элементами военного обмундирования. Им выдавали удостоверяющие документы и красногвардейские значки, либо нарукавные повязки красного цвета. На вооружении дружинников были винтовки. Более всего рабочие дружины напоминали «народные милиции».
Основная функция рабочих дружин – рабочий контрольнад производством и распределением продуктов по заданию Советов. Эти дружины регулировали взаимоотношения между рабочими и администрациями заводов, контролировали принятие и увольнение рабочих, осуществляли охрану предприятий. Имущество предприятий также подлежало рабочему контролю. Рабочий контроль позволял проверить условия труда и быта рабочих. В рамках рабочего контроля возникали разного рода комиссии: милиционная, продовольственная, культурно-просветительная, техническо-хозяйственная, приёмочная и другие.
Помимо осуществления рабочего контроля, рабочие дружины могли привлекаться и для других задач: несения караула, патрулирования, содействия другим боевым организациям Советов (занимавшимся контрибуцией, продовольственной развёрсткой и прочим). Рабочие дружины могли направить боевиков на действующий фронт для участия в боевых действиях.
После прихода Советской власти был установлен 8-часовой рабочий день, заработали свободные профсоюзы и рабочие Советы, уравнивались заработные платы, увольнение с работы можно было осуществить только по обоснованию, фонд заработной платы стал равномерно распределяться между всеми работниками, стало уделяться внимание безопасности труда.
К чему было сказано столько слов про рабочие дружины и рабочий контроль? А чтобы дать понять, что вступление в Красную гвардию в то время – это был выбор неравнодушных молодых людей, жаждавших справедливости.
В феврале 1918 года Василий Романович и два его брата свой выбор сделали, вступив в рабочую дружину Красной гвардии*.
Кстати, в том же месяце, 23 февраля 1918 года был принят декрет об образовании Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА). Василию Романовичу выпала честь стоять у её истоков.
Что же происходило в Стерлитамаке в то время, когда прадед служил в рабочей дружине? В феврале 1918 года в газете «Известия Стерлитамакского Совнаркома» был опубликован список лиц, подлежащих контрибуции. В него вошли все «буржуи» города: землевладельцы, купцы, заводчики, рыночные торговцы, садоводы (бахчевики). Советская власть потребовала собрать в общей сложности миллион рублей. Каждому была определена своя сумма. Кто медлил с выплатой, оказался в тюрьме. Газета местных правых эсеров и меньшевиков, критиковавшая большевиков, волевым решением военного комиссара города была закрыта.
Контрибуциями занимались отряды Народного комиссариата финансов (Наркомфина). Они проводились не только в городах, но и сёлах, где «трясли» «кулаков».
Кстати, «трясли» «кулаков» не только отряды Наркомфина, но и продовольственные отряды Народного комиссариата продовольствия (продотряды). Основная задача продотрядов– продовольственная развёрстка на селе, иными словами– изъятие «излишков» провизии.
«Кулаки» - это прослойка сельских обывателей, появившаяся после отмены Крепостного права. Они занимали нишу между крестьянами и помещиками. Владели землёй, складами продуктов, ссудными деньгами. Сдавали землю в аренду, выдавали продукты и деньги в долг, занимались натуральным товарообменом, торговали. Имели преданных истязателей для расправ и выбивания долгов. Могли забрать детей должника в качестве заложников или для сожительства. «Кулаки» исчезли как класс уже после проведения масштабной коллективизации 1928-1932 годов.
Вместе с тем, «буржуем» или «кулаком» могли назвать любого, кто имел деньги на чёрный день, запас зерна на случай неурожая, носил сапожки вместо лаптей, мог позволить небольшую прислугу, держал булочную (хоть бы даже сам пёк и развозил булки). К «буржуям» и «кулакам» приходили по наводке соседей и нередко контрибуции и продразвёрстки были способом свести счёты или навредить из зависти. Среди тех, кто осуществлял взыскание, нередко попадались бездельники, авантюристы и даже бывшие уголовники.
По воле случая Василию Романовичу пришлось проводить реквизицию у дяди, на которого он когда-то он батрачил.
Обстановка накалилась настолько, что «количество переросло в качество». На Южном Урале, совсем недалеко от Стерлитамака, рванула пороховая бочка – противники Советской власти взялись за оружие. Самыми горячими точками оказались Оренбуржье и территория современного Северного Казахстана, где подняли мятеж оренбургские казаки атамана Дутова и уральские казаки атамана Толстова (в Советской литературе любые казаки, выступившие против Советской власти, назывались белоказаками). В ходе ожесточённых боёв Оренбург не раз переходил из рук в руки. Кроме того, в Уфимской губернии развернулось татаро-башкирское национально-освободительное движение, вступившее в союз с Дутовым и Толстовым. Стали сколачиваться отряды из представителей тюркоязычных народов.
В марте 1918 года в Стерлитамаке состоялись знаковые мероприятия: крестьянский земельный съезд и уездный съезд Советов. Попытка старых элит и представителей эсеро-меньшевистского блока договориться с новой властью Советов полностью провалилась. Вместо конструктивных обсуждений разгорелись скандалы с угрозами и вытаскиванием оружия из карманов.
Затем вооружённая делегация съезда Советов вошла в кабинет председателя Земской управы. Ему было предложено добровольно сдать полномочия. В ответ на отказ, он был арестован и уведён вооружёнными людьми. Его сторонники попытались организовать забастовку, но желающих поддержать старую власть на уличном митинге оказалось немного. Земская управа прекратила своё существование. Землевладельцы, торговцы и промышленники больше не могли самостоятельно управлять хозяйственными делами Стерлитамакского уезда.
Вся власть в Стерлитамаке перешла к Советам, в которых преобладали большевики, левые эсеры, анархисты, беспартийные. Противники Советской власти затаили злобу в ожидании «освободителей». Запах войны стал всё больше ощущаться в городе. Опасность надвигалась с юга.
В мае 1918 года часть рабочих дружин Стерлитамака была направлена в Оренбуржье на борьбу с войсками атамана Дутова. В основном, отправились кавалеристы, но были и десятки пехотинцев*.
В уездных сёлах (в Месягутово, Свято-Троицком, Булекей-Кудеях, Ирныкшах) между землевладельцами и беднотой произошли кровавые схватки.
В это время Василий Романович нёс службу в рабочей дружине «Лесозавода бывшего Ольшанского» и надеялся, что всё обойдётся*. Однако, всё только начиналось.
Глава 2. Оборона Стерлитамака
Полгода при новой власти прошли в Стерлитамаке неспокойно, но рядовые жители ещё не ощутили всего ужаса надвигающейся лавины. Городской Совет и Коммунальная управа работали, национализированные предприятия после отстранения владельцев стали восстанавливать производство. Конечно, кому-то пришлось сменить удобства собственного дома на тюремные казематы. Однако, процент физически пострадавших на тот момент был весьма невысок.
Всё изменилось 17 мая 1918 года, когда произошёл мятеж бывшего Чехословацкого корпуса.
Что это был за корпус и почему восстал? Чехословацкий корпус вооруженных сил Российской империи (Русской Армии) состоял из бывших военнопленных, подданных Австро-Венгрии, перешедших на сторону Антанты (Франции, Англии, САСШ). Так как Советская Россия заключила мир с Германией и Русская Армия прекратила своё существование, этот корпус численностью 40 тысяч военнослужащих вошёл в состав Французской армии в виде Чешского легиона, а страны Антанты решили использовать его на своих фронтах как усиление и потребовали от Советской власти пропустить его на Дальний Восток. В свою очередь, Германия, не заинтересованная в таком усилении противника, потребовала разоружить Чешский легион. Метавшееся меж двух огней советское правительство начало обмениваться недружелюбными нотами с командованием легиона. При этом, движение по железной дороге на восток уже пошло, легион растянулся по всей стране на тысячи километров. Этим и воспользовались внутренние враги Советской власти, пустившие слух о том, что солдат легиона хотят арестовать. Они вошли в сговор с командованием чехов и с их помощью стали свергать Советскую власть на Урале, в Сибири, и на Дальнем Востоке. Военнослужащие Чешского легиона в советской литературе назывались «белочехами». Себя они называли Чехословацким революционным войском (ЧСРВ). Главным союзником ЧСРВ по белому движению в 1918 году была Народная Армия Комитета Учредительного собрания (далее – Народная Армия).
Тем временем, в мае 1918 года в Уфе состоялся губернский съезд Советов, на котором был одобрен декрет о создании РККА – так военная реформа войск РСФСР дошла до Уфимской губернии.
В городах и сёлах стали создаваться отряды, которые по численности и функционалу можно сравнить с нынешними батальонами территориальной обороны.
В Стерлитамаке был сформирован Стерлитамакский отряд, состоявший изначально из следующих подразделений:
1. Партийно-советская рота (большевики, левые эсеры, государственные служащие);
2. Рабочая рота (кожевники, мукомолы,деревообделочники,работники профсоюзов);
3. Рота красногвардейцев (бывшие фронтовики, участники боёв на «дутовском» фронте, разночинные добровольцы),
4.Сотня кавалерии (участники боёв на «дутовском» фронте);
5. Пулемётная команда;
6. Караул для заложников.
Возглавил отряд анархо-коммунист Александр Калугин.
Рабочая дружина Лесопильного завода бывшего владельца Ольшанского была расформирована, штат дружины зачислен в рабочую роту*.
В основное время отряд нёс гарнизонную службу, новоявленных солдат учили обращению с оружием. За городом на полянах появились импровизированные учебные полигоны. Военным руководителем, ответственным за обучение, был назначен отец командира Стерлитамакского отряда, Мартин Калугин, бывший полковник Русской Армии.
Они надеялись на лучшее, но готовились к худшему.
В июне связь Стерлитамака с центром в Москве прервалась, из Уфы пришла информация о том, что «белочехи» заняли Самару, Пензу и Челябинск и что они идут на запад. Поползли слухи об их зверствах по отношению к большевикам.
Об истинных намерениях «белочехов» поначалу никто понятия не имел, все знали, что они свергают Советскую власть в союзе с Народной Армией, но была надежда, что до Уфы и Стерлитамака они не дойдут, даже не смотря на то, что «союзные силы» подбирались к Уфе и Стерлитамаку всё ближе.
Однако, активные противники Советской власти из сельской местности Стерлитамаского уезда, пострадавшие от экспроприаций, с приближением «союзников» заметно активизировались и забунтовали. Они нападали на представителей Советской власти, арестовывали их, грабили казённые кассы, посылали посольства к «белочехам». Время от времени городской гарнизон посылал в уезд карательные экспедиции.
Наиболее вопиющим случаем в тот период считается Золотоношеское восстание. Недовольные Советской властью жители уездного села Золотоношка объединились в отряд численностью в 100 человек. С благословения сельского священника отца Тимофея (Петропавловского) они послали делегатов в посёлок Раевка, где уже стояли «белочехи». Вместе с тем, они арестовали сотрудников Золотоношского волостного совета и их родственников, в том числе комиссара Якова Гарбуза и его мать.
В ответ на это, из Стерлитамака в Золотоношскую волость направилась карательная экспедиция, возглавляемая Антоном Гарбузом, братом Якова Гарбуза. Она состояла из бойцов Стерлитамакского и продовольственного отрядов*. В селе Николаевка экзекуторы взяли в заложники 5 человек, Гарбуз лично зарубил зачинщинка бунта, лесопромышленника Никиту Пылаева на глазах у жены. Его сын, Александр, едва успел вскочить на лошадь и унести ноги. В самой Золотоношке произошло боевое столкновение представителей власти Советов и восставших. Имея превосходство в огневой мощи (за счёт пулемётов), стерлитамакцы рассеяли мятежников и освободили арестованных активистов с семьями, в том числе мать и брата Антона Гарбуза. Священника, отца Тимофея, за «контрреволюционную деятельность» казнили. Он получил 5 пуль и 3 штыковых удара и умер со сложенными для крестного знамения перстами в присутствии прибежавшей жены. Затем были расстреляны заложники. Село Золотоношка было предано огню. При возвращении в Стерлитамак на хуторе у деревни Тюрюшля был арестован помещик, генерал Оренбургского кадетского корпуса Иван Остроумов с тремя сыновьями. На гумне деревни Покровские-Озерки Ивана и среднего сына, подпоручика, расстреляли. Старший сын, раненный на войне штабс-капитан, и младший сын, гимназист, были отпущены.
5 июля 1918 года части Чешского легиона и Народной Армии заняли Уфу.
В ответ на это местный Совет народных комиссаров (далее – Совнарком) решил эвакуировать основные учреждения Стерлитамака в окрестности города:
1. В селе Ахмерово разместилась рота красногвардейцев и кавалеристская сотня, штаб отряда.
2. В селе Петровском – рабочая рота, боевой обоз, пулеметная команда, Совнарком.
3. В селе Макарово - партийно-советский отряд с товарно-денежными ценностями.
4. В деревне Кара-Курттамак – Караул с заложниками, автотранспорт, склад ГСМ.
Планы белочехов всё ещё оставались неясными.
10 июля 1918 года на заседании командиров и членов Совнаркома было решено материальные ценности и заложников оставить в предместьях, а основной части отряда вернуться в Стерлитамак. По приходу «белочехов» город было решено оборонять до последней возможности. На эсеров, оставшихся в городе, надежды не было.
В результате,11 июня 1918 года большая часть отряда вернулась в город. Многие красноармейцы разошлись по домам, имея при себе оружие. Часть осталась в карауле. Разведка была организована плохо. Боевая дисциплина упала. В штабе отряда командиры ругались друг с другом. На тот момент, многие еще не осознавали, через что им предстоит пройти, передислокацию восприняли как послабление, ну а противник не преминул этим воспользоваться.
12 июля 1918 года после полудня (!!!), не замеченные караулом, задерживая по пути встречных, «союзные силы» легионеров и народармейцев на подводах (!!!) подошли к городу и напали с трех сторон. Имеющиеся в охранении на заставах силы были невелики, не смогли оказать должного сопротивления – бой был недолгий и скоротечный и «белочехи» без труда зашли в Стерлитамак. Звуки боя стали слышны в городе и в штабе Стерлитамакского отряда поднялась суета.
Рота красногвардейцев, кавалеристская сотня и пулемётная команда попытались дать бой, но довольно быстро были рассеяны. Командир отряда Калугин попытался организовать сопротивление, останавливал бегущих и приказывал идти в контратаку. То же пытались делать и другие командиры рот. Но страх солдат оказался сильнее.
Вот что описано в книге Вадима Ивлева «Стерлитамакская трагедия»: «По численности враги превышали защитников примерно наполовину. Внутри города ориентировались быстро, значит, имели провожатых. Шли, стреляя на ходу, развернувшись цепями, быстро продвигались к наиболее важным зданиям. Молниеносно взяли под свой контроль мост через Стерлю, Соборную площадь с Казанским собором, перекрёсток улиц Соборной и Большой Заводской (ныне – улицы Садовая и Карла Маркса). Отряд защитников, располагавшийся в здании магазина купчихи Сухоруковой, где размещался штаб Красной гвардии (нынешний адрес: улица Карла Маркса, 124), отступил по Большой Заводской к Земской управе (нынешний адрес: улица Карла Маркса, 103). К этому времени чехи уже обошли защитников города с фланга и часть их двигалась к Земской управе с юга, чтобы перекрыть подъезд к Ашкадарскому мосту. Последним узлом обороны стал Дом Патрикеева (нынешний адрес: улица Карла Маркса, 89), где квартировал отряд самообороны. Оттуда, по Уральской улице (нынешней улице Богдана Хмельницкого), защитники отходили и бежали мелкими группами к деревянному Ашкадарскому мосту и переходили по нему на правый берег. Пытались подорвать мост, но неудачно. Те, кто отстал от основного отряда, пробивались к Ашкадару самостоятельно, переправлялись вплавь и вброд. В те времена Ашкадар был полноводной, быстрой рекой и переправиться через него было не просто. В пределах города существовал единственный брод: в створе улицы Соборной (ныне – улица Садовая). На реке были лодки, их использовали для переправки раненых. Отступали поспешно, но это не было паническим бегством. Оружие и боеприпасы не бросили, раненых забирали с собой, вывезли городскую кассу, которая хранилась в сейфе из здания Земской управы.
Очевидец событий, директор средней школы № 3 города Стерлитамака, выпускником которой я являюсь, Семёнов Николай Павлович, вспоминал, как пули свистели со всех сторон, захватчики врывались в дома, искали раненых защитников города, которых прятали жители. Кто-то, пользуясь моментом, стрелял в спины отходящим защитникам из-за угла, с балконов, из подворотен. Уютный, сонный, мирный город, состоявший из нарядных, украшенных фигурным кирпичным декором каменных и затейливой резьбой деревянных домов, с распахнутыми окнами с занавесками и горшками с геранью на подоконниках, в одно мгновение обратился в грохочущий, враждебный адский котёл, в котором смерть грозила со всех сторон. Из тех, кто находился на переднем крае столкновения, выжили немногие».
Ссылка: http://proza.ru/2021/10/19/958.
Спустя непродолжительное время после захода в Стерлитамак, противник уже безраздельно хозяйничал в городе. Улицы города опустели – мирные жители попрятались по домам, а его защитники спасались бегством. «Союзники» ринулись на перехват выходов из города, в том числе переправ и бродов.
Красноармейцы, как уже говорилось выше, мелкими группами или поодиночке переправились через реку Ашкадар вброд, вплавь или по мосту. Это место называется Заашкадарье (Ашкадарская слободка). Одеты они были «кто во что горазд». Кто-то прибежал полуголый, кто-то даже без обуви. При этом, много бойцов погибло при форсировании реки Ашкадар.
Дом, где жили Чечневы, находился всего в пятистах метрах от моста через реку Ашкадар. Добежать до заветной переправы можно было из дома за считанные минуты. Это спасло жизнь Василию Романовичу*.
Однако, так как бойцы в большинстве отступали в одном направлении, да ещё с оружием в руках, за Ашкадаром у Белорецкого тракта собралась внушительная сила: около двухсот пехотинцев и сотня кавалеристов.
По команде Калугина стерлитамакцы из числа пехоты заняли прибрежную полосу и ринулись в контратаку, попытавшись отбить мост через Ашкадар. Конная сотня поскакала во фланги и переправилась в город по бродам спасать отдельных бойцов. Отбить мост не удалось.
Войска противника, в свою очередь, попытались прорваться через мост в Заашкадарье, но тоже получили жёсткий отпор.
В итоге, мост так и остался «в серой зоне», а цепи «белых» и «красных» залегли по обе набережные Ашкадара.
«Белые» союзники засели у моста, у бродов, в домах на западном берегу реки, на колокольне храма. Оружейным и пулемётным огнём они держали весь восточный берег «в чёрном теле», не давая стерлитамакцам поднять головы. В жарком бою опасно было даже протянуть кружку с водой.
Стерлитамакцы же расположились среди брёвен, за постройками железобетонного завода, у моста с восточной стороны, в канавах прибрежного шоссе (ныне – улица Пугачёва). Они «поливали» противника тем же оружейно-пулемётным огнём.
Стрельба звучала до полуночи, 13 июля 1918 года после полуночи бой стих. В итоге: контроль над Стерлитамаком западнее Ашкадара остался за «белыми», а контроль над Заашкадарьем – за Стерлитамакским отрядом.
Благодаря контратаке некоторым затаившимся в городе красноармейцам удалось спастись, присоединиться к отряду, переправившись через реку Ашкадар вплавь.
Стерлитамакцы отошли к прежнему месту сбора недалеко от берега к Белорецкому тракту.
Затем, командир Стерлитамакского отряда приказал спешно отступать в Петровское и отряд отправился в путь.
Пройдя по Белорецкому тракту, бойцы переправились через реку Белую, после чего сожгли мост и паром. Затем, на рассвете 13 июля, прошли деревню Ахмерово и достигли села Петровское, где их встретили бойцы Рабочей роты, потерявшей часть своих боевых товарищей в Стерлитамаке. Тринадцативёрстный переход был завершён.
Итоговые потери по результатам боя за Стерлитамак – почти половина отряда (около 300 человек): убитыми, раненными, попавшими в плен, пропавшими без вести. Весьма суровый первый урок. Это была масштабная война, в которой учиться вчерашним «гражданским» приходилось на ходу, теряя своих боевых товарищей.
В то же время в городе началась зачистка – войска противника уничтожали отдельные очаги сопротивления, устраивали облавы на активистов. Изредка из города доносилась стрельба.Местные эсеры и прежние элиты радушно встретили «освободителей», открыли застенки для своих единомышленников. Сбросив Советскую власть, они организовали поиск активистов и их семей. Причём орган контрразведки возглавил тот самый Александр Пылаев, отца которого на глазах матери зарубил Антон Гарбуз. Число жертв по разным оценкам составило до трёх тысяч человек: мужчин, женщин, стариков и детей. Людей арестовывали, сажали в тюрьму, расстреливали. Им припомнили всё, что накопилось за шесть месяцев Советской власти: аресты, роспуски органов власти, контрибуции, экспроприации, продразвёрстки, карательные экспедиции. Тем, кто попал под горячую руку, пришлось испытать всю тяжесть возмездия. «Под замес» попал Яков Гарбуз, арестованный и покончивший с собой. Так Пылаев поквитался за отца. Погиб и бывший нарком соцобеспечения А.А. Ивлев. О расправах с ужасом в глазах вещали очевидцы, добравшиеся до Стерлитамакского отряда. Можно только догадываться о том, что было в это время на душе у братьев Чечневых, оставивших в городе мать и двух сестёр и не успевших их забрать в результате внезапного нападения врага…
Глава 3. Переход в Белорецк
После ухода Стерлитамакского отряда из Заашкадарья, линия фронта между «красными» и «белыми» пролегла уже по реке Белой.
На восточном берегу Белой территория Ахмерово, Петровского, Макарово и близлежащих деревень была под контролем стерлитамакских красноармейцев, причём разъезды доходили до реки.
На противоположной стороне основная часть «белых» оставалась в Стерлитамаке западнее Ашкадара, в Заашкадарье же посылались, как бы мы сейчас сказали, диверсионно-разведывательные группы.
Отдельные бойцы, рабочие, госслужащие продолжали просачиваться сквозь патрули «белочехов» из Стерлитамака и через междуречье Белой и Ашкадар добирались к своим. Туда же в Петровское стеклись небольшие отряды деревенской бедноты. Скопился внушительный обоз из тыловиков и беженцев.
Вечером, 13 июля 1918 года в Петровском собрался митинг из 700 бойцов и командиров. На нём принималось решение о том, что делать дальше. Первый вариант. Оставаться на месте, держать фронт по реке Белой и при случае отвоевать Стерлитамак при помощи товарищей из Богоявленского завода (ныне – посёлок Красноусольский) и Белорецка. Остальные варианты – эвакуироваться в Богоявленский завод, в Белорецк или в Оренбуржье.
Поначалу разговор не клеился. Командный состав пытался убедить солдат идти в Белорецк, а солдаты, большинство из которых составляли крестьяне из окружных поселений, ратовали за то, чтобы никуда не уходить и сражаться «за свою землю до конца». Кроме того, рядовые бойцы Стерлитамакского отряда обвиняли командиров в провале обороны Стерлитамака, пеняли им на то, что они потеряли там своих товарищей и что там сейчас их семьи находятся в большой опасности.
Военком Башкатов не смог убедить толпу – его перебивали и ему не дали договорить. Тогда Трофим Уткин выстрелил в воздух и пристыдил разбушевавшихся крикунов. Настала пауза. Слово взял Гарбуз и предложил снять шапки, почтить погибших песней «Интернационал». Так и сделали. После этого был выбран президиум, собрание возобновилось, на сцену заступали другие ораторы, обсуждение проводилось уже в конструктивном ключе.
После долгих споров условились идти на соединение с частями братьев Кашириных в Белорецк.
Командный состав отряда претерпел некоторые изменения. Командир остался прежний – Александр Калугин. Помощники определены следующие–Гарбуз (бывший народный комиссар продовольствия) и Файзуллин (бывший народный комиссар финансов).
1-ю Партийно-советскую роту возглавил Дмитрий Курченко; в неё влились отряды деревенской бедноты из Петровского, Тимашевки, Бердышлов, Зигановки;
2-ю Рабочую роту возглавил Иван Маркелов (он же писатель под псевдоним Иван Недолин), в неё влился левашёвский отряд муковолов, составивший левашёвский взвод.
3-ю Красногвардейскую роту возглавил Трофим Уткин.
Сотню кавалерии – Широков,
Пулеметную роту возглавил Салаватов.
14 июля 1918 года к вечеру весь состав отряда расположился в селе Макарово.
15 июля 1918 года ранним утром Стерлитамакский отряд из Макарово направился через горные хребты в Белорецк.
Им предстоял переход через сложный перевал Ала-Тау.
Ночью путников застали ураган, гроза и ливень, с вершин гор потекли потоки вод, катились камни. Это длилось чуть более часа, но изнурённые, пробитые до костей ливнем и посиневшие от холода, они не могли уснуть.
На рассвете 16 июля 1918 года они продолжили путь по разбитой изуродованной дороге, сбрасывая с неё упавшие деревья и камни.
Спустившись в долину, они сделали привал в деревне Кулгунино. Там же была ночёвка.
Утром 17 июля 1918 года Стерлитамакский отряд выдвинулся из Кулгунино и, пройдя Верхний Авзян, Кагу (в этих сёлах отряд останавливался на привал) дошёл до Серменево.
Проведя ночь в Серменево, 18 июля 1918 года отряд добрался до Белорецка. В пути умерло четверо бойцов, получивших смертельные ранения при отходе из Стерлитамака.
Глава 4. Штурм «Чертовых ворот»
Итак, 18 июля 1918 года Стерлитамакский отряд прибыл в город Белорецк.Туда же стекались и другие окрестные отряды «территориальной обороны».
За 10 дней до этого в Белорецк прибыли крупные силы в виде Уральской бригады Василия Блюхера, Троицкой бригады Николая Томина и Верхнеуральской бригады братьев Кашириных (Николая и Ивана). На базе этих бригад был создан Сводный Уральский отряд (другое название – Уральская партизанская армия). Данный отряд, по сути, совмещал в себе элементы партизанщины и регулярного войска.
Бойцы сводного отряда (далее – партизаны) оказались в кольце окружения белогвардейцев. Нужно было прорываться к основным частям РККА.
На совещании командиров, состоявшимся 16 июля 1918 года, по предложению братьев Кашириных было решено прорваться через Верхнеуральск, Троицк, Челябинск к Екатеринбургу. Блюхер в целом поддержал такой план, но без захода в Верхнеуральск. А вот Томин, между прочим, настаивал на прорыве в северо-западном направлении к реке Кама через рабочие районы.
18 июля 1918 года основные силы партизан без Стерлитамакского отряда оправились освобождать Верхнеуральск. После тяжелых боев, 28 июля, они овладели горой Извоз, после чего противник оставил Верхнеуральск без боя. В ходе боев командующий партизанами, Николай Каширин, был ранен и направлен в Белорецк на лечение.
Стерлитамакский отряд вошел в новое подразделение поначалу в прежней структуре и был оставлен в глубоком тылу. Поменялось командование отряда. Калугина сменил Гарбуз. Первое время прошло относительно спокойно. Отряд ходил в заставы, охранял подступы к Белорецку, на дорогах выставлялись караулы, конные разъезды выезжали далеко за город, в ротах занимались строевой подготовкой. Пользуясь случаем, бойцы сшили себе гимнастёрки, брюки, рубахи. Кто-то даже успел завести «зазнобушек».
Затем отряд получил боевую задачу: помочь тирлянскому рабочему «территориальному» гарнизону отбить у белых перевал под названием «Чертовы ворота», отбросить противника в город Катав-Ивановск. Это нужно было для того, чтобы надежнее защитить тыл партизан с севера. Кроме того, тирлянский гарнизон считался ненадёжным – его рабочие были «привязаны к земле», возделывали поля, косили сено, не желали воевать за пределами своего «ареала» (обычная «болезнь» «коровьих хвостов», крестьян и казаков этой Гражданской войны). Кроме того, на заводе сильно было влияние эсеров. Поэтому, предстоящий сеновал в «петровы дни» (в августе) их волновал куда сильнее, чем засевшие в близлежащих хребтах белогвардейцы.
Тирлянцы уже пробовали выбить белогвардейцев с «Чёртовых ворот», но, понеся потери убитыми и раненными, вернулись на завод.
Две роты Стерлитамакского отряда (рабочая, красногвардейская) и несколько пулемётчиков отправились в Тирлянский завод.
Добрались до места назначения на поезде и, встретившись с тирлянскими товарищами, обсудили боевую задачу. В помощь тирлянцам, помимо стерлитамакцев, была также придана белорецкая рота. Тирлянцам отводилась роль проводников.
Стерлитамакцы заночевали прямо на тирлянском вокзале.
Утром 28 июля 1918 года сводное подразделение выступило на перевал. Белоречане на правились к «Чертовым воротам» пешком, чтобы зайти в тыл, стерлитамакцы с тирлянскими проводниками поехали на двух небольших поездах по горной узкоколейке, чтобы ударить в левый фланг и в лоб. Ехали с песнями.
После полудня бойцы добрались до места на подступах к перевалу. Рабочая рота была направлена в обход для удара с левого фланга. Пока шли, стемнело.
Не успев дойти до конца, услышали выстрелы с тыла и получили приказ атаковать.Завязался горячий ночной бой. Атака для «белых» была неожиданной,они не выдержали внезапного натиска с трёх сторон. На фланге рабочей роты обороняющиеся сначала открыли беспорядочную стрельбу, а затем бросили позиции.
В том бою было ранено несколько стерлитамакцев. В числе раненных был и Василий Романович*.
В книге Инвана Недолина «Перевал» описан такой диалог:
«- Вася, Вася! – кричит кто-то. – Где ты?
- Какой Вася? Кого тебе надо? – отзываются издали.
- Тут Вася, сидит у сосны, подранили его беляки».
Так перекликались между собой братья Василия Романовича*.
По итогу скоротечного боя в ночь с 28 на 29 июля 1918 года, можно констатировать следующее: «белые» поспешно оставили «Чертовы ворота», отойдя к городу Юрюзань, закрепившись на горе Машак. «Красным» досталась военная добыча в виде стрелкового оружия и патронов. Несколько заблудившихся белогвардейцев попало в плен.
Когда рассвело, нашли погибших в предыдущем бою тирлянцев. Было видно, что над их телами враги поглумились. Тела бойцов сначала хотели отвезти на кладбище, но ввиду того, что они «попортились», их похоронили на месте гибели в братской могиле.
Затем было принято решение отойти от «Чёртовых ворот», оставив перевал в «серой зоне». Узкоколейку при отходе взорвали.
Поезд со стерлитиамакцами направлялся в Тирлян, позади него ехал броневик с тирлянцами. Радуясь первой большой победе, стерлитамакцы ехали с песнями. Однако, на подходе к Тирляну блок-посты тирлянского гарнизона приняли стерлитамакцев за белогвардейцев, объявили тревогу, включили гудок, выстроились в боевые цепи. Едва не зазвучал «дружественный огонь». Но недоразумение скоро выяснилось.
31 июля 1918 года роты стерлитамакцев погрузились в вагоны и оправились в Белорецк, куда добрались 1 августа 1918 года в два часа ночи. Затем проехали по спящим улицам города на подводах к месту своего расположения на отдых.
Глава 5. Оборона Белорецка
Итак, 1 августа 1918 года в 2 часа ночи Стерлитамакцы вернулись в Белорецк. Устроились на отдых. Они размещались в квартирах в южной части города возле дороги на Магнитогорск, со стороны села Ломовка.
В день их отправки из Тирляна в городе уже побывала «диверсионно-разведывательная группа» белоказаков, и выяснила, что крупных войск «красных» в городе нет. Они не знали, что стерлитамакцы уже едут в город «на всех парах». Получив ценные данные от разведки, три сотни казаков Оренбургской отдельной армии под командованием атамана Дутова вышли на подступы к Белорецу со стороны Магнитной (ныне – Магнитогорска), а ночью вошли в Ломовку, считавшуюся «кулацким гнездом». Заняв исходное положение всего в 3 верстах от города, казаки стали дожидаться утра. О завоевании города тремя сотнями речь конечно не шла. Готовился налёт с целью захватить как можно больше военной и материальной добычи, уничтожения как можно большего количества живой силы, а также поимки и уничтожения «предателя» Николая Каширина (потомственного казака, поддержавшего Советскую власть). Это была часть казачьего Магнитского отряда «белых»*.
Караул в городе нёс Белорецкий отряд. С наступлением рассвета белорецкая дежурная рота сняла заставы со стороны Верхнеуральска, Серменево и Ломовки. Возле дороги со стороны Ломовки отдыхал от боёв отряд стерлитамакцев.
Штаб батальона, роты, казначейство Стерлитамакского отряда, материальные ценности, автотранспорт (две грузовые машины) – всё это оказалось беззащитным перед лицом противника. Информация о том, что в «белые рыскают близко» имелась. За время отсутствия двух рот в Белорецке разъезд из семи стерлитамакских кавалеристов столкнулся с разъездом «белоказаков» числом в 50 всадников и при столкновении погиб красноармеец, один был ранен, выжившим едва удалось спастись. К вечеру 1 августа уже ожидалось возвращение основных отрядов из Верхнеуральска. В наряде на заставах стояла только партийно-советская рота. Рабочие, гвардейцы и пулемётчики только приехали из Тирляна, кавалеристы целый день были в разъездах.
Сложилась трагикомичная ситуация. Никто никого не ждал. Стерлитамакцы мирно спали, не ожидая казаков: откуда им взяться, ведь после занятия партизанами Верхнеуральска фронт отодвинут на 60 километров, а с тыла в Тирлянском направлении они собственноручно отбросили врага до Юрюзани. «Белоказаки» же «с чистой совестью» подступали к городу, уверенные в том, что стерлитамакцев в нём нет и они за 30 километров отсюда – таки у них были самые свежие разведданные.
Туманным утром 1 августа 1918 года на рассвете белоказацкие сотни ворвались в город со стороны Ломовки. Стерлитамакцы, располагавшиеся там же на самой окраине, первыми приняли удар. И снова внезапное нападение, как полтора месяца назад в Стерлитамаке. Своеобразное «де жа вю».
Вот только это были уже другие стерлитамакцы, извлекшие урок и почувствовавшие вкус победы…
Первый удар казацкой нагайки ощутил шофёр, разбуженный противником, пытавшимся с его помощью угнать автомобиль. Но тот оказался проворным и не из робкого десятка и юркнул из машины в калитку ближайшего домовладения. Затем на улице раздались выстрелы, проснулся часовой в казначействе и бросил бомбу в сторону противника. Из штаба заработал пулемёт. На улице раздались крики, ругань, ржание лошадей. Необходимый для внезапного подъёма шум разбудил спящие роты.
Застигнутые врасплох партизаны, босые и полуголые, взялись за оружие и дали отпор нападавшим казакам. Пешие стали сбиваться в цепи за оградами палисадников и углами домов, устраивать заграждения из бревен и телег. Из окон и крыш по противнику открыли ружейный огонь. Завязались уличные бои. Оправившиеся от первого шока, бойцы втянулись в боевую работу. Эффект неожиданности со стороны противника был утрачен.
Одна из баррикад, сооружённая солдатами рабочей роты, перекрыла улицу, по казакам стали стрелять пачками. Казаки оказались совсем рядом со штабом. В этот момент к «рабочим» подошли пулемётчики и открыли шквальный огонь по противнику. Это остановило казаков, а «рабочие» с бомбами в руках бросились на них в атаку. Казаки боя не приняли, отбежали к коням и ускакали прочь.
Стерлитамакцы, памятуя о разгроме их отряда в их родном городе, как никто помнили, чем заканчивается паническое бегство. И именно их присутствие спасло много жизней, оружия и материальных ценностей сводного партизанского отряда.
Пока пехотинцы оборонялись за баррикадами, стерлитамакские кавалеристы поскакали в центр спасать подводы с грузом.
Шум боя разрастался. Стрельба была слышна и возле Белой, и у выходов на верхнеуральскую и серменевскую дороги, и в центре, на главной площади, у пожарной каланчи, у водокачки. Часть «белоказаков» ринулась к больнице за головой Николая Каширина.
Те, кто растерялся и оказался в одиночку против налётчиков, были зарублены «белоказаками».
Остальные вливались в уличные цепи, усиливая огневую мощь «красных». Были также и те, кто обустроил одиночные огневые позиции в окнах, в палисадниках, на чердаках и на крышах, ведя оттуда прицельный огонь. Некоторые так и остались до конца боя босые и полураздетые, но с оружием в руках. Стало сказываться преимущество в числе и вооружении «красных».
Вот, уже «белых» выбили от водокачки и с базара. Вот, рассеяны прорвавшиеся к больнице «белоказаки». Вот, захватившие часть подвод с главной площади, «белоказаки» были настигнуты стерлитамакскими конниками и вынуждены были оставить добычу.
Надеявшиеся наблиц-криг, не ожидавшие присутствия стерлитамакского контингента, «белоказаки» начали отступать в юго-восточную часть города, через дорогу на Магнитогорск, выставив заслон у белорецкого кладбища. Оттуда они стали вести прицельный огонь по преследующим их красноармецам.
Остатки «белоказаков» стали отходить в Ломовку под аккомпанемент огня от оборонявшихся на близлежащих улицах красноармейцев.
Выстроившиеся перед кладбищем в несколько рот защитники Белорецка приняли атакующие порядки. В это время прямо из больницы с группой партизан прибыл командующий сводным отрядом Николай Каширин и, опираясь на шашку, повёл бойцов в атаку.
Увидев перед собой превосходящие силы, казаки боя не приняли и ринулись в сторону Магнитогорска. Туда же устремились и группы «белоказаков» из Ломовки. Пущенные им вслед пулемётные очереди успеха не имели. Оставшиеся в живых казаки, уехали, прихватив незначительную часть обоза. К полудню боевые действия прекратились.
Потери стерлитамакцев составили 20 человек убитыми и раненными. Была утрачена часть обоза. Пострадали также мирные жители, лошади обоза и домашний скот. Вот цена оплошности снявшего под утро заставы белорецкого дежурного командира. Но всё же «второго Стерлитамака» не случилось.
Кстати, оставленные на время боя без конвоя, заложники, после того, как всё стихло, явились на прежнее место расположения.
Ну а к вечеру со стороны верхеуральского шоссе поднялись клубы пыли – из Верхнеуральска возвращались основные силы партизан под командованием Блюхера, Томина и Ивана Каширина.
Весьма и весьма насыщенный день заканчивался. Но день грядущий готовил куда более интересные перемены.
Вернувшиеся из Верхнеуральса «отцы-командиры» принесли плохие вести: Екатеринбург под натиском «белых» пал, «красные» отступили в западном направлении к Перми, план братьев Кашириных уже не осуществим. Казань, Самара, Симбирск (ныне – Ульяновск), Уфа – тоже в руках «белых».
2 августа 1918 года в 10.00 в главном штабе партизан собрался Совет командиров, на который сошлось 60 человек. В нём хотели принять участие даже рядовые бойцы, но Томин объяснил им, что есть такое понятие, как «оперативная тайна» и «лишние уши» от штаба отошли. На совете Николай Каширин снял с себя полномочия командующего сводным отрядом и предложил на это место Блюхера, кандидатуру которого поддержали единогласно. Николай Каширин стал помощником Блюхера. А вот на счёт того, куда идти дальше, разгорелись жаркие дебаты. Блюхер предложил план Томина – пробиваться к красным частям на свеверо-западном направлении через рабочие районы к реке Кама. Но ряд командиров настаивала на отходе в Туркестан (так они называли Оренбуржье, Казахстан и Среднюю Азию). Немало было и тех, кто предлагал обороняться, объединившись с рабочими дружинами близлежащих заводов, Богоявленского и Архангельского. В итоге, большинством голосов победила позиция Блюхера-Томина. Споры также разгорелись из-за передачи материальных ценностей из отрядов «в общак» и особенно усердствовал Гарбуз, но под угрозой полевого суда командиры приняли это распоряжение. Стерлитамакский, как и другие, относительно немногочисленные отряды, подлежал расформированию и вхождению в новые бригады. Три роты (партийно-советская, рабочая и красногвардейская) составили новый третий батальон 17-го Уральского социалистического полка Троицкой бригады. В ту же бригаду в казачий «разинский» полк вошли кавалерийская и пулемётная роты стерлитамакцев.
Состав Сводного Уральского отряда (командир Василий Блюхер) составил:
- Главный штаб;
- Троицкая бригада (командир – Николай Дмитриевич Томин);
- Верхнеуральская бригада (командир – Иван Дмитриевич Каширин);
- Уральская бригада (командир – Иван Степанович Павлищев).
Состав Троицкой бригады:
- 17-й Уральский социалистический полк («уральцы»);
- 1-й Оренбургский имени Степана Разина красный казачий полк («разинцы», командир – А.Е. Карташёв);
- Троицкая артбатарея;
Состав 17-го Уральского полка (командир Николай Павлович Кононов):
- 1-й батальон (бывшие военнослужащие 17-го Уральского полка, боевые дружины рабочих из Троицка, Кустаная, Баймака и оренбургских крестьян, далее – «сибиряки»);
- 2-й батальон – интернациональный (бывшие военнопленные Австро-Венгерской армии: венгры, австрийцы, немцы, русины, плюс китайцы; командир – Сокач);
- 3-й батальон (пехота бывшего Стерлитамакского отряда).
Состав 3-го батальона (командир – Иван Маркелов):
- 7-я рота (бывшая Партийно-советская рота); командир – Курченко;
- 8-я рота (бывшая Рабочая рота); командир – Яковенко;
- 9-я рота (бывшая Рота красногвардейцев), командир – Трофим Уткин.
В военно-исторической литературе бригады могут называться отрядами.
Несколько слов про 17-й Уральский полк. Образован в 1899 году в поселке Березовка близ Верхнеудинска (ныне – Улан-Удэ). Изначально назывался 17-й Сибирский стрелковый полк в составе Русской армии.30 июля 1914 года 17-й Сибирский полк отбыл на Северо-Западный фронт для участия в Первой мировой войне. В декабре 1916 года в полку под влиянием проникших большевиков был осуществлен мятеж – солдаты отказались идти в атаку. После февраля 1917 года в полку была сформирована парторганизация большевиков. В октябре 1917 года полк почти в полном составе поддержал советскую власть. В апреле 1918 года в составе Северного летучего отряда полк отправился в Оренбуржье в Троицк на «дутовский» фронт. 4-го апреля 1918 года 17-й Сибирский стрелковый полк был расформирован, его военнослужащие – демобилизованы. Меньшинство разъехалось по домам. Большинство осталось. На его базе был создан 17-й Уральский полк, куда и влились старожилы. Полк вошёл в состав Троицкой бригады РККА. После нескольких месяцев столкновений с белогвардейцами «уральцы» оказались в Верхнеуральске, где 5 июля 1918 года состоялся Военный совет Троицкой и Верхнеуральской бригад, на котором было принято решение оставить Верхнеуральск без боя и идти к Белорецку на соединение с другими отрядами. 8 июля 1918 года «уральцы» с боями прорвались в Белорецк.
Вернёмся к повествованию.
После Совета командиров Блюхер уже в ранге командующего сводным отрядом издал свой первый приказ и партизаны засобирались в дорогу.
Весь день 2 августа и всю ночь со 2-го на 3-е августа 1918 года кипела подготовка к эвакуации. Вместе с военнослужащими, в дорогу засобирались беженцы.
Однако, не дремали и оппоненты. В тот же день, 2 августа 1918 года генерал-лейтенант Ханжин М.В., командующий Уральским корпусом (белогвардейцев), издал свой приказ – «атаковать и преследовать противника» до полного уничтожения». С этой целью из Верхнеуральска наперерез партизанам выдвинулись крупные силы «белоказаков» с конкретными задачами: 2-я Оренбургская казачья дивизия (командир генерал-майор Шишкин В.Н.) получила задачу наступать по маршруту Тирлян-Золотые Шишки-Белорецк, 3-я дивизия Оренбургская казачья дивизия (командир генерал-майор Ончоков А.Н.) – направиться на Серменево и Узянский завод, Магнитский отряд – перерезать дорогу от Авзяно-Петровского завода (ныне – Верхний Авзян), Стерлитамакский гарнизон «белых» – начать наступление на Белорецком направлении.
2 августа 2-я и 3-я дивизии «белоказаков» бросились в сторону Белорецка.
Утром 3 августа 1918 года начался знаменитый Рейд Блюхера по тылам белогвардейцев, по масштабу сравнимый с переходом армии Суворова через Альпы. Первым выступил Уральский отряд, за ним потянулся обоз и беженцы.
Авангард 2-й дивизии «белоказаков», вышедший на подступы к Белорецку, попытался запереть выходящих партизан в городе, но был отброшены ударом Верхнеуральского отряда и, понеся потери, стал готовиться к удару в тыл со стороны верхнеуральской дороги, собираться с силами, ждать подкрепления.
Поняв, что выражаясь современным языком, «по-тихому отскочить» не получится, Блюхер поручил прикрыть отход партизанских войск Белорецкому полку и Троицкой бригаде, для чего встать в арьергарде (заслоне).
Тем временем, эвакуация продолжалась весь предыдущий день и всю прошедшую ночь.
Командир батальона стерлитамакцев отравил 1-ю роту в Ломовку «чистить» «кулаков» за то, что они впустили к себе казаков накануне налёта. Рота вернулась с добычей в виде подвод, скота, зерна, муки, мёда, масла, пуховиков, подушек, одеял, сундуков с холстами.
Утро 4 августа 1918 года начиналось мирно. Последние подводы ушли на запад. Противник поначалу активности не проявлял. Третий батальон уже выстроился в походные колонны. Командир стерлитамакцев отдал команду на движение. Запевалы приготовились петь песни, как вдруг…
В этот момент с восточной стороны от Белорецка донеслись звуки пулемёта. Все поняли – в город несутся казаки. Вестовой от командира 17-го Уральского полка передал приказ занять позиции.
Подошли основные силы 2-й дивизии: отряд Анненкова, Петропавовский и Уйский казачьи полки, прочие подразделения. Они повели наступление широким фронтом от Верхнеуральского тракта до дороги на Магнитную и поначалу смогли потеснить кавалеристский заслон «разинцев», продвинуться до кирпичных заводов. От города их отделяла лишь верста.
А что было дальше, говорится в книге Ивана Недолина «Перевал».
«Мы повернули роты кругом, быстро идём вниз по улице, за посёлок. Там, за гумнами и кладбищем развёртываем цепи и занимаем центральный участок полка.
Справа – интернациональный батальон и – у Белой – сотня разинцев, слева – первый батальон, за ним – Белорецкий полк, ещё левее, у горы над заводским прудом, сотня разинцев, третья сотня их – сзади, в резерве, батарея бригады заняла позицию где-то в посёлке, на площади.
Мы идём цепью по овсам, бойцы тихо переговариваются, тревожно поглядывая на лесистые сопки…
…На гребне овсяного поля над головами заныли пули, зашумели пулемётные очереди. Бойцы дружно уткнулись носом в землю. Лопат у нас мало, мягкую пашню стрелки разрывают штыками и руками, нагребая перед собой земляное укрытие. Пулеметчики повернули тачанки дышлами назад, сбросили «максимки» на землю, увели конец в тыл, в лощину, где разбил свой бивак полковой перевязочный пункт…
… Вдруг, один из пулеметчиков резко крикнул, номера бросились по местам. Вся цепь интернационалистов разноязычно закричала, поднялась и наша цепь, бойцы повскакивали из окопчиков.
На цепь мчится казачья лава, она несётся в приглушённом вое, в блеске шашек.
Залопотали, захлёбываясь, пулемёты, загрохотала залпами пехота. Бойцы кричат и стреляют, стараясь положить между жизнью и несущейся смертью стену огневого заграждения. Сзади, из посёлка, торопливо сорвались залпы шрапнели, белые дымки взрывов её повисли в воздухе.
Я схватил карабин, стреляю, приклад бьёт отдачей в плечо, ствол под рукой нагрелся. Прыгающие фигурки казачьей лавы стали близко-грозными, лава несётся в молниях шашек. В сердце ударил холод. В ноги – свинцовая тяжесть, в глазах – туман, а руки делают своё, трепещущая мушка винтовки ловит лошадиные морды и прыгающие фигурки всадников.
Настало мгновение, провалившееся из памяти навсегда – вплотную наседают косматые бешеные кони, мелькают безумные бледные лица казаков. Всадники почти лежат на шеях лошадей, режут воздух чёрточками наклонённых пик и серебряными серпами шашек.
- Что же, конец? – вспыхнула молнией мысль.
И вдруг, взбесились, завертелись волчком лошади. Лава упёрлась, казачьи кони встали на дыбы и повернули назад, обожженные горячим ливнем нашего огня. Кони несутся назад, закусив удила. Лава рассыпалась так же быстро, как и вынеслась в атаку, откатилась назад, растеряв по овсянищу сбитых, срезанных пулемётами и ружейным огнём всадников и лошадей.
Отгремели последние пулемётов, стихла ружейная трескотня. Бойцы наперебой заговорили, стирая с лиц обильный пот, восполняя фантазией провал памяти, вышибленной в критический момент атаки
Я иду сзади цепи батальона. Бойцы окликают меня неестественно громкими голосами, хвастают меткой стрельбой, показывая куда-то вдаль, где в овсах предсмертным ржанием перекликаются подбитые лошади, в агонии доживают последние свои минуты сброшенные нашим огнём казаки».
Как видно из повествования, наступавшие «белоказаки» были подпущены на близкое расстояние и практически в упор расстреляны. Потери противника составили около двух сотен человек.
Но это был тещё не всё. Казаки подтянули артиллерию, между ними и партизанами разразилась артиллерийская дуэль. Трижды в этот день «белоказаки» бешено бросались в атаки, но заслон красноармейцев не дрогнул и не покинул поля боя.
С наступлением сумерек казаки отошли в горы, оставив пушки и пулемёты на дальних подступах к Белорецку.
В это время группа стерлитамакцев совершила вылазку в «серую зону», где лежали тела убитых казаков. Это была рискованная операция, так как противник вёл наблюдение за «серой» зоной и перемещался по ней мелкими группами. Увидев партизан, «белоказаки» открыли огонь по ним из стрелкового оружия и артиллерийских батарей, расположенных на господствующих высотах. Но, ходившая на вылазку группа, вернулась без потерь, с пулемётом, винтовками, шашками, сапогами, мундирами, штанами. Привели также трёх пленных казаков: двух рядовых и одного офицера.
Рядовые вели себя смиренно, офицер же, получив удар в лицо, заявил командиру полка Кононову следующее:
- А ты, командир, - изменник, ты офицером был! Придёт время – высунешь язык на виселице.
Вестовым Кононова, красным казакам, он сказал:
- А вы, вы разве казаки? Иуды вы, продались жидам и Вильгельму. Ваше чёртово племя в станицах уничтожено, доберёмся и до вас.
После этого он харкнул слюной и кровью ближайшему бойцу, после чего молодой ординарец полка выхватил шашку и рубанул ею по шее офицера. Тот всхлипнул, схватился за голову, сделал пару шагов, упал на колени и «отдал Богу душу». Остальных пленных отвели в тыл. Рядовым бойцам, попавшим в плен, не замеченным в преступлениях против мирных жителей, ничего не угрожало. Им предлагалось сменить убеждения и встать в новые ряды. Их могли и отпустить. Пленённые офицеры и генералы, как правило, отдавались под суд и по его итогам нередко расстреливались…
Перед уходом тяжелораненных и не подлежащих транспортировке красноармейцев пришлось оставить в больнице под поручительство раненных при налёте казаков и это спасло им жизнь – казаки слово своё сдержали… Редкое благородство в то время…
Когда опустилась ночь, полк снялся с позиций и в первые часы 5 августа 1918 года, пройдя Белорецк, направился по тракту в след своим товарищам.
Глава 6. Горными дорогами
К утру 5 августа 1918 года полк «уральцев» подошёл к Серменево. В это время основные части, переночевавшие в селе, начали покидать его. В горах весь отряд с Армейскими обозом и обозом беженцев растянулся на 23-30 километров.
Начался тяжёлый переход в сторону Стерлитамака. Вот что об этом пишет Плотников И.Ф. в книге «Десять тысяч героев»: «На пути партизан громоздились горы, кручи, камни. Август выдался знойным. Полуголодные бойцы обливались потом, недосыпали. К концу очередного перехода ноги становились, как чугунные. Но люди все шли и шли. Пехотинцы тянули отяжелевшие пулеметы, втаскивали на горы орудия. Фланговым отрядам арьергарда приходилось еще труднее. Они двигались напрямик, через горы и леса, сбивая врага, оседлавшего тропинки, перевалы и высоты».
Значительная часть сельчан относилась к партизанам лояльно и шла охотно шла на сотрудничество. «Крестьяне — середняки и бедняки,— вспоминает участник похода А. Я. Горин,— помогали с большой преданностью, их помощь выражалась в следующем. Первое — снабжали нас по первому к ним обращению, продавали все излишки, кто что имел: мясо, масло, муку, словом, как продовольствие, так и фураж для коней. Кроме сказанного — со всех сторон переходили к нам через фронтовую полосу и приносили ценные сведения, а именно: передавали..., в какой деревне и какие стоят части, сколько их и какое белые имеют вооружение |(и даже часто передавали, что в такой-то день белые начнут наступать на нас)... Было много охотников-проводников, которые очень строго и аккуратно проводили партизан более короткими и малоизвестными дорогами и тропами. Поэтому партизаны наносили белым бандам сокрушительные удары. Без такой активной и бескорыстной поддержки со стороны трудящегося населения, особенно крестьянства, партизанское соединение было бы не в состоянии так успешно совершить переход с Южного Урала к Кунгуру» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»).
При этом, отряд остро нуждался в продовольствии. На каждого солдата выделялось лишь 600 грамм хлеба в сутки. Во время маршей бойцы пекли хлеб сами.
Дёгтя для смазки колёс не хватало, колёса и оси перегревались, вызывая громкий скрип и задымление в сухую погоду.
«Все время партизаны остро нуждались в одежде и обуви. Большинство из них было одето легко и чаще всего плохо и разношерстно. Счастливых обладателей крепких сапог или ботинок было очень немного. Приходилось беречь не только сапоги, но даже лапти, запас которых на всю армию составлял лишь несколько возов. В хорошую погоду многие бойцы шли по дороге босиком, закинув за плечи обувь» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»)…
Во время пребывания партизан в Серменево состоялся «душевный» разговор Томина с новоиспечённым белоказачьим комендантом Белорецка по телеграфу – стороны обменялись угрозами. Но это не было ярмаркой тщеславия, ибо никто слов на ветер не бросал.
После отхода основных сил, Троицкая бригада вместе с Белорецким полком в составе арьергарда покинули Серменево. Идти было приказано максимально быстро и внимательно, так как ожидалась серьёзная погоня.
Далее будут описываться наиболее крупные боестолкновения, так как одиночных выстрелов и мелких перестрелок было не счесть. Они тоже нагружали лазарет, уносили жизни бойцов, увеличивая число придорожных могил. Но на движение партизан не влияли. А вот нападения крупных сил «белых» не только наносили крупный урон, но вынуждали корректировать маршрут, а несколько раз даже ставили партизанский отряд на грань разгрома…
По пути из Серменево, решили сделать в Узяне привал. Пехота арьергарда зашла в село на отдых и приём пищи. Кавалеристы отправились на речку купать лошадей. В это время на партизан напали казачьи сотни. Это были «белоказаки» 2-й и 3-й дивизий*. Но партизаны не стушевались. Противник был встречен пушечным и пулемётным огнём. Полуголые, схватившие на скаку с берега шашки кавалеристы, с криками «ура» поскакали в контратаку. С господствующих высот им помогали засевшие в засаде бойцы Белорецкого полка. Сотни противника были рассеяны.
В этот же день по настоянию атамана Дутова часть «белых» сил была перенаправлена на Оренбургское направление. Преследование партизан стала вести 3-я дивизия Ончокова (усиленная подразделениями 2-й дивизии). Комдив «белоказаков» получил от Ханжина следующую инструкцию: «Преследовать большевиков приказываю самым энергичным образом, стараясь не только догнать хвост колонны, но и перерезать ей путь, дабы скорее их ликвидировать и очистить от них край»
7 августа 1918 года произошел кровопролитный бой под Кагой. Партизанский арьергард занял высоту перед Кагинским заводом. Подступивший противник ринулся в атаку. Наседавшие части «белоказаков» были успешно отбиты огнём пулемётов и артиллерии. Измотанные в погоне за партизанами и получившие достойный отпор казаки, поставленной задачи не добились.
Понеся тяжёлые потери, «белые» были вынуждены, выражаясь современным языком, попросить передышки. Об этом Ончоков телеграфировал Ханжину и тот, скрепя сердце, вошёл в положение. Основной части казаков разрешили отдохнуть в Каге и Верхнем Авзяне.
Но наиболее боеспособным и выносливым частям конницы и пехоты «белоказаков» было поручено продолжать преследование, что они и делали малыми силами, не давая партизанам «спокойного сна».
Верхний Авзян противник занял лишь спустя сутки после ухода «красных» по приглашению антисоветской делегации «кулаков».
Тем не менее,были и другие факторы, отягощавшие поход – голод и усталость. При переходе через горы выявился острый дефицит соли и муки. Бойцы ели несолёное «мясо с мясом», собирали полевые ягоды и мучились проблемами с желудком и кишечником. Нести в таких условиях оружие, боекомплект и вещмешки по перевалам было куда тяжелее, чем таскать рюкзаки нынешним туристам. На подводах везли в основном только грузы и раненных солдат. Василий Романович, как и все остальные, сбивался с ног.
9 августа, перед заходом на хребет Ала-Тау, отряд остановился на ночь в селе Кулгунино.
10 августа 1918 года после перехода через Уральские горы, партизаны подошли к селу Петровское, разбили «белый» отряд и вошли в село Петровское. Партизаны заняли также близлежащие населённые пункты: Макарово, Бердышлы, Зигановка (здесь остановилась Троицкая бригада).
В полночь в Макарово начался Военный совет. Главный вопрос – идти на Стерлитамак или нет. Стерлитамакцы, затаив дыхание, ждали положительного решения. Они могли бы передохнуть и повидаться с семьями. В то же время, отряд мог бы пополнить запасы продовольствия.
Но на совете было принято решение в Стерлитамак не заходить. Гарнизон города был на то момент ещё не разложившимся, в боях с партизанами не сильно пострадал, мог дать серьёзный отпор. Блюхер настоял на том, чтобы в бой с ним не ввязываться, не растрачивать силы. Партизаны превосходили «белочехов» и их союзников в числе, но в отряде остро не хватало боеприпасов и бойцы были сильно измотаны переходами через перевалы.
Кроме того, решено было скорректировать маршрут: вместо выхода на северо-запад на реку Кама, двигаться на север в город Кунгур. Логика была в том, что направляясь по пути Стерлитамак-Белебей-Казань попадаешь на открытое пространство и становишься уязвимым со всех сторон. В то же время, если идти на север, то фланги будут прикрыты естественным рельефом: справа – горами, слева – реками. Командиры из числа стерлитамакцев, конечно же ратовали за то, чтобы идти через Стерлитамак. Они жаждали реванша. Можно понять, как билось сердце Васлия Романовича в то время. Всего в каких-то 30 километрах – родной город, захваченный противником и мама. Как она там? Осталась ли живой? Не попала ли в облаву? В то же время, от него у нее тоже не было вестей. Дошел ли он до своих, не пропал ли по пути? Они расстались так внезапно и почти месяц не виделись. Маме Наталье с сёстрами оставалось только терпеть и надеяться на то, что братья Чечневы живы и здоровы…
Обсуждение продолжалось всю ночь, а утром 11 августа 1918 под селом Петровское батальон народоармейцев и рота чешских легионеров напала на авангард партизан с целью преградить дорогу. Однако, неприятель был наголову разбит кавалеристами Верхнеуральской и Троицкой бригад, а также силами Белорецкого полка.
В тот же день партизаны начали частями выступать в сторону Богоявленского завода на территорию так называемой Усольской республики, неподконтрольной в тот момент антибольшевистским силам, боровшейся за советскую власть.
Территория Усольской республики находилась в пределах Гафурийского и Архангельского районов современной Башкирии. Защищённая с востока горами, с севера и запада реками (Белая, Сим, Зилим), имевшая в своём составе тысячи боевиков, часть которых была уже обстреляна в боях на «дутовском» фронте, Усольская республика представляла из себя крепкий орешек.
12 августа 1918 года боевые действия под Петровским возобновились. К противнику подошли подкрепления. Но и обороняющие село партизаны усилились. И снова натиск белогвардейцев был отбит.
В то же время поздним вечером полк «уральцев», выступивший к Богоявленскому заводу и не участвовавший в боях под Петровским, остановился в Янурусово.
13 августа боестолкновения под Петровским завершились. Партизаны демонстрировали ложное намерение начать атаку Стерлитамака, а белогвардейцы подтягивая части из Уфы, готовились к обороне, стягивая значительные силы. Всё это позволило партизанам спокойно увезти отряд в сторону Богоявленского завода, а затем снять заслон.
14 августа 1918 года Троицкая бригада дошла до села Табынского, где и расположилась на несколько дней. Путников поливал сильный дождь. Улицы села превратились в лужи.
Снабженцы получили снаряды и патроны от местных отрядов. Выполняя решение командования, реквизиционные группы занялись изъятием «излишков» у зажиточных обывателей: муки, овса, продовольствия, одежды для бригад и лазарета.
15 августа 1918 года в штабе 17-го полка состоялся военно-полевой суд.
Дело в том, что для предотвращения дизертирства и паникёрских настроений, недопущения мародёрства и насилия над населением, поддержания дисциплины, борьбы с самоуправством, в каждой бригаде работала следственная комиссия и военно-полевой суд из выборных представителей от подразделений бригады. Специальная инструкция предусматривала различные меры наказания за «самовольную замену лошадей», «быструю езду без особенной к тому надобности», «грубое обращение с жителями», «стрельбу на стоянках», «самовольный уход из части и укрывательство в обозе» и т. д. Признанного виновным могли наказать без суда, но по решению следственной комиссии – в лёгких случаях. Наказуемый мог подвергнуться ударами плетью плетью (от 10 до 100, в зависимости от характера проступка или преступления), изгнан из рядов партизанского отряда. В тяжёлых случаях дела передавались в военно-полевой суд, который мог приговорить преступника к смертной казни…
В тот день военно-полевой суд рассматривал дела двух военнослужащих.
Один из них, командир роты, своевольно выплатил своим подчинённым жалование за три месяца вперёд. Приказ командира полка забрать жалование обратно, выполнен не был. За это ротный командир был лишён командирского звания и отправлен рядовым в другой полк.
Другой, боец из хозяйственной команды отдела снабжения главного штаба, пытался ограбить башкирскую семью в селе Макарово. Поднявшую крик хозяйку едва не задушил, а пришедшего на помощь старика убил ударом кулака в голову. При нём нашли вещественные доказательства. Свидетели заявили, что и раньше он промышлял воровством. За это трибуналом было принято решение расстрелять мародёра.
После этого председатель Военного трибунала напомнил делегатам, что Красная армия не грабит крестьян. За подводы и съестные припасы необходимо платить наличными или товаром. Конфискация продовольствия и имущество производится только у «кулаков» и «буржуев», да и то – по решению вышестоящих гражданских или военных властей.
То есть ни рядовой боец, ни командир не имеют право своевольно изымать продукты и ценности даже у «мироедов». Это очень важно знать. Ни один рубль, ни один кусок хлеба, изъятый Василием Романовичем даже у записных коррупционеров, не был экспроприирован без соответствующего приказания. Он как подневольный исполнитель выполнял поручение вышестоящего командования.
Также следует от себя добавить, что оплата партизанами производилась даже хозяевам домов за постой. И это при том, что, помимо денег, хозяева получали продукты на приготовление еды. На засеянные поля без необходимости заезжать запрещалось. Места сенокоса для добычи фуража скотине согласовывались с крестьянами. Некоторым населённым пунктам оказывалась помощь в продовольствии и топливе.
Вернёмся к трибуналу.
Последний вопрос на повестке дня был по заложникам. Что с ними делать? Сначала выслушали сбежавших из белогвардейских застенков стерлитамакцев. Они поведали о том, что в городе три тысячи человек подверглись репрессиям, что тюрьма уже не вмещает всех арестованных и их держат в подвалах купеческих домов, что каждую ночь за городом расстреливают красногвардейцев и гражданских служащих, не жалея даже их семьи. Речь шла даже о погибших женщинах и детях. Заложников брали с условием неприкосновенности семей красноармейцев. Но это условие, как сказали выжившие стерлитамакцы, выполнено не было. Трибунал постановил – заложников, кроме учителя, расстрелять. Причём учителя должны были отправить в Стерлитамак с информацией о том, что красноармейцы с заложниками обращаются хорошо. А заложников расстрелять по пути.
Справедливости ради, надо сказать, что сейчас известно о 80 расстрелянных стерлитамакских советских активистов, арестованных после захвата Стерлитамака союзными войсками народоармейцев и чешских легионеров. Среди них было две женщины. Они упокоены возле Стерлитамака (ныне это место называется «Сквер «5-я верста»). Про расстрелы детей точной информации не выявлено. Три тысячи расстрелянных стерлитамакцев после ухода Стерлитамакского отряда представляется преувеличением. Но такая цифра была названа очевидцами и была принята в расчёт военным трибуналом.
После этого в Богоявленском заводе состоялся Военный совет, на котором было окончательно решено отказаться от взятия Уфы, но произвести ложный манёвр в её сторону, который поручалось осуществить Троицкой бригаде.
Боевики Усольской республики влились в сводный Уральский отряд, образовав две дополнительные бригады – Богоявленскую из заводчан (командир Михаил Калмыков) и Архангельскую (командир – латыш Дамберг). Между прочим, Архангельская бригада состояла из латышских и эстонских батраков, работавших на латышей-колонистов, и заводчан.
Сводный уральский отряд после пополнения стал насчитывать 10 тысяч человек.
16 августа 1918 года партизаны выдвинулись в сторону трёхречья Белой, Сима, Зилима. В авангарде шла Уральская бригада, в арьергарде – Богоявленская.
Учитель из числа заложников был отпущен. Затем, в пути двое заложников (Штамберг и Панов) сумели скрыться. Остальные были расстреляны. Василий Романович к расстрелу не был причастен*.
Глава 7. Сражение в трёхречье
16 августа 1918 года первые подразделения партизан перешли реку Зилим остановились в трехречье рек: Белая, Сим, Зилим.
С востока их прикрывали горы, с севера – река Сим, с запада – река Белая, с юга – река Зилим. Само трёхречье в северной половине пересекается с рекой Инзер.
Подразделения отряда в итоге расположились в следующих населённых пунктах:
- в Зилиме (ныне – село Красный Зилим): Богоявленская бригада;
- в Ирныкшах: Троицкая бригада;
- в междуречье Инзера и Сима напротив Бердиной поляны: Архангельская и Верхнеуральская бригады:
- в Архангельском заводе: Уральская бригада, Главный штаб, Армейский обоз, беженцы.
Замысел партизанского командования был следующим. Нанести ложный удар в сторону Уфы из Ирныкшей в Шареево (ныне – деревня Старошареево), переправиться в сторону Бердиной поляны и ударить на станцию Иглино, пересечь участок железной дороги Уфа-Златоуст и выйти на переправу через реку Уфимка севернее Уфы.
Но противник не дремал. За пять дней отсутствия активных боевых действий он не терял времени попусту и, как мог, накапливал резервы, собирался с силами. Основные части «белых» были задействованы на внешних фронтах. Тем не менее, в тылу дислоцировались казачьи дивизии, войска Чешского легиона, добровольческие соединения, желавшие во что бы то ни стало уничтожить партизанские соединения.
Замысел «белого» командования «союзных сил» заключался в следующем. Для достижения основной цели – запирания партизан в «зилимско-архангельском мешке» планировалось нанести одновременно три удара. Силами 3-й Оренбургской казачьей дивизии (во главе с новоявленным командиром – генерал-майором Печёнкиным) и Стерлитамакского гарнизона намечалось ударить с юга со стороны Зилима и зайти в тыл партизанам. Силами чешских легионеров планировалось ударить с севера со стороны Бердиной поляны и разрушить переправу партизан. Силами Уфимского спецотряда (чешские легионеры, Уфимский добровольческий полк) было намерение ударить со стороны Шареево и рассечь подразделения партизан, образовав два котла. В конце концов планировалось разгромить и уничтожить партизан. Особенно удачно это легло бы в канву намечающейся встрече в Уфе членов Самарского Комуча и Временного сибирского (омского) правительства.
Разгром под Уфой был бы лучшим подарком делегатам в Уфе. Пожалуй, никогда до того «Штирлиц не был так близок к провалу». Поэтому серия боёв в вышеуказанном трёхречье, по времени и накалу превосходящая предыдущие, названа сражением. На карту было поставлено само существование Сводного партизанского отряда.
У «белых» были сильные преимущества: их отряды не были отягощены обозом, их тыловой базой была огромная подконтрольная территория Южного Урала, в населённых пунктах активно работала разведка. Особенно это проявилось в селе Ирныкши, куда Василий Романович и отправился на постой.
Это было то самое, уже упоминаемое ранее, зажиточное село Ирныкши, в котором уже происходили вооруженные противостояния между беднотой и землевладельцами. Затаившие обиду враги Советской власти хорошо проинформировали неприятеля и о местах расположения полков Троицкой бригады, и о её маневрах…
Однако, планы планами, а что вышло «в реале», читаем ниже.
Итак, бойцы Троицкой бригады после изнурительного пешего перехода в 61 км зашли в село Ирныкши 18 августа 1918 года. Третий «стерлитамакский» батальон расположился в южной части селения. Между рекой Белой и селом Ирныкши, на хуторе восточного берега, расположилась застава «разинцев». Всю ночь они перестреливались с охранением «белых» с западного берега, а утром снялись с хутора и остались лишь у околицы Ирныкшей.
В это же время в ночь с 18 на 19 августа ударные силы противника (часть Уфимского специального отряда) незаметно для партизан форсировали реку Белая на паромах, перевезя пехоту и артиллерию. Там же они встретились с отрядом, двигавшимся с юга. Затем, пользуясь лесистой местностью, скрыто подошли к Зилиму и Ирныкшам. Непосредственно к Ирныкшам подступили несколько сотен бойцов противника при двух орудиях. Разведка Троицкой бригады, увлекшись перестрелкой с заречным охранением неприятеля, «проспала» манёвр его основных сил.
Утром, 19 августа 1918 года, ничего не подозревавшие стерлитамакцы, выспавшиеся в деревенских квартирах, дружно затопили бани и пошли мыться. Кто-то завтракал. Дежурившие ночью взводы, улеглись спать.
В штаб Троицкой бригады приехал Блюхер и, обсудив план демонстративной переправы, вместе с Томиным и сотрудниками штабов поехал в сторону Белой на рекогносцировку местности. Предварительные разведданные говорили о том, что восточный берег Белой «чист». Они успели отъехать от села лишь на полверсты.
В это время неприятель открыл огонь по селу и по группе командиров. Любимый конь под Блюхером был убит, а сам он, пересев на коня соратника, вместе с остальными едва успел унести ноги из-под открытого пространства и залечь на передовой цепи. Двое из группы получили ранения. В тот момент Блюхер едва избежал гибели.
Противник же, не решившись сразу ворваться в село со штыками на перевес, рассчитывал за счёт внезапного обстрела вызвать панику. Однако, ей поддались только обозники и мирные жители, да отдельные пехотинцы и артиллеристы.
Разгорелся стрелковый бой, сопровождавшийся артиллеристским обстрелом села. Причём, снаряды ложились в места расположения батареи и обоза бригады, а один даже угодил в дом, где временно располагался штаб бригады. Это говорит о хорошо проведенной разведке и корректировке противника на данном участке.
Загорелись избы, обозники стали спешно покидать Ирныкши, перепуганные жители стали метаться по селу.
Вот что пишет участник боя Иван Недолин в книге «Перевал».
«Всё это произошло в несколько коротких минут. Неширокий участок в полверсты, кипит пальбой, как в котле. Откуда-то близко, из-за леса, бьёт артиллерия белых, шрапнель её хлещет по горящему селу. Белые успели переправить артиллерию на восточный берег Белой. По деревне носится испуганный скот, голосят бабы и ребята, растрёпанные мужики лезут на крыши с вёдрами воды».
А что стерлитамакцы? Уже побывавшие не раз в подобных передрягах, распаренные и почти нагие «банщики» повыскакивали из парных и кто в чём понеслись в сторону околицы на звуки боя с оружием на перевес. Вместе с ними, навстречу противнику бежали интернационалисты. Увидев такое подкрепление, Блюхер аж повеселел. Роты «стерлитамакского» 3-го батальона заняли передовые позиции.
«Уткин рассыпал роту за околицей, через лужок, по канаве, левый фланг его немного не доходит до мостика, около которого залегли интернационалисты. Рота Яковенко заняла позицию уступом по окраине гумен, правый фланг его заходит за левый фланг Уткина, на стыке получилась двойная цепь. Курченко рассыпал роту на опушке уремы прямо за околицей. Вслед за интернационалистами, тяжело дыша, приближались роты первого батальона и стали резервами за скирдами гумен. Примчались пулемётные тачанки. Пулемётчики, сбросив «максимки» и «кольты», укатили их в цепь» (И.Недолин. «Перевал»).
«Разинцы» понеслись в сторону Зилима для того, чтобы ударить слева в правый фланг противника.
Артиллерия бригады выкатилась за село и оттуда принялась обстреливать противника. Командир батареи, засев на колокольне храма, с телефоном в руках корректировал огонь. Буквально под огнём туда удалось провести линию связи. Завязалась артиллерийская дуэль.
Связав Троицкую бригаду боем под Ирныкшами, противник затем атаковал Зилим на юге трёхречья. Ну а в северной части района Верхнеуральская и Архангельская бригады стали подбираться к реке Сим в поисках переправы. Ирныкши, Зилим, Бердину поляну заволокло огнём. Началось сражение, по масштабу напоминавшее боевые действия прошедшей Великой войны.
Эффект неожиданности со временем был утрачен, линия боевого соприкосновения за счёт подбежавших пехотинцев стабилизировалась. Убедившись в этом и возложив оборону Ирныкшей на Томина, Блюхер отправился в сторону Сима.
Нетрудно представить, какие испытания перенёс Василий Романович в те моменты.
Долгое время обстановка оставалась напряжённой. Партизан и белогвардейцев разделяли сотни шагов. Главный удар «белых» пришёлся по батальонам стерлитамакцев и интернационалистов.
Не смотря на то, что численный перевес был уже не в пользу атакующих, а также на то, что помимо ружей и пулемётов, по ним заработала артиллерия, они не отказались от первичного намерения захватить Ирныкши. Поодиночке и группами, короткими перебежками белогвардейцы всё ближе подбирались к селу. Местами расстояние между противоборствующими сторонами сокращалось до 150 шагов.
Наибольшие потери понесла группа из нескольких десятков партизан, выдвинувшаяся вперёд. Путь «к своим» пролегал по открытому простреливаемому пространству. Во время боя они были недоступны для остальных. Истекая кровью, страдая от жажды, отбиваясь от наседавшего противника, они с неимоверными усилиями удерживали позицию. Позже её назвали «канавой смерти». Она находилась от противника и вовсе в каких-то 40 шагах. И этот «островок» пулемётным огнём значительно сдерживал наступавших. «Белые» вели прицельный огонь по «анклаву» и это принесло определённый результат – из трёх пулемётчиков в живых остался лишь один.
Луг шириной в 500 метров с засевшими у околицы партизанами был единственным путём в село. Иных мест для манёвров не было. По краям – лесистая болотистая местность. Белогвардейцы неоднократно бросались в штыковую атаку, но всякий раз их она разбивалась о контратаку партизан. Это были запоздалые попытки сломить «красных» психологически.
Видя, что ресурсов для решительного натиска у противника не хватает, партизаны задумали устроить «котёл» и разгромить его. Но попытки обойти «белых» по флангам не принесли успеха – бойцы увязли в болотах. В отчаянии от невозможности добраться до противника, бойцы бросали в его сторону гранаты. На какое-то время всё затихло, а потом снова возобновилось.
Ружейная, пулемётная и орудийная стрельба не смолкала весь день. Это был по-настоящему адский день. Впереди – противник, поливающий ливнем пуль. Позади – горящее село. Звуки от разрывов, огненная гарь, свист смертоносного свинца – всё смешалось. Бой под Ирныкшами продолжался до темноты.
В ночь с 19 на 20 августа 1918 года противник, подняв сильную стрельбу, отступил. Бой под Ирныкшами затих. Белогвардейцы опасались контратаки, грозящей опрокинуть их войска в реку. Прижатые кинжальным огнём к земле и расстреливаемые артиллерией, они больше не могли наступать по узкому лугу. По флангам им мешало наступать то же болото. Сидя на месте, они тоже несли потери, так как корректировка с колокольни помогала снарядам метко ложиться в цели. «Белые» переправились через Белую, отступив в Сарт-Наурузово. На поле боя остались вещевые мешки, мотки телефонного кабеля, брошенные тела солдат и офицеров. Нельзя не отдать им должного – погибли храбрые люди, большинство из которых – жители Уфы, добровольно вступившие в ряды «белого» движения. Не решившиеся на штыковую атаку в начале боя, они пытались, жертвуя собой, решить боевую задачу. Но натолкнулись на решительное сопротивление.
Присутствие главнокомандующего Блюхера, умелая оборона под командой опытного комбрига Томина, а также присутствие в рядах закалённых в боях солдат, таких, как Василий Романович, научившихся отражать внезапные атаки, говорило о том, что все они скорее погибли бы там, на месте, чем показали бы спину своему врагу.
После ухода противника, роты 3-го батальона заночевали прямо на позициях. Для питья чая разожгли костры, для постели – расстелили солому.
Так прошла ночь.
Днём, 20 августа 1918 года, 17-й Уральский полк хоронил убитых. Он не досчитался 20 бойцов, из них шестеро из третьего батальона. Большинство погибших – иностранцы. Им поначалу пришлось тяжелее всех. Над свежей братской могилой произнесли речи и спели похоронный марш (стоит она в Ирнышках и поныне). Потери раненными – 30 человек.
Боевые задачи на тот день были следующие: отбросить противника на западный берег реки Белой, занять переправу, произвести разведку на деревни Князева поляна, Кызыл Яр, хутора Березовский и Малышевский.
Так как противник переправился за Белую, то боестолкновений с ним в тот день не было и бригада ограничилась разведкой.
Остаток дня прошёл спокойно. Троицкая и Богоявленская бригады находились в резерве. А на переправе через Сим весь день не смолкал грохот орудий – работали основные силы партизан.
21 августа 1918 года разведка Троицкой бригады выдвигалась в башкирскую деревню, находящуюся на месте впадения реки Инзер в реку Сим. Эта деревня называется Кумурлы. Также была разведана Липовская колония.
В ночь с 21 на 22 августа 1918 года, оправившийся от поражения противник выслал разведку на восточный берег близ Ирныкшей. Обнаруженные разъезды «белых» были рассеяны, вновь отступили за Белую.
На рассвете 22 августа 1918 года Троицкая бригада начала обстрел села Шареево, откуда в беспорядке вверх по течению потянулся обоз противника и около 250 человек пехоты и кавалерии.
После полудня Троицкая бригада снялась с позиций и направилась в сторону переправы через Сим. На ночлег она осталась в Кумурлах.
Утром, 23 августа 1918 года*, бойцы проснулись под гул орудий. На переправе снова закипел многодневный бой, начавшийся 21 августа. Три бригады (Верхнеуральская, Архангельская, Уральская), создав плацдарм на северном берегу Сима, наведя временный мост с помощью одних только пил и топоров под огнём противника, отстреливаясь от наседавших белогвардейцев, обеспечивая переправу всего отряда. В числе наседавших были и подтянутые из Сарт-Наурозово бойцы Уфимского специального отряда «белых», понёсшие серьёзные потери под Ирныкшами.
Не менее тяжёлые утраты понесли и «белые» части, атаковавшие «соседей» Троицкой бригады, Богоявленцев, с юга.
К тому же, на счастье партизан, между союзниками стали проявляться разногласия, так как в дело снова вмешался атаман Дутов. Уведший из-под Белорецка сильные подразделения 2-й дивизии, он принялся обескровливать 3-ю под предлогом переформирования казачьих частей и увольнения из состава старших возрастов. И это в разгар боевых действий (!!!) В итоге – в Оренбуржье выбыл Уйский казачий полк. Боевой дух оставшихся казаков упал, а командир 3-й дивизии Печёнкин попросил Ханжина об отводе следующих частей на отдых: Петропавловский полк, эскадрон башкир-валидовцев, Стерлитамакская рота, «кулацкие» дружины. Оно и неудивительно – в одном только Петропавловском полку за время преследования из 750 человек осталось 500. Поэтому, серьёзного давления с юга на переправу до поры до времени со стороны противника не было.
Глубоким вечером из штаба бригады поступила вводная: противник от переправы отброшен, приказано переправляться далее и направляться в сторону Уфы.
В ночь с 23 на 24 августа* 1918 года Троицкая бригада подошла к переправе через Сим. Основные подразделения партизан оставались на южном берегу Сима. Бригаде предстояло перейти Сим по временному мосту и занять позиции на северном берегу реки, на плацдарме.
24 августа 1918 года Троицкая бригада в полном составе перешла Сим.
На рассвете 25 августа 1918 года, произведя ротацию, пройдя Бердину поляну, сменив на позициях бойцов Архангельской и Верхнеуральской бригад, Троицкая бригада, совместно с другими, двинулась в сторону села Родники. Атаку лично возглавили Блюхер и Каширин.
Им противостояли крупные силы на рубеже: Слутка-Родники-Асканыш-Охлебинино. Накануне ночью к ним прибыло подкрепление из Стерлитамака, они заняли наиболее выгодные позиции – на высотах – и опоясали их окопами. Сидя в обороне, они не жалели патронов (в то же время партизаны имели катастрофическую нехватку патронов и Блюхер один за другим издавал приказы, критиковавшие бойцов за их «мотовство»).
Учитывая сложившуюся ситуацию, партизаны сделали ставку на штыковые атаки и старались как можно ближе подобраться к противнику, не отвечая на огонь. Белогвардейцы, стремясь «опрокинуть» партизан в реку Сим, неоднократно бросались в контратаки, но это не могло остановить продвижения «красных». Они вплотную подошли к деревням Слутка, Родники и Асканыш. Оставалось взять последнюю высоту перед деревнями, где находились главные силы противника.
17-й Уральский полк, проведя в атаке 10 километров, сминая заставы противника, подошёл к высоте и атаковал её по центру, приняв на себя основной огонь оборонявшихся белогвардейцев.
«Противник держался цепко, но партизаны шли вперед. Вот уже под огнем противника пройдена половина высоты. Впереди, совсем близко, перед деревнями видна линия обороны врага. И, наконец, мощное «ура» прокатилось по окрестностям. Отборные, вышколенные белогвардейские и белочешские части не выдержали удара и начали отступать. Кавалерийский полк имени Степана Разина, находившийся в резерве, завершил атаку. Со сверкающими клинками, с раскатистым «ура» ринулись разинцы из-за укрытия на врага, теснимого партизанской пехотой. «Все перепуталось и перемешалось,- пишет в воспоминаниях один из участников этого боя В. С. Русяев, - отчаянный вой, крики, свист, выстрелы, захлебывающийся треск пулеметов, цоканье копыт и короткие удары стали о сталь». Не спасли от разгрома белогвардейцев и введенные в бой свежие резервы» (И.Ф. Плотников. «Десять тысяч героев»).
«Уральцы» одними из первых зашли в село Родники. Поначалу противник огрызался пушечной и пулеметной стрельбой. Затем под натиском партизан, «белочехи» бросились врассыпную. Часть из них попала в плен. Партизанам достались и военные трофеи: несколько пулемётов, двуколки с патронами. Преследование рассеянного противника продолжалось до ночи. Многие из них переправились через реку Белую в районе села Охлебинино. Взятие Родников позволило переправить оставшиеся на южном берегу части через реку Сим.
В это время боевые товарищи из других бригад двинулись на север и северо-восток от Бердиной Поляны в сторону станции Иглино.
Арьергард в лице Богоявленской бригады отбивал на южном побережье Сима атаки противника со стороны деревень Тавкачево и Тимербаево. Практически уже «на флажке» сражения белогвардейцы воспряли духом и выбили заслон из прибрежных хуторов. «Красные» в панике бросились к переправе. Пришлось запросить подмогу. Сложилась ситуация, когда на шатком мосту встретились два потока – убегающие и бросившиеся на помощь. Мост едва не рухнул. Чтобы противник не завладел мостом, комдиву Калмыкову пришлось взять дополнительные силы и возглавить контратаку, отбросив «белых» от Сима.
27 августа 1918 года арьергард партизан полностью переправился через реку Сим. Временный мост был сожжён. На этом, сражение в трёхречье можно считать завершённым.
Глава 8. «Рельсовая война»
Вырвавшись из горных районов и трёхречья, партизаны оказались на открытой местности, да ещё вблизи железной дороги. Чтобы была до конца понятна ситуация, нужно отметить то, что даже сейчас железнодорожное сообщение имеет важное значение для переброски войск. В начале 20-го века в отсутствии нормальных дорог, при штучном наличии автомобилей и авиационного транспорта железная дорога являлась основным средством логистики на дальние расстояния. По ней перевозили грузы, личный состав и с её помощью даже совершали лихие налёты на бронепоездах. К тому же 1 сентября 1918 года в Уфе намечалось так называемое государственное совещание представителей всех союзных белых сил: правых эсеров, меньшевиков, кадетов, Самарского Комуча и его боевого крыла – Народной Армии, Сибирского «Временного правительства» и его боевого крыла – Сибирской Армии, Чешского легиона и прочих. А в это время, 27 августа 1918 года как в страшном сне на участке от Шакши до Тавтиманово появляется Уральский сводный отряд числом в 10 тысяч, сметающий всё на своём пути. Какое-то время Уфа находилась в глубоком тылу «белых», но к тому моменту с запада уже подступали регулярные части РККА. Поэтому в губернском городе возникли резонные опасения относительно того, что «красные» решили нанести удар с тыла и дождаться основные части. Блюхер же со своими намерениями нанести ложный удар только подтвердил эти опасения. И Уфимский гарнизон запросил подкрепления с фронтов, на что получил добро. Надо ли говорить о том, что в»ремени на раскачку» партизаны не имели? На деле сражение в трёхречье плавно перетекло в «рельсовую войну» на участке от Шакши до Тавтиманово.
Планы «белого» командования были предельно ясны и понятны, ещё с Белорецка – окружение и разгром Уральского сводного отряда. Для этого произошла очередная реорганизация. Преследование партизан было возложено на новоиспечённого командующего войсками Уфимского района генерал-майора Тимонова М.И.(участника Русско-Японской и Первой мировой войн). К нему в подчинение перешёл генерал-майор Печёнкин В.М. Главными силами Уфимского гарнизона под его командованием были 13-й и 14-й Уфимские полки, пополнявшиеся за счёт добровольцев и мобилизованных граждан. В помощь Уфимскому гарнизону были направлены: Польский легион, Батальон 2-го полка Чешского легиона, Кавалерийский эскадрон, усиленный 22-й Златоустовский полк (Команда конных разведчиков, казачья сотня, две сотни Кундравинского казачьего полка, рота башкир под командой войскового старшины Старикова, две сотни казаков из Троицка, сотня башкир из Златоуста) под командованием полковника Моисеева. Это соединение получило название отдельного (сводного) Сибирского отряда. Принял участие в боях под Уфой также Бугурусланский полк. Общее количество «белых» союзников оказалась не менее 6 тысяч штыков и сабель.
Линия фронта перед вторым крупным сражением «Рейда Блюхера» проходила в своеобразном треугольнике: железная дорога (север) – река Юрмашка (юго-запад) – река Сим (юго-восток).
Планы партизан: ложный удар в сторону Уфы, прорыв через железную дорогу (станция Иглино) на север для дальнейшей переправы через Уфимку.
Сводный уральский отряд произвёл перегруппировку. Уральская и Богоявленская бригады сосредоточились в районе реки Сим и прикрывали отряд с юга и юго-запада. Троицкая бригада продвигалась на северо-запад в район реки Белой и вела разведку в Уфимском направлении. Части Троицкой бригады рассматривались как ближайший резерв для усиления и как группа прикрытия с юга и юго-запада, как охрана обозов и Главного штаба в районе Тауша, Михайловского, Блохинского и других населённых пунктов. Верхнеуральская и Архангельская бригады направились на север и северо-восток – им предстояло пробить коридор через железную дорогу. Права на ошибку у партизан не было. Если в Белорецке или под Стерлитамаком они могли передумать и изменить направление движения, то в данной ситуации иного выхода, как прорыв, не было. «Ни шагу назад. Ни шагу на месте. Только вперёд и только все вместе».
28 августа 1918 года силы партизан внезапным налётом овладели деревней Алаторка, взяли под контроль железнодорожное полотно от хутора Симбирского до станции Шакша, а также деревню Кальтовка. Троицкая бригада заняла хутора Михайловский, Исаакиевский, Малороссийский, Покровский.
На подконтрольных участках железной дороги партизанами разрушались: железнодорожное полотно и телеграфно-телефонная линия.
Во второй половине дня партизаны двинулись на штурм станции Иглино. Бой проходил с переменным успехом. Сначала 2-й батальон богоявленцев преждевременно пошёл в атаку и попал под кинжальный огонь пулемётов, из-за чего был вынужден отступить. Легионеры бросились в контратаку, заняли господствующую высоту над Алаторкой и принялись её обстреливать. Но подошедшие к партизанам резервы сначала стабилизировали линию боевого соприкосновения, а затем вынудили противника снова отступить к станции. Наступили сумерки. Овладеть станцией в этот день не удалось, но партизаны смогли закрепиться на подступах к ней, имея тактический успех.
Утром 29 августа 1918 года оборонявшие станцию Иглино польские и чешские легионеры покинули свои позиции, спешно отступив пятью эшелонами в сторону стации Улу-Теляк. Они оставили даже часть обоза. Бойцы Сводного уральского отряда без боя вошли на территорию станции Иглино.
На левом фланге партизан начальная боевая задача не была выполнена – попытка батальона интернационалистов и полка «разинцев» захватить мост через Уфимку в районе станции Шакша успехом не увенчалась. Белогвардейцы не только выдержали штурм, но и перешли на бронепоезде в контратаку. Поначалу они смогли несколько оттеснить партизан от Уфимки.
На помощь интернационалистам выдвинулись 8-я и 9-я роты 3-го батальона 17-го Уральского полка («стерлитамакцы» – «рабочие» и «красногвардейцы»). В их рядах шёл и Василий Романович*. 7-я рота 3-го батальона осталась прикрывать бригадный обоз.
Пройдя Калтыманово, 8-я и 9-я роты двинулись далее к Шакше. Дошли до деревни Зубовки.
В это же время противник решил ударить в тыл всей группировке партизан.
В полдень того же дня батальон белогвардейского Уфимского гарнизона подошёл к деревне Калтыманово. В нём дислоцировался 1-й батальон «сибиряков» 17-го Уральского полка.
Что было дальше, описано в книге Плотникова И.Ф. «Десять тысяч героев»: «На глазах партизанской заставы почти у самой деревни остановилось более сотни подвод с солдатами. Когда командир заставы собрался подать команду об открытии огня, но у бойцов возникло предположение, что это свои, богоявленцы. Решено было выяснить, так ли это. Но не успел посланный вперед боец пройти и ста шагов, как солдаты спрыгнули с подвод и быстро развернулись в цепь для наступления. Это была часть белогвардейского Западного (Уфимского) отряда, который вел наступление от Нового Юрмаша. Белогвардейцев было около батальона. Теперь троичане уже не сомневались в том, что перед ними враг. Застава вынуждена была отступить. Ее отход прикрывали пулеметчики Е. Кручинин и Л. Шестаков. Пока у партизан были пулеметные ленты, белые не могли продвинуться ни на шаг. Но вот осталась последняя лента, и за пулеметом был теперь лишь один Кручинин: Шестакова он отослал в тыл. Скоро пулемет замолчал. Враги бросились вперед — они хотели захватить пулемет вместе с отважным пулеметчиком. Отбежав в сторону, Кручинин выхватил гранату и метнул ее в пулемет и в белогвардейцев. Но в следующее мгновение и сам отважный пулеметчик был убит набежавшими врагами. Против партизанского отряда Томина белогвардейцы бросили до семи стрелковых рот, две сотни кавалерии при двух трехдюймовых, пяти полуторадюймовых орудиях и многих пулеметах. Белогвардейцы ворвались в Калтыманово, продвинулись до речки Тауш и начали наступление на хутор Михайловский. В хуторе стали рваться снаряды. Главный штаб оказался на линии огня. Создалось весьма серьезное положение».
Вследствие этого, 1-му батальону пришлось отойти из Калтыманово в сторону Алаторки под огнём противника. Обозы направились на север, стараясь уйти с линии огня. Блюхер направил на помощь 1-му батальону части Уральской бригады и архангельцев. Томину пришлось взять под ружьё не только обозников, связистов и работников лазарета, но легкораненых и беженцев. 3-й батальон «стерлиамакцев» и 2 сотни «разинцев» были срочно перенаправлены из деревни Зубовки в хутор Михаловский.
Спешно добравшись до хутора Михайловский, Томин лично повёл «разинцев» и «стерлитамакцев» в контратаку на Зверево и Баранцево, в тыл наступавшим белогвардейцам. «Стерлитатамакцы» во главе с комбатом Маркеловым ударили по прямой. «Разинцы» во главе с комбригом Томиным ударили во фланг. Вышла интересная ситуация. Белогвардейцы ударили в тыл партизанам, но сами же были атакованы в свой собственный тыл.
«До Зверева версты три. Вот она впереди, левее. Мы идём быстро, оставив шоссе, мягкими просёлками. Дребезжат пулемётные двуколки, пулемётчики на ходу готовят ленты.
Завизжала шрапнель, белые бьют из лёгких полуторадюймовых, шрапнель бьётся над нами с малиновым звоном.
… Мы развернули цепи. Начали бить пулемёты белых. Тачанки наши вынеслись на фланги цепей, пулемётчики посыпают из «максимов» по белочешским позициям у Зверева и Баранцева.
Мы идём, прикрываясь перелесками. До деревень близко. Зверево остаётся у нас влево: мы обходим его; гарнизон белочехов нервничает. Справа из леса вынеслась лава разинцев, из Баранцева вспыхнула беспорядочная стрельба. Мы видим, как в пыли, поднятой повозками, из Зверева бегут белогвардейцы» (И.Недолин. «Перевал»).
Захватив Зверево и Баранцево, «стерлитамакцы» перерезали сообщение противника с тылом. И в это же время его наступление у Калтыманово захлебнулось.
«Увидев угрозу с тыла, белые стали отступать. Напряженность момента и присутствие самого командующего отрядом, мчавшегося в атаку впереди других, придали немногочисленным разинцам необычайную силу, уверенность в успехе. Видя смело мчавшихся кавалеристов, наблюдая, как они врезались в ряды белогвардейской пехоты, усилили свой натиск и бойцы батальона Маркелова.
Стремительная атака партизанской конницы обескуражила белогвардейцев. Разинцы неудержимой лавой неслись вдоль вражеских цепей, врезались в них, острыми клинками наносили удары направо и налево. Белогвардейцы обратились в паническое бегство. Обстановка сразу изменилась. Солдаты противника убегали
полем, прятались в перелесках, бросали оружие, патроны. Оставив на поле боя более 80 трупов, 25 пленных, два пулемета с лентами, патронную и телефонную двуколки с аппаратами, часть обоза, много винтовок и обмундирования, белогвардейцы бежали на юго-запад и в сторону Уфы» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»). Василий Романович был участником этих событий.
На руку партизанам сыграла и очередная несогласованность в рядах «белых» союзников – помимо самовольно покинувших станцию Иглино польских и чешских легионеров, строптивость проявили и казаки Южного отряда полковника Колесникова из 3-й Оренбургской казачьей дивизии. Вследствие потерь и деморализации, он отказался переправляться через реку Сим. Так на нём сказались поражения от партизан. Один из его казачьих добровольческих полков самовольно ушёл в Верхнеуральск, Башкирская рота взбунтовалась и была под конвоем приведена в Уфу.
В итоге, участок Самаро-Златоустовской железной дороги от станций Шакша до Тавтиманово, оказался под контролем Уральского сводного отряда.
В Уфе его успешные действия вызвали сильное беспокойство. Городские власти и военное руководство приняли дополнительные меры по подготовке города к обороне: увеличили набор мобилизованных, оставили в городе «надёжные» части.
Тем временем, прервав железнодорожное сообщение, партизаны принялись дальше выводить из строя железную дорогу: разбирали рельсы, взрывали мосты, уничтожали станционные сооружения, спиливали телеграфные столбы, разрушали связь.
Путь для последнего рывка через Уфимку был открыт.
Утром 30 августа 1918 года 3-й батальон «стерлитамакцев» помог интернационалистам и «разинцам» оттеснить противника на западный берег в районе железнодорожного моста.
Поздно вечером 30 августа 1918 года после проведённой перегруппировки, Уральский сводный отряд отправился в сторону села Красная Горка.
Глава 9. Битва под Красной Горкой
Совершенно очевидно, что прорвавшиеся к железной дороге партизаны, хозяйничавшие на широком её участке, были «халифами на час» и надолго задержаться им никто бы не дал. Двинувшийся в сторону Красной Горки Уральский сводный отряд подошёл к своему Рубикону, роль которого сыграла река Уфимка. Гамлетовский вопрос «быть или не быть?» стоял как никогда остро. Исход всей партизанской кампании стоял на кону. Или перейти через реку, или попасть под разгром безжалостного противника, жаждавшего взять реванш за все предыдущие поражения и уничтожить весь отряд.
Замысел командования Сводного уральского отряда состоял в том, чтобы выйти к Красной горке, овладеть переправой на деревню Бедеево (ныне – Старобедеево), форсировать реку Уфимку.
Партизаны оказались зажаты со всех сторон. С запада текла полноводная широкая река, а «на том берегу» вот-вот должны были появиться заслоны белогвардейцев. С юга и с востока противник активно наседал, а за его спиной высились горные хребты Уральских гор с труднопроходимыми тропами. На север вела горная дорога длиной в 40 километров, которая в районе нынешней Павловки опять-таки упирается в реку и горы.
Замысел союзных сил «белых» состоял в том, чтобы всеми силами помешать форсированию. Намечалось следующее. С запада – со стороны деревни Бедеево запереть партизан между горами и рекой, преградив путь на западный берег Уфимки. С юга и с востока несколькими ударами отрезать идущие в Красную Горку колонны и опрокинуть основные силы в реку. Спустя почти месяц (!!!) преследования, «белое» командование решило полностью объединить руководство над частями союзных сил, осуществляющих данную операцию. Чешский эскадрон, кавалерийский эскадрон и польский легион были переданы в подчинение полковника Моисеева и включены в его Сибирский (сводный) отряд. Сам отряд передавался в оперативное подчинение генерал-майору Тимонову М.И. Однако, с дисциплиной у белогвардейцев по-прежнему были большие проблемы. Иностранные польские и чешские легионеры, не смотря на уговоры и суровые приказы, не сдвинулись с места – после «взбучки» под Иглино желания сталкиваться с партизанами они не испытывали. «Разброд и шатание» в 3-й Оребургской казачьей дивизии продолжались – упомянутый уже полковник Колесников никак не мог навести порядок в своём отряде и похоже не очень этого хотел. А тут ещё, как на зло, Бугурусланский стрелковый полк, задержанный для участия в боях под Уфой, был-таки отозван на фронт. Прибывшие из Аскино и Бирска отряды, существенным усилением не являлись. Тем не менее, белогвардейское командование было намерено дать бой. К тому же «за них» был ландшафт.
Слава о партизанском отряде прогремела так, что её отзвуки отозвались на другом конце Тихого океана – про «каширинские большевистские войска» госсекретарю США докладывал их генеральный консул из Иркутска.
Троицкая бригада выдвинулась в Иглино, а затем проследовала в деревню Немислярово и остановилась в ней.
Дорога на север осложнялась погодными условиями и плохими дорогами.
Вот что пишется про это источник.
«Сильный дождь размыл дороги. Повозки засасывало в грязь по самые оси. Люди и лошади выбивались из сил, но неуклонно продвигались вперед к деревне Красная Горка» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»).
1 сентября 1918 года основные силы партизан стали сосредотачиваться в Красной Горке.
В тот же день «белый» отряд войскового старшины Старикова, усиленный сотней Чебаркульского казачьего полка двинулся от деревни Ишмуратово на Немислярово и вступил в боестолкновение с Троицкой бригадой. 17-й Уральский полк занял позиции на линии Ново-Кулево-Немислярово-Салтык-Байгильдино. Подпустив противника на 500 шагов, партизаны открыли артиллерийский и пулемётно-ружейный огонь. Понеся потери и не пытаясь закрепиться на достигнутом рубеже, белогвардейцы отступили назад. «Разинцы», стоявшие до поры в резерве, бросились их преследовать. Те, кто не успел скрыться и продолжил сопротивление, были зарублены.
Там же, в Немислярово, у одного «кулака» было изъято 40 пудов мёда. Большее количество изъятого было отдано раненным в лазарет.
Во избежание ударов с фланга, Троицкая бригада передислоцировалась в Ново-Кулево.
Обходя бойцов по избам, командир 17-го Уральского полка, мотивировал их на предстоящие решающие для рейда бои, излучая хорошее настроение.
2 сентября 1918 года основные силы партизан расположились в Красной Горке.
Уральская бригада во главе с Павлищевым, усиленная двумя сотнями верхнеуральских кавалеристов, захватила паром и несколько лодок, на которых переправилась на западный берег Уфимки, опередив белогвардейцев на считанные часы. Затем – взяла под контроль деревни Надеждино (ныне – Старонадеждино) и Казанку, вошла в соприкосновение с противником. Часть войск Уфимского и Бирского гарнизонов, отряд из Аскино, 13-й и 14-й Уфимские полки стали наседать на красноармейцев, уменьшая их на плацдарм.
Переправить 10 тысяч бойцов, а также всех беженцев а короткое время не представлялось возможным. Решено было возвести временный мост. Блюхер понимал, что белогвардейцы направили крупные силы для того, чтобы остановить отряд. А значит, на счету был каждый солдат. Поэтому, он привлёк к постройке моста местных жителей. Найденные в кассе ростовщиков долговые расписки были сожжены, за работу по наведению моста им было предложено заплатить деньгами и ситцем. Леса поблизости не было, и поэтому для строительства приходилось разбирать сараи, срубы, жилые избы. В добровольно-принудительном порядке. Уфимка возле Красной горки в те годы достигала 5 метров в глубину и 200 метров в длину. Так что, задача была непростой.
А давление противника нарастало. Павлищев запросил помощи.
Для того, чтобы помочь Павлищеву, Иван Каширин в ночь со 2 на 3 сентября 1918 года скрытно переправился на западный берег Уфимки с основной частью Верхнеуральской бригады и нанес неожиданный удар в тыл и в левый фланг наступавшим белогвардейцам. Удар был настолько ошеломительным, что вызвал замешательство в рядах противника. Попытка белогвардейских офицеров выстроить подразделения в каре успехом не увенчалась, наступление превратилось в бегство с поля боя. В тоге 200 человек было убито, 115 – попало в плен, оставлены военные трофеи. Пленным было предложено вступить в отряд или разойтись по домам. Большинство выбрало первое.
На южном направлении Троицкая, Богоявленская и Архангельская бригады прикрывали отряд с юга и юго-востока на линии Исаево (ныне – Староисаево) – Баш-Шиды –Малые Шиды.
Белогвардейцы предприняли новую попытку атаковать Троицкую бригаду уже под Ново-Кулево. Завязался ожесточённый бой. Противник нёс огромные потери, но продолжал настойчиво атаковать партизан.
Весь день 3 сентября 1918 года в районе деревни Казанки бригада Павлищева преодолевала упорное сопротивление противника. Под вечер, после долгой перестрелки, партизаны перешли в решительное наступление и решили исход боя в свою пользу.
В тот же день временный мост был готов (построен за 36 часов).
Необычайно тяжелым выдался этот день и для Троицкой бригады. Под давлением превосходящих сил, троичане были вынуждены оставить Ново-Кулево и отойти к Старо-Кулево на заранее подготовленные позиции (окопы были уже сооружены). В ответ на отход, от Блюхера Томину последовало указание обороняться до победного конца. Богоявленской и Архангельской бригадам было приказано сомкнуться с Троицкой бригадой вдоль реки Салдыбаш в районе деревень Никольское и Большие Шиды.
Сибирский отряд белогвардейского полковника Моисеева, зайдя в Ново-Кулево, стал преследовать отступающих партизан, но дойдя до их позиций под Старо-Кулева на расстоянии 100-200 шагов, был встречен огнём и понёс большие потери. Полковник Моисеев запросил помощи у генерала Ханжина, предлагая направить ему по помощь Чешских легионеров со станции Иглино. Не спешил на помощь и полковник Колесников. Казаки и башкиры из 3-й дивизии были отведены на формирование, а сам он собрался с небольшими силами и выдвинулся на станцию Иглино слишком поздно.
Полковник Моисеев, надеясь на подмогу, вновь двинул части своего отряда в наступление. В этот момент переправлялись: Лазарет и Армейский обоз. Нужно было держаться во что бы то ни стало. Патронов катастрофически не хватало – на одного бойца их было всего 5-10 штук. Нужно было тщательно прицеливаться и бить наверняка. Блюхер выделил 1500 штук, но и этого было мало.
«К вечеру у бойцов Троицкого отряда боеприпасов осталось еще меньше. По признанию многих бойцов, они «дорожили патронами больше своей жизни»
Голодные, в рваной одежде и развалившейся обуви бойцы радовались отвоеванному или найденному патрону больше, чем куску хлеба. В бою они брали друг у друга патроны в долг, обещая во что бы то ни стало «раздобыть у беляков» и непременно отдать» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»).
А противник всё наседал. Вот уже Богоявленская и Архангельская бригады, отбросив отряд войскового старшины Старикова, снялись с позиций и с наступлением темноты направились в Красную Горку. Троицкой бригаде надлежало одной сдерживать настиск белогвардейцев.
Бойцы стали стрелять выборочно: по офицерам и пулемётчикам. Встречая слабый огонь в ответ, противник стал подступать всё ближе и расстояние до него местами стало доходить до 100 шагов. Чтобы обмануть противника приходилось идти на хитрость: пулемётчики меняли позиции, оставляя на местах трещётки, имитирующие звуки пулемёта, хотя по факту работал лишь один пулемёт.
В такой ситуации комбриг решил сделать «ход конём». «17-му Уральскому полку Tомин отдал распоряжение забросать подошедшего почти вплотную противника гранатами и отбросить его штыковым ударом. Когда цепи белых приблизились почти вплотную к партизанским окопам, пехотинцы и кавалеристы Троицкого отряда двинулись им навстречу. Среди ухающих разрывов гранат и ожесточенной пальбы отчетливо слышались удары штыков, свист сабель, крики и топот. Волна серых шинелей ударилась о партизанскую цепь и отхлынула, оставив на сухой траве десятки трупов. Противник был разбит и отброшен» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»).
В довершение, с западного берега Уфимки дошли две хорошие новости: наседавшие с запада белогвардейцы разгромлены, в качестве боевого трофея захвачено 50 тысяч патронов. Драгоценные боеприпасы с максимальной скоростью стали доставляться в обороняющиеся цепи.
Получивший отпор противник, отошёл, над полем боя воцарилась тишина. Блюхер забеспокоился. Он опасался разгрома троичан. Но гонец от троичан доложил командующему обстановку и развеял опасения.
Потери Сибирского отряда полковника Моисеева за несколько дней были колоссальными и исчислялись сотнями. В строю осталось лишь 300 человек. Тем не менее, дпжн без поддержки своих союзников из иностранных легионов и 3-й дивизии, они упорно шли вперёд, стараясь выполнить боевую задачу. Они погибли в борьбе за ту Россию, которую они себе представляли…
С наступлением ночи, Троицкая бригада снялась с позиций, принимая меры охранения.
На рассвете 4 сентября 1918 года Троицкая бригада форсировала реку Уфимку по временному мосту. Затем этот мост, как и все средства переправы, был сожжён.
Битва под Красной Горкой была завершена убедительной победой партизан. Белогвардейское командование от этого поражения оправиться так и не смогло и решило «отпустить ситуацию».
Штаб Уральского корпуса «белых» решил не переправлять отряды Моисеева и Старикова на западный берег Уфимки. Колесников с «могучей кучкой» на помощь опоздал, да и навряд ли был способен повлиять на ход событий. Преследование отряда было возложено на Уфимский гарнизон, который после понесённых потерь был существенно ослаблен и деморализован. Потери в уфимских добровольческих частях оплакивались даже в «белых» газетах.
Период крупномасштабных боевых действий в рамках партизанского рейда был завершён.
Глава 10. Переход в Кунгур
4 сентября 1918 года, преодолев с боями водную преграду, Сводный Уральский отряд остановился на отдых на западном берегу Уфимки.
Богоявленская и Архангельская бригады расположились в деревне Казанке, Троицкая – в Надеждино. Верхнеуральская – в Быково.
Большую опасность противник уже не представлял. Относительно небольшие силы на западном берегу Уфимки были разбиты и рассеяны. Более боеспособные соединения находились на восточном берегу, временный мост был разрушен, за бродами пристально следила разведка. Попыток переправиться не было.
5 сентября 1918 года Сводный уральский отряд произвёл перегруппировку, вышел на Бирский тракт и двинулся в сторону села Мишкино.
Уфимский гарнизон от преследования отказался. Бирский гарнизон ушёл в глухую оборону. Из Бирска и крупных сёл вывозилась телефонная аппаратура. Войска «белых» отводились от Бирского тракта.
«На протяжении двухсоткилометрового пути крупных боев не было. Лишь в районе деревень Осиновый Ключ, Языково и Суслово, на берегу реки Бирь между партизанскими разъездами и отрядами белых завязалась перестрелка. По данным разведки, высоты в районе деревень Круткино и Осиновки занимало не менее полка пехоты и двух сотен кавалерии белых. Но предпринять какие-либо активные действия белогвардейцы не решались. Произошла лишь кратковременная перестрелка, которая, однако, не помешала белым донести впоследствии, что будто бы они, «войдя красным во фланг у деревни Осиновка, отбросили их и заняли деревню Емашево» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»).
Вот как произошёл «обмен любезностями» Троицкой бригады с противником на берегу реки Бирь.
«В Бирске сидят белые. Приготовив на случай эвакуации подводы и пароходы, белочехи салютовали нам стрельбой из винтовок и пулемётов. Пули залетают на шоссе, напевают унылые песни над головами посаженных на подводы партизан, над обозами, лазаретами.
Николай Томин выехал со штабом на пригорок, поводил биноклем по городу, берегам речки Бирь. Вот мчится ординарец, из потока колонн отделились две пушки: комбриг приказал обстрелять Бирск шрапнелью.
Артиллеристы живо вынесли орудия, снялись с передков.
- Бух-бух!
- Гум-гум!
Дымки шрапнельных разрывов повисли клубочками ваты над речкой, сверкнули огни разрывов над колокольней ближайшей церкви.
- Наблюдателей ссаживают, - говорят партизаны, равнодушно наблюдая путевое приключение.
Пулеметы тявкнули ещё раз, другой и умолкли; протарахтели последние залпы и стало тихо; артиллерии в Бирске у белых не было. Быстрым аллюром пушечный взвод вернулся на своё место. Томин умчался вперёд. Дуэль с Бирском закончилась» (И.Недолин. «Перевал»).
На продвижение партизан они оказать влияние не могли и, по сути, затевались с целью нанести хоть какой-то урон живой силе, попытаться отбить часть обоза.
Отряд «красных» продвигался со скоростью 30-40 километров в сутки.
В авангарде шла Троицкая бригада. За ней – Уральская, Богоявленская и Архангельская бригады. В арьергарде шла Верхнеуральская бригада.
Не взирая на отсутствие крупных сил на пути следования, эвакуация в Кунгур не была похожа на триумфальное шествие. Отряд шёл в строгом порядке с соблюдением всех мер предосторожности. При движении роты или сотни вперёд высылались дозоры. При движении более крупных подразделений вперёд высылались авангарды, выделявшие от себя походные заставы, а от них – колонны. Между походным охранением и походной колонной поддерживалась связь с помощью цепочки. Походное охранение должно было находиться от походной колонны на таком расстоянии, чтобы при появлении противника походная колонна могла развернуть боевой порядок.
7 сентября 1918 года движение отряда было приостановлено «до выяснения группировки сил противника и получения точных сведений о наших войсках, оперирующих в районе реки Танып и других точно невыясненных пунктах Бирского уезда» (ЦГАСА). Штаб отряда расположился в деревне Емашево (ныне – село Емашево Бирского района). Принято решение соединиться с регулярными частями РККА в районе реки Танып (ныне – река Быстрый Танып).
8 сентября Сводный уральский отряд взял под контроль населённые пункты: Мишкино, Сосновка, Сорокино, Чебыково. От плана соединения в районе реки Танып из-за бездорожья было принято отказаться и Блюхер принимает решение двинуться в сторону Аскино. Из Аскино Блюхер надеялся добраться до Красноуфимска.
9 сентября 1918 года Сводный уральский отряд направился к деревне Явгильдино.
10 сентября 1918 года произошёл последний значительный бой под селом Байки. Две сотни «красных» казаков из Верхнеуральской бригады заехали туда «по делам» и обнаружили отряд «белых» в селе. Ударив по противнику, они обратили его в бегство. Зайдя на почтово-телефонную станцию, добыли ценные сведения из материалов переговоров белогвардейцев между собой.
Утром 11 сентября 1918 года подразделения Троицкой бригады вошли в село Аскино. В центральной части села в штабе ещё находились белогвардейцы. Увидев «разинцев», они бросились к коням. Кто-то успел убежать, кто-то разбежался по селу, из-за чего пришлось проводить его зачистку. Оказавшие сопротивление были зарублены, сдавшиеся были взяты в плен.
После форсирования Уфимки, партизаны нередко сталкивались с одним и тем же явлением: перед приходом отряда жители уходили в окрестные леса и бойцов встречали опустевшие улицы с редкими стариками по пути. Так было и в Аскино. Это можно объяснить активной пропагандой «белых», рассказывавших местному населению обо всех «злодеяниях большевиков», старавшихся таким образом лишить партизан кормовой базы.
12 сентября 1918 года войска отряда закрепились на занимаемых позициях. Троицкая бригада – в Аскино. Уральская – в Королёво и Евбуляке, Богоявленская и Архангельская – в Араткуле и Рефендах, Верхнеуральская – в Байках и Явгильдино.
В тот же день 4-я сотня «разинцев» во главе с помощником начальника штаба Троицкой бригады Русяевым, отправилась в село Тюйное озеро на встречу с представителями регулярных частей РККА. Так части Сводного уральского отряда пересёкли территорию нынешней Республики Башкортостан и зашли на территорию нынешнего Пермского края.
Командование Восточного фронта было в курсе о том, что в тылу врага действуют партизанские части и с учётом тяжёлой ситуации на фронте, ждало их «как из печки пирога». В штаб 3-й Армии РККА была доведена информация о нахождении в Емашево советских частей и предписывалось установить с ними связь. Командиру 1-го Бирского советского полка Воробьеву Ф.К. об этом было сообщено по цепочке. Командиру конного эскадрона 1-й Бирской бригады было приказано двинуться для этого в Емашево. 6-я рота 1-го Бирского полка получила задачу повести наступление в направлении Тюное озеро-Аскино-Араткуль.
Утром того же дня 6-я рота Бирского советского полка перешла в наступление. После занятия село Тюйное озеро, к деревне Малое Гордино по указанию командира роты двинулся передовой дозор. Встреча с партизанами в данном месте не ожидалась.
В этом месте регулярные части повстречались с партизанами. Но познакомиться пришлось не «хлебом-солью», а стрельбой.
Увидев неизвестное подразделение, «разинцы» остановились и выслали двух парламентёров с белым флагом. Разведчики 6-й роты Бирского советского полка восприняли белый флаг то ли как уловку, то ли как флаг белогвардейского подразделения и на всякий случай открыли огонь. Поэтому, «разинцы» были обстреляны, причём один из кавалеристов в результате «дружественного огня» получил ранение в ногу. «Разинцы» решили атаковать неприветливых незнакомцев, но не на поражение, а с целью захватить «языка». Встреченные ружейным и пулемётным огнём, умело маневрируя, охватили обороняющихся в полукольцо. Те же, сев на подводы, отступили. Ни одного из «своих» разведчиков захватить не удалось (на то они и разведчики).
Ворвавшись в Малое Гордино, партизаны от местных жителей узнали, что натолкнулись на взвод красноармейцев. Пришлось Русяеву и командиру сотни Чурикову вместе с группой в 15 человек броситься в погоню. Собратьев по оружию удалось настигнуть лишь близ Тюйного озера, после чего начались переговоры. Красноармейцы никак не ожидали такого быстрого продвижения партизан. Они рассчитывали увидеть их в 100 километрах от фронта. Долгое время командование частей в том районе не могло поверить в «своё счастье» - крупное подкрепление, прошедшее крепкую закалку, находилось буквально «под боком». А ситуация на фронте была такой, что любая помощь была нужна как воздух. Впрочем, наберёмся ещё немного терпения…
Таким образом, связь между Сводным уральским отрядом и регулярными частями РККА была установлена.
13 сентября 1918 года Сводный уральский отряд двинулся на север. Троицкая бригада зашла в деревню Алмаз, Уральская – в Тюйное озеро. На линию фронта вышли также Богоявленская и Архангельская бригады. Верхнеуральская бригада сосредоточилась в Аскино.
Утром 14 сентября 1918 года Блюхер отправил «наверх» следующую телеграмму: «Москва, Совнарком. Пермь, Областком, командующим армиями и всем, всем. Приветствую вас от имени южноуральских войск в составе Верхнеуральского, Белорецкого, 1-го Уральского, Архангельского, Богоявленского, 17-го Уральского стрелковых полков, 1-го Оренбургского казачьего имени Степана Разина, Верхнеуральского казачьего кавалерийских полков, отдельных кавалерийских сотен и артиллерийского дивизиона. В вашем лице приветствую Рабоче-Крестьянскую Советскую республику и ее славные красные войска. Проделав беспримерный полуторатысячный переход по Уральским горам и области, охваченной восстанием казачества и белогвардейцев, формируясь и разбивая противника, мы вышли сюда, чтобы вести дальнейшую борьбу с контрреволюцией в тесном единении с нашими родными уральскими войсками и твердо верим, что недалек тот день, когда красное знамя социализма снова взовьется над Уралом» (Плотников И.Ф. «Десять тысяч героев»).
Узнав о том, что Красноуфимск был занят противником, Блюхер направил отряд в район Кунгура.
19 сентября 1918 года Троицкая бригада вошла в город Кунгур. Партизанский рейд по тылам белогвардейцев был завершён.
Подробная информация о Сводном уральском отряде 20 сентября была направлена В. И. Ленину, Я. М. Свердлову и И. И. Вацетису. В ней отмечалось: «Выдержав 20 жарких боев, прокладывая себе дорогу почти одними штыками и саблями, разбив противника под Уфой, прорвав его фронт по линии железной дороги, наголову разбив польские легионы, части Стерлитамакского гарнизона, 6-й чехословацкий полк, 6-й казачий полк, 1-й башкирский полк, 13-й и 14-й Уфимские полки, разбив, уничтожив, утопив их в р. Уфе, отняв у них имеющуюся артиллерию и пулеметы, они пришли к нам бодрые духом, чтобы совместно с нами вести борьбу за потерянные права трудового народа. Эта сухая передача
фактов уже красноречиво говорит, что в лице товарища Блюхера, его полков мы имеем подлинных героев, совершивших неслыханный в истории нашей революции подвиг. Уральский областной Совет рабочих, крестьянских и армейских депутатов и Областной комитет Российской Коммунистической партии полагают, что эти легендарные герои революционной коммунистической войны должны занять среди наших войск первое место».
Можно только догадываться о том, что чувствовал тогда Василий Романович и его боевые товарищи-стерлитамакцы. Каких-то полтора месяца назад группа чешских легионеров и народоармейцев едва не уничтожила их отряд. А теперь они научились бить врага, да так, что те же легионеры уже боялись вступать с ними в бой. Не раз застигнутые врасплох внезапным ударом, они не выпускали из рук оружия и давали отпор. Не раз судьба похода висела на волоске, но их железная воля позволила дойти до намеченной цели.
Легендарный 17-й Уральский полк ожидали десятки боёв и тысячи километров, три года кровопролитной борьбы и сотни потерь. Закалка, полученная в ходе партизанского рейда, позволила многим выжить.
Глава 11. «Из огня да в полымя»
Итак, 19 сентября 1918 года Троицкая бригада первой из Сводного уральского отряда зашла в город Кунгур Пермской губернии (ныне – Пермского края).
«Даже нудный, надоедливый дождь не мог омрачить восторженного настроения южноуральцев. Весело чавкает под лаптями, рваными сапогами и ботинками партизан дорожная грязь. Выпрямлены спины, гордо подняты бронзовые от загара и ветра лица. На груди и рукавах пёстро одетых бойцов рдеют красные ленты.
Почти всё население Кунгура, не смотря на дождь, высыпало на улицу. Полыхают знамёна, звучит сборный оркестр» (Попов П., Буранов Ю., Шакинко И. «По приказу Революции»).
«Грянула где-то песня, подхватила рота, другая:
Взвейтесь, соколы, орлами,
Полно думу горевать,
Мы недаром партизаны, -
Будем белых добивать.
Ах, пусть песня и мотив старые – содержание вложено своё, новое, партизанское» (Недолин И. «Перевал»).
Затем состоялся торжественный митинг. Бойцам выдали жалование. После него троичане заполнили бани, парикмахерские, базары и фотоателье города.
Вечером в расположении 3-го батальона играла гармонь, пелись песни.
20 сентября 1918 года переодетые в новые шинели, мытые и бритые, троичане собрались на свой митинг, на котором было зачитано приветственное обращение к В.И.Ленину от имени комбрига Томина:
«Товарищ Ленин!
Мы, рабочие, крестьяне и казаки Троицкого отряда Красной Армии, пробившиеся через цепь белогвардейских и чехословацких банд, приветствуем Вас – вождя русской революции – как истинного защитника пролетарских идей и верим, что контрреволюция, созданная удачной подтасовкой международной буржуазии, в самом непродолжительном времени будет ликвидирована в пределах РСФСР и Красное знамя труда вновь разовьётся на сопках Урала. Да здравствует всемирная революция и её оплот Красная Армия. Председатель Томин».
В тот же день, в связи с соединением с регулярными частями РККА Сводный уральский отряд партизан был расформирован. Его части вошли в состав РККА.
В частности, Троицкая бригада переформировалась в 4-ю бригаду. Командир остался тот же – Томин.
4-я бригада вошла в состав обновлённой 4-й Уральской дивизии, в которую вошли также Верхнеуральская, Уральская, Богоявленская бригады и остатки прежнего состава 4-й дивизии. Командование 4-й Уральской дивизии возглавил Блюхер. Его помощником был назначен – Николай Каширин. 4-я Уральская дивизия входила в состав легендарной 3-й армии.
Это было уже второе формирование 3-й армии. Первый состав воевал против румынских и немецких войск на территории Молдавии и Украины.
Штаб 3-й армии организовал выдачу вооружения, боеприпасов, обмундирования обновлённой 4-й Уральской дивизии.
Кроме того, в дивизии и бригадах были созданы политотделы, в полки назначены комиссары, в роты – парторганизаторы. Партийные работники обладали широкими полномочиями, по сути, разделяя наряду с командирами управление подразделениями.
У вчерашних партизан, влившихся в регулярную государственную армию, всё стало, как сейчас бы сказали, «по-взрослому». Помимо назначения партработников в подразделения, были и другие новшества. Командирам стали выплачивать более высокое жалование, чем бойцам. Никакой выборности командиров и коллективного принятия решений. Партизанщина осталась в прошлом. Кто так и не понял, жестоко поплатился за это…
21 сентября 1918 года в Кунгуре был объявлен днём чествования партизанских отрядов и бойцы 17-го Уральского полка ощутили себя именинниками.
Но почивать на лаврах у них не было времени – Восточный фронт на Среднем Урале «трещал по швам». Военный совет 3-й армии в день вступления Троицкой бригады в Кунгур (19.09.1918) сообщил командующему Восточным фронтом о тяжёлом положении и запросил помощи в виде резервов. 1-я дивизия сократилась до размеров бригады (3000 штыков), 2-я дивизия – до размеров полка (900 штыков), 3-я дивизия в районе железной дороги Шамары-Кунгур полностью разложилась, 4-я дивизия в районе Красноуфимска была окончательно разбита. Блюхера с его отрядом ждали с нетерпением, «на зубах» выдерживая натиск противника. Кунгуру и Перми стала угрожать опасность.
Не смотря на то, что новоиспечённым бойцам 4-й дивизии пришлось проделать долгий путь и выдержать десятки боёв, впереди их ждали куда более сложные испытания. Во-первых, им нужно было срочно, не считаясь с усталостью, ехать на фронт «затыкать бреши». Во-вторых, масштаб боевых действий был уже совсем не тот – бились не отряды против отрядов, но армии против армий. Задачи ставились куда более сложные. В-третьих, уровень оппозиции был несопоставим. Против них уже сражались не разрозненные формирования с низкой дисциплиной, а спаянные отборные части, наносившие болезненные поражения и теснившие РККА на запад. К тому же, объединение белогвардейских сил на Восточном фронте набирала обороты. Отложенное из-за рейда партизан «Государственное совещание», было всё же проведено. В результате – Самарский Комитет членов Учредительного собрания и Временное сибирское правительство объединились в Уфимскую директорию– Временное Всероссийское правительство. Так, Уфа на время стала столицей антибольшевистской «белой» России. Народная и Сибирская армии объединялись в единую Российскую армию.
В связи с крайне напряжённой обстановкой, командир 17-го Уральского полка Кононов созвал бойцов и ознакомил их с первым приказом Блюхера в новой должности:
«Товарищи красноармейцы! После трудного полуторатысячного перехода по горной, лесной и болотистой местности, на значительной части пути в кольце врага, с которым пришлось вести ряд упорных боёв, часто доходивших до штыковых ударов, вы имели законное право, прорвавшись на соединение с нашими товарищами по оружию, рассчитывать на отдых, но, к сожалению, к нашему приходу в район города Кунгура обстановка наших войск, действующих в этомрайоне, сложилась крайне неблагоприятно и городу Кунгуру стала угрожать опасность захвата противником, а с падением этого пункта противник приложит все усилия для захвата города Перми, имеющего весьма важное военное значение, как ближайшая база снабжения всем необходимым войск, действующих на Восточном фронте.
Взятием Перми противник может нанести смертельный удар нашим войскам, действующим на Северном Урале; вот почему, не считаясь с усталостью, во имя спасения завоеваний революции нам приходится выступать на позиции. Уверен, что вверенные мне войска, не раз разрывавшие железное кольцо врагов, преодолевшие препятствия природы на протяжении полутора тысяч вёрст и с честью вышедшие из тяжёлых испытаний, обогащённые боевым опытом, покажут врагу, что какой бы боевой экзамен не готовил нам враг, мы выдержим его с честью, ибо каждый из нас знает, за что он борется.
Уверен и в том, что боевые товарищи, вступившие в нашу семью из состава 4-й дивизии, несколько упавшие духом под неудачами последних дней, забудут тяжёлые дни и в дружном натиске сломят зарвавшегося врага и разобьют наёмников буржуазии».
В ночь с 21 на 22 сентября 1918 года 17-й Уральский полк погрузился в вагоны и выдвинулся к линии боевого соприкосновения. А она находилась совсем рядом – передовые части противника прорвались на станцию Шумково, находящуюся в каких-то 20 километрах от Кунгура.
22 сентября 1918 года, выбив белогвардейцев из станции Шумково, «уральцы» направились на Тулумбасы, Кордон, Шамары.
Станцию Шамары сначала «уральцы» штурмовали в лоб. Эти попытки успеха не имели. Тогда группа бойцов под руководством помощника Кононова, Гвоздиковского, обошла Шамары с северо-востока и, сняв заставу, открыла по противнику пулемётный огонь. Потеряв около батальона, белочешские солдаты покинули станцию. 17-й Уральский полк занял посёлок Шамары.
Наутро 23 сентября 1918 года пришёл приказ: сдать позиции 1-му Пермскому полку и отбыть на станцию Шумково в резерв.
Бойцы с радостью отъехали на 60 вёрст в тыл, надеясь на долгожданную передышку. Однако, восстановить силы и на сей раз тоже не удалось.
Недавно сколоченный 1-й Пермский полк, состоявший главным образом из мобилизованных, едва успел занять позиции, как столкнулся с контратакой белогвардейцев. «Ответка» их вышла весьма ощутимой. Они смогли окружить и пленить часть полка с командирами. Остальные пермяки едва успели переправиться и закрепиться на западном берегу реки Сылва под Шамарами.
24 сентября 1918 года 17-й Уральский полк получил приказ снова отправиться на передовую и, едва успев добраться до позиций пермяков, принялся отражать форсирование Сылвы противником.
26 сентября 1918 года ударом со стороны села Крюк противник вклинился в тыл «уральцам», отбросил 3-й батальон «стерлитамакцев» к станции Кордон, захватил разъезд Глухарь.
Остатки 1-го Пермского полка и 1-й батальон 17-го Уральского полка («сибиряки») во главе с Кононовым попали в окружение, оказавшись отрезанными от своих частей под Шамарами. Попытки окруженных красноармейцев выбить врага из разъезда Глухарь успеха не принесли. В полку «уральцев», оставшихся на время без командира, пошли слухи о гибели Кононова.
Однако, окружённые бойцы, взорвав железнодорожный мост через реку Сылва в Шамарах, предприняли обходной манёвр и, пройдя по болотам десятки вёрст, концу 27 сентября 1918 года вышли на станцию Кордон к расположению 3-го батальона «стерлитамакцев». Для того, чтобы успокоить бойцов, Кононов отрезал часть бороды и велел показатьеё во всех ротах.
Остатки 1-го Пермского полка были распределены по батальонам 17-го Уральского полка.
Попытки противника занять станцию Кордон в конце сентября – начале октября 1918 года были безрезультатными – «уральцы» прочно удерживали позиции.
Однако, давалось это трудной ценой. 4-я Уральская дивизия была одна из наиболее боеспособных и её ставили на самые сложные участки. Она стояла на пути соединения Сибирской армии генерала Гайды, шедшей от Екатеринбурга, с Северной армией генерала Миллера, продвигавшейся от Архангельска. Соединение дало бы возможность получать военную помощь восточным частям белогвардейцев от Англии по кратчайшему пути.
Генерал Радола Гайда, выходец из Чешского легиона, стянул в район боевых действий части 3-й Иркутской, 7-й Уральской и 2-й Чешской дивизий. Они считались самыми сильными подразделениями Директории. Так, 7-я Уральская дивизия генерала Голицына Владимира Васильевича была отлично оснащена вооружением и обмундированием. 2-я Чешская дивизия и вовсе считалась лучшей на Восточном фронте.
Движение в Котлас через Пермскую и Вятскую губернии считалось направлением главного удара вооруженных сил Директории, перебравшейся 9 октября 1918 года из Уфы в Омск. И этот удар стойко держал в числе прочих17-й Уральский полк, где служил Василий Романович.
В тот период рассчитывать на пополнение не приходилось. Оно было необходимо, но напоминало лотерею. Мобилизация в подконтрольных красноармейцам районах шла полным ходом, но новобранцы по большей части были не готовы к серьёзным боям и обучались в резервных батальонах. Пример 1-го Пермского полка – тому подтверждение. Из-за того, что рабочих на производстве оставался критический минимум и всех, кого можно, «выгребли» на фронт, приходилось мобилизовывать крестьян. В приоритете были батраки. Но попадались и «кулаки», вносившие разложение в части. Дезертирство, неповиновение, самоуправство и переход целых частей на сторону врага доставляли много хлопот. Поэтому, в бой порой шли «одни старики» и после каждого из них кто-то не возвращался. Прошедшие суровую школу беспримерного партизанского рейда, стерлитамакцы, дрались умело, но с высоким напряжением сил и теряли своих боевых товарищей.
О масштабе потерь говорит хотя бы тот факт, что в 3-м «стерлитамакском» батальоне за короткое время после воссоединения с РККА сменилось два командира. Иван Маркелов после неоднократных ранений ног и осложнений от цинги, прямо во время боя был отправлен в лазарет. Батальон принял бывший командир 8-й «рабочей» роты Яковенко. Но вскоре, на пути в штаб полка, попал в плен в руки белогвардейцев с двумя ординарцами. Они были увезены в тыл, в Сибирь. Комбатом стал уже знакомый нам бывший командир 9-й «красногвардейской» роты, Трофим Уткин. Среди рядового и младшего командного состава счёт потерь в батальоне шёл на десятки*. А ведь с момента вхождения в РККА с не прошло и месяца.
Глава 12. Кровавые качели
12.1. Оборона Перми
Утром 14 октября 1918 года части 3-й Иркутской, 7-й Уральской и 2-й Чешской дивизий вооруженных сил Директории обрушились всей своей мощью против 4-й дивизии 3-й армии РККА.
Кровопролитные бои за станцию Кордон шли почти неделю. Противник упорно лез в атаку. На своём участке 17-й Уральский полк упорно держал оборону. Вот что произошло далее.
«Вот уже почти неделю белочехи упорно лезли к станции. 6-й полк воевал умело. Кононов чувствовал, что командует им не новичок: фланговым его ударам с профессиональной точки зрения можно было только позавидовать. Хочешь не хочешь, а приходится часто менять позиции. Сегодня, кажется, опять не избежать боя. Разведка, возглавляемая Лобачёвым, донесла, что белочехи что-то затевают.
«Жарко будет», - подумал Кононов и как бы в подтверждение над головой просвистел первый снаряд. Через несколько секунд уже вся земля содрогалась от орудийных выстрелов. Один из снарядов попал прямо в здание вокзала, взрывом разворотило угол.
Не кончился ещё артиллерийский обстрел, как заговорили пулемёты противника. Бой нарастал.
… Вот под прикрытием пулемётного огня белочехи поднялись в атаку. Кононов спокойно посматривал на их приближение. Он был уверен: бойцы не растеряются, встретят как надо.
- Давай! – махнул он рукой.
Шквал пулемётного и ружейного огня обрушился на наступающих. Пройдя с десяток метров, противник не выдержал и повернул назад. Первая атака была отбита…
Почти сутки шёл непрерывный бой. Уже потерял счёт вражеским атакам, а противник всё не унимался. Чувствовалось, что белочехов и белогвардейцев толкали в спины грозные приказы их генералов. 17-й Уральский полк выдыхался.
И вдруг по цепи пронеслась весть: держитесь, товарищи, к нам прибыл Ленин! Бойцы повернули головы на запад: по железнодорожной колее двигался бронепоезд, на свежекрашенном борту которого сверкала надпись: «Бронепоезд имени В.И. Ленина». Бронепоезд остановился. Открылась дверь броневагона и оттуда вышли командир бригады Томин, начальник особого отдела бригады Глинский и командир бронепоезда Околотин. Поздоровавшись с Кононовым, они несколько минут наблюдали за расположением врага. Бойцы видели, как командир полка что-то объяснял комбригу. Затем, прибывшие вновь вошли в броневагон, его узкая дверь захлопнулась. Бронепоезд тронулся с места. Разворачивая на ходу башни, он миновал позиции 17-го Уральского полка. Никто не стрелял. Даже белые выжидающе замолкли. Бронированный великан меж тем спокойно проскочил цепи противника и остановился у него в тылу.
И вдруг тишина взорвалась. Захлёбываясь, раскатились пулемёты, защёлкали винтовочные выстрелы. Свинцовый дождь ударил по броне. Но, словно не обращая не них внимание, орудия поезда посылали снаряд за снарядом в скопления белочехов. Его пулемёты отсекали атакующего противника, не давая приближаться к железнодорожной колее. Выскочивший из-за опушки белогвардейский броневик, был отогнан.
… Вот словно волна подхватила и выбросила из окопа взводного Романа Барабашева.
- Вперёд!
Теперь уже никаким огнём нельзя было остановить красноармейцев. Их стремительная волна смела, опрокинула белочехов. Враг дрогнул. Заметались его солдаты. Только часть их успел уйти по железнодорожной колее. Более двухсот вражеских трупов осталось лежать на поле боя. Почти такую же цифру составили пленные.
Победа была полной. 17-й Уральский полк потерял всего 8 убитых и 18 раненных. Красноармейцы подбирали брошенные врагом винтовки, пулемёты, боеприпасы. Трофеи были богатые» (П.Попов, Ю.Буранов, И. Шакитко «По приказу революции»).
Однако, подошедшее подкрепление и настойчивые атаки противника сделали своё дело – станцию Кордон пришлось оставить.
Бои во второй половине октября 1918 года шли с переменным успехом. Несколько раз 17-й Уральский полк пытался вернуть станцию Кордон под свой контроль, но сделать это не смог. Тем не менее, к Перми противник прорваться в этот раз не сумел. Бои были настолько плотными, что в Тулумбасах пришлось даже сворачивать партийное собрание для отражения очередной атаки «белочехов».
В конце октября 1918 года после многодневных боёв наступила оперативная пауза.
2 ноября 1918 года верховный главнокомандующий войск Директории генерал-лейтенант Болдырев Василий Георгиевич потребовал усилить наступление на Пермь. Сибирская армия генерала Гайды была укреплена Среднесибирским корпусом генерала Пепеляева Анатолия Николаевича. Не смотря на то, что 3-я армия РККА получила долгожданное пополнение из мобилизованных, противник превосходил её по численности в полтора раза.
7-го ноября 1918 года бойцы 17-го Уральского полка встретили годовщину Пролетарской революции прямо на позициях, получив подарки от рабочей делегации: кому горсть табака, кому бритву, кому карандаш, кому катушку ниток с иголкой.
В этот же день 7-я Уральская дивизия генерала Голицына атаковала позиции 17-го Уральского полка. Выдержавшие натиск «уральцы», к середине ноября отбросили 7-ю Уральскую дивизию за реку Сылву. Голицын, потеряв половину солдат, вынужден был отвести свою дивизию в тыл.
Немалые потери были и у красноармейцев. Каждый бой уносил десятки солдат. Особенно ощутимы были потери среди бойцов-партийцев. Наиболее мотивированные, они шли в бой, сражаясь «не щадя живота».
11 ноября 1918 года в 3-й армии, пришлось 5 дивизий свести в 3:
- 1-я и 2-я дивизии были сведены воедино в 29-ю стрелковую дивизию;
- 3-я и 4-я дивизия были сведены воедино в 30-ю стрелковую дивизию;
- 5-я дивизия была переименована в 21-ю Пермскую стрелковую дивизию.
Так начался путь легендарной 30-й дивизии, у истоков которой стоял Василий Романович, красноармеец 17-го Уральского полка.
В годы Гражданской войны её возглавляли:
- Блюхер, Василий Константинович (22 сентября 1918 — 15 января 1919);
- Каширин, Николай Дмитриевич (15 января 1919 — 6 августа 1919);
- Сергеев, Евгений Николаевич (6 августа 1919 — 8 декабря 1919);
- Лапин, Альберт Янович (8 декабря 1919 — 12 марта 1920);
- Богомягков, Степан Николаевич (12 — 14 марта 1920 года). ВРИД;
- Грязнов, Иван Кенсоринович (14 марта 1920 — 26 июня 1922).
Что интересно, в той же 30-й дивизии командиром эскадрона, затем отдельного дивизиона, затем – отдельного кавалерийского полкаслужил будущий дважды герой Советского Союза, маршал Советского Союза и маршал Польши, Константин Константинович Рокоссовский.
18 ноября военный министр Директории адмирал Колчак Александр Васильевич провозгласил себя верховным правителем России. Свергнув Директорию, он сосредоточил всю власть на подконтрольных ей территориях в своих руках. Свои сооруженные силы он назвал Русской армией. Для того, чтобы не было путаницы с дореволюционной Русской армией, назовём его сторонников колчаковцами, а его армию – вооружёнными силами под командованием Колчака.
Уже упомянутый генерал Гайда был назначен командующим Северо-Уральским фронтом. Этот фронт получил подкрепление. Значительную часть его ударной группы составили штурмовые батальоны с опытными офицерами во главе. На их рукавах были нашивки в виде черепов со скрещёнными костями. Эта 50-тысячная группировка противника нависала над войсками3-й армии Восточного фронта РККА числом в 30 тысяч бойцов.
12.2. Противодействие Пермской операции белогвардейцев. Участие в Пермской оборонительной операции РККА. Пермская катастрофа РККА
29 ноября 1918 года вооружённые силы под командованием Колчака приступили к началу Пермской операции. Стратегическая задача была всё та же, что и ранее: нанесение удара через Пермь в сторону Вятки (ныне – город Киров) и Котласа, соединение с Северной армией генерала Миллера, образование единого с ней фронта, захват Мотовилихинского, Ижевского и Воткинского заводов. Воевавшие в рядах колчаковцев офицеры и зажиточные крестьяне ненавидели советскую власть и сражались упорно.
Для 3-й армии РККА настали самые тяжёлые времена.
17-й Уральский полк, действуя на своём участке, сдерживал противника у станции Шумково, но не выдержал натиска и отошёл в сторону Кунгура.
Два дня полк сражался у станции Усть-Кишерть. Полк истекал кровью, но продолжал оказывать отчаянное сопротивление.
Затем были два дня кровопролитных боёв в селе Филипповка.
После этого было отступление в Кунгур. В кровопролитных боях 3-я армия РККА к тому моменту потеряла уже половину состава.
21 декабря 1918 года войска РККА оставили Кунгур. В боях под Кунгуром (по воспоминаниям сослуживцев) Василий Романович отличился особо. Полк отступал, а он был среди тех, кто умело прикрывал отход*.
22 декабря 1918 года 17-й Уральский полк, отойдя за реку Ирень, двое суток оборонялся в селе Крестовоздвиженском. Но и его пришлось оставить. Полк прикрывал общее отступление 30-й дивизии.
25 декабря 1918 войска РККА оставили Пермь. Причём, 1-й Советский полк под командованием подполковника Бармина Я.П. перешёл на сторону врага.
У белогвардейцев появилась возможность установить связь с представителями Северной армии, проникшими за Печору, через северные районы Пермской губернии. Правда, в зимних условиях это были труднопроходимые дебри. К тому же «красные» создали северный экспедиционный отряд для прикрытия левого фланга 3-й армии для противодействия противнику на этих зимних охотничьих тропах.
Тем не менее, 3-я армия РККА потерпела тяжелое и болезненное поражение. Возникла угроза потери Вятки и развала всего северного фланга Восточного фронта Красной армии. Только чрезвычайные меры позволили выправить положение. Захватив Пермь, колчаковцы проникли в глубокий тыл 30-й дивизии, сражавшегося в 100-200 километров к юго-востоку от нее в районе Кунгура. Дивизия вынуждена была отходить в направлении на Оханск и Осу. «Белые» численно превосходили 30-ю дивизии. Труднопроходимые проселочные дороги, небывало толстый снежный покров, затрудняли маневрирование и применение артиллерии. Возможно, это её и спасло.
За два месяца боёв, в ноябре-декабре 1918 года 3-я армия потеряла 2/3 состава и насчитывала в конце декабря 1918 года всего 11 тысяч бойцов. 17-й Уральский полк, сражаясь в арьергарде, сохранил лишь 390 штыков, сократившись до числа батальона. А ведь на момент триумфального вхождения в Кунгур 19 сентября в составе полка было 4 батальона. За три месяца полк лишился ; или 75% численности. Как говорится, «с небес на землю». Большинство тех, кто побеждал «белоказаков», «белочехов», «народоармецев» на Южном Урале, покрыв себя славой, нашли свой покой на Среднем Урале.
На счастье 3-й армии, положение советских войск на Южном Урале было куда лучше, там РККА наступала широким фронтом. Во второй половине декабря 1918 года 5-я армия РККА освободила Белебей, Стерлитамак и Уфу (31.12.1918). Южнее, 1-я армия подбиралась к Оренбургу и Актюбинску. Образовавшиеся там прорехи стали угрожать уже левому флангу и тылу «белых» на Среднем Урале и не позволили добить 3-ю армию РККА.
5 января 1919 года в Вятку для тщательного изучения положения дел в 3-й армии прибыла партийно-следственная комиссия ЦК РКП(б) в составе Дзержинского Ф.Э. и Сталина И.В., что говорит о там, с какой серьёзностью положением дел на Среднем Урале относилось руководство страны. Комиссией было выявлено нарушение классового принципа формирования РККА – в её ряды просочились враждебно настроенные элементы. Партийно-политическая работа проводилась с недочётами. Количество коммунистов было низким. Партийные и советские органы Уральской области в связи с утратой доверия и контроля над территорией области, были распущены, а партийно-советский состав мобилизован в ряды РККА. В армии остро недоставало людских и материальных ресурсов. Ряд командиров из числа снабженцев был арестован за небрежность, бездеятельность, пьянство, халатность.
В начале января 1919 года «уральцы» отступили от села Бизяр до села Рождественское. Пробираться приходилось в лютые морозы сквозь сугробы по пояс, через незамерзающие болота. Для того, чтобы провезти обоз и лазарет, пулемёты и пушки, нужно было разгребать и протаптывать дорогу, гатить незамерзающие трясины. Январь 1919 года на Среднем Урале выдался холодным – стояли 30-градусные морозы. Полуобмороженные, измотанные в боях, бойцы засыпали на ходу.
Затем 17-й Уральский полк занял позиции в селе Рождественском в 10 верстах восточнее реки Камы, у слияния рек Северная и Пизя.
Два дня в Рождественском шли тяжёлые бои. На 17-й Уральский полк навалилась белогвардейская бригада из 2-го Барабинского, Барнаульского и Новониколаевского полков.
Так в книге «По приказу революции» первый раз упоминается 2-й Барабинский полк 1-й Стрелковой дивизии колчаковцев, схватки с которым у 17-го Уральского полка займут не один месяц и унесут сотни жизней. Сформированный в начале июня 1918 года в Ново-Николаевске (ныне – Новосибирске), полк отличился в боях на Байкале в 1918 году. Принял участие в Пермской операции вооружённых сил Колчака, сыграв в ней значимую роль. За взятие Мотовилихинского завода жители Мотовилихи подарили полку на знамя серебряную дарственную табличку. То есть это был боевой полк с большим опытом. В нём служило много сильных профессиональных офицеров. В общем, достойный был оппонент.
За два дня боёв у села Рождественского 3-й батальон «стерлитамакцев» на левом фланге прижал противника к реке Северная, загнал в глубокий снег и перестрелял. При этом, «стерлитамакцы» понесли немалые потери и пополнились за счёт остатков Среднеуральского полка. В центре удар держал 1-й батальон Толунёва. Справа – 2-й батальон Кузнецова отбивался в селе Казанцы.
В штаб полка пришла новость о том, что в полк высылают валенки и полушубки.
На третий день боёв полк барабинцев, оттеснив «уральцев» к Рождественскому, получил неожиданный удар в тыл от группы красноармейев, совершивших обходной манёвр.
7 января 1919 года, подтянув резервы, противник перешёл в наступление и выбил 2-й батальон «уральцев» из деревни Казанцы. Полк был вынужден оставить село Рождественское.При захвате села Рождественского белогвардейцы захватили семерых пленных красноармейцев и расстреляли их.
«Уральцы» отошли в село Сташково, деревни Половинная, Большая Осиновка, расположенные на восточном берегу Камы.Затем, эти позиции были переданы 1-й бригаде. Забегая вперед, нужно отметить, данные населённые пункты перешли под контроль противника.
17-й Уральский полк занял позиции на западном берегу реки Камы в деревнях Луговая, Камина, Полуденная, в селе Казанка.
12.3. Участие в контрударе РККА в направлении Перми
19 января 1919 года командование РККА на Среднем Урале организовало контрнаступление с целью отбить Кунгур и Пермь. 3-я армия РККА получала вспомогательную задачу по сковыванию с фронта белых с запада. Наступление вели войска 2-й и 3-й армий, ударная группа 5-й армии (вспомогательный удар на Красноуфимск).
Соотношения сил в конце января было следующим: 30-я дивизия имела 10-11тысяч человек. Белые -12,5тысяч человек.
В тот же день на своём участке 17-й Уральский полк, форсировав реку Каму, с ходу занял прибрежную деревню Большая Елова (ныне – село Елово). Затем, «уральцы» вернули под свой контроль село Сташково, деревни Чёрную и Половинную. Выставили заслон в сторону Юго-Камского завода (ныне – посёлок Юго-Камский) и попытались выбить белогвардейцев из села Рождественского.
Однако, противник смог не только удержать село, но и, организовав контратаку, отбросить «уральцев» на исходные позиции на линии Сташково-Половинная. На протяжении 10 суток происходил непрерывный встречный бой.
Затем часть полка вновь отошла на западный берег Реки Камы (в том числе 3-й батальон*). Оставшиеся «уральцы» продолжали удерживать плацдарм на восточном берегу. За день приходилось отбивать по 9 атак за день. Деревня Половинная переходила из рук в руки.
Общая картина контрнаступления вырисовывалась следующая. Ошибки командования, плохая подготовка, слабость сил (не было превосходства над противником), слабое взаимодействие привели к тому, что поставленную задачу выполнить не удалось. «Красные» потеснили «белых», но прорвать фронт не смогли и перешли к обороне. 2-я и 3-я армии не добившись успеха, с 26 января перешли к обороне на старых позициях.
12.4. Противодействие продолжению Пермской операции белогвардейцев
14 февраля 1919 года 2-й Барабинский полк перешёл в наступление, стремясь захватить село Сташково. Не добившись успеха в открытом бою, противник пошёл на хитрость. Скрыто направив в расположение красноармейцев передовую группу штурмовиков в белых халатах, барабинцам удалось захватить ключевые позиции полка, с которых простреливалась дорога на деревню Половинную. Был захвачен пулемёт. В образовавшуюся брешь хлынули основные подразделения противника. Под артиллерийским и пулемётным огнём бойцы 1-го и 2-го батальонов оставили Сташково и отошли на западный берег реки Камы. Часть красноармейцев попала в плен, была уведена на берег Камы, раздета и заколота штыками. Однако, командир взвода Николай Пищальников, смог выжить. Дождавшись, получив несколько ударов штыком, он смог вырваться, скатиться в снежный нанос и затеряться в нём. Когда палачи ушли, он, исколотый и истекающий кровью, смог по льду добраться до западного берега, где его приняли однополчане, занимавшие там передовые позиции.
17-й Уральский полк занял оборону в деревнях Турунтай, Селишная и селе Казанка.
Противник пытался выбить «уральцев», но они, скрепя сердце, удерживали позиции. Затем командование бригады отвело обескровленный и измотанный полк в тыл в резерв, заменив его полком имени Малышева.
Но как следует отдохнуть не удалось и на сей раз.
26 февраля 1919 года 17-й Уральский полк был отозван из резерва и занял оборону в районе деревни Большой Чуран (ныне – деревня Чуран). «Бойцы спешно возводили укрепления: рыли вокруг деревни глубокие снежные окопы, поливали водой подходы к ним, сооружали площадки для тяжёлых пулемётов» (Попов Б., Буранов Ю., Шакинко И. «По приказу революции»). Слева (пойма реки Ошап) соседствовал полк имени Малышева, справа (село Пташки, деревня Саранино) – части 5-й дивизии и кавалерия полка имени Степана Разина (старые знакомые).
Общая картина на передовой была такова. Части 3-й армии Восточного фронта РККА, стремясь перехватить инициативу, нанесли упреждающий удар в направлении на Пермь, севернее железной дороги Вятка — Пермь, в районе станция Чайковская — село Лузино, по кратчайшему расстоянию до губернского города. 24 февраля части 2-й армии РККА нанесли вспомогательный удар по 3-му Степному корпусу Сибирской армии, чтобы отбросить белых подальше от города Осы и задержаться в районе станции Бикбарда, на железной дороге Красноуфимск — Сарапул. Как вспоминали красные бойцы, бои под Осой не затихали даже ночью. Но это не помогло сорвать планы противника.До масштабного контрнаступления Колчака, получившего в военно-исторической литературе название «полёт к Волге», оставались считанные дни. Стороны готовились к предстоящим сражениям, определявшим ход дальнейшей военной кампании на востоке страны. На кон было брошено практически всё. Если вверх одержит Колчак, он прорвётся к Архангельску и оттуда начнёт атаку столицы молодой Советской республики. Он разобьёт самые боеспособные части РККА, а его набирающие силу союзники с юга и с северо-запада поддержат своего правителя. Если же Колчак потерпит поражение, его крах будет вопросом времени. Это понимали в Москве. Это понимали и в Омске.
12.5. Противодействие Весеннему наступлению колчаковцев
(«Полёту к Волге»)
К весне 1919 г. Колчак создал 300 тысячную армию, имея в тылу 140 тысяч иностранных солдат. Деревня Большой Чуран, находящаяся между Оханском и Осой, обороняемая 17-м Уральским полком, находилась на стыке 2-й и 3-й армий. На неё были нацелен один из основных ударов. Она стала ареной ожесточённых сражений за инициативу.
4 марта 1919 года 2-й Барабинский полк и Новониколаевский полк артиллерийским огнём атаковали деревню Большой Чуран, обороняемую 17-м Уральским полком.За два часа было выпущено около 150 снарядов.
После артподготовки, противник попытался пойти в атаку, однако, встреченные ружейным и пулеметным огнем 3-го «стерлитамакского» батальона, барабинцы и новониколаевцы залегли перед окопами. Одновременно противник вел наступление на деревни Голодай и Комары. Красноармейцы срывали атаки ружейным и пулемётным огнём, вели артобстрел из села Андреевка. Несколько раз белые атаковали названные деревни. Бой шел весь день и не стихал даже ночью.
5 марта 1919 годаутром, подтянув резервы, белогвардейцы потеснили 2-й и 3-й фланговые батальона «уральцев» и вынудили их оставить Большой Чуран и отойти на деревню Меркушии село Андреевку. 1-й батальон, потеснивший противника, выдвинулся вперёд, но, оставшись без флангов, оказался под угрозой окружения. Уйти организованно и без потерь не удалось. Пришлось оставить трофейный пулемёт, пленных. Часть бойцов погибла в штыковом бою в Большом Чуране, часть – на открытой местности. Погиб даже комбат Толунёв. Сколько ветеранов, начавших свой путь ещё в 17-м Сибирском полку, полегло в тот день! Всего за сутки полк «уральцев» потерял раненными, убитыми и пленными 20% состава.
Однако и противник понёс ощутимые потери – 1-й и 2-й батальоны барабинцев были почти полностью уничтожены.
6 марта 1919 года 17-й Уральский полк на рассвете атаковал позиции белых со стороны села Большой Чуран, но был встречен мощным контрударом 2-го Барабинского полка и сломлен. Барабинцы, прорвав фронт у Большого Чурана, повели наступление на Андреевку и заняли её.
6-7 марта1919 года белогвардейцы продвинулись южнее Оханска на 60-70 км к западу. Штаб 30-й дивизии покинул Большу Соснову и переехал в Дебесы. 2-я бригада И.Каширина получила приказ покинуть Оханск. Под огнем противника она стала отходить к селу Дуброва. Отход происходил по проселочным дорогам, т.к. противник уже перерезал тракт на Дуброву. Дороги были узкими, снег – глубоким. Части 2-й бригады подошли к Очеру 10 марта, сюда же стягивались части 3-й бригады.2-я бригада пыталась контратаковать противника, но неудачно.
7 марта 1919 года белогвардейцы ворвались в город Оханск. Некогда неприступная крепость, более двух месяцев отбивавшая атаки крага, пала.
8 марта 1919 года белогвардейцы взяли город Оса и продолжили движение по линии р. Камы.
9 марта 1919 годабелогвардейцы прорвали фронт у села Дворец на стыке 29 и 30 дивизий. 30 дивизия в полном порядке отошла к деревне Токари и заняли фронт до станции Бородулино.
12 марта 1919 года,оправившись и собравшись с силами, полк «уральцев» нанёс контрудар под селом Петропавловское, завершившееся взятием села под контроль, захватом пленных и 3-х пулемётов.
К 13 марта 1919 года войска 3-й армии РККА предприняли попытку продвинуться вглубь обороны противника, но были отброшены частями 1-й Сибирской стрелковой дивизии белогвардейцев на линию железной дороги Вятка — Пермь (разъезд № 27), села Токари, Клёновка и Петропавловское, деревни Ефимово, Зайцево. Таким образом, попытка частей РККА контратаковать имела лишь небольшие тактические успехи, да и то лишь временные (кстати, в тот же день «красные» оставили Уфу).
Но и у колчаковцев начались серьёзные проблемы. После начальных успехов,контрнаступление белогвардейцев на данном участке стало терять темп. Для его развития генерал Гайда резервов не имел. Ударный корпус армии еще не был сформирован, а Ставка Верховного Главнокомандующего перебросила 15-ю Сибирскую дивизию в район Сибирской армии только в конце марта, но к тому времени части 3-й армии РККА были приведены в порядок. Блестяще начатая операция не получила должного развития.Стратегическая задача не была выполнена.
В результате ожесточённых боёв за два месяца численность 17-го Уральского полка снова сократилась до размера батальона (около 400 штыков).
14-го марта 1919 года из трёх батальонов 17-го Уральского полка было создано два, а запасной батальон Красных коммунаров, пришедший на пополнение, стал 3-м батальоном. Таким образом, история Стерлитамакского отряда, составившего костяк 3-го батальона, завершилась. Он понёс колоссальные потери, выжили немногие.
В числе потерь в этот период вошёл и Василий Романович. Во время колчаковского «полёта к Волге» в марте 1919 года Василий Романович был ранен пулей в левое бедро.
30 марта 1919 года он был направлен в Москву в 19-й Сводный эвакуационный госпиталь на лечение.
8 апреля 1919 года по решению комиссии,Василий Романович был выписан из госпиталя, направлен в тыл на месяц в увольнение в отпуск для поправки здоровья.
Но повидать родных ему и в этот раз не довелось, так как 5 апреля 1919 года «белые» взяли под контроль Стерлитамак и родной город был освобожден красными только 28 мая 1919 года уже после возвращения его в строй.
Однако, вернёмся в апрель 1919 года. Весь левый берег Камы в то время уже был под контролем «белых». Белогвардейцы в тот месяц снова утвердились в Ижевско-Воткинском районе.
8 апреля 1919 года белогвардейцы взяли под контроль Воткинский завод.
9 апреля 1919 года белогвардейцы вошли в Сарапул.
13 апреля 1919 года белогвардейцы взяли под контроль Ижевский завод.
15 апреля 1919 года апреля крайние правофланговые части армии Гайды вошли в соприкосновение с мелкими группами Северного белого фронта в совершенно бездорожном и диком Печорском районе. Однако это событиене имело никаких серьёзных стратегических последствий. Слабый Северный фронт не мог оказать какой-либо существенной помощи вооруженным силам Колчака.
Серьёзным фактором стала весенняя распутица, разлив рек, отсутствие развитой сети дорог, огромная территория. Белые корпуса разъединялись, теряли связь друг с другом, не могли координировать свои действия. Коммуникации были сильно растянуты, передовые части лишились подвоза боеприпасов, продовольствия, артиллерия застряла. Войска были переутомлены предшествующим рывком, не было оперативных и стратегических резервов, что развить первые успехи. Заявил о себе кадровый голод: офицеры гибли, заменить их было некем. Пополнения, в основном из крестьян, имели низкую боеспособность и дисциплину, имело место массовое дизертирство.
За время мартовского наступления белые овладели большей частью территории Западного Урала. Однако разбить 3-ю армию не смогли. И это стало фатальным обстоятельством для них. За время оперативной паузы она смогла, как восстановиться. Командование РККА не только не теряло времени, но каждый день использовало для усиления.
В связи с положением Восточного фронта были опубликованы тезисы Ленина. Выступая на пленуме, Ленин особо отметил необходимость усиления 3-й армии РККА. Решалась судьба революции. Во фронтовые части влилось 11 тысяч коммунистов и 3 тысячи комсомольцев – наиболее мотивированных бойцов.
С 20 по 30 апреля 1919 года в частях 30-й стрелковой дивизии произошла реорганизация: были созданы 3 бригады: 88-я, 89-я и 90-я.
89-ю бригаду возглавил Томин. В её состав вошли стрелковые полки: 265-й Социалистический (бывший 17-й Уральский), 266-й (бывший имени Малышева), 267-й (бывший 2-й Горный). Начальником 30-й дивизии по-прежнему остался Каширин Н.Д. Сама 30-я дивизия вошла в состав Северной группы войск. Был укомплектован новый состав политработников, улучшилось материальное снабжение.
Не миновали изменения и 265-й полк. В нём были назначены следующие командиры батальонов: 1-й батальон возглавил Сальников; 2-й батальон возглавил Кузнецов; 3-й батальон возглавил Баяндин.
Полк на некоторое время был выведен в бригадный резерв. Там полк занимался боевой и политической подготовкой. В это время 8 мая 1919 года вернулся в полк Василий Романович после отпуск*. Он отбыл из расположения 17-го полка на лечение, а вернулся уже в расположение в 265-го полка. Его определили в 1-й батальон 265-го полка*.
25 мая 1919 года бойцы получили подарки из Москвы от работников промышленных центров страны. В ответ бойцы послали обращение Московскому комитету РКП(б) с благодарностью и просьбой закупить хлеб рабочим на собранные ими деньги. На этом отдых завершился. Предстоял решающий бросок.
Пополненная 3-я армия РККА «перезагрузилась» и рвалась в бой. Период кровавых качелей завершился. Теперь её, как и всю РККА было не остановить.
Глава 13. Разгром Колчаковщины
13.1. Участие в Сарапуло-Воткинской операции РККА
25 мая 1919 года началась Сарапуло-Воткинская операции РККА.
В самом конце мая 1919 года 265-й полк вернулся на передовую (на территорию нынешней Удмуртской республики) и занял позиции на линии сёл Зятцы (ныне – Старые Зятцы Удмуртия)-Караваево-Калмыки. Затем из села Рождественского перешёл в наступление, взяв под контроль Кассишур, Вотчегур, Лозинская (ныне – Лоза), Ивановская, Итча (Ныне – урочище Итчи Удмуртия).
Однако, из-за присутствия большого количества необстрелянных новичков и недостаточного слаживания, остаточной инерции наступления противника, полку пришлось отступить к границе Глазовского и Нолинского уездов к селу Валамаз, деревням Нижний Камсур, Андреевцы, Большая Нырья (Удмуртия).
Так, при наступлении на село Валамаз в 1-м батальоне 265-го полка после встречи с конным разъездом произошла паника. Наступление сорвалось и только на следующий день Валамаз был взят под контроль.
В майских боях был ранен в руку комполка Кононов и отбыл в лазарет. Его обязанности стал выполнять помощник Гвоздиковский.
3 июня 1919 года части генерала Гайды захватили Глазов и повели наступление на Вятку. 3-й армии предстояло остановить противника на пути к Петрограду.
Со временем, новобранцы стали приспосабливаться к боевым условиям, улучшалось взаимодействие. В войсках противника же наоборот – всё чаще стала наблюдаться обратная картина. Поэтому, западнее упомянутых пунктов полк уже не отступал.
В дальнейшем наступил перелом и боевые действия против колчаковцев по большей части напоминали погоню за раненным зверем. Противник контратаковал, огрызался, проводил героические арьергардные бои, но надежда на успех таяла у него с каждым днём. И только громадные территории Урала, Сибири и Дальнего Востока не позволяли добить вражеские части как быстро, как можно было бы на небольшом открытом пространстве.
6 июня 1919 года 3-я армия РККА перешла в контрнаступление с целью разгромить глазовскую группировку белогвардейцев.
10 июня 1919 года 265-й полк с боем занял Зятцы и Кассишур. По воспоминаниям участников, противника будто подменили, как будто в его армии сломался стержень. Отступая, противник бросал столько оружия, что для его сбора была создана специальная команда. Тем не менее, полку предстояло пройти ещё через множество упорных боёв. Лёгкой прогулки никто не ждал. Её, как показали дальнейшие события, и не было.
12 июня 1919 года Сарапуло-Воткинская операции РККА.
18 июня 1919 года полк перешёл через реку Пыхту и с боем овладел селом Чепца. Затем полк перешёл границу Ижевско-Воткинского района (Удмуртия) и зашёл в границы нынешнего Пермского края.
План командования белогвардейцев на соединение с Северной армией и британскими интервентами был окончательно разрушен. 3-й и 4-й корпуса колчаковцев потерпели поражение.
Так называемая Ижевско-Воткинская республика «канула в Лету». Остается только посочувствовать доблестным ижевским и воткинским рабочим, поддержавшим «белое» движение, шедшим в атаку против красноармейцев под красными знамёнами под звуки собственного гимна (на мотив варшавянки), тщетно надеявшимся на возвращение. Ни им, ни их семьям, вернуться на родину было не суждено. Впрочем, Василию Романовичу и его боевым товарищам тогда было не до сантиментов, они приближали свою победу. Как могли.
13.2. Участие в Пермской операции РККА
20 июня 1919 года началась Пермская операция РККА. 2-я армия (соседи 3-й армии) перешла в атаку через Осу на Кунгур, с перспективой выйти на Екатеринбург. 3-я армия устремилась на Пермь с запада и северо-запада, также с перспективой выйти на Екатеринбург.
В этот день 265-й полк занял Павловский завод.
Для дальнейшего продвижения на Пермь необходимо было форсировать Каму. Это было непростой задачей. Краснофлотской Волжской флотилии противостояла белофлотская Камская флотилия.
Да и до Камы надо было ещё дойти.
Вот, что пишут источники.
«Упорно обороняясь, Белые намеревались закрепиться перед Камой. Окопаться в заранее подготовленный укрепрайон вокруг Перми.
До взятия Перми и взлома оборонительной линии в Сибирской армии было 57 тысяч штыков, 3500 сабель, 106 орудий и 440 пулемётов. Кроме того, действовали 4 бронепоезда и Камская военная флотилия.
Пользуясь речной преградой, Белые создали здесь мощный укрепленный район. Был заминирован огромный участок Камы от Осы до Перми. Сильно укреплённая позиция Белых имела две линии окопов, прикрытых колючей проволокой. На реках Ирень, Сылва тоже был создан мощный укреплённый рубеж.
… Войска 3-й армии к 22 июня выдвинулись на рубеж Оханск-Карагай, где завязали бои за сильно укрепленную позицию, возведенную белыми на дальних подступах к Перми. Опираясь на эту позицию, Сибирская армия старалась не допустить 3-ю армию к Каме и удержать пермский район». (Источник: poisk-ru.ru/s31307t14.html).
22 июня 1919 года 265-й полк занял Нытвинский завод (ныне – город Нытва Пермский край).
На тот момент соседи из 2-й армии уже третий день переправлялись через Каму.
«На Каме разыгралось упорное сражение. Колчаковцы хорошо укрепились на восточном берегу реки. Их поддерживали вооруженные суда белой Камской флотилии под началом адмирала Смирнова. Камская флотилия состояла из 4 дивизионов и имела на вооружении около 50 вооруженных судов, барж и катеров. Она получила задачу вместе с сухопутными войсками задержать наступление Красной Армии на рубеже Камы. В составе флотилии действовали вооруженные суда «Кент» и «Суффолк», укомплектованные британскими экипажами. Западные интервенты придавали особое значение району Перми, так как планировали на этом направлении соединить Северный и Восточный фронты белых. Кроме того, в районе Перми колчаковцы активно распространяли слухи, что им на помощь идут британские войска с новейшим оружием. Для «подтверждения» этих слухов некоторые колчаковские части были переодеты в британские мундиры, имели английские знаки различия. Их направили на передовую. Однако это не помогло. Красноармейцы продолжили наступление» (Источник: topwar.ru).
Успехи соседей из 2-й армии, воевавшей южнее 3-й армии, вынуждали противника отводить войска по всему фронту, чтобы избежать удара в тыл.
27 июня 1919 года 265-й полк форсировал реку Каму и сосредоточился на линии Рождественское, Сташково, Половинная (Пермская губерния), знакомые уже до боли.
1 июля 1919 года под угрозой окружения колчаковцы отступили из Перми. На этом Пермская операция РККА завершилась. РККА взяла под контроль город (в тот же день, кстати, соседи из 2-й армии взяли Кунгур). Сибирская армия колчаковцев потерпела сокрушительное поражение, Камская флотилия «белых» была уничтожена. Общие потери белогвардейцев составили 21300 человек. И это за 10 дней боёв (!!!).
В боях под Пермью (по воспоминаниям сослуживцев) Василий Романович отличился особо.
Вступив в числе прочих в Пермь, он увидел следующую картину.
«При отступлении белогвардейцы сожгли под Пермью большое количество пароходов и барж с запасами продовольствия, керосина и нефти. Были убиты пленные красноармейцы. Красные части вошли в пылающий город, окутанный огромными тучами дыма. Горящий керосин и нефть разлились по реке.
Белые частично уничтожили свою военную флотилию, чтобы она не досталась красным. Уничтожили и гражданские суда. Орудия с «Кента» и «Суффолка» перевезли по железной дороге, суда затопили. Красным удалось захватить целыми только четыре корабля — «Смелый», «Бойкий», «Гордый» и «Страшный», с которых колчаковцы все же успели снять вооружение, бронирование и часть оборудования. Кроме того, красные захватили несколько бронекатеров. Часть судов была уведена на Чусовую, где их позже также сожгли. Белогвардейцы выпустили из Нобелевских береговых резервуаров около 200 тысяч пудов керосина и подожгли его. Это было море огня. Колчаковцы смогли увезти по железной дороге на Тобол только часть оружия, оборудования и три бронекатера.
… Колчаковцы при отступлении не смогли уничтожить все запасы. Красноармейцы захватили в Перми и её окрестностях большие запасы продовольствия – более 1 млн. пудов соли, муку, мясо и т. д. Было захвачено 25 паровозов и более 1 тыс. вагонов. На заводах Мотовилихи было захвачено около 1 млн. пудов стали, сотни орудийных стволов. С занятием Перми и примыкавшего к городу района Красная Армия окончательно похоронила планы Антанты и правительства Колчака о соединении Восточного и Северного фронтов. После этого положение интервентов на Севере России стало безнадежным. Британский военный министр Черчилль в июле 1919 г., после разгрома северного фланга колчаковского фронта, заявил в парламенте, что англичанам ничего не остаётся делать, как вывести войска из Архангельска. Это было крушение планов хозяев Запада на севере и востоке России» (Источник: topwar.ru).
После столь громких побед настало время для восстановления сил.
13.3. Участие в Екатеринбургской операции РККА
5 июля 1919 года началась Екатеринбургская операция РККА.
С 5 по 10 июля 1919 года полк отдыхал в районе села Курашим (ныне – село Пермского края).
Однако, «труба» звала вперёд. Вот что написал в своей поздравительной телеграмме бойцам РККА В.И. Ленин: «Поздравляю геройские Красные войска, взявшие Пермь и Кунгур. Горячий привет освободителям Урала. Во что бы то ни стало надо довести это дело быстро до полного конца».
Пермская операция была сопряжена с Екатеринбургской операции.
« С началом этой операции в Сибирской армии осталось только 34,1 тысячи штыков, 5,1 тыс. сабель, 154 орудия и 538 пулемётов».
12 июля 1919 года 265-й полк начал наступление на Екатеринбург. В течение двух дней полк взял под контроль сёла: Марково, Платошное, Брод, Асово, Выдрянка, Крюки и Шайдуровка. Затем, с территории нынешнего Пермского края полк перешёл в границы нынешней Свердловской области.
14 июля полк вступил в Сылвинский завод (ныне – г.Сылва Свердловской области).
20 июля 1919 года с занятием «столицы Урала», Екатерирбургская операция была завершена
После занятия РККА Екатеринбурга, полк прибыл в этот город 21 июля 1919 года и был встречен рабочими. В батальонах были проведены митинги, в городском театре бойцы смотрели спектакль. В антрактах перед бойцами выступали ораторы из Реввоенсовета 3-й армии.
13.4. Подготовка к Петропавловской операции РККА
Из Екатеринбурга 89-я бригада передислоцировалась в посёлок Камышлов (ныне – город Камышлов Свердловской области).
28 июля 1919 года 265-й полк атаковал противника и взял под контроль село Катайск (ныне – город Катайск Курганской области).
29 июля 1919 года 265-й полк, совместно с 267-м полком атаковал колчаковцев в селе Далматово (ныне – город Далматово Курганской области), где находились крупные силы противника. 265-й полк наступал с запада, 267-й с севера. Гарнизон и войска, находящиеся в селе, были застигнуты врасплох. В результате была одержана полная победа: захвачено до 800 подвод обоза, штаб Южной группы и штаб 1-й Сибирской стрелковой дивизии белогвардейцев, 13-й, 14-й и 16-й Сибирские полки «белых», захвачено 1200 пленных. Потери полка: 7 убитых и 46 раненных, в том числе комбаты Вшицынский и Струнков.
3 августа 1919 года 265-й и 266-й полки подошли к городу Шадринску (ныне – город Шадринск Курганской области).
5 августа 1919 года части 89-й бригады, сломив сопротивление противника по 5-6 километрах от города, ворвались в Шадринск. Противник пытался удержаться на южном берегу Исети, но был сбит и отступил в сторону села Каргополье (ныне – рабочий посёлок Каргополье Курганской области).
18 августа 1919 года при подготовке к переправе через реку Тобол командир полка Кононов получил ранение в руку, что говорит о напряжённости боёв. Подготовка заняла трое суток под огнём противника.
13.5. Участие в Петропавловской операции РККА
20 августа 1919 года на Восточном фронте РККА началась Петропавловская операция при участии 3-й и 5-й армий РККА. 3-й армией командовал Меженинов Сергей Александрович, 5-й армией – Тухачевский Михаил Николаевич.
22 августа 1919 года 265-й полк под огнём противника форсировал реку Тобол, с боями заняв несколько деревень на её восточном берегу. Особенно упорным был бой под деревней Мелёхино (ныне – село Мелёхино Тюменской области) в 50 км юго-западнее Ишима (ныне – город Ишим Тюменской области).
24 августа 1919 года 265-й полк продолжил наступление на восточном берегу реки Ермутлы и с боем занял деревни Чернодырово и Морево (ныне – село Морево Тюменской области).
Затем полк был выведен в бригадный резерв и снова направлен на линию огня, совместно с малышевцами взяв деревни Турлаково, Средне-Чирковская, Изарев и Глинская.
5 сентября 1919 года полк направился к реке Ишим и взял под контроль село Клепиковское.
За ним «уральцы» снова схлестнулись с 1-м Новониколаевским и 2-м Барабинским полками. Они были укомплектованы свежими силами насчитывали 16 рот. Но прежнего сопротивления оказать не смогли и 265-й полк продвинулся за неделю 180 вёрст.
Тем не менее, противник ещё обладал значимыми ресурсами и не собирался сдаваться на милость победителю. Колчаковцы были надломлены, но пока ещё не сломлены. К тому же ситуация на остальных фронтах оставалась напряжённой и подавала им надёжду. «Соседи» колчаковцев в лице Северной армии генерала Миллера перешла в наступление и заняла ряд территорий современной Республики Коми. Северо-Западная армия генерала Юденича готовилась к наступлению на Петроград (началось 17 октября 1919 года). Ну а с юга и с запада на Москву нацелились так называемые Вооружённые силы Юга России под командованием генерала Деникина. Советская республика оказалась в кольце враждебного окружения врагов. На переброску крупных сил Восточный фронт РККА не рассчитывал. Более того, самому приходилось «делиться» с другими фронтами. Военкоматы получили указание обходиться мобилизационным ресурсом с освобождённых территорий. Численность штыков и сабель на Восточном фронте РККА и войск Восточного фронта Колчака была вполне сопоставимая (около 60000 красноармейцев против около 60000 белогвардейцев). В таких условиях командование РККА как могло, проводило политическую работу с личным составом, так как понимало, что в битве равных соперников победит тот, кто даже под страхом смерти «не включит заднюю».
13.6. Противодействие Тобольской операции колчаковцев
7 сентября 1919 года, собравшись с силами и проведя всеобщую мобилизацию, колчаковцы приступили к осуществлению Тобольской операции против 3-й и 5-й армий РККА. Командование белогвардейцев намеревалось не только оттеснить 3-ю и 5-ю армии РККА, но окружить и уничтожить.
Они перешли в контрнаступление по всему фронту и смогли потеснить РККА.
Больше всего «досталось» 5-й армии РККА. Она понесла значительные потери, отступила к реке Тобол и едва не попала в окружение. Тяжёлое положение сложилось и для 3-й армии. 30-я дивизия также была под угрозой окружения.
На участке 265-го полка РККА сражался 11-й Оренбургский полк колчаковцев. За неделю боёв 265-й полк потерял 5 человек убитыми, 29 раненными, 2 контуженными, 13 без вести пропавшими. Оставлено 17 винтовок, 2 пулемёта, 5 повозок. Военная добыча: 1 пулемёт, 180 винтовок. Взято в плен 128 человек.
14 сентября 1919 года в строй вернулся командир полка Кононов.
Под натиском противника 30-я дивизия РККА продолжала отступать к реке Тобол на протяжении двух недель. 5-я армия РККА была вынуждена отойти на западный берег реки Тобол. Но это не было паническим бегством. Части РККА отступали организованно, не теряя боеспособности. 3-я армия РККА продолжала удерживать плацдарм на её восточном берегу.
С 16 сентября 1919 года контрнаступление выдохлось, бои приняли позиционное значение.
2 октября 1919 года с занятием Тобольска Тобольская операция колчаковцев завершилась.
Частичный успех был достигнут: им удалось продвинуться на 150-200 километров вглубь, вытеснить 5-й армию за реку Тобол, нанести значительные потери, взять немало военной добычи, прервать переброску частей РККА на Южный фронт. Однако, окружения и разгрома 3-й и 5-й армии достичь не удалось, понесённые значительные потери были невосполнимыми.
На линии боевого соприкосновения возникла оперативная пауза.
Это был последний крупный успех вооружённых сил под командованием Колчака. Командование «белых» ожидало «ответку» от РККА и она не заставила себя долго ждать.
13.7. Продолжение Петропавловской операции РККА
14 октября 1919 года 3-я армия РККА, прорвав фронт белогвардейцев, перешла наступление.
18 октября 1919 года 265-й полк вновь занял сёла Чернодырово и Морево, а также село Ермутинское (ныне – село Омутинское Тюменской области).
Затем потянулись недели напряжённых боёв с отступающим противником.
Кроме того, наряду с белогвардейцами, у РККА возник новый серьёзный противник. Больше, чем пули врага, бойцов стал косить тиф. В Сибири разгорелась эпидемия этой страшной болезни. Люди заболевали целями деревнями. На улице стояли морозы. Бойцы были вынуждены ночевать в избах, где жили инфицированные тифом. В итоге, в каждом селе приходилось оставлять заболевших товарищей.
«Брюшной тиф – это острое инфекционное заболевание, проявляющееся лихорадкой и симптомами интоксикации. Его возбудителями являются бактерии Salmonella Typhi, которые обнаруживаются в воде, мясных и молочных продуктах. В организме человека бактерии начинают выделять эндотоксин, который вызывает симптомы заболевания. Источниками инфекции чаще всего являются больные люди или носители бактерий. К симптомам интоксикации относят головную боль, слабость и повышенную утомляемость, боль в мышцах, потливость, потерю аппетита и веса, нарушение сна. В ряде случаев отмечается снижение артериального давления, появляются сухой кашель, болезненность в нижних отделах живота и запор. В разгар болезни пациенты жалуются на заторможенность, сонливость, оглушенность. Характерными симптомами являются бледность кожи и одутловатость лица. Поражение желудочно-кишечного тракта проявляется белым налетом и отечностью языка. В животе отмечается характерное урчание, болезненность, вздутие, стул становится жидким, зеленоватым. На 8–10-й день болезни на коже груди, живота, реже на конечностях появляется красноватая сыпь» (Источник: www.invitro.ru).
Но это не останавливало РККА. 265-й полк, как и другие подразделения, продвигался к колчаковской столице – городу Омску.
3 ноября 1919 года Петропавловская операция РККА была завершена.
Войска белогвардейцев были разгромлены в боях и потеряли половину личного состава. РККА заняла значительную часть Западной Сибири и вышла на рубеж реки Ишим.
13.8. Участие в Омской операции РККА
4 ноября 1919 года началась Омская операция РККА.
В Омске находилась ставка Колчака и его правительство, было много складов со снаряжением и продовольствием. Белогвардейцы попытались выстроить оборону города. Набраны были добровольческие дружины. В 6 км от города начали строить линию обороны, рыть окопы и устанавливать проволочные заграждения. В самом Омске стоял большой гарнизон. К городу стягивались войска разбитых колчаковских армий. Оборону возглавил генерал Войцеховский. Колчаковские газеты и церковь подняли очередную кампанию по поднятию духа армии и населения. Призывали горожан вступать в армию, власть на защиту «православной веры против антихристов». Но город был обречён и убытие командования, включая самого Колчака подтверждало это нагляднее всего.
«Планы обороны города пошли крахом. Большой омский гарнизон полностью разложился. Оно охватило и большую часть офицеров, которые предались безудержному пьянству и разгулу. Занимать позиции оказалось некому. В этих условиях колчаковскому правительству ничего не оставалось как оставить планы обороны Омска и начать эвакуацию. Командование надеялось, что можно будет собрать войска, включая 1-ю армию Пепеляева, отведённую ранее в тыл и дать сражение на линии Томск-Новониколаевск. Началась запоздалая эвакуация. Стоявший здесь чешский полк сбежал одним из первых – 5 ноября. Западные дипломаты предложили Колчаку взять под международную охрану золотой запас. Верховный правитель понимая, что он интересен Антанте только пока золото у него, ответил отказом. Столицу переносили в Иркутск. 10 ноября туда выехало сибирское правительство. Подавленный неудачами, глава правительства Вологодский подал в отставку. Сформировать новое правительство было поручено бывшему члену Госдумы, видному кадету В. Н. Пепеляеву (брат генерала А. Пепеляева). После Февральской революции Пепеляев был комиссаром Временного правительства, председателем восточного отдела ЦК кадетской партии и стал одним из главных организаторов переворота в пользу Колчака.
Отступление приняло повальный характер. Отступающие войска, не имея в тылу твёрдой опоры, лишились остатков боеспособности. Положение усугубили поздние и затяжные дожди. Несмотря на позднее время года, бурная и глубокая река ещё не замерзла. Иртыш разлился, в Омске началось наводнение. Нижнюю часть города залило, улицы стали реками. В отступающих частях, видящих, что пути отхода отрезаны, началась паника. Советские войска легко бы уничтожили остатки белогвардейских дивизий, отступавших севернее и южнее Омска, там не было переправ через реку. Белое командование даже рассматривало возможность поворота отступающей на восток армии на юг, с целью отвести её затем на Алтай. 10 — 12 ноября неожиданные морозы сковали реку льдом. Началось повальное бегство за Иртыш. Кроме того, позиция перед Омском стала уязвимой, теперь красные могли её легко обойти. Эвакуация приняла характер тотального бегства. Колчак оставался в городе до последнего, чтобы вывезти золото. 12 ноября он отправил эшелон с золотом. Сам покинул Омск в ночь на 13-е» (Источник: topwar.ru).
13 ноября 1919 года 1-й и 2-й батальоны 265-го полка заняли деревни Андреевская и Прошинская. Были захвачены 2 орудия, пулемёты, хозяйственные обозы и много пленных.
14 ноября 1919 года полк занял село Кулагинское под Омском. В это время 238-й Брянский полк, преодолев на подводах за сутки почти 100 км, вошёл в город. За ним подошли и другие полки. Несколько тысяч белогвардейцев, которые не успели уйти из города, сложили оружие. Однако были и те, кто оказал сопротивление, город охватили уличные бои.
С падением Омска берёт начало знаменитый так называемый Сибирский Ледяной поход Русской армии, продлившийся три месяца.
15 ноября 1919 года в 12.00 265-й полк вступил в Омск. В городе шла зачистка, она продолжалась недолго, очаги сопротивления были подавлены. Военные трофеи составили: 3 бронепоезда, 41 орудие, свыше 100 пулеметов, более 200 паровозов и 3 тыс. вагонов, большое количество боеприпасов.
16 ноября 1919 года Омская операция была завершена.
Бойцы 265-го полка провели в Омске 4 дня.
После утраты своей столицы Омска вооружённые силы Колчака по сути перестали существовать как единая структура и РККА от него один за другим стали отворачиваться соратники и союзники, а отступление по безграничным сибирским просторам нередко превращалось в бегство. Преследование стало всё больше напоминать сафари, с поправкой на сибирские морозы. Белогвардейцы уходили в неизвестность. Сзади на них наседала РККА, в тылу значительно активизировались диверсанты – в сельской местности - «красные» партизаны, в городах - «красное» подполье. Дезертирство и переход целых подразделений на сторону красных» приняло массовый характер. Кроме того, стали возникать даже стычки между отступающими за право первым занять эшелон. В больших количествах солдат косил тиф. И всё же, среди отступавших находились боеспособные подразделения, сохранявшие верность «белому» движению. Но они были способны создать лишь локальные очаги сопротивления. Продвижение РККА они остановить не могли. Только задержать, да и то ненадолго.
«После освобождения Омска советские войска продвинулись на восток ещё на 40 – 50 км, затем остановились на короткий отдых. Советское командование подтягивало войска, тылы и готовилось к продолжению наступления. Особая Кокчетавская группа в середине ноября освободила город Кокчетав и начала движение к Атбасару и Акмолинску. В районе Омска соединились части 5-й и 3-й красных армий. Ввиду сокращения линии фронта и разгрома главных сил противника преследование остатков колчаковской армии и их ликвидация была возложена на одну 5-ю армию под началом Эйхе (Тухачевский в конце ноября отбыл на Южный фронт). 3-я армия была выведена в резерв, за исключением мощных 30-й и 51-й стрелковых дивизий, влившихся в 5-ю армию» (Источник: topwar.ru).
Таким образом, 30-я дивизия вошла в состав 5-й армии РККА (в её третьем формировании). На тот момент Тухачевский М.Н. передавал дела новому командующему армии Эйхе Г.Х. Кстати, с октября 1918 по конец 1920 года начальником Интернационального отделения политотдела 5-й армии работал знаменитый чешский писатель Ярослав Гашек. Ещё один известный сослуживец Василия Романовича.
Что касается легендарной 3-й армии РККА, то она пережила ещё одно формирование и приняла участие в Советско-Польской войне, а также в разгроме формирований Булак-Балаховича в Белоруссии.
13.9. Участие в Новониколаевской операции РККА
20 ноября 1919 года началась Новониколаевская операция РККА.
«Преследование противника продолжала 5-я Армия. Главный удар вдоль железно-дорожной магистрали наносила 27-я дивизия; слева от неё, на Колывань, наступала 30-я дивизия» (Источник: war1960.ru). Активное содействие РККА оказывали партизаны, нападая на составы с белогвардейцами.
1 декабря 1919 года полк остановился в селе Каменевка Томской губернии.
Знакомый нам уже до боли 2-й Барабинский полк в ночь с 6-го не 7-е декабря 1919 года поддержал эсеро-большевистский мятеж в Новониколаевске. Но мятеж был подавлен бойцами 5-й Польской дивизии полковника Румше и 2-й армии белогвардейцев. Десятки офицеров и более сотни солдат 2-го Барабинского полка было уничтожено. После подавления мятежа он был расформирован и среди колчаковцев уже не значился. Зато после занятия Новониколаевская РККА на его базе был создан 2-й Советский Барабинский полк из скрывшихся от расправы мятежников. Так, «уральцы» и барабинцы оказались уже по одну сторону баррикад. Но до окончания Гражданской войны было ещё далеко и 265-й полк ждали новые испытания.
Находясь уже в самом центре смертельной воронки, Колчак всё ещё на что-то надеялся и никак не хотел прекращать борьбу как бы мы сейчас перефразировали, до последнего белогвардейца.
14 декабря 1919 года Новониколаевск был освобождён.
16 декабря 1919 года Новониколаевская операция была завершена.
В тот же день 265-й полк овладел селом Ояшинским (ныне – село Ояш Новосибирской области) и станцией Ояш. Отмечена массовая сдача в плен рядового состава – свыше 500 человек. Также в плен взято 2 генерала.
17 декабря 1919 года полк занял разъезд Чебулинский (ныне – Чебулинский муниципальный округ Кемеровской области). В плен взято ещё 2 генерала.
13.10. Участие в Красноярской операции РККА
18 декабря 1919 года началась Красноярская операция РККА.
В тот же день 265-й полк вступил в боевой контакт с частями упомянутой уже 5-й Польской дивизии полковника Румше, разгромившей барабинцев. Польские легионеры решили дать бой бойцам 265-го полка, но, не выдержав их натиска, отступили.
19 декабря 1919 года в селе Ярское после непродолжительного боя 2-й ротой 1-го батальона и разведкой был пленён 8-й Бийский офицерский полк в количестве 1500 человек (в том числе 30 офицеров).
20 декабря 1919 года 89-я бригада 30-й дивизии подступила к Томску. Гарнизон города решил сложить оружие. Командующий 1-й Сибирской армией генерал Пепеляев Анатолий Николаевич, прозванный Сибирским Суворовым (завоевал Пермь в день взятия Суворовым крепости Измаил) частным порядком покинул Томск. В результате, город был взят без боя.
Бывшие белогвардейцы получили возможность влиться в состав 89-й бригады. Так солдаты и офицеры противника перешли на сторону РККА. Много таких пришло и в 265-й полк. Поначалу от такого пополнения возникли проблемы: пришедшие из разложившихся частей бойцы были замечены в пьянстве, мародерстве и расхлябанности. Но им смогли объяснить, что «здесь вам не тут». Политическая работа в виде партсобраний, конференций, обучения с лекциями и докладами, показ спектаклей и концертов, дала свои плоды. Благо на это удалось выделить время – около двух месяцев полк вёл гарнизонную службу.
Некоторые бойцы выражали недовольство. Подметание улиц, заготовка дров, таскание рельсов и шпал, ремонт лечебных помещений вызвали тоску по боевой работе. Голод, тиф и разруха в стране вынуждали Советскую власть прибегать к помощи РККА. А для борьбы с тифом была даже создана чрезвычайная комиссия. Им переболели едва ли не все военнослужащие, в том числе командарм Эйхе. От него гибли даже высокопоставленные военные.
В ночь на 7 января 1920 года 30-я дивизия РККА вступила в Красноярск и Красноярская операция РККА была завершена. 265-й полка в это время всё пребывал в Томске*.
Ровно месяц спустя, 7 февраля 1920 года, бывший так называемый Верховный правитель России Колчак по постановлению Иркутского военно-революционного комитета большевиков был расстрелян. Что символично, его предали командиры чехословацкого легиона со своими союзниками из Антанты. Те самые, кто в мае 1918 года устроил кровавую бойню со сменой власти в России на протяжении тысячи километров. Те самые, кто обещал ему власть и поддержку. Но получив отпор, они утратили интерес к начатому делу, Колчак для них стал отработанным материалом. Таким же, как Комуч, Директория и прочие антисоветские проекты.
13.11. Дорогами Сибирскими
22 февраля 1920 года в честь 2-й годовщины создания РККА, полк прошёлся парадом по Томску, неся своё боевое знамя.
25 февраля 1920 года 7 эшелонов полка, передав несение службы Томскому гарнизону, направились на Красноярск и Иркутск для соединения с частями 89-й бригады. Почти на каждой крупной станции приходилось ремонтировать железнодорожные мосты, очищать пути от сгоревших и разбитых вагонов, заготавливал дрова для паровозов и отопления вагонов.
Бывший так называемый Верховный правитель России Колчак на тот момент был уже расстрелян, а разрозненные остатки бывших колчаковцев в подавляющем большинстве уже ни о каком сопротивлении не думали, спасались кто как мог. Вся надежда тех, кто решил продолжать сопротивление, была на атамана Семёнова, засевшего в Чите, на собиравшиеся у границ Китая части, да на заступничество японцев, из опасения перед которыми между Советской Россией и Японией было создано буферное квази-государство Дальневосточная республика.
16 марта 1920 года полк сосредоточился на станции Бошняково и в селе Больше-Уринское. Отсюда полк двинулся двумя колоннами пешим порядком по Сибирскому тракту. Боевые действия носили локальный характер в виде зачистки деревень от скрывавшихся в них мелких групп бывших колчаковцев. Кроме того, полк подбирал по пути брошенное вооружение и повозки, ремонтировал мосты.
Так полк добрался до Иркутска, куда в своё время Колчак перенёс свою столицу из Омска. Но на тот момент Иркутск давно был уже под контролем РККА.
13.12. Содействие Дальневосточной республике
8 апреля 1920 года 265-й полк добрался до города Верхне-Удинска (ныне – город Улан-Удэ Республики Бурятия), своей малой Родины, где 6 лет назад был сформирован 17-й Сибирский полк Русской армии. На тот момент Верхне-Удинск был столицей Дальневосточной республики. РККА оказывал содействие ей Народно-революционной армии в борьбе против белогвардейцев и охране границ.
Для охраны границы с Китаем, 265-й полк расположился на участке длиной в 80 вёрст по реке Селенга в районе Новоселингинска (ныне – посёлок Новоселенгинск Республики Бурятия). Его позиции на западном берегу реки Селенги были ниже по рельефу, чем на противоположном берегу. К тому же лесистая местность позволяла противнику подойти к Селенге незаметно. Однако невозможность перехода Селенги вброд позволяло надеяться на успешную оборону при удержании переправ. На реке Джида в районе Енхорского (ныне – село Енхор Республики Бурятия) и Ичитойского позиции занял 266-й полк, правее – 267-й полк.
Настала долгожданная длительная передышка – всю оставшуюся весну и лето полк нёс службу по охране границы на своём участке.
Глава 14. Разгром Врангелевщины
14.1. Противодействие Северно-Таврийской операции врангелевцев
Осенью 1920 года на фронтах РККА сложилась следующая ситуация.
На восточном направлении в восточной Сибири и на Дальнем Востоке ещё оставались неподконтрольные Советской власти территории и очаги сопротивления, в отдельных городах находились японские войска. РККА Советской России совместно с Народно-революционной армией Дальневосточной республики проводили операции по освобождению неподконтрольных территорий от белогвардейцев и прочих повстанцев (это займёт ещё как минимум 2 года).
На северном направлении Северная армия генерала Миллера была разгромлена, столица так называемой Северной области, Архангельск, перешёл под контроль РККА. Белогвардейцы и британские интервенты были вынуждены заблаговременно эвакуироваться.
На северо-западном направлении судьба противника сложилась наиболее трагичным образом. Отказав эстонскому правительству в признании независимости, белогвардейское командование осталась без должной поддержки и направило Северо-Западную армию на Петроград. При этом, наступавших было вдвое меньше, чем оборонявшихся. Ворвавшись в предместья Лигово, овладев Пулковскими высотами, завязав бои у Ижорского завода, войска под командованием Юденича получили отпор, откатились к границе Эстонии, подпали под двойной огонь РККА и вооружённых сил Эстонии, перешли её границу. Там значительная часть бойцов попала под арест, тысячи солдат и беженцев погибло от голода, холода и болезней. «Русских начали убивать прямо на улице, запирать в тюрьмы и концентрационные лагеря, вообще всячески притеснять всякими способами. С беженцами из Петроградской губернии, число коих было более 10 000, обращались хуже, чем со скотом. Их заставляли сутками лежать на трескучем морозе на шпалах железной дороги. Масса детей и женщин умерло». (Источник: Секретный доклад С.-З. фронта о положении русских в Эстонии, 1920. Изд-во Гессена, Берлин, 1921).Остаётся неясным, за организатора этой военной авантюры Юденича кто-то считает гениальным и непобеждённым полководцем, особенно если учесть, что эта попытка овладеть Петроградом была уже второй по счёту. И последней с его стороны.
На западном направлении вовсю гремели бои Советско-Польской войны, на которых РККА стала терпеть серьёзные поражения и откатываться на восток. В тылу РККА на малороссийских землях (территория Современной Украины) действовало крупномасштабное повстанческое движение – множество разрозненных вооружённых формирований под командованием «батек-атаманов», боровшихся как против «красных», так и против «белых». Часть из них под командованием Петлюры и ему подобных, исповедовала украинский национализм. Часть – под командованием Махно и ему подобных – анархизм. Часть – другие воззрения (например – зелёное движение). Были также крупные банды откровенно криминальной направленности.
На южном направлении Вооружённые силы юга России под командованием генерала Деникина Антона Ивановича, наиболее близко из всех белогвардейских частей подошли к Москве, но затем были разгромлены, Деникин подал в отставку и уехал из России. Остатки этих войск сконцентрировались в Крыму под командованием барона Врангеля Петра Николаевича. Он не стал ничего придумывать и назвал их Русской Армией.
На юго-восточном направлении в районах Кавказа и Средней Азии также тлели отдельные очаги сопротивления.
В такой ситуации Врангель при поддержке стран Антанты решился нанести удар в тыл воюющей с войсками польских сепаратистов группировке РККА, как раз в унисон с контратаками поляков. В числе его союзников был также украинский националист Симон Петлюра.
Но и у РККА был сильный союзник в лице Нестора Махно, чьи войска составили 1-ю Украинскую повстанческую дивизию имени батьки Махно в составе 2-й Украинской армии.
Северно-Таврийская операция врангелевцев началась 6 июня 1920 года.
9 сентября 1920 года для оказания помощи частям РККА 265-й полк выступил из села Кокорина (Бурятия). Погрузившись в эшелоны на станции Татаурово (Бурятия), полк двинулся на запад.
14 сентября 1920 года войска Врангеля, перейдя в атаку, ворвались в Северную Таврию и нанесли поражение 13-й армии РККА. Кроме того, на Кубань были высажены 3 белогвардейских десанта.
3 октября 1920 года положение 13-й армии и 2-й конной армии РККА стало критическим. Врангелевцы рвались на Правобережную Украину, атакуя Каховский плацдарм.
В первых числах октября 265-й полк прибыл под Полтаву и разместился в деревнях Петровка, Гавронцы, Стасовцы (Полтавская область).
В это время 30-я стрелковая дивизия была переведена из 5-й армии в 4-ю армию РККА, находящуюся в стадии 4-го формирования.
9 октября 1920 года 265-й полк выдвинулся в сторону линии боевого соприкосновения на Екатеринослав (ныне – город Днепр или Днепропетровск) – Александровск (ныне – город Запорожье). Первоначальной задачей полка была зачистка тылов наступающей армии от незаконных вооружённых формирований под командованием самостийных батек. Что они из себя представляли, можно видеть на примере фильма «Свадьба в Малиновке». Отдельную проблему также представляли из себя махновцы, не брезговавшие кражей коней у красноармейцев или убийствами отдельных попадавшихся им красноармейцев. Обо всех таких случаях «наверх» докладывали, но до поры до времени махновцам это спускали с рук.
По пути в колоннах слышалось шутливое: «Даёшь Крым с лёгким табаком!» Но бойцы понимали, что осевшие в Крыму остатки южной белогвардейской группировки без боя Крым не сдадут. Более того, считают полуостров неприступной крепостью и надеются создать там отдельный антисоветский русский мир.
С 14 по 18 октября 1920 года полк разгромил незаконные деревенские отряды в районе сёл Знаменка, Карабановка, Васильевка (Запорожская область). Чем-то это напомнило Василию Романовичу борьбу с «кулацкими» формированиями под Стерлитамаком. Пополнившая полк сибирская молодёжь, получила боевое крещение.
Затем полк обосновался в селе Песчанки (Запорожская область).
24 октября 1920 года полк направился в сторону Мелитополя.
На тот момент между Польшей и Советской Россией уже действовало перемирие и войска Южного фронта под командованием легендарного военачальника Фрунзе Михаил Васильевича, получившие подкрепление в виде освободившихся с польского фронта частей (например, 1-й Конармии), прижавшие врангелевцев к Крымскому перешейку, готовились к решительному наступлению.
28 октября 1920 года началось крупномасштабное наступление РККА.
30 октября 1920 года 265-й полк получил задачу содействовать наступлению 88-й стрелковой бригады в ее продвижении на юг, преследуя и уничтожая противника, на его плечах ворваться в укрепленный Рыковский район и форсировать Сивашский пролив у Чонгарского моста. Дело в том, что благодаря рейду 1-й Конной армии РККА по тылам врага появилась возможность отрезать основные силы врангелевцев под командованием генерала Кутепова от Крыма в районе станции Сальково и города Геническа.
Фрунзе приказал продолжать энергичное движение вперед, используя все местные средства, двигаясь днём и ночью, не считаясь с ранее выдвинутыми в приказах сроками. В целях выполнения боевой задачи полк проделал беспримерный переход, пройдя за двое суток с боями 140 километров в направлении станции Рыково.
31 октября 1920 года полк вошёл в село Весёлое (Запорожская область). За селом на красноармейцев неожиданно напала кавалерия противника. На помощь «уральцам» подошли части 2-й Конной армии и враг был отброшен.
1 ноября 1920 года 265-й полк совместно с 30-м кавалерийским полком 30-й дивизии заняли сёла Елизаветовка, Екатериновка, Анновка (Запорожская область).
2 ноября 1920 года полком освобождён населённый пункт Фишер.
На подходе к станции Рыково (Херсонщина) лавина белой конницы набросилась на фланги полка. Под давлением противника фланги стали проседать. Кононов направил на помощь флангам резерв. Затем «красные» кавалеристы, отступая, заманили конницу противника в огневой мешок. Открывшие кинжальный пулемётный огонь из тачанок бойцы 3-й роты 1-го батальона Братанова вынудили белогвардейцев отступить с большими потерями. Всадники 30-го кавалерийского полка бросились вдогонку и на плечах бегущего противника ворвались в село. Затем они заняли станцию. Наступательный порыв был настолько велик, что когда в 5 километрах от станции, кавалеристы наскочили на колонну превосходящего по численности противника, то не повернули назад, но врезались в группу артиллеристов. Встреча артиллеристов с кавалеристами оказалась фатальной для первых – они были переколоты. Пушки были повёрнуты против их бывших обладателей. Затем подоспели тачанки и открыли по колонне пулемётный огонь. В довершение всего, нагнавшие кавалеристов пехотинцы, с криками «ура» устремились в штыковую атаку. Колонна белогвардейцев бросилась врассыпную. Бросая оружие, солдаты противника в панике разбегались по степи. В качестве военных трофеев было захвачено 12 орудий, масса оружия, боеприпасов и продовольствия. К наградам были представлены: командир 1-го батальона Яковлев, командир 3-й роты Братанов, командир пулемётного взвода Каменских.
2 ноября 1920 года к вечеру полк с боем занял Ново-Алексеевку (ныне – село Алексевка Херсонской области) и остановился на короткий отдых.
3 ноября 1920 года частями РККА был выбит противник со станций Сальково и Чонгар. Но зайти на его плечах в Крым не получилось. Врангелевцы смогли уйти, взорвав мосты. Окопавшись на Крымском полуострове, Врангель всё ещё надеялся отбиться, благодаря его укреплениям.
Так завершилась Северно-Таврийская операция врангелевцев. По сути – поражением «белых», так как цели операции достигнуты не были. Потери составили 30-50 %. РККА достались крупные военные трофеи и 2 миллиона пудов зерна. Но, в то же время, врангелецы, попавшие возле Крымского перешейка в окружение, смогли из него выйти, избежав разгрома. И даже с Кубани удалось эвакуировать остатки трёх десантов с примкнувшими к ним казаками.
14.2. Участие в Перекопско-Чонгарской операции РККА
7 ноября 1920 года началась Перекопско-Чонгарская операция РККА.
Попытка батальона малышевцев закрепиться на полуострове успехом не увенчалась. Переправа была повреждена, бойцы попали под шквальный огонь и были прижаты к заливу. Вернулся обратно лишь только каждый третий.
265-й полк в это время провёл в резерве в хуторах Кольцово, Мандрычево, Ново-Анновке. В степи было очень холодно. Изб на всех не хватало. Грелись в них по очереди. Для того, чтобы согреться на посту, разводили костры. Там же приготовляли еду и ели. В это время полк малышевцев наводил переправу через залив Сиваш, называемый в народе Гнилое море. Артиллерия противника пыталась помешать наведению переправы. В ответ на это, Фрунзе направил на подавление огневых точек фронтовую авиацию.
9 ноября 1920 года на другом участке фронта 51-я дивизия прорвала укрепления противника на Перекопе и овладела Турецким валом.
Дни врангелевщины после этого были уже сочтены. Оставшиеся на «передке» белогвардейцы являлись уже, по сути, заслоном для тех, кто решил покинуть Росию. Но белогвардейская пропаганда, разумеется, призывала патриотов сражаться до конца. Василию Романовичу и его боевым товарищам предстояло приблизить этот конец как можно скорее.
Командир 30-й дивизии, Грязнов Иван Кенсоринович, поставил задачу бригадам в ночь на 11 ноября 1920 года нанести решительный удар по противнику и начать наступление с целью выхода на Крымский полуостров.
Противник ощетинился четырьмя рядами колючей проволоки и тремя рядами окоп. Солдаты в них были вооружены пулемётами и лёгкими пушками. На бетонированных площадках в глубине обороны стояли тяжёлые орудия. Однако, данные укрепления были выстроены в форме подковы и упирались краями в воды залива. В центре же на расстоянии двух вёрст находилась серая зона, где можно было обустроить плацдарм.
88-я бригада изначально предусматривалась в резерве. 89-я бригада получила задачу штурмовать укрепления на Тюп-Джанкойском полуострове у Чонгарского моста. 90-я бригада должна была атаковать линию обороны противника на Таганашском полуострове у Сивашского железнодорожного моста.
11 ноября 1920 года в первые часы 266-й полк малышевцев переправился через Сиваш и, прорвав оборону противника, закрепился на полуострове. Бой шёл с ночи до утра. Затем переправился 267-й полк. Третьим – 265-й полк.
«Уральцы» заняли селения: Букин, Осман-Букин, Копань. Сменив малышевцев на передовых позициях, 265-й полк в боях провёл весь вечер и всю ночь с 11 на 12 ноября. Под хутором Копань противник попытался контратаковать и 2-й батальон Кулешова в течение 4-х часов отбивал натиск, но затем подошло подкрепление и после штыковой атаки красноармейцев, неприятель был обращён в бегство.
Затем 265-й полк, преследуя противника, занял селения Мечетлы-Китай и Дирмень.
12 ноября 1920 года утром полки 89-й бригады продолжили наступление на Джанкой. У хутора Аршадор был захвачен большой обоз противника и около 300 пленных.
3-й батальон занял хутор Тессы. Подошедшие к хутору крупные силы противника были разгромлены. В плен взята добровольческая офицерская рота, боевое снаряжение и пулеметы.
13 ноября 1920 года частями 89-й бригады был занят Джанкой. 265-й полк двинулся в Феодосию. На тот момент командование врангелевцев уже откровенно спасалось бегством.
14 ноября 1920 года 265-й полк вошёл в Феодосию, дойдя таким образом до побережья Чёрного моря. От вооружённых сил Врангеля остались лишь разрозненные группы. Тех, кто оказывал сопротивление, уничтожали. С вренгелевщиной было покончено.
17 ноября 1920 года Перекопско-Чонгарская операция была завершена.
265-й полк в составе 30-й дивизии подлежал выводу из Крыма. Кононов А.П. был назначен командиром 89-й бригады. Гвоздиковский Н.П. – командиром 268-го полка. Командиром 265-го полка был назначен Кузнецов А.Н.
Глава 15. Разгром Махновщины
Разобравшись с главной угрозой Белого движения в лице врангелевщины, Советская власть решила выяснить отношения с Нестором Махно и его сторонниками. Его слишком независимая позиция и вызывающее поведение давно уже раздражали Реввоенсовет. Временами он откровенно не подчинялся ни гражданским, ни военным властям, проводя свою политику на подконтрольной территории. Обо всех его разногласиях с Советской властью можно написать отдельный очерк, но это не входит в данное исследование.
Долгое время ему, многое сходило с рук и как сильному союзнику, прощалось многое. Он собственноручно убил изменившего Советской власти атамана Григорьева (прототипа пана Грициана в фильме «Свадьба в Малиновке») и привёл его бойцов под свои знамёна. Он нанёс болезненный удар по тылам денкинцев в период их наступления на Москву. Он послал своих солдат вместе с РККА штурмовать укрепления врангелевцев на севере Крымского полуострова.
Но настало время решить, с кем ему идти дальше. С Советской властью или против неё. Конечно сейчас, сто лет спустя «с высоты дивана», кажется, что выбора у него не было «от слова совсем». Что может сделать одна дивизия против целой структуры РККА числом в 5,5 миллионов человек? Его так называемая Вольная территория включала часть Екатеринославской губернии, Херсонской и Полтавской губерний с крупными городами Екатеринослав (Днепр), Александровск (Запорожье), Мелитополь, Мариуполь и столицей в Гуляй-поле. По сравнению с РСФСР – капля в море.
Но все было, как говорится, не так однозначно. Мир с Польшей на то момент еще не был подписан. В Тамбовской губернии бушевало восстание под руководством атамана Антонова. Территория Дальнего Востока формально была неподконтрольна Советской власти и изобиловала очагами сопротивления. Из Крыма удалось вывезти по разным оценкам до 146 тысяч врангелевцев – мотивированных бойцов с боевым опытом, готовых поквитаться с большевиками. Так же, как и видные эсеровские активисты, такие, как Савинков. На Кавказе и в Средней Азии по-прежнему сопротивлялись отряды горцев и басмачей. Сейчас мы понимаем, что это лишь «остатки былой роскоши». В 1918 году отряд Каппеля в 2500 штыков громил регулярные части РККА и брал города, «подняв на уши» весь поволжский регион. Ну а Чехословацкий корпус численностью в 40 тысяч бойцов и вовсе перекрасил власть на всём протяжении своего движения от Пензы до Владивостока. За два года изменилось почти всё. Политическая работа, мобилизация, становление новых органов власти набрало такой размах и инерцию, что отколовшаяся дивизия, никак не могла существенно повлиять на ход событий в подконтрольной Советской власти территории...
Впрочем, с Махно начали по-хорошему. Приказали отправиться в составе 4-й армии на Кавказский фронт или разоружиться. Махно не согласился, чем и подписал себе приговор.
17 ноября 1920 года 265-й полк выступил на Керченский полуостров. Затем побывал в Симферополе, а после вошёл в город Саки.
С 23 ноября 1920 года полк начал разоружать бойцов так называемой Революционной повстанческой арами Украины под руководством Махно. Преследуя её отряды, полк через Евпаторию дошёл до сёл Ак-Мечеть и Карагажда.
16 декабря 1920 года после вывода из Крыма, полк был размещён в 60 километрах от Мелитополя в селе Ивановка. Среди бойцов были организованы группы для политической работы среди населения и сбора данных о настроении крестьянства. Сельским жителям разъясняли постулаты коммунизма, их агитировали против махновцев. Проводились митинги под лозунгами «Бандитизм и борьба с ним», «Сущность Советской власти». Кроме того, организованные группы боролись с самогоноварением, проводили мероприятия по ликвидации безграмотности.
17 января 1921 года полк вышел из Ивановки и направился в Бердянск.
2 февраля 1921 года из Бердянска полк перешёл в Ново-Константиновку.
12 февраля 1921 года полк передвинулся в село Фёдоровку. В тот момент на посту командира полка Кузнецова сменил бывший полковник Русской армии Грамаковский.
14 февраля 1921 махновцы неожиданно атаковали позиции полка у села Фёдоровка. Вот как это описал очевидец.
«Всё тревожило с утра 14 февраля помощника командира Немова: и то, что полк так растянулся в походе, и какие-то бестолковые распоряжения командира полка Грамаковского…
Немов подозвал к себе командира батальона Каменских. Вместе отошли в сторону, закурили.
- Что-то вырвалась вперёд рота Братанова, - заметил Немов, - как бы не было беды.
Каменских, не отвечая, напряжённо всматривался туда, где уже светлела полоска рассвета. Вдруг, в серой пелене, вправо от дороги, выросло несколько десятков всадников. Они на рысях подъезжали к пешей колонне бойцов. Немов и Каменских несколько секунд подождали, затем решительно двинулись навстречу неизвестным. Кавалеристы меж тем как-то неторопливо растекались вдол колонны. Вот двое всадников направились в сторону Немова. Тот остановился: бандиты или свои? Всадники не доехали метров, когда Немов остановил их окриком:
- Стой! Кто такие?
- Свои, свои. Сам кто будешь? Мы из 7-й кавалерийской.
Подъехавшие были в красноармейской форме. Но Немов заподозрил неладное.
- Стой, говорю! Кто у вас комиссаром в дивизии?
- А ты нас не пытай, браток, - всадник вдруг резко и широко раскинул руки в стороны, - говорю тебе: мы наши!
«Знак своим», - молниеносно понял Немов и, видя, как второй махновец замахнулся на него саблей, мгновенно выхватил наган. Один за другим прозвучало несколько выстрелов. Оба всадника рухнули. И вот уже по всей колонне гремела стрельба. Так начался бой, который длился в течение всей первой половины дня.
Махновская конница окружила полк почти сплошным кольцом. Нападение было неожиданным. Кое-кто растерялся. К счастью, это продолжалось недолго. Кольцо окружения было разорвано и полк стал с боем отходить к городу Гуляй-поле. В бою полк понёс значительные потери, бросил часть своего обоза и несколько пулемётов. Махновцы захватили около 150 человек пленных, главным образом из роты Братанова. Правда, позднее, все пленные ушли от махновцев и вернулись в полк. Не меньшие потери понесли и махновцы» (П. Попов, Ю. Буранов, И. Шакитко «По приказу революции»).
В Гуляй-поле полк смог привести себя в порядок.
4 марта 1921 года полк прибыл в село Петропавловка (Запорожье), имея задачу вести непрерывную разведку на линии сёл Вербовая – Очеретоватое (Запорожье).
7 марта 1921 года Грамаковский был смещён, командование полком принял Немов Сергей Гаврилович, бывший командир 3-го батальона (когда он уже перестал быть «стерлитамакским»), бывший помощник командира полка.
Затем полк взял под контроль село Николаевка (Запорожье).
«Поздней мартовской ночью из агентурных сведений Немов узнал, что в село Николаевку, которую только что занял 265-й полк, утром должны зайти значительные силы махновцев. Возможно, во главе с самим «батькой». Весь остаток ночи полк не спал, готовился к встрече. На крышах установили, замаскировав, пулемёты. Все выходы из Николаевки были перекрыты. На рассвете передовые посты пропустили в село махновскую разведку. В центре села разведчики постучали в окно кулацкой хаты. Их впустили, но в тёмных сенях повязали руки. Село превратилось в огромную мышеловку. Зная любовь Махно к выступлениям перед селянами, Немов позаботился и о «толпе народа», которая будет встречать «батьку». Рано утром эта «толпа» собралась у околицы. Большинство из «встречавших» были сельскими активистами, люто ненавидящими бандитов.
… Колонна махновцев подходила к околице. Вот её передовая сотня уже в середине села. Вразнобой грянула махновская музыка. С шалой песней втягивались в село махновские тачанки» (П. Попов, Ю. Буранов, И. Шакитко «По приказу революции»).
Далее произошло следующее:*
Махно, подъехав на тачанке, встал на неё и обратился к толпе, устроив следующий диалог.
- Голуби, знаете ли вы меня?
- Да!!!
- Кому не хватает барахла?
- Всем хватает!!!
- Кому не хватает моей заботы?
- Всем хватает!!!
- Обманывал ли я вас?
- Никогда!!!
- Бросал ли кого-то в трудную минуту?
- Нет! Нет! Нет!
- Спасибо, голуби вы мои. А теперь слушайте! Советская власть хочет, чтобы я сложил оружие. Большевики хотят, чтобы я разоружил вас, голуби. Не бывать этому! Избавились мы от белых. Избавимся и от красных! Свобода для нас важнее жизни! Так кто же может отнять её у нас!?
- Никто!!!
- Кому мы отдадим свою свободу?
- Никому!!!
- Никто и никогда не отнимет у нас свободу! Мы бьём своих врагов и мы не одни в своей борьбе. В лесах Тамбовщины, в горах Кавказа, в песках Туркестана люди тоже бьются за свободу! Так чем мы хуже? Мы сотрём границы и разрушим государства. Разрушение на самом деле есть созидание! Мы создадим новый мир, мир анархии, где царствовать будет только воля. Мечта моя, голуби, чтобы во всём мире были зелёные луга и гуляли по ним вольные люди. Мы, анархисты, – единственная сила, способная привести человечество к единственной свободе. Моя крыша – это небо. Мой дом – это земля. Моё жилище – весь мир!*
«И вдруг, в центре села поднялась стрельба. Густо застрочили пулемёты. Толпа, встречавшая «батьку», словно повинуясь приказу, моментально исчезла. Конское ржание, взрыв гранат, крики раненных – всё смешалось в отчаянный многоголосый рёв. Понял происшедшее слишком поздно, Махно прыгнул с тачанки и, пригибаясь под пулями, пешком бросился в степь.
Передовая сотня махновцев, проникшая в центр села, была уничтожена полностью. До трёхсот трупов оставили бандиты на окраине» (П. Попов, Ю. Буранов, И. Шакитко «По приказу революции»).
Разгром был полный. Так 265-й полк поквитался с махновцами за поражение под Фёдоровкой.
В марте 1921 года 4-я армия РККА была расформирована, части 30-й стрелковой дивизии вошли в состав Харьсковского военного округа.
С середины марта по 10 мая 1921 года 265-й полк стоял в селе Ново-Спасовка (ныне – село Новоспасское Запорожской области).
Бойцы участвовали в ликвидации незаконных вооружённых формирований, оказывали содействие гражданским властям в сельском хозяйстве, учились в ликбезе, устраивали концерты, строили дома, осваивали тактику боя.
В июле 1921 года полк перебросили к селу Михайловка, чтобы преградить дорогу Махно, пробивавшемуся с отрядами в северном направлении. Но сразиться с повстанцами больше не довелось – его разгромили другие части 30-й дивизии.
Осенью 1921 года полк был расквартирован в сёлах Бердянского уезда.
20 сентября 1921 года 265-й полк Приказом Реввоенсовета РСФСР «за отличия в боях с врагами социалистического отечества» был награждён Почётным революционным Красным знаменем.
Затем той же осенью 30-я дивизия начала демобилизацию бойцов первого призыва. 17-й Сибирский-17-й Уральский-265-й стрелковый полк был расформирован. Ветераны полка стали разъезжаться в разные концы страны. Из оставшихся в 89-й Чонгарской бригаде был сформирован 89-й Чонгарский полк.
31 января 1922 года были введены нарукавные знаки различия командного состава Красной Армии. Располагались нарукавные знаки на полях клапанов и имели определённые цвета: у пехоты был цвет — красный, у кавалерии — синий, у артиллерии — чёрный. Командиры отделений, помощники командиров взводов, старшины, командиры взводов, командиры рот, командиры эскадронов, командиры батальонов, командиры дивизионов, командиры полков, начальник дивизии стали иметь на военной форме видимые знаки отличия.
С 21 апреля по 27 мая 1922 года дивизия входила в состав Юго-Западного военного округа
1 мая командиры и красноармейцы дивизии приняли военную присягу. Это торжественное мероприятие проводилось в первый раз после окончания гражданской войны в России.
27 мая Юго-Западный военный округ получил новое название — Украинский военный округ.
С окончанием Гражданской войны, жизнь 30-й дивизии не закончилась. Дивизия отличилась в Великой Отечественной войне и заслужила звание гвардейской (55-гвардейская). После чего её части участвовали в Керченско-Эльтигенской десантной операции, штурмовали Берлин и Прагу. Приказом Министра обороны СССР № 00147 от 17 ноября 1964 года в целях сохранения боевых традиций 55-й гвардейской мотострелковой дивизии был восстановлен бывший её общевойсковой номер «30» и она стала называться 30-й гвардейской мотострелковой Иркутско-Пинской, ордена Ленина, трижды Краснознамённой, ордена Суворова дивизией имени Верховного Совета РСФСР. Более того, она существует и поныне в составе вооружённых сил Республики Беларусь. С 2005 года правопреемником 30-й дивизии является 30-й гвардейский отдельный механизированный батальон в составе 19-й гвардейской отдельной механизированной Николаевско-Будапештской Краснознаменной, ордена Суворова II степени бригады Белорусских Вооруженных Сил. Ордена и почётные наименования дивизии переданы 30-му гв. омехб. Впрочем, это уже совсем другая история.
Василий Романович пополнил ряды 89-го Чонгарского полка*.
Затем он перешёл в штаб СКВО (Северо-Кавказского Военного округа – ныне – Южный военный округ) расположенный в Ростове-на-Дону, где прослужил до июня 1922 года, после чего демобилизовался и вернулся в родной Стерлитамак.
На этом Гражданская война для него закончилась. Есть разные мнения, за какую дату принять ее начало и за какую окончание. Но по отношению к прадеду можно сказать, что он прошел ее от начала и до конца, поучаствовал в десятках боевых операциях, не раз был на грани гибели, получил ранение, но выжил и «перезагрузился», окунувшись в трудовые будни.
А вот оба его старших брата на полях гражданской войны погибли.
Но, возвращение в родные пенаты спустя 4 года постоянных рисков, объятия мамы и сестёр, сгладили эту боль. А дальнейший труд на благо страны, женитьба на Марфе и рождение сына Евгения вдохнули в него новую жизнь.
Список используемой литературы
1. В. Ивлев. «Стерлитамакская трагедия»
2. И. Недолин. «Рейд Блюхера»
3. И. Недолин. «Перевал»
4. И. Ф. Плотников. «Десять тысяч героев»
5. Пользователь «Живого журнала» wwold. «Красные «Моисеи»
6. П. Ефимова. «Погоня за «красной лисой»
7. П. Попов, Ю.Буранов, И. Шакирко. «По приказу революции»
8. М. Голубых. «Уральские партизаны»
9. Э.Л. Коварский, А.И. Козников, Е.И. Кислов, Л.М. Ладейщиков, В.Н. Шульга. «Краснознамённый Уральский»
10. Дублённых. «Красная армия на Урале»
11. М.Г. Ситников. «Контрнаступление войск Сибирской армии в марте 1919 года»
12. А.А. Спасский. «Третья армия»
23.07.2023
Сквозь огонь по лезвию ножа
© Copyright: Вадим Чечнев, 2024
Свидетельство о публикации №224012701660
Свидетельство о публикации №224012701660
Рецензии