Жила-была девочка в семье блокадников...

1954 год. Девять лет прошло после войны. Андрюше было 28 лет, когда встретилась ему на набережной Невы девушка Полина симпатичная и серьезная. И так она ему понравилась, что сразу замуж позвал, пришел знакомиться с ее мамой, а через неделю в загс потащил. Красивый, веселый парень ей тоже приглянулся. Жить привел к себе в комнату на Донской улице, где жил с мамой и сестрой. За шкафом на кровати и ютились. А через год родилась девочка, то есть я. Нашлось место для детской кроватки у этого же шкафа. Назвали меня Галиной, не знаю почему. Вокруг меня, когда росла ни одной Галины не было. Марина, Ирина, Елена почему-то казались мне более благородными именами.
Жили дружно, я была счастлива, когда папа приходил с работы и мастерил что-то - клетки для птиц, скамейку, табуретку, вязал сетки-авоськи и рыболовные сети. Я рядом всегда, мне интересно было с ним. Домик кукольный мне сделал из бревнышек с крышей и окнами. Красивый дом был! Лыжи мне купил, учил смазывать свечкой и водил кататься в сквер. Даже телевизор КВН у нас первых появился, соседи смотреть приходили.
Но свалилось горе. Папа устранял аварию на заводе во время осеннего наводнения, простудился и болезнь дала осложнение на глаза, которые были ослаблены контузией во время войны.
Вот и догнала нашу семью война. Кончилось счастье.
Папа лечился, мама тянула семью на двух работах. Бабушка, во время блокады рывшая окопы и работавшая санитаркой, болела астмой. Помню, губы у нее всегда были синие и дыхание хриплое. Ей пришлось идти работать сторожем.
Переехали на Гражданку в отдельную двухкомнатную хрущовку. После комнаты в коммуналке получить в распоряжение отдельную кухню пяти метров, ванную с горячей водой, батареи отопления вместо дровяной печки было счастьем! Мама стала работать в Политехе, а папа в УПП для слепых на Орбели. Жизнь потихоньку наладилась.
Про блокаду никогда не говорили - слишком страшные воспоминания.
Папа прожил всего 59 лет и умер от рака легких. Курил со времен войны по пачке Беломора в день, любил выпить. Никогда не ворчал, не ругался, шутил, не унывал и придумывал, как ему слепому ловить рыбу. Умница, руки золотые, память отличная. До войны много читал и мне рассказывал разные истории. Мама тоже многое умела, обшивала всю родню и в быту всегда находила способ что-то исправить, починить, хоть веревочкой завяжет, но жаловаться и просить помощи не будет.
Если бы не война, мои родители смогли бы получить образование. Хотя и с шестью школьными классами, они грамотно разговаривали, никогда не ругались, никому не завидовали и находили, чему радоваться и чем порадовать близких.
Мои блокадники лежат на Северном кладбище - бабушка Вера Алексеевна Молоткова, ее сын Саржин Андрей Степанович, ее дочь Сандакова Нина Степановна и мама Саржина Пелагея Яковлевна. Мама во время войны гнала скот из Новгородской области в Вологодскую и тоже натерпелась немало.
Светлая им память...