Затопленное химическое оружие Второй Мировой

Впервые о химическом оружии узнали 22 апреля 1915 года, когда в траншеи войск Антанты на Западном фронте под бельгийским городком Ипр хлынул поток желто-зеленого газа. Это был хлор, но отсюда появилось наименование другого отравляющего вещества (ОВ) - иприта. Затем этой идее последовала Россия и другие союзники по борьбе с «тевтонским варваром».
Вскоре «цивилизованные страны» огуманились и приняли Женевский протокол 1925 г. и II декларацию к Гаагским конвенциям 1899 г., запрещавшие применение химоружия. Тем не менее, такое оружие применили итальянцы во время вторжения в Эфиопию в 1935-1936 годах и, по некоторым сведениям, японской армией в начале 1930-х в Китае.
К началу Второй мировой войны СССР, США, Германия, Италия и Япония произвели и накопили сотни тысяч тонн химических боеприпасов, но никто из них его применить не решился. Хотя имеются несомненные доказательства того, что США намеревались применить его на итальянском фронте. Во время налета немецкой авиации на итальянский порт Бари 2 декабря 1943 года с поврежденного американского судна «Джон Харви» типа «Либерти», груженного химическими авиабомбами, произошёл выброс иприта. В результате чего пострадало 628 членов экипажа и американских военнослужащих, 83 из них умерли, и это не считая неизвестного числа мирных жителей. Американские власти рассекретили сведения об этом инциденте только в 1959 году.
После капитуляции Германии в руках союзников оказалось 302 875 тонн химического оружия как в виде снаряженных боеприпасов, так и на хранении в различных технологических емкостях, что составило свыше 66 000 тонн чистых отравляющих веществ 14 типов. Из них в американской зоне – 94 тыс. тонн химбоеприпасов, в английской зоне – 122,5 тыс. тонн, во французской зоне – 9 тыс. тонн.
Кроме того, в последние месяцы войны Вермахтом в проливе Малый Бельт были затоплены две баржи с 1 тыс. тонн снарядов с табуном и сброшено за борт 5 тыс. тонн химоружия, содержащего табун и фосген. В 1959-1960 гг. снаряды из барж были подняты, залиты в бетонные блоки и затоплены в Бискайском заливе, но рассеянное химоружие так и осталось на дне.
Во исполнение решения Берлинской (Потсдамской) конференции (17 июля – 2 августа 1945 г.) Тройственной комиссией союзных государств-победителей был разработан план, предусматривающий ликвидацию до конца 1947 года запаса немецких боевых отравляющих веществ. В качестве основного и наиболее безопасного метода уничтожения ОВ признали их затопление на глубинах более 1000 метров
Победители же решили избавится от него в основном простейшим образом - затопить в глубинах, часто весьма скромных, Балтийского моря и Датских проливов (Скагеррак и Малый Бельт). При этом должным образом не учитывались ни глубины, ни господствующие морские течения.
В Советской зоне оккупации было найдено около 73 000 тонн химбоеприпасов и их полуфабрикатов, из них 34 000 сбросили в воды Балтики. Это были:

• 408 565 артиллерийских снарядов калибром 75, 105 и 150-мм, снаряженных ипритом;
• 85 727 авиационных 50, 250 и 500-кг бомб, снаряженных дифинилхлорарсином, хлорацетофеном, арсиновым маслом, адамситом и ипритом;
• 10 420 дымовых 100-мм химических мин;
• 8429 бочек, в которых находилось 1030 тонн дифинилхлорарсина и адамсита;
• 7860 банок газа Циклон-Б;
• 1004 технологических емкости, в которых содержалось 1506 тонн иприта;
• 169 тонн технологических емкостей в которых находилась дифенилцианарсин, цианистая соль, аксельарсин и дифенилхлорарсин.

12 октября 1945 года маршал Жуков отдал приказ о порядке уничтожения трофейного химического оружия, согласно которому химические снаряды, авиабомбы, фугасы, мины и ОВ, хранившиеся в бочках, контейнерах и содержащие мышьяк надлежало затопить в море вне территориальных вод на глубине не менее 300 метров.
Подлежащие затоплению боеприпасы доставлялись на железнодорожных эшелонах в порт Вольгаст, откуда на предоставленных Великобританией в аренду восьми старых немецких судах грузоподъемностью 450-850 тонн перевозились в район сброса. Все погрузочно-разгрузочные работы производились немецкими командами. Операция по затоплению ОВ длилась со 2 июня по 21 декабря 1947 года.
Советская часть трофейного химического оружия была затоплена россыпью в районе Борнхольмской впадины (30 тыс. т) и южной части Готландской впадины, глубина места затопления составляла 101-105 метров. Согласно действующему в России законодательству экологическая информация не может являться секретной, поэтому материалы, касающиеся затопленного химического оружия, были рассекречены в 1991 году.
В западных зонах оккупации Германии трофейное химическое оружие было перевезено в район портов Киль и Эмден, а оттуда вывозилось в море и затапливалось вместе с судами (от 42 до 65 единиц - по разным источникам). Планировалось операцию произвести на больших глубинах в Атлантическом океане, но из-за штормовой погоды суда с ОВ затопили в проливе Скагеррак в 20 милях от шведского порта Люсечиль на глубине 204-220 м и у норвежского Арендал на глубине 600-700 м. Кроме того, суда со химбоеприпасами западные союзники топили у острова Борнхольм (не менее шести судов), в Готландской впадине и в проливе Малый Бельт на глубинах от 30 до 200 м. Всего было на морском дне оказалось 267 875 т. Точные данные об этих захоронениях в США и Великобритании были засекречены как минимум до 2017 года.
Кроме того, английские ОВ затапливались в западной части Ла-Манша и в районах к западу от Британских островов, а советские ОВ - в Белом море. А армия США до 1972 года, когда американский Конгресс запретил подобные операции, сбросила в воды, прилегающие к атлантическому и тихоокеанскому побережьям страны, более 29 тысяч тонн боевых отравляющих веществ.
Долгое время считалось, что затопленные химические боеприпасы реальной угрозы не представляют, так как их разгерметизация произойдет через много лет, а медленно просачивающиеся в море отравляющие вещества успевает нейтрализовать за счет процессов гидролиза морская вода. Таким образом полагалось, что при соблюдении элементарных мер предосторожности, таких как запрет в означенных районах траления рыбы донными тралами, опасность практически сводится к нулю.
Считается, что скорость коррозии углеродистой стали в морской воде составляет около 0,10-0,15 мм в год. Исходя из этого, сквозная коррозия стальных бочек с ОВ (толщина стенки около 1 мм) происходит через 7-10 лет, артиллерийских снарядов и авиабомб (толщина стенок 5-7 мм) - через 35-70 лет. Дыры в обшивке затопленных судов (средняя толщина составляет около 10 мм, но принимая во внимание, что затапливались старые суда с высокой степенью износа, то фактически она была намного меньше) могут появиться через 50-100 лет. Однако, данные значения могут варьировать в довольно широких пределах в зависимости от солености воды, ее температуры и содержания кислорода в ней.
Принимая во внимание то, что с момента затопления химбоеприпасов прошло уже 76 лет, большинство из них потеряли герметичность. Но наибольшую опасность представляет так называемый «залповый» выброс, когда в море может оказаться одновременно большое количество отравляющих веществ. Это произойдет, когда верхние слои боеприпасов, лежащих навалом в трюмах судов, продавят своей массой нижележащие с истонченными коррозией стенками. Такое количество отравляющих веществ море переработать будет уже не в состоянии.
Еще в 1997 году работами, проведенными российским научно-исследовательским судном «Профессор Штокман» в Балтийским море и в проливе Скагеррак, установлено, что из некоторых затопленных судов уже началась утечка отравляющих веществ. При этом съемки с подводных телеуправляемых аппаратов засвидетельствовали, что корпуса всех обнаруженных судов сильно разрушены взрывами, вероятно таким образом англосаксы их топили.
Свидетельством этого является регулярное попадание химического оружия в тралы рыбаков. Например, в 2003 году в Балтийском море был зарегистрирован 21 такой случай - это были сгустки иприта общим весом примерно 1005 кг. Так как иприт является ОВ кожно-нарывного действия, то иногда рыбаки при неосторожном обращении с ним получали поражения кожных покровов, а также слизистых оболочек глаз, носоглотки и верхних дыхательных путей.
Наибольшую опасность для морской среды представляет иприт, а его только Советским Союзом в водах Балтики было затоплено 6 700 тонн. Это ОВ имеет температуру застывания +14,5;С и очень медленно гидролизуется водой, поэтому большая его часть оказывается на морском дне в виде кусков ядовитого студня. Аналогичные свойства имеет и другое ОВ - люизит, обладающий общеядовитым и кожно-нарывным действием, а кроме того содержащий ядовитые мышьякорганические вещества.
Эти ОВ, соединяясь с водой, образуют токсичные вещества, длительно сохраняющие свои свойства и способные загрязнить водные акватории и морское дно в районах затопления. Затем по пищевой цепочке они попадают в организм рыб и других морских обитателей, которые используются в пищу человеком. Даже ничтожное количество попавшего в организм ОВ кроме токсичного, может иметь также канцерогенное и мутагенное действия.
Однако, по мнению многих специалистов, реальную опасность представляет только мышьяк, залегающий в донном иле. Большинство ОВ под водой быстро растворяются в миллионах кубометров морской воды, улетучиваются, уносятся течениями. На основании ряда проведенных тестов можно сделать вывод, что рассматриваемые боевые ОВ не накапливаются в живых организмах и их способность к биоаккумуляции низкая.
Следует учесть, что, несмотря на самые пессимистические прогнозы, затопленные ОВ до настоящего времени не привели к сколь-либо тяжелым последствиям. В частности, утверждалось, что широкомасштабное отравление прибрежных вод прибалтийских и скандинавских стран начнется в середине первого десятилетия 21 века, однако, даже в третьем десятилетии мы практически этого не ощущаем. Преувеличивается и количество затопленных ОВ (более 300 тысяч тонн), на самом деле, речь идет о весе боеприпасов, а не о весе содержащихся в них отравляющих веществ (около 66 тысяч тонн).
Чаще всего, угроза балтийских ОВ активно муссируется в чисто политических целях. Примером этого может служить проект «Северный поток», против которого под предлогом мнимой «страшной» угрозы от его прокладки в районе  затопления ОВ выступили Польша, Литва, Латвия, Эстония. Увы, исследования района прокладки труб их сильно расстроили, так как химбоеприпасы там обнаружены не были.
В ноябре 2023 года МИД РФ выразил свое недовольство властям ФРГ в связи с заявлением германского Бундестага, о том, что в стране приступили к разработке программы по его утилизации без участия России.
Нужно ли бороться с затонувшими  на Балтике химбоеприпасами? Мнения специалистов сильно различаются: многие считают, что их лучше не трогать – результаты могут быть непредсказуемыми, а морская среда справится с ними сама. В районах захоронения ОВ обнаружено около 100 видов микроорганизмов, способных утилизировать иприт. Проведенные НПО «Тайфун» исследования показывают, что реально известные концентрации иприта в воде в районе свалок химоружия не превышают 0,15;10;; мг/л. При этих концентрациях уровни канцерогенного риска пренебрежимо малы.
Некоторые специалисты  предлагают создать вокруг затопленных судов что-то вроде саркофагов. Так, российские специалисты предложили заполнить трюма с грузом химоружия цементным раствором, на что по их расчетам потребовалось бы 4-5 лет и 2,5-3 млн евро. Существует множество других проектов и «прожектов».
Отыскать же под слоем ила и поднять на поверхность разбросанные по морскому дну химбоеприпасы с поврежденными коррозией корпусами практически нереально и попросту опасно.