Мечты идут на взлет - Пролог

Всяк,
Уходя,
Оставит людям
Себя таким
Каков он есть:
Твои дела тебя осудят.
Твои же -
Воздадут и честь.
(стихи С. Зайцева)

Пролог

Сколько себя знало это человечество, оно всегда сталкивалось с неведомыми чудовищами. Никто не знал, что они такое и откуда они приходят. Но всякий знал, что встреча с ними означает лишь гибель всего живого и разрушение построенного. Называли этих чудовищ везде по-разному, и лишь в 1940-х годах, в период второй крупномасштабной войны с этими существами, люди договорились называть их Неуроями.
И лишь люди, одаренные магической силой, могли противостоять этим чудовищам лицом к лицу, и выжить при этом. Поскольку магия  благословляла своей силой лишь юных девушек, этих людей называли колдуньями, или ведьмами. Магический дар начинал проявляться у немногих из девочек еще задолго до совершеннолетия, и обычно уходил с возрастом. Требовались опытные наставники и упорный труд, чтобы как следует овладеть волшебным потенциалом и направить его на служение людям, - на высокое призвание, которому следовала всякая ведьма, даже тогда, когда магические силы покидали ее. Пусть сама магия во многом оставалась неизученным феноменом, это было одно из практических правил, хорошо известных человечеству. Но, как и почти всякое правило, оно тоже имело свои, пусть и редчайшие, исключения…
Прошло несколько лет с тех пор как отгремела Первая Великая Война, менее известная как Первая Неуройская Война. Человечество считало, что оно уверенно взяло планету в свои руки. Росли города, заводы, пашни. Крепли связи, властные структуры и военная мощь. Ужасы недавней войны были быстро заметены под ковер теми, кто считает триллионы в хранилищах, а не жизни в домах или кресты на кладбищах. Мир молился новым богам: Экономике, Прибыли, Влиянию и Могуществу, и им подобным. Вооруженное наукой и окрыленное технологической революцией, человечество шагало в великое будущее. От эпизодических набегов давнего врага человечество отмахивалось, как лев от назойливых комаров. Но порой и комар жалит больно…
Налет воздушных неуроев на Констанцу в 1929-м году был одним из немногих подобных инцидентов. Люди, сами активно осваивающие воздушную стихию, уже нередко сталкивались со сравнительно новой формой врага, - летающими существами, несущими в себе черты современных воздушных машин в сочетании с причудливыми формами древних чудовищ. Предвидеть появления таких неуроев, и отреагировать на них достаточно быстро, чтобы они не успели натворить бед, было пока еще не так просто. Даже одиночный монстр мог нанести существенные разрушения и убить множество людей. Но над Констанцей в тот раз пронеслась целая группа таких крылатых демонов…
До сих пор точно не подсчитан нанесенный в тот день городу урон, и не все тела погибших были найдены или опознаны. Но почти достоверно известно, что у двух погибших, по трагическому стечению обстоятельств оказавшихся мужем и женой, остался маленький ребенок, эвакуированный властями среди прочих жителей и гостей города. Едва говорящий по-карлсландски, мальчик отзывался на имя «Алекс», и мало что мог рассказать о себе или своей родне. Через некоторое время, из приюта его забрала пара добрых людей. Он – инженер из Либериона, она – менеджер среднего звена из Карлсланда. Пострадавший город, и особенно верфь, нуждались в каждой паре рабочих рук, но, чтобы не травмировать своего приемыша видами улиц, на которых больше никогда не появятся его родители, пара вскоре переехала в Остмарк...
Но есть вещи, от которых нельзя спастись бегством. Есть вещи, которые приходят не снаружи, а изнутри, и приходят еще более внезапно, чем атака неуроя. И в одну из обычных ночей Алекс вдруг забился в жуткой истерике, а затем постепенно затих. Затих надолго, - на тягучие дни и бессонные ночи, не откликаясь на свое имя, не узнавая приемных родителей, с огромной неохотой и трудом реагируя на внешние события и раздражители, бормоча под нос то бессмыслицу, то вовсе что-то бессвязное, хоть и странным образом напоминающее непонятный язык…
«Шок» - сказали врачи и прочие специалисты. «Блокировка памяти, психический стресс, частичная потеря приобретенных физических умений. Он старается все забыть…»
Врачи и прочие специалисты крупно ошибались. Проблема была не в том, что ребенок что-то забыл или старался забыть. Наоборот, по какой-то причине он внезапно вспомнил. Вспомнил слишком многое, и теперь старался разобраться с нахлынувшим, и вспомнить прочее, что пока еще оставалось смутным...
Он вспомнил, что он больше не ребенок. Что он прожил долгую и не самую легкую, хотя и самую обычную жизнь, в мире, очень похожем на этот, но все же другом. Вспомнил города, еще более грандиозные, чем когда-либо видело это человечество, машины в небесах, в толще океанов и на орбите планеты, вспомнил катаклизмы и войны, сотрясавшие мир и разрушавшие государства, - и совсем крошечные, и громадные, могучие…
Он вспомнил, что умер.
И хотя, очевидно, он не был мертв сейчас, и в памяти еще оставались какие-то обрывки не столь давних воспоминаний и знаний, приобретенных уже после нового рождения, Алекс, который более не ощущал себя Алексом, лишь при усталости или необходимости отвлекался на прогулки, пищу, ответы окружающим, и прочие дела нового мира. На него свалился свой громадный внутренний мир, и мальчик, вдруг снова ощутивший себя стариком, бродил по этому внутреннему простору, изучая открывшееся наследство прошлой жизни, не деля время на день и ночь. Лишь наваливающийся время от времени сон прерывал это нелегкое путешествие, но и во сне продолжалась бессознательная работа озадаченного бездной внезапных знаний мозга.
И вся эта работа постепенно, – на самом деле удивительно быстро, учитывая невероятные обстоятельства, – давала свои результаты. Постепенно Алекс снова стал отзываться на свое имя, обращать осознанное внимание на окружающее, общаться с приемными родителями и другими людьми. Это было очень кстати, - его новая семья не могла себе позволить недели бездействия, и внимание особых специалистов. Ребенка наконец можно было отдавать на попечение, в детский сад, затем в школу…
Он приспосабливался, как к себе, так и к миру вокруг. Все приходилось делать одновременно и быстро. Он все еще вспоминал все новые и новые подробности, хотя, учитывая, что они приходили из отдаленного прошлого, их вернее было бы называть старыми. Память раскладывала освоенные и осмысленные знания по нужным разделам, и добавляла все новые, как из прежнего мира, так и из этого, нынешнего. Учиться было странно, - он словно наперед знал вещи, которые не мог знать, зато то, что было давно ясно всем вокруг, ему порой являлось неожиданным откровением. Например, история. Кое-что из географии. И, конечно, магия…
Магия! Неведомая сила, благословляющая сравнительно немногих из девочек. Неудивительно, что Алекс не сразу поверил в то, что магия, оказывается, вполне себе живет и в его теле…или душе…или где она там живет! И отлично себя чувствует, несмотря на отсутствие у мальчишки, по вполне понятным причинам, каких-либо наставников в этой области. Настал день, когда сам Алекс отлично почувствовал эту силу. Ощутил, как тело наливается странным ощущением, одновременно легким и сильным, как шевелятся волосы, среди которых вдруг продвинулись и прянули в стороны мохнатые собачьи уши, и как пониже спины легонько проходится по телу пушистый и довольно увесистый хвост. Вдруг испугавшись непонятного, мальчик закрылся, сжавшись, и перед ним тотчас вспыхнул ярко-синий вращающийся круг, покрытый узорами и дополненный тремя малыми кружками...К счастью, всего этого никто не видел.
Алекс уже знал предостаточно, чтобы понимать – чем меньше людей знает о его тайнах, тем лучше. Он старательно скрывал их, - мало ли странных типов вокруг, трудно ли прикинуться одним из подобных! Тем более, что все меньше странного оставалось в его поведении со временем. А с магией он тренировался украдкой, прогуливаясь в безлюдных местах или сидя дома в одиночестве.
Конечно, несмотря на все его усилия казаться обычным и не выделяться среди прочих, окружающие порой дивились растущему мальчишке. Дивились его силе, ловкости, выносливости и здоровью, быстрому уму и глубоким, для его возраста, познаниям, закаленному темпераменту и недетской мудрости. Сверстники сперва сторонились его, но нашлись и такие, чью привязанность Алекс сумел приобрести и удержать, что скрашивало уже охватившее его чувство небывалого одиночества, и помогало ему снова, хоть ненадолго, ощутить себя юным и счастливым.
А счастье от рождения в новом мире, от новой юности и новой жизни впереди, было недолгим. Беззаботное детство закончилось в тот же день, когда Алекс осознал, где же он, собственно, живет. Хотя даже после осознания он не сразу смог в это поверить.
Поверить в то, что он живет в вымышленном мире, виденном когда-то в японских (была в прежнем мире такая страна) мультфильмах и мангах, - художественных произведениях, знакомых по его прежней жизни! Живет в мире, где волшебство хоть и не доступно всем людям, но известно и привычно издревле, где непонятные чудовища периодически появляются, чтобы убивать все живое, где наделенные магией юные девушки противостоят чудовищам и служат всем людям. Где недавно отгремела большая война, разрушившая половину Европы и унесшая миллионы жизней. И где вскоре начнется следующая подобная война, только еще более масштабная, еще более разрушительная и смертоносная…
Он снова терял покой, выискивая отличия, расхождения, говорящие о том, что этот мир просто похож на тот самый, что это его некая альтернативная версия или вообще что-то другое, просто сильно схожее. Не получалось, не было таких расхождений. Да, его новая жизнь была наполнена неисчислимым множеством подробностей, которые никогда и нигде не упоминались в историях и материалах, посвященных тому миру – миру Ведьм. Но все, что было известно и описано – все совпадало в точности. А это значило…
Он пытался уговорить приемных родителей переехать, пока не началась та, новая, война. Он изобретал всяческие причины и аргументы. Но у этих людей была своя жизнь, работа, планы, друзья…Они и так очень многим пожертвовали, многое отдали приемышу. Им нравилась их жизнь, нравились эти места. А еще они помнили, что начало твориться с мальчиком после его первого переезда, и опасались, хоть и не говорили об этом, повторения подобного.
Казалось, что в ребенке оживают детские, подсознательные страхи перед неведомой угрозой, приходящей с моря. Инциденты в Хиспании в 1936-м. Кровавая битва в Азии годом позже. Враг, как и тогда в Констанце, обычно приходил со стороны моря. Но где и какое море в центре Остмарка?!
Даже когда неурои вторглись в Остмарк в 1939-м году, еще никто не мог поверить, что на этот раз все не так, как в прошлые разы, даже не так, как в Первую Неуройскую Войну. Никто не мог знать, что Остмарк падет, затопленный смертоносными полчищами, прежде, чем люди опомнятся, соберут и направят в бой по-настоящему серьезные силы, - и что даже их не хватит, чтобы удержать Европу. Никто не знал всего этого, кроме Алекса. А ему – никто не мог поверить, и он слишком хорошо понимал это. Он не был наивным подростком, он повидал и пережил слишком многое, чтобы впадать в отчаяние сейчас. Вопреки обстоятельствам, он попытался сделать, что мог.
Когда приемные родители, не слушая уговоров, уехали на юго-восток страны, чтобы помогать в спешном возведении фортификаций и ремонте поврежденной техники, Алекс сбежал от пожилых соседей и направился вслед за людьми, ставшими его новой семьей за эти годы. Все-таки он уже подрос достаточно, чтобы держать оружие. Мог ли он что-то сделать или нет, но одного он не мог точно, – не мог бросить своих новых родных.
Но через несколько дней скитаний подростка подобрали остатки отступающих войск. От них Алекс узнал много страшного. Там, куда уехали его новые родные, вряд ли смог кто-то выжить. Но, конечно, еще оставалась какая-то надежда…
Надежда эта постепенно таяла, и чем меньше ее оставалось, тем больше Алекс замыкался обратно в себя, пробираясь вместе с другими беженцами на север страны. Дороги, чужие жилища, чужие лица, временные лагеря, снова дороги…И наконец, транспортный самолет, увозящий кучку угрюмых, перепуганных людей прочь от войны, на далекую чужбину. В Орусскую Империю.
Ему особо некуда было идти. В полку транспортной авиации Оруссии Алекс нашел все, в чем он нуждался на тот момент: кров, питание, поддержку…и дело.
Магический дар, уже неплохо освоенный к тому моменту, стал раскрываться с новой стороны. Даже не используя магию явным для окружающих образом, паренек изумительно ловко и эффективно управлялся со всевозможным инструментом и всякой техникой. В его руках агрегаты собирались и разбирались словно сами собой, сверла брали любую сталь как пластилин, станки работали гладко и без погрешностей, и так далее. Он «на глазок» определял всякие неисправности, чутьем регулировал механизмы, придумывал и собирал новые инструменты и устройства. Надо ли говорить, насколько все это пригождалось в воюющей армейской части! Алекс быстро стал любимым и заслуженным «сыном полка». Впрочем, он уже даже формально не был Алексом. Приняв подданство и воинскую принадлежность своей очередной новой родины, парень выбрал себе и новое имя – Вилли Соло.
Одновременно с техническими навыками развивались и другие необычные – даже для этого мира - таланты, заложенные глубоко внутри как чудесный дар нового рождения, и один за другим являющие себя в нужный час. Доучивая экстерном школьную программу, и осваивая практические, нужные на службе и в работе знания, Вилли постепенно стал осознавать, что знает необычно много, и может без видимых причин узнавать еще больше. Да, он, как давний поклонник франшизы «Штурмовых Ведьм», кое-что знал об этом мире из прошлых воспоминаний, как и любой другой «фанат». Но с годами стало ясно, что его познания вовсе не ограничиваются материалами, созданными в прежнем мире (а ведь и их было немало!). Стоило ему всерьез озадачиться каким-то навязчивым вопросом об этом мире Ведьм, и со временем ему являлся ответ, - точный, исчерпывающий и достоверный. С простыми вопросами, которые не так уж трудно проверить или выяснить иным путем, - например, какая погода будет через пару часов, или о чем думает человек, находящийся рядом, - эта способность работала плохо. Ответ если и приходил, то со слишком большим запозданием, чтобы иметь практическое значение. Но зато чем более серьезным и охраняемым секретом являлся какой-то факт, чем быстрее и проще о нем приходило неведомое знание. И чем больше накапливалось примеров таких знаний, полученных неведомым путем, тем лучше начинала работать столь же неведомая интуиция…Впрочем, любая интуиция всегда была вещью столь же загадочной, сколь и полезной.
Неустанно и упорно экспериментируя с новыми способностями, тренируя и оттачивая проявившиеся умения, и ища в себе новые, Соло с течением времени все больше осознавал, что он не только превратился в ходячую энциклопедию по этому миру. Он еще и начал постигать тончайшую и полезнейшую науку, - как полученные знания и умения наилучшим образом применить, чтобы достичь тех или иных поставленных целей…
А пока парень рос и развивался, мир не стоял на месте. Пал Остмарк, за ним медленно, но неуклонно пал и Карлсланд. А за ним и Галлия…Неурои рвались в Венецию, Хиспанию и прочие европейские страны. За узким проливом ожесточенно отбивалась от вражеских рейдов Британния. Собирая ошметки разбитых армий в крепнущий кулак, люди отбили нашествие на Балтланд и Суомус, и, закрепившись наконец на рубежах, грудью встали на защиту остатков Оруссии. Приходили беспокоящие известия из Тихого и Арктического океанов, из Атлантики и Азии. На просторах Африки немногочисленные экспедиционные силы сдерживали постоянные набеги наземных орд врага.
Армии адаптировались к новой войне, но очень медленно. Созданные и приспособленные для войны с себе подобными, эти структуры с трудом осваивались с подразделениями нового образца, частично или даже полностью состоящими из несовершеннолетних девочек-волшебниц. Превращать ребенка в солдата не самое человечное решение, но только магическая сила, дополненная специально разработанным вооружением и снаряжением, могла не просто противостоять неуроям на равных, но и зачастую переломить ход сражения в свою пользу. И спасти множество жизней простых людей…
Настал и момент, когда появились специальные, элитные сводные подразделения, собравшие лучших из ведьм, созданные с задачей не просто защитить тот или иной регион, а освободить захваченные земли, вернув их людям. Из прежней жизни Соло хорошо помнил первое такое подразделение, названное «пятьсот первым сводным истребительным авиакрылом». Еще его называли «Штурмовые Ведьмы». Было в прошлой жизни время, когда он с жадным интересом смотрел и пересматривал аниме, повествующее о жизни и воинских подвигах этих девушек, об их крепнущем товариществе и взаимовыручке. За аниме шли манги, аудиоматериалы, информация, собранная из прочих источников. И, конечно, рисунки…Глядя на милые лица девчат, знакомясь с их личностями, характерами, биографией, мечтами и планами на жизнь, он порой ощущал, что эти вымышленные персонажи ему ближе иных реальных знакомых. Конечно же, это была иллюзия, вызванная тем, что узнать все о вымышленном персонаже куда проще, чем изучить реального человека, и при этом не требуется ничем жертвовать. И все же…Кто из людей хотя бы раз в жизни не представлял себе, как понравившийся человек, пусть даже он или она и вымышленный персонаж, появился бы рядом?
Что ж, вот теперь он сам появился в их мире. Но…Он все же был далек от тех, с кем когда-то в воображении, бывало, вместе служил, вместе отдыхал, проводил долгие беседы, и задушевные, и легкие, развлекательные. С кем делил быт и развлечения, переживал горести и трудности. И, чего уж греха таить, - с кем (если позволял возраст) в воображении делил порой и постель…
Но ведь это каноничный мир. Может ли он изменить утвержденный не им канон?
Используя новые знания и способы их получения, Соло попытался экспериментировать. Предугадывая действия неуроев, он по-всякому старался предупредить окружающих о грозящих опасностях. Но всякий раз обстоятельства складывались так, что на общую картину никакие его действия не влияли. Задействовав все свои невеликие связи и заслуги, Соло попытался перевестись в боевую авиачасть, поближе к боям и опасностям, но ему не удалось и это. Прижился…
Стало ясно, что, действуя лишь в рамках формальностей и процедур, прилежно трудясь и не вмешиваясь в чужие дела, он в этом мире, как и в прежнем, не добьется толком ни-че-го. Да, вероятно, он проживет не такую уж плохую жизнь. Но все же, а какую жизнь он хотел бы тут прожить сам?
Крепко задумавшись об этом, парень подолгу бродил в свободное время по аэродрому, то наблюдая за работой других техников, то провожая взглядом садящиеся и взлетающие самолеты, и в конце концов возвращаясь к своей неприметной, но тоже важной работе. И порой вздыхая «вот бы как самолет, в небо, полетать, улететь от забот…».
Он сам не осознавал, как в подсознании оформлялся новый план. Долгий план. А когда осознал, то принялся за дело не мешкая. Потому что дел впереди ждало…много, не сосчитать как много!
Информация, особенно своевременная – может быть и просто полезной, и жизненно важной. А что, кому, и зачем требуется – это тоже информация…Начав и не отступая, со временем Соло научился пользоваться и этим. Было очень много вещей, которые кто-то хотел знать. Было очень много вещей, которые кто-то хотел сохранить в тайне. Это было его инструментом и его страховкой. Он узнавал важные вещи. Узнавал, кому и зачем они нужны. Наконец, узнавал, как можно добраться до нужных людей. Все прочее было делом техники. Зачастую в буквальном смысле, - например, когда требовалось куда-то попасть или с кем-то связаться. Правда, техника 1940-х годов казалась ему удручающе медленной и неэффективной, но тут уж ничего не поделать, приходилось пользоваться тем, что было.
Постепенно рос список людей, чем-то ему обязанных. Среди таких людей становилось все больше высокопоставленных и влиятельных лиц. Вещи, о которых он раньше мог разве что мечтать, постепенно становились все более возможными. И чем выше он поднимался в тщательно засекреченном кругу необычных связей, тем проще было подняться еще выше…до таких высот, которые вообще знало общество…
Конечно, он опасался привлечь недоброе внимание таких сил, которые могли бы раздавить его. Страховался как только мог, - тут и опыт прожитых когда-то прежде лет все же кое-чему научил, и опыт новой жизни пригождался. А главное – в конце концов, он, жалкая песчинка в громадном мире, вовсе не так уж и многого хотел, чтобы привлекать внимание сил, ворочающих мировыми запасами ресурсов, определяющих судьбы народов и курсы сверхдержав. Он хотел всего лишь прожить по возможности приятную и полезную жизнь…
Итак, ему понадобились мощные и надежные связи. Он обзавелся ими.
Ему понадобились умения, которые в своем «родном» авиаполку он больше не мог получить. Командировки и служба во фронтовых и иных частях решили эту проблему.
Ему понадобились ресурсы, которые могла предоставить самая внушительная на тот момент международная военная организация. После решения предыдущих вопросов, перевод в союзные силы Лиги Наций и повышение в ранге были уже делом нетрудным. Самое трудное началось как раз потом…

Примерно в этот период, в кабинетных лабиринтах Лиги Наций, где бы они ни были расположены, происходили то там, то тут, приблизительно подобные сцены:
 - …Да, генерал, что у Вас?..
 - Сэр, я насчет этого срочного поручения из штаб-квартиры…Честно говоря, поглядел этот трактат, на основании которого базируется весь проект, и ни черта в нем не понял! И почему такие масштабные действия, все эти экспертные группы и прочее, курирует какой-то капитан ВВС?
 - Капитан лишь исполнитель. А курируют этот проект такие люди, генерал, что нам с Вами не нужно вовсе ничего и нигде понимать, кроме двух слов: «Способствовать» и «Обеспечить»! И еще…Официально я Вам ничего не говорил, но есть мнение, что НАВЕРХУ пристально следят за этим делом, и вынесут в нашем отношении соответствующие решения…Очень личные и важные решения…
 - Я Вас понял, сэр! Сделаем в лучшем виде!
 - Именно так мы и сделаем, генерал. Свободны…

К весне 1944-го у Соло наконец была вся нужная информация, и все нужные приготовления были сделаны. Оставалось определиться с техническими деталями и приступать непосредственно к своему делу. К созданию и службе своего собственного подразделения!
На юго-западе Орусской Империи, на побережье Черного моря, близ прифронтового города, Белгорода-Днестровского, который и сами жители, и, особенно, иностранцы по старой памяти звали еще Аккерманом, закипела работа. Один из полевых аэродромов, реквизированный под размещение нового подразделения, превратился в большую стройплощадку. Целыми днями сновали повсюду рабочие, рычала техника, автомашины подвозили материалы и припасы. Руководящие работами инженеры, и молодые, талантливые, и пожилые, опытные, равно дивились проекту, гадая, что же тут все-таки планируется, - воинская часть или экзотический курорт. Впрочем, планировка объекта была прекрасно продумана специалистами, а при обустройстве зданий применялись новейшие, а то и инновационные технические решения. «Заказчики» готовящейся базы не скупились на оплату сложных и срочных работ, - лишь бы был результат.
Соло, в связи с формальным созданием подчиненного ему сводного авиакрыла недавно принявший ранг полковника, с головой погрузился в достройку и перестройку базы. С рассвета и до темноты он пропадал повсюду, обсуждая с инженерами планы, решая всевозможные возникающие вопросы, наблюдая за трудом рабочих, связываясь с вспомогательными подразделениями и службами, обеспечивающими работы. Это место вскоре станет его новым домом. Его, и тех, кто будет служить здесь. И в первую очередь это означало, конечно же, воздушных ведьм…
В минуты отдыха, перед сном, он часто думал о будущем (формально – уже существующем) крыле, о девчонках, которые придут служить сюда. Какие они будут, какой коллектив из них сложится? Конечно, предыдущее время не пропало зря, большая подготовительная работа дала богатые плоды, - у Соло была собрана обширная и подробная информация о потенциальных кандидатках. Все они были найдены, рассмотрены и проверены командами опытных психологов и инструкторов, знающих свое дело. Отдел кадров вооруженных сил Лиги Наций получил результаты инновационных психологических исследований, под прикрытием которых проходили мероприятия, ну а Соло получил своих кандидаток. Личные дела ведьм и результаты их проверки были тщательно рассмотрены, по результатам отобраны те, кто показался наиболее подходящим. Эти избранные прошли еще несколько проверок, направленных уже непосредственно на них как единую группу. Кто-то отсеялся, но осталось еще достаточно, чтобы выбрать десяток ведьм для нормального комплекта летного состава. И все же, никто и никогда не может знать все наперед, и никакие проверки не гарантируют стопроцентного результата. Да и будущее может вносить свои изменения.
А советоваться было особо не с кем. Да, Соло теперь мог нанять, прикомандировать, перевести к себе талантливых и отлично зарекомендовавших себя людей, подходящих и ему лично, и задуманному подразделению в целом по всем своим качествам. Но все же это были чужие, незнакомые люди. И уж точно во всем мире не было того, кому то ли попаданец, то ли перерожденец (или как это еще называется!) мог доверить свои тайны, свои мысли и заботы. В этом мире было много людей куда влиятельнее и могущественнее его, но не было никого подобного ему. Уж это он проверил всеми доступными возможностями сразу, как только сумел…
Идеального ничего не бывает, но можно построить почти идеальную базу. Собрать почти идеальную войсковую часть. Подготовить почти идеальные планы. Запастись и подстраховаться на все случаи жизни. Но не будет нигде и никогда идеальных людей, и даже почти идеальных не будет. И главное, совершенно не идеален он сам…Да, за плечами опыт многих десятилетий. Но то была в общем-то обычная жизнь обычного человека. Да, к услугам чудесные возможности и ценнейшие знания. Но он никогда еще не замахивался на что-то подобное.
Получится ли? Или зародившаяся мечта рухнет, подрубленная непредвиденными просчетами, печальными неудачами, подточенная заложенным в самой природе людей несовершенством? Получится ли вырастить своей мечте правильные и сильные крылья, и взлететь на них в небо счастья? Хватит ли сил, умений, мудрости, терпения, и прочих качеств, чтобы найти и удержать верный курс, чтобы не сбиться мимо цели, чтобы крылья мечты не сломались от нагрузок реальности, не расплавились от солнца, не намокли от брызг?
«Получится или нет, но это именно то, чем я хочу сейчас заняться. И пока что, вроде бы, могу! Прочее – покажет лишь время...»