Карголес глава 2-я

«Карголес»

Жизнь судового механика

Глава вторая

В начале погрузки второго трюма одна железяка вырвалась из «зубьев» грейфера и упала на деку трюма. А так как дека в этом районе оказалась пустая и на неё ещё ничего не загрузили, то упавшая железяка, как пикой, пронзила её. Толщина металла на деке около пятнадцати миллиметров, но железяка прошила его насквозь.
А под декой в этом трюме находился топливный танк для тяжёлого топлива. Хорошо, что он в это время был уже пуст. Температура воздуха была ниже нуля, поэтому взрыва от искры не произошло.
При падении железяки крановщик чуть ли не голубем слетел с крана, предчувствуя предстоящий взрыв. Но взрыва его не случилось.
Для судна это уже была проблема! Что делать?
Погрузку остановили. На судно сбежалось всё портовое начальство, которое всячески старалось снять с себя ответственность за произошедший инцидент, тем более с крановщика.
Они все очень много говорили, махали руками и давали капитану и стармеху много бесполезных советов по устранению пробоины в топливном танке.
Орлов при всех этих беседах в трюме присутствовал и прикидывал, как же можно с минимальными потерями выйти из этой ситуации. Но ничего умного ему на ум не приходило.
Чтобы устранить дырку в деке трюма, надо прекратить всю погрузку, вскрыть танк и зачистить его. Танк имел объём в шестьдесят кубов. На его зачистку понадобилось бы несколько дней. На дне танка после многолетних бункеровок мог скопиться многосантиметровый осадок. Он мог составить несколько кубов. И, если начать зачистку и подготовку танка под сварку, то это могло занять несколько дней.
Но после того, как портовое начальство с недовольными криками покинуло борт судна, стармех позвал Орлова и они пошли к капитану.
— Чистить мы ничего не будем, - заявил дед. - Забьём этот танк полностью топливом под самую горловину. Чтобы оно чуть ли не выходило из трещины. А сверху на дырку наварим дублировку. Температуры сейчас низкие. Испарения топлива не будет.
Капитан ошарашенно смотрел на Семёна Петровича:
— Ты чего, дед, вообще ополоумел? Ты что, забыл историю с «Ленинским знаменем»? Ты что, хочешь нас всех тут взорвать?
— То была совсем другая история, — спокойно начал Семён Петрович. — Там танки были не зачищены после выгрузки бензина. Они были пустые. В них было полно паров этого самого бензина. Если бы они хотя бы их провентилировали, то все остались бы живы и танкер не притащили бы назад домой кормой вперёд. — Потом он посмотрел на Орлова. — А принеси-ка ты мне, Олег Иванович, сюда полведёрка мазута, который у нас был в этом танке.
Орлов с непониманием посмотрел на стармеха.
«Серьёзно он это предлагает или шутит?» — показывал его вид.
Но Семён Петровича не собирался шутить. Он любыми способами только хотел отремонтировать повреждённый танк.
— Только ты принеси это ведёрко туда, на палубу. — Он указал Орлову на палубу около спасательной шлюпки.
Орлову пожал плечами и пошёл выполнять приказание.
Он зашёл к третьему механику и растолкал его:
— Пошли в машину. Деду надо набрать полведра мазуты.
Третий механик, едва соображая со сна, что от него требуется, выполз из койки, всунул ноги в тапки и побрёл в машину. Там они с Орловым нашли чистое ведро и наполнили его наполовину мазутом из ближайшей отстойной цистерны. Орлов с этим ведром поднялся на шлюпочную палубу правого борта, где увидел капитана и стармеха, мирно покуривающих под шлюпкой.
Увидев Орлова с ведром, Семён Петрович удивился:
— Что, уже принёс? — А когда Орлов подошёл к нему с ведром, то недовольно скомандовал: — Так ставь его сюда. Чего ждёшь? — И указал пальцем на место у своих ног.
Орлов, предвидя какую-то пакость, поставил ведро у ног Семёна Петровича и быстро отошёл за ближайший угол надстройки.
Капитан, не предполагая никаких провокаций, спокойно курил, наблюдая за всеми манипуляциями деда.
А Семён Петрович, ногой отодвинув от себя ведро с мазутом, вынул изо рта не затушенную сигарету и бросил её в ведро.
Капитан, не ожидавший таких действий от стармеха, невольно отпрыгнул от него на пару метров.
Но ничего не произошло. Бычок сигареты зловеще зашипел и потух в чёрном густом мазуте.
— А это в нём температура около сорока градусов, — комментировал свои действия Семён Петрович. — А в трюме мы имеем мазут около нулевой температуры. И что? Где пары? Что может там взорваться? — И с вызовом посмотрел на капитана.
Капитан молча посмотрел на ведро с мазутом, почесал точно такую же лысину, как и у Семёна Петровича и, придя в себя от только что полученного шока, раздражённо ответил:
— Достал ты меня со своими экспериментами. Делай что хочешь. Но перед началом сварки пусть весь экипаж будет на берегу, — и ушёл к себе в каюту.
Да, в пробитом танке находился мазут, у которого точка воспламенения намного меньше, чем у дизельного топлива.
На улице уже был конец октября, в Провидении по утрам температура падала ниже нуля. Температура воды - плюс четыре. То есть если забить танк полностью холодным топливом, то паров как таковых в нём не будет. От сварщика требовалось только быстро прихватить кусок стальной заплатки, чтобы зафиксировать дублировку над дыркой в деке, а потом уже тщательно обварить её. И всё.
Орлов, удивлённый такими действиями стармеха, всё произошедшее на палубе, пересказал сварщику и токарю. Те вначале удивились, а потом посмеялись и принялись ждать дальнейшего развития событий.
Вскоре стармех позвал к себе в каюту сварщика. Они вдвоём обсудили предстоящую работу и пошли в трюм. Третий механик в это время накачал в танк топливо, так что оно даже чуть-чуть вылилось на деку трюма.
Мотористы, вызванные на помощь, быстро вытерли всё насухо, а сварщик Костя в нерешительности стоял над дыркой в деке. Он всё-таки не отважился начать столь важное мероприятие. Он не верил уверениям стармеха о безопасности таких работ. Он только подчинялся правилам, что должен выполнять инструкции стармеха.
Стармех, невысокого роста мужичок, лысенький, пузатенький, стоял над дыркой в деке и курил. Он со смешинкой в глазах поглядывал на трусившего Костю.
Хотя Костя и принёс всё необходимое для сварки, но у него никак не поднималась рука начать работу.
Орлов Костю прекрасно понимал. Кому хочется вылететь Икаром из трюма на палубу?
— Чего ждём? Кого бздим? — непонимающе посмотрел на сварщика Семён Петрович. — Давай, начинай варить. – Ткнул он рукой в приготовленный инвентарь.
Но Костя в нерешительности отошёл от дырки.
— Да вы что? А если рванёт? Я, вообще-то, боюсь. Жизнь у меня одна, — мямлил он, с опаской посматривая на дырку в деке.
— Ну, смотри, — прервал его стенания Семён Петрович. — Если там будут пары, то вот этот бычок, — Семён Петрович вынул недокуренную сигарету изо рта, — который я туда брошу, воспламенится и будет взрыв.
Ошарашенный таким предложением сварщик недоумённо пролепетал:
— Да вы что? — и отскочил от решительного стармеха.
А дед, стоя около этой небольшой дырки в палубе, в которой зловеще чернело пятно мазута, взял и бросил в него дымящийся окурок сигареты.
Бычок зашипел в мазуте и погас. Сварщик удивлённо посмотрел на деда. Ничего себе! Никакого взрыва не произошло. И только это убедило его начать работу.
Вскоре он обварил дырку заранее приготовленной заплаткой, после чего загрузка трюма возобновилась.
Таким образом закончилась эпопея и с дыркой в трюме, и со стиральной машиной.



Попутно машинная команда занималась ремонтными работами с главным двигателем, чтобы обеспечить безопасный переход до следующего порта после полярных рейсов.
Семёну Петровичу после снятия последних индикаторных диаграмм не нравилась работа второго цилиндра. Он много раз показывал Орлову эти диаграммы и предлагал перебить кулак распределительного вала на этом цилиндре. Но времени для такой ответственной никак не могли найти. То вся машинная команда занята на выгрузках, то стоянки только рейдовые.
Орлов прочитал все инструкции о проведении подобной манипуляции, но всё равно кое-что оставалось ему непонятным. Чтобы всё уяснить для себя, он пришёл к деду.
— Семён Петрович, что-то не всё мне ясно в этой манипуляции, — извиняющимся тоном обратился он к деду.
Тот оторвал взгляд от шахматной доски и непонимающе глянул на Орлова.
— Чего это тебе непонятно? Открути заглушки на ТНВД (топливный насос высокого давления), выстави маховик на ВМТ (верхняя мёртвая точка) цилиндра, а потом позови меня и я покажу тебе все остальные действия. Понял?
Орлов пожал плечами:
— Что уж тут непонятного? Сделаем. — и, развернувшись, пошёл в машину.
Они вместе с вахтенным мотористом проделали все манипуляции согласно инструкции и Орлов позвонил деду:
— Семён Петрович, — крикнул он в трубку. — Всё готово. Я вас жду.
Через пять минут дед спустился к разобранному ТНВД и в недоумении остановился около Орлова.
— Ты какой цилиндр разобрал? — возмущённо чуть ли не заорал он на Орлова.
Тот, ничего не понимая, промямлил:
— Второй…
— У тебя глаза на антипереде, что ли?! — Возмущению деда не было предела.
И только тут Орлов обратил внимание, что он разобрал ТНВД первого цилиндра, а маховик выставил на втором.
Ему от такого конфуза стало не по себе. Как это он так смог спутать цилиндры? Он с виноватым видом стоял перед дедом.
Но Семён Петрович долго злиться не умел.
— Эх ты, голова садовая, — только и пробормотал он и, постучав костяшками пальцев по лбу Орлова, приказал: — Закрывай здесь всё и готовь вот этот насос. — Он подошёл к насосу второго цилиндра и постучал по нему ладонью. — Надеюсь, что сейчас ты уже ничего не перепутаешь?
Орлову от такой выволочки было не по себе. Тем более он представил себе, как вахтенный моторист расскажет о его ошибке всей машинной команде, да и сам он уж очень низко упал в своих глазах.
Семён Петрович развернулся со словами:
— Когда всё будет готово, позови меня, — и пошёл вверх по трапам доигрывать неоконченную партию в шахматы со своим вечным соперником помполитом.
Через полчаса Орлов, когда всё было готово, послал вахтенного за дедом.
Тот вскоре спустился в машину и подошёл к Орлову:
— Всё? Ничего не перепутал? Маховик второго цилиндра в ВМТ?
Орлов утвердительно кивнул головой.
— Тогда давай сюда пульт, — приказал стармех.
Он взял пульт валоповоротки и нажал на нём кнопку проворота. Вал двигателя начал медленно вращаться. Дед уставился в отверстие от снятых заглушек. Орлов подсвечивал ему переноской. Как только плунжер ТНВД перекрыл отсечное отверстие, дед снял кнопку с пульта и приказал Орлову:
— Иди посмотри, сколько градусов на маховике.
Орлов быстро спустился к маховику, посветил в отверстие в лючке кожуха маховика и записал показания в блокнот. На маховике было семь градусов.
Он поднялся и показал результат деду. Тот взял пару ключей. Один вручил Орлову.
— Держи крепче, — вновь скомандовал он, а второй ключ сам зафиксировал на гайке толкателя и несколько раз ударил по нему кувалдой.
Дед ослабил верхнюю гайку, потом взял второй ключ из рук Орлова и немного развернул нижнюю гайку. Насколько он её развернул, Орлов так и не понял. Наверное, миллиметра на два. Потом он зафиксировал верхнюю гайку, ударив по ней кувалдой, и вновь приказал Орлову:
— А вот теперь отведи вал назад и вновь прокрути вперёд, пока плунжер не перекрыл отверстия.
Орлов чётко проделал все манипуляции и пошёл проверить градуировку на маховике. Там было десять градусов. Он записал показания и поднялся к деду, ожидавшему его у ТНВД.
Дед с удивлением посмотрел в блокнот.
— Не может быть! — Удивлению его не было предела. — Должно быть девять! А ну-ка, дай сюда пульт. Я сам проверну вал.
Орлов дал деду пульт валоповоротки и смотрел, как тот выставляет плунжер.
Дед остановил валоповоротку и сам пошёл смотреть результат измерения на маховике.
К удивлению Орлова, на маховике было точно девять градусов.
Результатом замеров дед остался доволен, но только покачал головой и пропыхтел:
— Ох и горе же ты моё луковое. Все-то надо за тебя делать. Не дашь ты мне победить помполита.
С этими словами он опять пошёл вверх по трапу из машинного отделения.
Орлову ничего больше не оставалось, как закрутить заглушки и собрать снятые трубопроводы на ТНВД.
Потом они с мотористом прокачали систему топливом, чтобы выгнать из неё воздух, скопившийся там за время измерений.
В течение стоянки машинная команда проделала ещё немало работ по подготовке главного двигателя к рейсу, но Орлов то и дело ловил на себе ироничные взгляды мотористов. Они все знали о его проколе. Авторитет второго механика в их глазах стремительно падал.
Это в давние времена, когда Орлов был ещё курсантом, для всех в машине второй механик являлся богом и царём. А сейчас второй механик - это грамотный моторист, который за все работы в ответе, за всё отвечает, всё должен знать и за все поломки расплачиваться собственным дипломом.



Вскоре все трюма загрузили наполовину, а заполнить их планировалось в порту Беринговском. Там предстояло загрузить больше двух тысяч тонн дополнительного металлолома своими силами.
За время стоянки Орлову только дважды удалось вырваться на берег. Он сразу же пошёл на почту. И так как денег в Провидения им не выдали, то он заказывал телефонный разговор с женой только на пять минут. Этого времени хватало лишь на то, чтобы известить её, что он жив и всё с ним нормально. На остальные сантименты времени не хватало.
А потом со всей толпой, поговорившей по телефону, они пошли в магазин, где закупились пивом «Исецкое».
О! Это было особенное пиво! Крепость его составляла восемнадцать градусов. И изготавливалось оно только в Провидения из-за особенностей местной воды.
У магазина при его повторном открытии в шесть часов вечера всегда толпилась кучка вечно жаждущих бичей.
Тут же сновал отряд милиции, который возглавлял лейтенант Кляйн. Он беззастенчиво вылавливал пьяных бичей и препровождал их на «отдых» в местное отделение милиции. Это для того, чтобы они не напились до умопомрачения и не замёрзли в суровом климате Чукотки. На кладбище, где находились могилы таких молодых парней, Орлов однажды побывал. А уже утром их, протрезвевших, Кляйн мирно отпускал по домам.

Конец второй главы

Полностью рассказ «Карголес» опубликован в книге «Паулина»: https://ridero.ru/books/paulina_1/