Яшкино счастье

Степановна опустила ноги с кровати и замерла отдышаться. «Чёртова комета опустилась слишком низко не к добру»- дежурная фраза сотрясла воздух полутёмной комнаты в которой все окна были затемнены старыми газетами и простынями. За что солнце было прозвано «чёртовой кометой» Степановна уже и не помнила, но вслед за ней весь двор образованный двумя бараками и её домом с проживающими стариками, детьми, шабашниками и даже попугаем, кроме как «чёртова комета» или просто «комета» не называли иначе светило.
«Вот же спякота», -выдохнув, Степановна принялась нащупывать ногой тапок, тут сердце её оборвалось. За окном раздался пронзительный детский крик.
«Откель тут дитё»- вопрос скорее риторический и даже не пытаясь придумать хоть какой-то ответ, грузная пожилая женщина направилась глянуть в окно, удачно попав левой ногой в «потерянный» тапок.
« Вот злОдии где!» -только и выдохнула она, отковыряв дыру в газете.
На самом солнцепёке между старым сараем и кучей дров, среди чурок неколотых, стояла видавшая виды детская коляска из которой раздавался звук, обрывающий сердце женщине.
Поправив на себе старушечий фартук и чего-то нащупав в единственном на нем огромном кармане, Степановна так и вышла в одном тапке на прогнившее, но ещё живое крыльцо.
«эй, прошмандовки, чей хвост проснулся?» - паровозной трубой гаркнула во всю грудь Степановна. Она думала, что очередная залётная городская притянулась к ним в Мухосранский чертог и зависает за сараем в омурах с шабашниками. Натянув на правую ногу старенький галош, до которого всё руки не доходили отнести в мусор, Степановна убедилась, что за сарайкой никого, кроме соседского кота и крапивы.
« Чёртова комета», когда ж ты свянешь?» - вытирая лоб рукавом «бумажной» кофты сердилась тётка. Крик из коляски стал тише, скорее переходил на беспомощный хрип.
Завершив свой вояж как раз у коляски, просто из женского любопытства Степановна заглянула в неё. И остолбенела. В коляске на одеялке лежал голенький младенчик с заклеенным крест накрест пластырем пупком и зелёными разводами, по маленькому тельцу ползали черные мураши.
« Фу кака мострюга» - выругалась на выдохе женщина, взяла младенчика на руки как золотинушку родную, понесла к себе.
В полутёмной прохладной комнате малец( которого сразу же окрестила Яшкой) стал тише, только инстинктивно пытался ухватить ртом за пуговицу на старушечьей кофтёне, приняв ошибочно "мачеху" за мамкин сосок.
« Вот жеж паскудница, голодного зассанного да на жаре, румынская шалава» - сочувственно ругалась Степановна на мамашу Яшки и наливала из чайника в чистую фарфоровую чашку с розочкой воды.
«Вот водицы с тобой попьём и мамка кинется искать, так мы её ухватом и причешем, а ты малец учись, учись с ложки пить, сиська мамкина видать не про твою честь»- лопотала женщина как наседка, пытаясь напоить малыша чайной ложкой, которую пытался сосать непутёвый Яшка инстинктивно
"бесталённое моё" - усмехалась заботлива женщина.

Малыш уснул на подушке Степановны прикрытый фланелевым полотенцем. Никто не бился в истерике по двору вокруг коляски, солнце уже растянулось кошкой рыжей на крыше сарайки, жара спадала.
Степановна нашла в холодильнике четверть литра молока, вскипятила смешав с водой « чтоб заворот кишок не случился от коровьева» только и прокомментировала себе, а после сбегала к коляске, где и обнаружила грязную детскую бутылочку с соской. Так же пулей обратно, «а вдруг Яшка проснулся» слепым котёнком тыкалась мысль во все извилины Степановны.
Но обошлось, было время отмыть и даже прокипятить бутылку с соской. Это в теории легко, а на практике чертыхалась Степановна полчаса с её то суставами… Пальцы непослушные, ноги никудышные и дырявая голова — вот и весь скарб Степановны. Только и могла, что позвонить невестке на работу и сказать только одно слово «Срочно». Это был знак, уговор, когда время шло на секунды.

Ирка примчала не сняв халата и сабо...Как была в медпункте так и в машину прыгнула, уже по телефону уговаривала Дмитрия Николаевича войти в положение и доработать смену без нее, подробности с бутылкой коньяка обязательно, но утром.
Даже не закрыв дверцу машины, Ирина мчалась к немолодой женщине через рытвины, канавы, кучи мусора и крапиву, вслух вспоминая все свои недовольства и что они давно приготовили ей комнату в своей квартире, что упрямство Степановны доставляет геморрой и всем, всем, всем вплоть до подрыва экономических устоев государства.
Резко распахнув дверь Ирка кинулась к плачущей на полу Степановны, со словами приступ, давление, скорую, где болит….
пожилая женщина только отмахивалась от невестки и показывала в сторону кровати...На которой от причитаний Ирины и обозначил себя проснувшийся Яшка.
Какие мысли пронеслись в голове Ирины не знает никто, замерев на несколько минут но выйдя на перезагрузку Ирка громко вздохнула...и Ноги сами понесли её на крик , как по маяку… Идут на реверс самолёты. Малыш. Живой. И уже не важно откуда, своих у Ирки с мужем не было, много попыток бесплодных, слёз, разочарования и снова попытки. И вдруг вот. «Яшка это» только и выдавила Степановна, наконец-то собрав рассыпанные таблетки в пузырёк.

-Ирк, дай запить. Да воробью этому молоко в сотейнике на кухне.
Молодая женщина профессионально взяла Яшку в одну руку а другой изловчилась молоко в бутылочку и соску сверху, да в голодный ротик воробушка.

В комнате, через дырку в газетном затемнении Степановна наблюдала как на крыльце барака, поддерживая друг друга появились сестры Лептуновы.
«Давненько вас не видно было»- от комментировала Степановна. Сёстры направлялись к коляске.
« А-а-а! Проснулись ,голубы!»
Так вот почему пару недель тишина во дворе, кто ж из вас расстарался то жильца нового подкинуть? Ой ли, Катька! Выдохнула Степановна, когда увидела, что младшая из сестёр упала на коляску, не обнаружив в ней ребёнка, затем повалилась и коляска и старшая сестра с невнятными воплями про украли.

Ирина не сводила глаз с активного насосика, который управился с молочком и снова получал порцию кипяченой водички с чайной ложечки. « Счастье ты моё» - улыбалась Ирина, глядя на Яшку, утирая нос и слёзы своим старушечьим фартуком Степановна, наблюдая всю картину со стороны.

«Я участковому, а ты скорую вызывай» властно сказала Степановна, «нельзя им Яшку отдавать. Ты ,Ирк, опекунство оформи, мне не дадут, старая» Ирка уложила уставшего и сытого Яшку на подушку, кинулась исполнять приказ свекрови.