Трое в Пути. Хроники. 46. Татьяна Дума

46
Звонок вернул меня в круг реальности. Жена старого доктора,  извинившись, что все спонтанно, пригласила нас с мужем на легкий ужин перед отъездом наших детей и моего мужа. В голосе я услышала грусть. Это было мне очень знакомо. Приезд семьи сына с внуком, многочисленных гостей, все это подошло к завершению. Новые клиенты в клинику начнут заезжать через неделю, доктор позволил себе отдых. А вечером восстановится привычная тишина.
Странно, все эти дни не получилось мне пообщаться со старым Алхимиком. Он попросил меня о встречи после отъезда гостей. Он, как и я, решил еще остаться в клинике.
Мы быстро собрались и спустились в сад, где уже собрались молодые семьи нашего сына и доктора Сани с детьми. Дети, хотя и старались вести себя степенно, но это им плохо удавалось.  Были в саду и Цесси с мужем. Веселой компанией мы вошли в кафе, квартира доктора нас не могла вместить.
Нас пригласили к столу, все уже было готово. Несколько прощальных тостов, шум за столом, все было обычно для такой ситуации. Я не сразу увидела призывающий выйти жест доктора Сани.

Мы вышли в сад. Закатное солнце украсило красивые клумбы, с любовью разбитые женой доктора. В их оформлении прочитывалась ее тоска о родине.
- Простите, что решил побеспокоить вас. Боюсь, мы не скоро встретимся. Я должен вам сказать это, поймите меня. Я бы никогда не отказался от Цесси, не будь такой разницы в возрасте. Она только начинала жить. Я не был уверен смогу ли сделать ее счастливой. Для этого моей любви мало. Хотя это все в прошлом. Не буду юлить. Разговор о другом. Цесси вам рассказала? – он замолк, внимательно глядя мне в глаза.
- Саня, о чем ты? – я не хотела говорить о разговоре с внучкой.
- Зачем я спрашиваю? Конечно, рассказала, вы самый близкий для нее человек. Не осуждайте меня. Я буду рядом с ней, что бы ни произошло. Я ее не предам.
Мы молчали, понимая то, что не было произнесено.
- Рожать она будет в моей клинике, - я поняла, что он, как врач, знал уже о беременности Цесси.
- Не будем забегать вперед. Пусть все идет своим ходом, - я не захотела обсуждать сказанное им или удивляться его знанию. Я улыбнулась и пригласила его вернуться в зал. Мне стало интересно – понял ли кто-то еще ситуацию с беременностью? Пожалуй, вряд ли, он просто был участником событий. Это и позволило увидеть едва заметные перемены внучки.

Мы провожали гостей, выйдя во двор. Машины уже прибыли. Мои милые внуки так быстро росли. Сын и невестка повзрослели, но это придавало им шарма. Красивая пара. Да и Цесси с мужем им не уступали. Муж обнял меня и попросил не совершать рискованных поступков. Дорога предстояла не близкая, все быстро разошлись по машинам и двор клиники опустел. Я подошла к жене доктора и обняла ее. Ей было особенно не просто расставаться с близкими. Мы решили попить кофе, я приняла их предложение, понимая, что им сейчас не хочется оставаться совсем одним.
Мы прошли в дом, в котором не раз принимали меня в тяжелые моменты болезни моего мужа. Мне не передался талант моей мамы – она всей душой отдавалась созданию домашнего уюта. До трагической гибели моего отца наш дом казался мне маленьким раем. Такой же талант был дарован жене доктора. В каждой детали убранства дома чувствовалось ее старание. Он не был перегружен, тонко соединяя две культуры Китая и России.
Кофе сварил доктор, не доверив это нам. Мы расположились в их уютной гостиной и  стали говорить не о прошедшем юбилее, гостях или детях. Разговор пошел совсем на другую тему. Возможно, присутствие старого Алхимика, который вскоре присоединился к нам, так повернуло беседу.
Я спросила жену доктора – что было все эти годы самым трудным? Китай – совершенно иная культура.
Ее ответ стал для меня неожиданностью.
- Самое сложное? Пожалуй, язык. Не сам язык, он достаточно не сложный, а структура этого языка. Она целиком определяет структуру мышления китайцев. Не в обиду им будет сказано – это значительно осложняло общение. Муж знал русский язык неплохо, изучив его за годы учебы в Москве, позднее он научился думать на нем, поняв и приняв его преимущества.
Старый Алхимик, молчавший до этого, решил присоединиться к беседе. Его речь, как всегда, привлекла к себе глубиной и неожиданным взглядом на проблему.