Две россии

ДВЕ РОССИИ
Чеканная формула Ахматовой "Встретились две России, которая сидела и которая сажала" ощущалась мной как создающая не вполне точный образ реальности. Специально я об том не думал, но на периферии сознания видимо, имело место что-то типа элементарной калькуляции:  каждый сажавший посадил много, и потому их куда меньше. Однако же недавно, в связи с работой над уяснением механизмов тоталитарной пропаганды, я наткнулся на ряд работ историка Олега Лейбовича и его команды, которые несколько реструктурировали мои представления. Каких-то сенсационных фактов в них нет, и разные конкретные истории в русле эмпирического фона рассуждений авторов неизвестны лишь обладателям вполне девственного исторического сознания. Но четкая постановка акцентов «донажимает» какой-то выключатель в мозгах, и картина смотрится по-другому.
Вот несколько цитат:
«партийные чистки предшествовали и сопутствовали политическим репрессиям, партийные организации принимали в них посильное участие, что запустило процесс их самоуничтожения. «Собрания превратились в войну "каждого против всех". Никто не мог остаться незапятнанным – от директора завода до мастера цеха и токаря в калибровочном цеху»»
«процедуры партийных чисток и признания в застенках НКВД были звеньями одного и того же процесса»
«во временной интервал между августом 1936 г. и ноябрем 1938 г. партийные собрания изменили свою функцию: из инструментов нормализации они превратились в орудие террора против собственных участников».
«в «закрытом письме» от 29 июля 1936 г., разосланном на места, ЦК ВКП(б) предупреждал... неотъемлемым качеством каждого большевика...  должно быть умение распознавать врага партии». .. Партийцы прорабатывали доклад Сталина на февральско-мартовском (1937 г.) пленуме ЦК ВКП(б), в котором могли прочесть, что «сила (современных вредителей, троцкистов. – О.Л.) состоит в партийном билете, в обладании партийным билетом. Их сила состоит в том, что партийный билет дает им политическое доверие и открывает им доступ во все наши учреждения и организации». Для борьбы с троцкистами необходимы «...новые методы, методы выкорчевывания и разгрома». В соответствии с этими прямыми указаниями партийные организации приступили к беспощадной чистке своих рядов».
«Атмосфера партийных собраний была накалена до предела... ОТМОЛЧАТЬСЯ ЗНАЧИЛО ПРИЗНАТЬ СЕБЯ ВРАГОМ [капслок мой – Б.Ш.]. «При обсуждении обвинительного заключения по делу убийства Сергея Мироновича Кирова Баранов нигде не выступал, не определил своего отношения к этому злодейскому убийству», – читаем в постановлении парткома завода №19 об исключении А.Г. Баранова из рядов ВКП(б).
«Партийные собрания продолжались часами, после перерыва возобновлялись на следующий день и зачастую заканчивались глубокой ночью... Люди... слушали иступленные речи записных ораторов, яростные перепалки, видели слезы на глазах поверженных начальников, неприкрытое глумление победителей и отчаяние побежденных, ждали обвинений в собственный адрес, сомневались в своих товарищах и даже в себе...»
Ну и так далее...
Фундаментальная ошибка моей подсознательной арифметики была в недопонимании того, что Россия, которая сажала, - это не только НКВД, даже вместе с авторами  «4-х миллионов» (по Довлатову) доносов, но также и все, выступавшие на партийных (комсомольских и прочих) собраниях, митингах и т.п. А это уже несметное множество. И, пожалуй, сюда стоит приплюсовать и тех, кто,  по Галичу, «молчали по-разному, но не против, конечно, а за» («промолчи – попадешь в палачи...»). И не стоит забывать и членов их семей, подобно тому, как к другой стороне и сама власть относила «членов семей врагов народа».  И, по крайней мере, большой частью сюда же примыкают переходившие улицу при встрече с женой репрессированного. Так что, похоже, арифметика оказывается обратной, и выходит, что Россия сажавшая – это хоть и не вся Россия не сидевшая (впрочем, отчасти - и немалой части - и сидевшая), но огромная ее доля. Надо сказать, что статус сажавших и причастных в какой-то мере транслируется от отцов к детям («не из тех Муравьевых, которых вешают, а из тех которые сами вешают»).  Так вот, думается мне, это одна из главных причин глубинной сталинизации массового сознания.