Первое причастие

        Первые 30 лет моей жизни у меня ни разу не болела голова. Я даже думала, что голова болит, только если по ней ударили. Но всё когда-то бывает впервые.

В 90-е годы музей, в котором я тогда работала, сделал ставку не столько на научную работу, сколько на превращение в туристический объект. Поэтому мы регулярно участвовали в туристических выставках. В тот год выставка проходила в спорткомплексе «Олимпийский». В один из дней мне нужно было поработать там на стенде.

Чтобы отразить специфику музея – русская история и культура  XVII века, мы наряжались в а-ля боярские платья. Цель – привлечение внимания к нашему стенду, раздача буклетов и ответы на вопросы.

Работа несложная, но это был первый мой опыт такого рода, и я оказалась к нему совершенно не готова. Я не взяла с собой ни воды, ни еды, не оговорила, какие перерывы на отдых мне положены. В результате я бессменно простояла у стенда с 10 утра до 6 вечера.

Один раз я отошла в поисках еды и туалета. На весь огромный «Олимпийский» кафе и туалет были представлены в единственных экземплярах, и к обоим тянулись длинные очереди. Мне показалось неловко встать в очередь в боярском костюме. И я вернулась к стенду.

Народ постоянно подходил. Много вопросов не задавали, но почти все норовили со мной сфотографироваться. В то время для этого были только фотоаппараты, преимущественно «мыльницы» и все со вспышкой.

В результате восемь часов я провела без воды и еды, в многолюдном, шумном помещении, постоянно ослепляемая вспышками, в многослойном тяжёлом костюме, а главное, в шапке-короне, которая была мне немного мала. Корона по краям была обшита жемчужинами. И когда я, наконец, сняла с головы эту ношу, я увидела на лбу такие глубокие ямки от них, что ужаснулась. Да, тяжела ты, шапка Мономаха!

Чувствовала я себя прескверно. Мне давно уже не хотелось ни пить, ни писать. Самое интересное, что я не могла понять, что у меня болит. Так как голова у меня никогда не болела, то, видимо, не сформировались нейронные связи, которые могли бы идентифицировать эту боль.

До дома предстояло ещё ехать на метро в час пик. И это только усугубило мои страдания.

Дома я сказала, что, наверное, заболела. Мама дала мне таблетку цитрамона. Не включая свет, я легла на кровать и приготовилась умирать.

Удивительно, но я интуитивно выполнила правило трёх «т» при головной боли: темнота, тишина, таблетка. И через несколько минут в голове начало проясняться, тошнота отступила, и жизнь перестала казаться невыносимой.

Правда, в ней теперь появилась периодическая головная боль. Ну, что ж, жизнь, такая жизнь...