Семь писем или Уроки жизни и любви, письмо 6, ч. 4

Повесть о первой любви, из цикла ПИСЬМА, рабочий вариант.
Все герои вымышлены, все совпадения случайны.
Публикуется впервые!

 2. УРОКИ ЛЮБВИ

Письмо шестое, часть 3 - http://proza.ru/2024/01/27/900

ПИСЬМО ШЕСТОЕ, ЧАСТЬ 4,

Комментарий Рассказчицы:

Наступили новогодние праздники. Нас, теперь уже второкурсников, задействовали по полной программе во всех городских мероприятиях. Я успевала не только танцевать в ансамбле, но и быть ведущей праздничных мероприятий..
 Помню, что зима была безумно холодной и снежной, но танцевать или вести программы в образах новогодних персонажей приходилось в обычных сценических костюмах. Попробуй возразить, права покачать — останешься без зачета, до экзамена не допустят. Вот тогда — то и не сберегли мы свое женское здоровье, застуживались девчонки, болели часто, многие не смогли потом иметь детей. Одни сквозняки на сценах чего стоили, а ночевки  на этих же сценах в каких-нибудь гастрольных поездках? Какие там гостиницы — на нас экономили во всем. Что преподаватели? Они себе звания делали, категории, мы для них были рабочим материалом, средством для достижения целей. Никто нас не щадил, ни жалел, ни считался ни с чем. Главное было — не подвести, не уронить честь училища и сдать зачеты. Мы были люди подневольные, перечить не смели.

Как  пример, такая вот история. Должны мы были оказывать шефскую помощь многодетным семьям. Иначе —  делать уборку в доме, ходить в магазин. Придешь, а там деточки великовозрастные  сидят, насмехаются — трудитесь, мол, вам положено. Одно дело, когда действительно маленькие дети да старики, не грех и помочь, а когда здоровенные лбы или пьющие люди?!
Нашей группе досталась семейка, в которой пятнадцать детей. Старшие дочки уже сами рожали и не поймешь, где чьи дети, мал-мала меньше. Убирай, не убирай — все одинаково, благодарности не дождешься. Под этим предлогом некоторые наши преподаватели своих приближенных не к подшефным отправляли, а к себе домой.  Они там и приготовят, и поедят, и помоются сами. Все лучше, чем мы у этих подшефных.
После того случая  меня тоже отправила к себе одна из преподавателей, пожалела, якобы. Дочки ее такие избалованные, веревки вертели из нянек. Ведь пожалуются матери — и кончится лафа, вот им все и позволялось. А я не стала сюсюкать — я строго, как с братом своим, но по-доброму же, ведь дети. И с игрой, с выдумкой — они чуть поревели, а потом успокоились и вели себя хорошо. И стали меня требовать, чтобы к ним приходила, а не другие няньки - снова старшие  зло затаили.  Мне не хотелось повторений того, что было и я отказалась ходить в няньки, лучше уж шефская помощь.  Тогда преподаватель пригрозила, что я не сдам  ее предмет. Так я выучила почти весь учебник наизусть,  до сих пор помню многие правила. Экзамен сдала на «отлично» - не к чему было ей придраться, да и не одна она принимала, а целая комиссия.

  Но все было не так просто, как могло показаться. На уборку меня забрала к себе физручка.сказали мне, мол, не хочешь со старшими, с общежитскими, так пойдешь с остальными.
Привела она нас  к своему другу. Он был инвалидом, еле с палочкой ходил после травмы. Пришли мы с Галкой и Светкой, все перемыли основательно, хозяин остался очень доволен. Физручка дала команду приготовить ему еду дополнительно — автоматом все зачеты поставит, вот я и приготовила  борщ и тушеную картошку, в больших кастрюлях, чтобы надолго хватило. Хозяин был так доволен, что стал нас кормить, бедных студенток. Налили и по рюмочке, мол, домашняя настойка. Я отказалась, но физручка требовала не обижать, опять про зачеты напомнила....
 Ну, выпила я всего рюмку, а стало мне настолько  плохо, словно ведро гадости приняла. Мне же категорически это было нельзя, но кому это важно?! И голова разболелась, и стало так полоскать, что от горшка было не отойти. Физручка быстро отправила Галку со Светкой, а меня уложила на диван, тазик дала. Мол, пока не оклемаешься — будешь здесь. И ушла. Какие-то таблетки давали мне, но меня рвало и сил не было совсем. Я то впадала в сон, то ползала в ванную.

На третий  день стало полегче, но хозяин не отпускал, мол, болей тут, скоро физручка придет. Он спал на кухне эти ночи, но на третью ночь пришел ко мне, когда я спала. Я проснулась от того, что кто-то пристраивается рядом. Скинула его на пол, но он полз опять и говорил, что он не просто так, а серьезно и женится на мне. Дверь была закрыта, не с балкона же третьего этажа прыгать.  Он говорил, что лучше по согласию все, как другие, а то больно я строптивая. А он же инвалид, да и силой не собирается меня брать, не насильник. Но не уйду, пока не соглашусь с ним жить добровольно. Мол, никто тебя искать не будет — вот и живи со мной, ты мне понравилась, я давно тебя приглядел, да не подобраться было. А тут такой случай! Мол, выбора у тебя нет, а жить будем хорошо, обижать не буду, а буду любить и на руках носить, все у тебя будет, что захочешь.
Потом пришла физручка, обзывала меня идиоткой. Мол, такой вариант! Что Галка, что Светка — те согласны сразу, а ты чего ломаешься? Будешь, как у Христа за пазухой. Дура, мол, молодая и своего счастья не понимаешь. Такой серьезный человек тебе руку и сердце предложил, а ты кочевряжиться вздумала. И что, что инвалид, он сделает операцию и все будет нормально и у него, и у тебя, соглашайся, пока он не передумал, желающих итак достаточно.
Хозяин действительно был симпатичный,  культурный, образованный человек, с возможностями  и мы с ним потом поговорили спокойно и серьезно, но страхов я  натерпелась сполна. Я сказала, что из жалости нельзя выходить замуж за инвалида, пусть даже богатого, а тем более таким способом. Он сказал, что все правильно, насильно мил не будешь, извинился и отпустил меня, попросив оставить все между нами и остаться просто хорошими знакомыми. Физручка орала на него, что он дурак — трахнул бы и все дела, пока была больная и немощная, куда бы делась! Так бы и женился, а то где она ему еще не порченную такую найдет теперь? Будет Галками и Светками довольствоваться. На том и расстались. Конечно, с меня взяли слово молчать, не дай Бог проболтаюсь. Светка с Галкой меня не поняли, мол, ну и что, что с палками ходит, такая партия хорошая, да и мужчина он еще молодой и вполне полноценный. Им вот не предлагает, а то они бы сразу согласились, тем более замуж.

Надо сказать, что к  тому времени некоторые наши девочки, что снимали комнаты у бабулек, смогли уже устроить свою личную жизнь. Кто-то породнился с теми же бабульками – у них, как правило, были холостые сыновья, племянники или просто соседи, знакомые. Кто-то познакомился  случайно, влюбился и вышел замуж. По-разному складывались судьбы однокурсниц, но все умудрялись и учиться, и личную жизнь устраивать, мало кто еще оставался свободным и не обремененным  семьей и домашними заботами. Некоторые не доучились, родили детей и бросили учебу, но были  и такие, что и детей растили, и учиться умудрялись. Особенно – старшие, у них было больше опыта и они умели договариваться. Все мы постепенно отдалялись друг от друга, у каждого своя жизнь.
 
 В общаге тогда так никто ни о чем и не спросил, все знали так — была у физручки дома, приболела, вот и отлежалась пару-тройку дней. Повезло, мол!
Я  же потом  в себя приходила и все думала  — что же это за напасть такая? Что за испытания мне судьба посылает? Или кто-то еще? Может, тот самый Бог, если он есть? Один случай, второй – зачем все эти испытания? Какие уроки я должна извлечь? Наверное, что третьего такого случая никак нельзя допустить!? Мало ли что еще кому в голову взбредет! Но почему??? Почему люди себя так ведут? А как же любовь? Или любовь далеко не всем нужна?
   Из полученных уроков жизни я сделала свои выводы. И  главный вывод был таким — чем кто попало, при каких-то непредвиденных обстоятельствах воспользуется твоей девичьей честью, так уж лучше пусть все случится с любимым человеком, по взаимному согласию. И главное — по взаимной любви.
 Но тогда Новогодние каникулы были еще впереди и я разговаривала со Всеволодом по телефону, твердо зная для себя, что я приеду к нему уже не маленькой девочкой, а так, как он и ждет.

***
Рассказчица вдруг надолго замолчала, я подумала, что на сегодня  достаточно воспоминаний, ей ведь нелегко  дается вся эта откровенность, не каждый сможет.
 
Мы еще помолчали какое-то время, каждый вспоминая свое... 
Чай давно остыл, в комнате стемнело...
Я не решалась нарушить тишину, но моя Рассказчица сама спохватилась, засуетилась, включила свет и побежала ставить чайник на плиту. Когда в чашках снова был свежий чай и от него исходил приятный аромат мяты и малины, мы вернулись к нашей беседе.
  - Рассказываю дальше, что уж в себе носить-то! - сказала она, помолчала еще немного и, глубоко вздохнув, продолжила вспоминать свою жизнь, те непростые для нее времена...
(2024 г)
Продолжение следует