2 глава. Разочарование

Вот уже месяц  прошёл, а насчёт свадьбы никаких телодвижений незаметно.  Честно говоря, меня это начинает нервировать. Даже дата свадьбы ещё не выбрана, не говоря о начале приготовлений.
Может родители делают всё тайком от меня, готовя сюрприз? Только  слабо вериться в альтруизм моих родителей, скорее они свалили бы всё на меня: “мол разбирайся сама, не маленькая”. Сюрпризы тоже бывают разные. Сколько не посылала весточки Пламенному, он отвечал, очень сжато ссылаясь на занятость, невозможность пообщаться. Всё это как то настораживает и не внушает хороших надежд. Что же могло произойти такого, что от меня все скрывают?
К концу месяца нас вызвала командир Быстрая, и сообщила радостную весть, на столько радостную, что я удивляюсь, как я без этого жила раньше… Нас уведомили, что на границе расплодились твари, и большая стая химер движется в мирную зону страны, и наш таксис переброшен туда, для их подавления этой вылазки. 
Ануннаки, наши соседи в своих лабораториях выводят разные виды. Много у них неудачных, потому, что не соображают, что делают, очень хотят рабов бездумных, без словестных получить, для разных работ, с природой соревнуются, а что получается – то лезет к нам, их называют химерами.  Опасные, голодные и злые.
По приказу мы выступили в ночь. К рассвету были на месте.  Первое, кого мы встретили, были василиски, даже не долетев до места назначения. А потом были змеи амфисбены. Эти гады имели две головы, одна нормальная с пастью полной мелких зубов, вторая на хвосте, с ядовитыми передними зубами. Они ползли подняв вверх двойные головы, с горящими как свечи глазами,  и шелест от них заглушал звук наших крыльев. Амфисбены питались трупами павших, до нашего прилёта здесь прошёл бой.  Они были отвратительны.
Пришлось принять бой, что бы отогнать этих гадов от трупов наших павших товарищей.
Аннунаки вывили этих амфисбенов из клеток древнего змея Иллуянки. Совсем недавно проводились раскопки в античном храме, и там был найдены останки этого чудовища, раньше считавшегося вымышленным. Их изучали. А в один прекрасны момент, останки пропали. Где-то, через год после этого поползли двуглавые змеи. Как био-материал попал к соседям мне не известно, но надо признать, что где-то есть их крот. Наверняка этим уже занимаются.
Пока мы бились с этими многочисленными гадами, на нас сверху налетели химеры. Кто поверит, что эти твари сами решили напасть на Макарию?  Уж явно не я. Я уверенна, что за ними кто-то должен стоять и руководить. Хотя официально считается, что это беглые экземпляры из лаборатории, лишённые разума и не способные подчиняться. Враньё!
Мы облетели место боя. В середине красовался разорванный взрывом дирижабль храма Гекаты.  Это хим-отряд поддержки. Все бескрылые были мертвы. Ещё бы, рухнуть с такой высоты, да ещё и взрыв. Ну не могли же его химеры устроить.
Трупы крыланов обезображенные огнём валялись тут же. Жалко ребят. Завернув за ост дирижабля, я обомлела. Это вообще ни во что не вписывалось. Молоденькая жрица была прикована к шесту. Вокруг неё были трупы наших. Скорее всего за неё сражались.
- Может её как приманку использовали? – предположила одна из моих ник.
У девочки из храма Гекаты был вспорот живот, выколоты глаза и вырван язык. Естественно, она не выжила. Я даже предположить не могла, какая из химер на такое способна. Это что-то новое, о котором необходимо было доложить выше.
Оставив две пятёрки ник похоронить мёртвых, я взяла с собой только альвов и мы понеслись вперёд.
Твари действовали слаженно, змеи отвлекали, когда летающие химеры атаковали. Всей пятёркой альвов, мы набросились на огромного василиска, двигавшегося в сторону погибшего дирижабля. 
Все знают, что нельзя смотреть в глаза этого королька, от взгляда василиска каменеешь. Так нет, малолетний крылан, выпендривавшийся перед своими собратьями, естественно, оказался в зоне действия взгляда. Еле успела отбить крылом. Ну как таких малолетних придурков посылают на боевые задания. 
Давать по шее рыжему вояке я не стала, просто времени не было. Оставалось только выразительно посмотреть, отчего желторотый задрожал. Всё ещё впереди, когда вернёмся в казармы. Главное, что бы эти птенцы все вернулись. Из гастрафета я всадила пять выстрелов в глаза василиска. После чего на него накинулись рыжие воины и растащили его на мелкие кусочки. Видимо, в память родителям пошлют. Всё это делали, уворачиваясь от двухголовых амфисбенов.
А потом появился огромный экземпляр, претендующий на прямое родство с легендарным Иллуянкой. Он возник неожиданно то ли из-под земли, то ли прятался за василиском. Он одновременно атаковал с двух сторон. А сверху три химеры, не будь дурами, напали.
Я только и следила, чтобы не потерять своих огненных оболтусов, которые, естественно ни о чём и слышать не хотели, рвались в бой.
Зачем им ника, зачем их вдохновлять? Их оттаскивать надо было. Нечисть мы конечно перебили, но благодаря мелким пакостникам, у меня была располосована рука, когтями химер, а на суставе бедра красовался укус змеюки. Так, что до казармы, что бы раздать всем подзатыльники, я не дотянула. Прямо с поля боя, меня отправили в госпиталь. Хотелось бы ногу не потерять, из-за токсичного яда.
Провалялась я долго. Где-то к концу месяца в госпитале меня навестил Пламенный. Было как раз после очередной операции. Ногу удалось сохранить.
Эрот был нахохленный и грустный. Его лицо, обычно как наливное яблочко, с очаровательными ямочками на пухлых щеках, сейчас стало серьёзным и резким. При этом цветы он не забыл, великолепные, яркие, как он сам.
- Я по тебе очень соскучился, - растягивая слова произнёс Пламенный, доставая цветы из-за пазухи. – Держи, это тебе. Пожалуйста, будь поаккуратней, я за тебя волновался.
- Я тоже скучала, - я приняла цветы и тут же уткнулась в них носом. Как они божественно пахнут. Ощущение ненужности и потерянности тут же удалилось куда-то в горы, оставляя место сладкому покою. Рядом с любимым я чувствовала умиротворение, а то, что он волновался, и оттого такой встрёпанный льстило моему женскому самолюбию. Обо мне беспокоился мой эрот, который скоро станет моим мужем, а все его поклонницы и воздыхательницы так и будут лежать у наших ног. Ведь только я его избранница.
Пламенный взял мою руку в свои.
- А почему ты не отвечал на мои сообщения, - вдруг вспомнила я.
Эрот тяжко вздохнул.
- Прости, - он в умоляющем жесте сложил руки, глаза его стали влажными, большими..., - прости, прости, прости…
- Понимаешь, Славная, я тебя очень-очень люблю, но… - он замялся.
- Нам надо расстаться, - наконец решился эрот.  Я опешила. Его слова слабо доходили до моего сознания.
- Это шутка? – превозмогая ком в горле, переспросила я. – Она не удачная.
Пламенный сидел, молча перебирая пальцы на руках, стараясь не встречаться со мной взглядом.
- Ты точно мой жених, а не клон анунаковый? – мне не хотелось верить в происходящее. – Шпион.
Эрот нервно хихикнул.
- Какой я шпион, я такая же жертва обстоятельств. Я не могу на тебе жениться. Родня не позволяет. Вторая тётя обратилась к Верховной… Та наложила запрет. Что я теперь могу… Свадьбы не будет.
Я откинулась на валик на госпитальной кровати. Теперь, по крайней мере, понятно, почему все молчали, и отчего не было  известий от этого горя жениха.
- Ничего, найдут тебе красивую, родовитую, со всех сторон крылатую.., годную и тебе и второй твоей тётке – утешила я эрота.
- А вот и нет, - он вскочил, - я в аристотели пойду, назло. Не хотят, что бы я счастлив был в браке, так вообще не совью гнезда.
Я посмотрела на него, как на дурака, не когда не понимала, почему себе-то вредить надо.
Пламенный пожал плечами.
- Может в этом моё предназначение, может, я счастлив буду. Буду дарить поклонницам любовь, буду петь и танцевать для них. Буду наслаждаться музыкой, сочинять стихи… А вдруг это моё! Накоплю денег, и тогда никто ничего мне сказать не посмеет.
- Может нам проще было бы сбежать вместе, - всё ещё не веря в расставание, предложила я. – Тайно пожениться?
- Нет, так не пойдёт, против семьи я не пойду. Пусть  они в следующей жизни ответят за свои грехи передо мной. Каждый пойдём своей дорогой.
- Главное, что бы эти дороги больше не пересеклись, а то ведь голову откушу, и скажу, что так и было – не выдержала я. – Вали уже.
Открыв окно, Пламенный вылетел проч.
Слёзы брызнули из глаз сами собой. Было очень обидно и больно.
В плачущем состоянии меня застали девчонки. Добронрава и Молниеносная решили проведать меня в госпитале. Услышав о случившемся, кира обняла меня, словно маленькую, прижала к себе… Молниеносная же, сразу же вылетела в окно, следом за эротом. Ой, не завидую ему, крылья повырывает и права будет.  Сквозь обиду и злость я не могла рассуждать логично. А кто бы смог? Все что привыкли, что их женихи бросают. У меня вот такое впервые.
- Догони этого гада! – крикнула я вдогонку подруге, и опять продолжила заливать слезами плечо Добронравы.
- Не, милочка, так дело не пойдёт, - кира отстранилась, - тебе обязательно надо чем-то заняться. Ты, прям, на себя не похожа. Глазки вытрем, и давай ка подумаем, куда бы тебе во время лечения силы применить.
- Давно работа лежит, защититься хотела “Мотивация поступков разных рас”, - шмыгая носом, прогнусавила я. – Материал ещё дособрать надо.
- Вот и отлично, этим и займись, - обрадовалась Добронрава возможности зацепиться для вытягивания меня из болота соплей и слёз. – Давай устроим мы тебя в Академию преподавать.
- Что я преподавать буду, как с химерами драться, или дурой с эротами быть…
- Не реви…
Дальше мы обсуждали, что же я могу преподавать. Остановились на истории. Так, что будет время сейчас вспомнить курс, почитать умные книжки и вперёд к детям. Они не менее опасны чем химеры, только убивать их нельзя.
Выбрали Академию “Говорит Молодость”, являвшуюся учебным заведением для самой высшей знати Макарии. Добронрава настояла, что я не только должна заниматься, собирая материал для защиты, но и обзавестись нужными в столице связями.
Молниеносная вернулась расстроенная и всклокоченная как десять тысяч гарпий.
- Упорхнул гадёныш. Носиться как стриж. Не догнала, - ника пристроилась ко мне на кровать, уставшая, привалилась ко мне плечом. – У твоего избранника трепетание крыльев повышенное. Колибри недобитый. А так хотелось пендель дать.
- Ну и дала бы, - Добронрава опять обняли меня, видя, что я опять собираюсь разреветься. – Мы в Элезиум собрались. Славочка преподавать будет в академии “Голос Молодости”.
- Молодцы, хвалю, - Молниеносная одобрительно поцокала. – Ладно, смотаюсь, справки наведу.
Сложив крылья подруга гордо вышла в дверь, словно таксиарх на параде, а мы с Добронравой продолжили щебетать о дальнейшей жизни.
Из госпиталя подруги встречали меня с цветами, но весь их вид был несколько странным, не предвещающем ничего хорошего.
Прихрамывая, опираясь на костыль, я попала в их объятья, вместе мы пошли праздновать моё исцеление в ближайший трактир.
Разлив в килики разбавленного вина, мы заказали закуски и начали разговор.
- Не везёт тебе подруга, - Молниеносная тягала сладкие, медовые печенья из общей миски, Добронрава на неё смотрела ласково, как на маленького ребёнка, тянущегося за вареньем. Видимо, решила отдать свою порцию. Я же, на медовые сладости никогда не претендовала. – в “Голос Молодолсти” девок не берут. Нет, в эфебию пожалуйста, а вот преподавательский состав – под негласным запретом.
Меня это удивило, никогда таких ограничений не встречала.
- Там глава из горгон, какая-то родственница Верховной. Это её решение, личное. Говорят, кроме неё и какой-то старой гарпии женщин в академии нет. А она на всех мужиков претендует, - тут же объяснила положение Добронрава. – Что делать будем?
- Моли, - обратилась я к Молниеносной – помоги документы выправить, мужиком пойду. Как-то мысленно прикипела я к этой академии, отказываться смысла не имеет. Да и приставать ко мне, как к парню, никто не будет, отдохну я от любви. Хватит, поиграли.
- Альвом или эротом прикинешься? – окинув меня взглядом поинтересовалась подруга доставая грифельную доску для записи. – Лучше эротом, больше сходства.
Рыжеволосые альвы белокожи, часто веснушчатые, это всё довольно сложно изобразить, эроты же употребляют косметику, красят глаза, губы, да под них легче загримироваться.
Выпив пару амфор и обсудив всё, прихватив корзину с оставшейся снедью, мы понеслись к Добронраве. Нет, конечно, мы не совсем понеслись, ибо крылья нас не слушались. Мы от таверны вызвали автоармата , и опытный возница с ветерком доставил нас на своей самодвижущийся повозке к квартире нашей подруги. Там и началось моё преображение.
Первое что я сделала, так это отрезала ненавистные лохмы. Голове сразу стало легко и свободно. У Добронравы были в наличие все инструменты, что бы из воинственной ники сделать сексуального эрота. Подруга у нас любила животных и профессионально занималась их лечением, стрижкой, так что нашлось всё, от ножниц для волос, до краски. Под смех и открытую амфору вина подружки преображали меня в парня, мечту для каждой крылатой одиночки.
Даже умудрились вытряхнуть меня из моих кожаных армейских штанов. Это же сколько я выпила?
Утром я проснулась от головной боли и пересохшего дыхания.  Рядом посапывала Молниеносная, Добронраву я нашла свернувшеюся калачиком на подоконнике. Хорошо девочки посидели.
Дрожащей рукой я налила себе чистой воды, и жадно глотая её доковыляла до зеркала.
На меня смотрел миловидный эрот с довольно таки короткими синими волосами. Глубокие глаза были акцентированными тенями и стрелками, погрубевшая в армии кожа была отбелена и  увлажнена, и напоминала попку младенца. Даже губы были подкрашены, что уж говорить о ногтях на руках. Никогда сроду у меня не было таких ухоженных рук.
Худое тренированное тело было одето в элегантную расшитую рубаху и кожаный двубортный жилет, со свисающей цепочкой от часов. Как ни странно, часы я обнаружила в кармане. На шее было жемчужное ожерелье. Я слабо помню, как я сопротивлялась, когда его на меня надевали. Но Молниеносная меня скрутила, а Добронрава, воспользовавшись случаем, одела на меня не только его, но и три цепи. Меня передёрнуло.
Бёдра у меня узкие, как у парня, поэтому мягкие вельветовые штаны объёма не прибавили. Оставалось только натянуть высокие кожаные сапоги и одеть перчатки, и образ был завершён.
- Не одно сердечко наш эрот разобьёт, - услышала я голос Молниеносной.
- Моли, Нравка, что вы из меня сделали, - чуть не плача возмутилась я. – Почему волосы синие? Могли бы хоть красными сделать.
- Красавца мы из тебя сделали, - Добронрава в восхищении смотрела на плоды рук своих. – До этого сама кричала, что только альвы рыжие. Не знала бы кто ты на самом деле, себе бы завернула. Я уже почти влюбилась.
- Да ну вас, - найдя коричневый сюртук, я одела его поверх. Откуда мы его вчера достали… Кажется Молниеносная в лавку летала. Не помню.
- Осталось придумать тебе имя, - ника подошла ко мне сзади обняла за плечи. – Ну что, подруги, как мы такого плюшку эрота назовём?
Необходимо было придумать имя свойственное этому этносу. Если ники именовались эпитетами Побед, то эроты – Любви. Перед нами была непростая задача. Всяких там Пылких, Горячих и Сладких мы отвергли сразу.
Молниеносная ратовала, что бы я назвалась Пьяным или Безнадёжным. Да хорошо отдохнули. Добронрава настаивала на Небесном, Хрупком или Тайном. То же мне конспиролог.
- Верный, - решила я.
- Что верно, Хрупкий или Тайный, - Добронрава посчитала, что я выбрала какое-то из предложенных ей имён.
- Буду эротом Верный, - пояснила я подруге. – Верная Любовь это же красиво. Никто никого не предаёт. Тут и надёжность и определённость. Да, нравиться мне это имя.
- Так и решим, - Молниеносная записала это на своей грифельной доске. – Ладно, девчонки, я полетела, документы сделаю, ещё рекомендации надо.
- И мне пора, - я тоже двинулась к выходу. – В казармы надо отпуск по ранению оформить, а потом насчёт академического отпуска договориться.
Через неделю, с новыми документами и рекомендательными письмами эрот Верный ехал на паровозе в Элезиум. Полноценно летать пока не позволяли ранения, пришлось пользоваться транспортом бескрылых.


Продолжение следует.