Крылышкуя золотописьмом тончайших жил

К золотому фонду частного собрания Гуэннол почитают за честь обратиться такие богатые музеи, как Бруклин и Метрополитен. Его основала в 40-х годах прошлого века чета Мартин, обыграв в его названии свою фамилию. В Уэльсе, где они провели медовый месяц, слово «гуэннол» означает «ласточка» (по-английски – «мартин»). У сына стального магната Алистера и его супруги Эдит есть и стальная деловая хватка, и тонкий вкус ярых эстетов. В каталоге, изданном в память о выставке сокровищ дома Гуэннол в залах музея Метрополитен в числе редких шедевров древнего мира был указан и крохотный, но дивный артефакт из египетской гробницы.

Г. Картер нашёл его обломки в Фивах и датировал эпохой заката XVIII династии. В том же разобранном виде его унаследовал арт-дилер Дж. Бруммер. И лишь в 1938 г. Шелдон Кек ловко и умело собрал его в лаборатории Бруклинского музея. На явленное маленькое чудо – тонко изваянную фигурку саранчи, тут же положили глаз супруги Мартин. Уже вскоре они выкупили её у Бруммера и открыли публике. В наследии цивилизации фараонов в равной степени поражают и величие циклопических монументов и дивная прелесть утончённого искусства миниатюр. С изыском форм и богатым декором делали не только регалии и амулеты, но и разные предметы быта.

Те же косметические приборы вроде ложек для теней и бальзама столь вычурны и хрупки, что иной раз нас одолевает и сомнение в их практичности. И это сомнение, как и в случае со многими «парфюмерными» вазами в виде рыб, может иметь под собой самое твёрдое основание: обычно такие ювелирные «игрушки» не покрыты следами износа, а значит, их явно делали для церемонии погребения, как ценное подношение усопшему. Но всё же иной раз эти стильные и затейливые вещицы не были лишь безделушками в доме. Так и фигурка саранчи на самом деле была мини-пеналом для галены – теней из свинцового блеска, который при фараонах заменял сурьму.

С самого начала эта хитрая статуэтка была задумана как сложная составная конструкция. С точки зрения энтомолога тело насекомого выточено из кусочка слоновой кости очень реалистично, но оно было окрашено ярче, чем в природе: голова цвета жжёной умбры, чёрные лавровишни глаз, и «ворот» за головой тоже чёрный, а брюшко махагоновое. На спинке было очень аккуратно выдолблено и тоже тщательно выкрашено овальное углубление. На дне его, в углу, ещё можно увидеть как бы пятнышко сажи – это остатки галены. А крышкой для оригинальнейшей коробочки служили четыре подвижных, укреплённых на штифтах из слоновой кости, крыла.

Пара нижних – узких и маленьких крыльев из дерева просто вишнёво-коричневая. А на верхних – широких, длинных и неравных по толщине от корней до краёв мы видим мелкий шахматный узор – это намёк на крылья живой саранчи, усеянные пёстрым вихрем крапинок. Из чувства «долга» перед законами симметрии египетский мастер стилизовал хаотичный рисунок под радующую его глаз геометрию. Ячейки клеток были нанесены красной тушью, после чего ступенчато окрашены с помощью жжёной сиены. Для имитации блеска крыльев живого насекомого был добавлен ещё и лак, тёмный и полупрозрачный, как гречишный мёд.

Увы, не сохранились тонкие, длинные, клонившиеся вперёд усики саранчи из бирюзового стекла – на темени остались лишь их осколки в гнёздах. Не уцелели и лапки – все шесть гнёзд для них на брюшке пустуют. Длина фигурки-ёмкости от головы и до кромки крыльев всего лишь 3,6 см. В ней уникально прежде всего обилие выступающих наружу и при этом подвижных деталей, что мало типично для египетского стиля, тяготевшего к идее компактности. И, кажется, она всё же была лишь частью какой-то более крупной композиции. В основании головы саранчи, снизу есть обломок колышка, а форма её тела грациозно изогнута.

В таком виде она лишена устойчивости. Как видно, мастер хотел показать саранчу сидящей на каком-либо растении. На египетских памятниках мотив кузнечика или саранчи, «оседлавших» стебель или цветок – излюбленный мотив. Во многих гробницах можно увидеть этих прыгунов на гирляндах всплывшего рдеста или на пышном зонтике шаткого под ветром папируса. Но, безусловно, даже самые романтические художники знали, что вспышка численности этих существ – стихийное бедствие. На страже обычной идиллии стояла целая армия насекомоядных птиц, населявших или посещавших зимой Египет, а также легионы прожорливых зверьков вроде ежей.

Но и они не всегда спасали страну от «восьмой казни». Если саранча села на растение – то она жадно пожирает его, ведь она всегда адски голодна. Так что у резной саранчи явно был свой ажурный пьедестал в виде букета или ветви дерева. К слову, в той же гробнице, где её нашли, была ещё и ложечка редкой красоты в форме ветви осеннего граната (ныне она в Бруклине: 42.411). В данном случае трудно судить о какой-то особой символике избранного резчиком образа саранчи. В Текстах пирамид фараон уподоблен акриде, вскочившей «к небу», а в гимнах войны враг движется по холмам как армада саранчи, но всё это как будто лишь метафоры.

Вот богомол и пчела куда более чётко ассоциируются с таинством смерти и возрождения. Но свой рай египтяне по не слишком ясной причине могли иной раз назвать «Сехет-санхему» («Поле саранчи»). До нас дошло и некоторое количество египетских амулетов в виде именно саранчи. Из них один археолог Робб де Пейстер Титус нашёл даже во дворце Аменхотепа III. Их культовое значение так и не расшифровано, так же, как в случае в амулетами-бабочками и талисманами в виде стрекоз. Тут можно лишь строить более или менее удачные теории. Пик моды на сложный, но элегантный дизайн косметического оборудования – великолепный век XVIII-й династии.

С началом угасания золотого блеска египетской империи она сошла на нет. Уже от времён Рамсеса II до нас дошла лишь горстка такого рода творений в былом изящно-замысловатом стиле. Той же порой (но иногда и концом XVIII-й династии) датируют ещё один чудом сохранившийся мини-пенал в виде саранчи. Его нашли в Саккара и по ошибке Л. Кеймер отнёс его к изделиям эпохи пирамид. Но при сравнении с образцом из коллекции Гуэннол всё встало на свои места. Сей редкостный предмет (ныне в Каире) из дерева и его не надо было красить вишнёво-коричневым пигментом. Он крупнее, но сработан много грубее фиванского.

И это не обязательно черта упадка: во все века уровень мастерства был разным, и далеко не всем были доступны шедевры. Л. Кеймер едва ли не настаивал на том, что очаровательный экспонат в древности играл культовую роль. Но если он и вправду был нагружен религиозной символикой, то очень косвенно. С доисторической эпохи грим на лице был маской идеала боготворимой красоты. И он же снискал славу апотропного средства. В любом случае, от ряда болезней и туч злых насекомых он точно защищал. Тушь и тени были аллегорией Ока Ра и Ока Хора. И в чёрно-искристой галене видели магию возрождения, а в изумрудно-зелёном кохле – дар вечной юности.

Источники:

The Guennol Collection Vol. 1. Edited by Rubin, Ida Ely. Copyright © The Metropolitan Museum of Art, 1975

Cooney John D (Curator of Egyptian Art and Keeper of the Charls Edwin Wilbour Collection). Fall 1948. Three ivories of the Late XVIII Dynasty. Journal article. Brooklyn Museum Bulletin. Vol. 10, No. 1, pp. 1-16 (16 pages)

Морэ Александр. Египетские мистерии (традиция, религия, культура)./Пер. с французского С.В. Архиповой – М.: Культурный центр «Новый Акрополь», 2009 г.

Эванс Линда. Богомол в Древнем Египте. Статья в научном журнале “Вестник Австралийского центра Египтологии». Университет Маккуори, Сидней, Австралия./ Linda Evans. The praying mantis in Ancient Egypt Journal The Bulletin of the Australian Centre for Egyptology Macquarie University, Department of Ancient History, Sydney StatePublished – 2004 LanguageEnglish Pages7-18 Number of pages12

Кенауи Мохамед. Насекомые в Древнем Египте (при фараонах). Статья в Египетском Академическом журнале «Биологические науки» в рубрике «Энтомология», Том 8, № 1, 2015 год /Mohamed Kenawy. Insects in ancient (Pharaonic) Egypt: a review of fauna, their mythological and religious significance and associated diseases Vol. Egyptian Academic Journal of Biological Sciences (A. Entomology) Vol.8(1)pp15-32

Критски Джин, Черри Рон. Насекомые в мифологии. Gene Kritsky, Ron Cherry. Insect Mythology. Publication info: San Jose, CA : Writers Club Press, 2000.

Бадж Э.А.У. Боги египтян. Царство света или тайны загробного мира. Пер. с англ. А.Б. Давыдовой, И.Б. Куликовой. М.: ЗАО Цетрполиграф, 2014 г

Бадж Э.А.У. Древний Египет: духи, идолы, боги. - М.: Центрполиграф, 2009.

Уилкинсон Р. «Символ и магия в египетском искусстве»/Symbol and Magic In Egyptian Art Wilkinson, Richard H by Wilkinson, Richard H. New York, N.Y. : Thames and Hudson, 1994.

Манниш Лиз. Сакральная роскошь: ароматы, ароматерапия и косметика в Древнем Египте/Manniche L. Sacred Luxuries: Fragrance, Aromatherapy, and Cosmetics in Ancient Egypt. New York, NY, USA: Cornell University Press; 1999. Также Lise Manniche - Sacred Luxuries: Fragrance, Aromatherapy and Cosmetics in Ancient Egypt, Ithaca (NY), Cornell University Press, 1999

Руиз Ана. Дух Древнего Египта. Ruiz Ana./The Spirit of Ancient Egypt. Algora Publishing, 2001. Ruiz Ana is a member of the Staffordshire Egyptology Society based in England and of the Society for the Study of Egyptian Antiquities, in Canada.

Facial Cosmetics in Ancient Egypt. Egyptian Journal of Tourism Studies Vol.16, No.1, 2017. By Engy El-Kilany and Enas Raoof. Faculty of Tourism and Hotels Minia University, Egypt.