59. Liberte, Egalite, Fraternite. Священная война

 9 ТЕРМИДОРА  II ГОДА РЕСПУБЛИКИ - 2. Последние часы.

 В эти минуты в коридоре, ведущем в зал заседаний послышался тяжелый стук сапог, загремели выстрелы. Резко обернувшись от окна, товарищи с ужасом увидели лежавшего в луже крови Робеспьера.

    Молодой жандарм самодовольно рассмеялся, опустив руку с пистолетом:
- Всё кончено! Диктатор мёртв! Я убил его!

  Было ли ранение Робеспьера в челюсть результатом попытки самоубийства или выстрела, произведенного жандармом Меда, а может, еще кем-то из отряда?  Неясно... Жан-Пьер не видел этого...

  Жером бросился на ухмыляющегося Мерда, но был жестко схвачен за обе руки и за воротник двумя жандармами, с силой брошен лицом в пол.

  Куаньяр с силой пнул в пах одного из жандармов, тот заорал и скрючился, как раздавленный червяк, но также получил сильный удар сзади и рухнул на пол рядом с Бланки.

 Если кто и покончил самоубийством, так это друг Сен-Жюста Филипп Леба, он лежал лицом на столе, под его головой растекалась темная кровь, рука еще сжимала дымящийся пистолет...
  Лафоре вдруг подумалось...а ведь у Филиппа осталась молоденькая двадцатилетняя жена и пятинедельный сын... что теперь будет с ними?!
 Сам Сен-Жюст стоял скрестив на груди руки с отсутствующим видом.

  Воспользовавшись минутной сутолокой, Лафоре осторожно подошел к лежащему Робеспьеру, склонился над ним и тут же заметил странное...

  Если была попытка самоубийства, Робеспьер направил бы взятое в рот дуло не горизонтально, а вертикально. И вот еще... наряду со следом пули, выпущенной в подбородок, заметно и повреждение слева от нижней челюсти – результат выстрела, произведенного сзади…

  Но раздумывать долго ему не пришлось, жандармы грубым толчком в плечо оттеснили его к стене. Скрестив на груди руки, Жан-Пьер встал рядом с Сен-Жюстом.

   Сопротивление было бесполезно, но страстная жажда жизни оказалась сильнее... Робеспьер-младший выскочил из окна и сломал себе ребра, его болезненный  крик было слышно даже со второго этажа, также как и циничный смех жандармов, окруживших лежащего на камнях мостовой раненого.

  Сен-Жюст и Дюма сдались с виду спокойно, без сопротивления. Анрио кто-то из побежденных робеспьеристов с бешеным криком: "Предатель!" выбросил из окна Ратуши, даже в зале был слышен звон разбитого стекла... бросив взгляд из окна, Лафоре увидел, во дворе ратуши его искалеченного также подобрали жандармы.

  Кто еще остался в нашем распоряжении? Клуб... конечно же... надо предупредить...забрать некоторые документы из архива и... найти Марэ... срочно, не теряя ни минуты отправить его домой... пусть спрячет Мари и папашу Карфадека... ведь туда они явятся обязательно... за ним...и теми документами, которые надеются там найти.

  Выбраться из Ратуши оказалось совсем нелегко, сжав зубы,  отбиваясь молотком, оставленным одним из рабочих, нанося удары не глядя, хищными прыжками,  через ступени, пробивался Лафоре на первый этаж, к выходу... На площадке первого этажа он увидел Кутона...

  Он был окружен жандармами,  никто не торопился оказать ему помощь... раненый, беспомощный, Кутон лежал на плитках пола в вестибюле Ратуши, грубо сброшенный с инвалидного кресла...

- Не торопись... тень Неподкупного! - сильного удара сзади Лафоре не ждал, острая боль свалила его на пол, чей-то сапог наступил прямо на шею... 

  Кто-то рывком за волосы поднял его голову, посеревшее лицо Жан-Пьера исказила гримаса боли, он поднял налившиеся кровью глаза и с ненавистью и отвращением увидел, что к нему склонилась злорадно улыбающаяся физиономия Луше.

- У тебя на квартире уже произведен обыск... ты знаешь, я очень бдителен... Считаю необходимым сообщить... что так заботливо опекаемые тобой "аристо" к этому времени уже находятся в тюрьме...
  Не настолько они кому-то нужны...особенно сейчас... НО... ты сдохнешь... четко сознавая, что ничем не смог   помочь своей "принцессе" и её дальнейшая судьба тебе неизвестна...  - депутат не поленился нагнуться, чтобы заглянуть в расширенные от ужаса и гнева глаза своего поверженного врага.

  Услышав, что жизни Мари  угрожает опасность,  Жан-Пьер зарычал от душевной боли и бессильного бешенства, попытался вырваться, но руки ему резко, с вывертом в суставах заломили за спину и сапог с еще большей силой обрушился на шею, придавив голову к затоптанным грязным плиткам пола.

  - И сам ты... уже почти труп... как и ваш общий идол... Это вопрос нескольких
часов... Не жди вызова в трибунал... суда над вами не будет...- лишь задыхающийся  болезненный хрип был Луше ответом.

  И обращаясь к жандармам, Луше резко и властно бросил через плечо:
- Тащите эту падаль в Сен-Лазар...