Спаси и сохрани

   - Давай! – крикнул Таун.

   Жало тряхнул головой, соглашаясь, и побежал по крыше поезда в направлении головного вагона.

   Послали же небеса такого напарника. Осторожность? Нет, не слышали.

   - Второй вагон! – успел крикнуть Таун ему вдогонку.

   Во втором вагоне охрана. Если его взорвать, то почти весь состав будет в их руках. Конечно, план так себе, но другого не было. Они должны остановить этот поезд.

   Раздался взрыв. Тауна нехило так подбросило вверх, а затем кинуло вниз, на поезд.

   Жало сделал это. Теперь осталось просто не сдохнуть, пока неуправляемый состав несётся с бешеной скоростью к контрольной точке прибытия. А, ну и ещё успеть его ограбить. А после – благополучно свалить.

   Таун через приоткрытое окно забрался в купе, находившееся прямо под ним. На его счастье, оно было пустым.

   Пока Жало проводит контрольную зачистку и разбирается с управлением в кабине машиниста, ему нужно было как можно быстрее проверить все товарные вагоны.

   Главной целью были, конечно же, альтернаторы. Если наводка верна, то как минимум один точно находится в этом поезде. Не зря же он так охраняется.

   Старик просчитал всё до мелочей. Поезд нужно было остановить сразу после станции Буровой, не доезжая до города, где его будут встречать вооружённые до зубов местные головорезы. Через два километра после станции Тауна и Жало будет ждать Молот с припрятанным в заброшенных доках грузовиком. Останется лишь обчистить вагоны и благополучно смотаться оттуда.

   Таун методично обыскивал вагон за вагоном, пока не наткнулся в одном из них на несколько внушительных по размеру коробок, накрытых плотных брезентом. Рядом сладко дремал охранник, сидя на полу и прислонившись спиной к тамбуру.

   Таун усмехнулся. Да уж, он думал, что будет сложнее.

   Вытащив из крепившихся к поясу ножен клинок, он тихо подошёл к спящему и одним резким движением вогнал ему лезвие в шею по самую рукоятку. Тело охранника повалилось на пол.

   Отогнув край брезента, Таун проверил одну из коробок.

   Вот он, красавчик! Точно такой, как описывал его старик: разноцветный ящик с табло, несколькими рядами кнопок и массивными металлическими ручками. Таун понятия не имел, как альтернатор устроен и для чего он необходим Доку, но это его и не касалось.

   В других коробках он обнаружил ещё целую кучу малознакомых ему предметов. Там были катушки, обмотанные медной проволокой, железные скобы причудливых форм, бобины с проводами разных диаметров, ящики с инструментами, лампы, обломки труб, какие-то чертежи и макеты странных механизмов, словом, всё, что только можно было себе вообразить.

   Таун почувствовал, как уверенно снижается скорость поезда. Он громко выдохнул. Жало справился с задачей. Поезд скоро остановится!

   Таун побежал по направлению к головному вагону. Войдя в кабину управления, он увидел там своего напарника, с большим удовольствием поедающего варёную фасоль из пластмассового контейнера, которую, вероятно, прихватил с собой из дома на обед машинист. Сам машинист лежал в дальнем углу кабины, связанный по рукам и ногам.

   — Когда Буровая? — спросил Таун.

   — А кто его знает, — проворчал Жало. — Я выгреб топливо почти полностью. Едем на минимальном пару. Главное, не проглядеть по пути Молота.

   — Главное, случайно в город не приехать, — рассмеялся Таун, запуская пальцы в контейнер и выгребая оттуда приличную горсть фасоли.

   Жало был очень рослым и широким парнем с чудовищно большими руками. На его фоне Таун выглядел совсем ребёнком — тощий, невысокого роста и с полным отсутствием мышечной массы.

   — Я нашёл альтернатор, — сообщил Таун. — Возможно, что не один. Не проверял нижние коробки. Всё в одном вагоне, от головы в седьмом по счёту. В остальных пусто.

   — Старик будет счастлив.

   Впереди наперерез поезду взмыла сигнальная ракета.

   — Это Молот! Тормози! — моментально среагировал Таун.

   Поезд дёрнулся, колёса заскрежетали от трения по рельсам. Таун чуть не улетел в открытое боковое окно, но успел ухватиться за спинку кресла, на котором сидел Жало.

   Состав остановился.

   Молот уже подгонял грузовик поближе.

   — Седьмой вагон! — крикнул ему Жало, махнув рукой из окна.

   Через полчаса они уже уносили ноги от ограбленного поезда. Всё прошло как по маслу. Таун думал о том, заметил ли кто-нибудь ракету. Впрочем, это было уже неважно, ведь в городе их прекрасно знают как самую отбитую банду, способную украсть всё на свете.

   Уже темнело, когда грузовик подъехал к небольшому люку прямо в земле, надёжно укрытому от посторонних глаз нагромождениями валунов. Таун и Жало спрыгнули с грузовика.

   — Поеду прямиком в ангар, — сказал Молот. — Сообщите старику.

   Бункер находился не очень глубоко, всего лишь в пяти-шести метрах под землёй. Он имел небольшую площадь, но всё же был достаточно просторным для четырёх человек. Значительную его часть занимала МАШИНА ЭЛ1, достаточно внушительная по своим размерам конструкция, этакая массивная железная будка с герметичной дверью и круглым иллюминатором на ней. Он будки, извиваясь как змеи, ползли провода, прямиком к старому письменному столу, заваленному всяким хламом. То есть, хламом все эти штуковины мысленно называл Таун, при этом понимая, что для старика они очень важны.

   Старик был здесь. Он сидел за столом, полностью поглощённый работой. Его рука выводила какие-то непонятные символы на бумаге самодельной ручкой.

   — Помяни моё слово, этот безумец всех нас спасёт! — с восхищением в голосе произнёс Жало.

   — Мы об этом всё равно не узнаем, — возразил Таун. — Если у него получится, мир изменится. Может, мы вообще не родимся на свет?

   — Это точно. Эй, Док! Принимай товар.

   Учёный, вздрогнув, поднял голову и посмотрел на них.

   — У вас получилось? — взволнованно спросил он, вскакивая с кресла и подходя поближе.

   — Более, чем, — многозначительно протянул Таун. — Целых три альтернатора, и не только. Теперь на нас объявит охоту весь город. Ты сам посмотри, сколько всякого барахла мы привезли. Молот разгружает в амбаре. Надеюсь, тебе этого хватит.

   Старик, не удосужившись ему ответить, быстрым шагом вышел из помещения в узкий коридор.

   Таун смотрел ему вслед.

   Профессор Луи Бронса никак не походил на человека, способного спасти мир от гибели. Сухопарый, сморщенный, в грязно-сером балахоне до пят, он, скорее, напоминал какого-нибудь сектанта, коих в последнее время развелось достаточно много.

   Если бы Тауну несколько лет назад кто-то сказал, что машина времени — это не миф, а самая настоящая реальность, он бы не поверил. Но этот маленький учёный доказал, что создание подобного механизма возможно. На это он потратил всю свою жизнь.

   Старик не раз пытался объяснить им всем принципы действия своего детища, вот только Таун всё равно ничего не понял. Одно только слово «электричество» чего стоило! Но оно, как уловил Таун, было фундаментальным при создании МАШИНЫ ЭЛ1. На паровом двигателе она не работает. Нет, ей подавай провода, катушки зажигания и прочую дребедень, точного названия которой Таун даже не помнил. Вот Молот хорошо разбирается во всех этих штуках, его учит сам старик. Если Бронса вдруг умрёт, не завершив миссию, то именно Молот продолжит дело. Если, конечно, его самого не подстрелят раньше.

   Мир уже не тот, каким был раньше, часто приговаривает старик. Жить становится всё страшнее и страшнее. Фанатиков развелось немерено, а мародёров — и того больше. Городам воюют между собой, воюют внутри себя. Процветают грабежи и насилие. С такими темпами скоро вообще никого не останется.

   Жало потрепал Тауна по плечу:

   — Старый что-то придумал. Смотри.

   В руках он держал пачку бумажных листов, над которыми только что корпел старик. Таун вгляделся в текст. Тот был напечатан на неизвестном ему языке.

   — Помнишь, он рассказывал, что раньше все люди говорили на разных языках? Сейчас-то все лепечут по-одинаковому.

   — Наверное, это план. Для того, кто отправится в прошлое, — предположил Таун.

   — Ну, план можно было и по-нашему написать. Это что-то другое. Что-то явно стоящее. Старик говорил, что, возможно, это будет последний запуск, потому что деталей для машины брать уже неоткуда. Мы ограбили всех, кого только можно было ограбить.

   — Скорее всего, он отправит Молота.

   — А кого ещё? — удивился Жало. — Он всегда был ближе всех к старику.

   — Как думаешь, получится? — задумчиво спросил Таун. Мы уже трижды пытались изменить этот вшивый мир. И каждый раз был провал.

   — Мне кажется, не это главное, — ответил Жало. — Вся соль в том, что мы хотя бы пытаемся что-то сделать, а не просто подыхаем на этой загибающейся планете, как все остальные. Пойдём в ангар, посмотрим, что делает профессор.

   Ангар представлял собой небольшое помещение общей площадью около тридцати квадратных метра. Днём он освещался солнечными лучами, приникающими через несколько круглых застеклённых люков в потолке, которые на ночь закрывались плотным чёрным материалом, а в тёмное время суток в ход шли факелы. Въезд в ангар с поверхности был довольно крутым, а входные двери походили на тяжёлые амбарные ворота. Бункер и ангар сообщались между собой системой длинных узких коридоров, которые каждый год приходилось ненамного расширять из-за Жало, исправно набирающего вес. По всему периметру ангара располагались стеллажи, сверху до низу набитые множеством всяких механизмов и их запчастей, а также огромными мотками проводов и проволоки различной толщины.

   Настоящее логово безумного изобретателя постапокалиптического мира.

   Профессор, завидев Тауна и Жало, жестом подманил их поближе.

   — Я думаю, самое время изложить вам мой план предстоящей миссии.

   Молот находился тут же. Таун заметил, что он он сильно чем-то обеспокоен, изо всех пытаясь это скрыть. Учёный держал свою руку на его плече, подбадривающе легонько его сжимая.

   — Что с ним? — с ходу спросил Жало.

   — Если он сможет выдержать то, что ему предстоит, то потомки скажут ему спасибо, — уклончиво ответил Бронса.

   — Объясни, старик. Мы видели те каракули в бункере. Что в них?

— В них наше спасение, друзья мои. Они написаны на языке людей, которые жили почти две с половиной тысячи лет назад.

   — Что это значит? — удивился Таун. — Это ведь было так давно.

   — Я решил, что самым надёжным способом изменить реальность будет изменение сознания людей. Молот отправится гораздо дальше в прошлое, чем те, кто был до него. Благодаря добытым вами альтернаторам это станет возможным. Я много думал и понял, что нужно создать идеологию, веру, можно назвать это по-разному. Если с самого начала развития цивилизации у людей будут догмы о том, как нужно жить в гармонии друг с другом и природой, то все войны просто исчезнут как явление. Люди будут уважать и ценить чужую жизнь, обретут духовность и умиротворение.

   — Что-то не верится, — перебил Жало. — Люди всегда были шакалами, и это невозможно изменить. Они так и будут уничтожать друг друга, пока не останется никого. Посмотри в окошко, Док! Всё, что там происходит, человеческих рук дело. Они до сих не могут прекратить воевать, хоть в этом уже нет никакого смысла.

   — Я всё же надеюсь, что в этот раз мы сможем это остановить, — гнул свою линию профессор. — Что вы знаете о Боге?

   — То же, что и вы, — ответил ему Таун.

   — Подробнее, пожалуйста. Что не так с религией?

   — Во-первых, жестокость Создателя. Поощрение насилия, детоубийства и геноцида. Во-вторых, его Завет не внушает доверия. Не даёт никаких доказательств его существования.

   — А что, если доказательства будут? — сверкнув глазами, быстро спросил учёный.

   — Вы что… Вы придумали продолжение всех этих сказок? — не поверил своим ушам Таун. — Те ваши рукописи — это?..

   — Это НОВЫЙ Завет, — гордо заявил профессор. — История о сыне Создателя, пришедшего в мир для искупления людских грехов ценой своей жизни.

   — Старик, ты в своём уме? — рявкнул Жало, схватив Бронсу за грудки. — Ты хочешь отправить Молота на смерть?

   — Спокойно.

   Учёный аккуратно разжал пальцы Жало на своём балахоне.

   — У нас нет другого выхода. Мы перепробовали всё. Пытались вмешаться в политику, в развитие технологий. Ничего не помогло, ничего! Мы с вами и так скоро умрём, это лишь вопрос времени, а с нами все те, кто остался на планете. Есть только один крохотный шанс всё исправить! Молот станет основоположником религии безграничного добра и самопожертвования. Я почти уверен, что ему придётся умереть страшной смертью, но его жизнь будет принесена в жертву миллиардам других жизней, которые он спасёт! Если всё пройдёт гладко, то в следующую же секунду после запуска наш мир перезапустится!

   — Он прав, — подал голос Молот. — Если играть, то играть по-крупному. Помогите Доку установить альтернаторы на МАШИНУ, парни. Какой смысл спорить попусту.

   Таун кивнул.

   Через пару часов всё было готово к запуску. Молот, одетый в лучший балахон профессора Бронсы, вошёл в капсулу времени. МАШИНА ЭЛ1 негромко гудела и искрилась по бокам.

   — Ты знаешь, что делать, как только прибудешь на место, — сказал Бронса. — Постарайся сделать всё так, как написано в инструкции.

   — ;;; ;;;;, — ответил Молот. [«Я постараюсь», перевод с иврита. Прим. автора]

   — Удачи, — произнёс профессор.

   Он рывком потянул на себя рычаг слева от МАШИНЫ. Таун увидел, как поваливший из её основания густой белый дым, сгущаясь, поглощает Молота целиком. Может, и получится, вдруг подумал он.

   Когда дым рассеялся, Молота уже не было. Все трое, не сговариваясь, переглянулись.

   Бронса опустился на колени перед МАШИНОЙ.

   Жало истерично захохотал:

   — Я был прав!