по диким степям Забайкалья...

Бывает, накатывает настроение, когда хочется очутиться в прошлом, в моменте, где родня собралась за праздничным столом и хором поёт песни: лирические, шуточные, баллады, даже арии из опер.
Детям в застольных песнопениях отводилась роль слушателей, и эта роль давала ощущение защищённости и стабильности, незыблемости мира. Потом, когда мы подросли, полились в наши уши, в наши души дворово-лагерные песни, когда в беседке пионерского лагеря за неполных пять минут успеваешь услышать трагедию в полном объёме про судьбу вора-сиротинушки и его отца прокурора, про несчастную любовь со смертельным исходом, про горькую долю душегуба. Эти песни давали возможность приобщиться к тайнам большого мира и заставляли задуматься о многогранности человеческой натуры. Заунывный мотив, интимная обстановка, повествование от первого лица включали слушавшего в сюжет излагаемых событий, побуждая перевоплощать своё «я» в образ другого индивидуума, что теоретически даёт возможность причислить такого типа изложение происходящего к череде наговоров магических обрядов с их обстоятельным развитием сюжета.
«Как на море-океане есть гора плакучая.
Как на острове-Буяне дуб растёт могучий
Шире неба распластались ветви, глубже моря корни
Красотой и статью он и ростом вышел.
Необъятной силой дуб тот похвалялся:
Я ль не крепок телом? Я ль не зорок глазом,
Я ль не мудр речами?
Кто со мной поспорит?
 - Я, - сказала мышка, мышка-вертихвостка, - подточу я корни и воды не станет, чтоб тебе напиться! Ты дружи со мною, корми желудями, вот тогда не буду я с тобой бороться!
 - Я, - сказала птичка, птичка-невеличка, - улечу я за море в сторону чужую и тогда не стану гусениц мохнатых я с листов зелёных собирать весною. Приюти ты птенчиков, схорони от ветра и тогда останусь я навек с тобою!
 - Я, - змея шипела, - я, - сказала курица, - я, - лягушка квакала и любой малюсенький, силы не имея, а имея только вредность и прожорливость, дуба не боялся!
 - Дуб тогда заплакал и сложивши ветви по бокам, как крылья, улетел он к солнцу, засиял кометой и сгорел, как водится, в отраженьи света.
Здесь печаль простая и мораль тем более – коль большим родишься – тяжелее доля!

«Верните музыку, без музыки тоска!».
Правда! Одним нравится слушать оперу, другим симфонии, третьим джаз, а всем им - первым, вторым и третьим нравятся застольные песни.
Вот, к примеру, Иосиф Бродский – какой серьёзный был поэт, а слушал и пел лагерно-дворовые песни! За что любил – за искренность? За тоску-печаль? – Наверное, за бьющее через край романтическое настроение!
Эти песни поются и сейчас, а в начале-середине 20 века они были ещё более популярны – ни одно чаепитие или революционная сходка без них не обходилась! Понятно, что авторами этих песен были самородки из лагерной среды, из среды солдатской, или казачьей, они выливались тоской по дому, по утерянной обыденной жизни, по несбывшемуся уюту оторванных от семьи людей. Многие из этих песен являются стилизациями, написанными твёрдой рукой профессионалов.
Каким образом эти песни попадали в люди, распространялись среди обширных масс во времена, когда не было радио, телевидения, магнитофонов и телефонов?
Вот история того, как это случилось во время великого исхода, когда потянулась дорога длинная от центра страны в Сибирь и дальше. Вначале шли на обозах по Сибирскому тракту, а потом, когда началась эра индустриализации по Транссибирской магистрали или Великому Сибирскому пути.
Порой приходишь в изумление, как в нашей жизни всё взаимосвязано, как одно событие цепляет другое и приводит к неожиданному результату.
Транссибирской магистралью называется железная дорога, построенная от Европейской части России до Владивостока.
Сейчас мечтой любого иностранца есть желание проехаться из конца в конец по самой длинной в мире железной дороге.
Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы…9288,2 км путей…и многие уже сумели проехать от Москвы или Питера через Байкал до Китая или Монголии.
Строили эту дорогу всего 25 лет с 1891 по 1916 год.
Строительство начали при императоре Александре 3, а закончили перед приходом большевиков к власти.
Побудительной причиной строительства такой дороги явилось желание российского правительства противостоять растущему влиянию Японии в регионе Восточной Азии, в частности – в Манчжурии и Корее. Это не считая того, что нужно было поддерживать экономические и социальные связи с освоенными территориями Сибири и Дальнего Востока.
Понятно, чтобы влиять на политическую ситуацию, нужно находиться близко к месту событий. У России имелся богатейший опыт продвижения на восток ещё со времён Петра 1: на подводах путь занимал до 3 лет, на кораблях – до года. Поэтому строительство железной дороги виделось на тот момент единственным выходом в проблеме сокращения времени нахождения в пути.
Дорогу правительство решило строить на собственные средства, отказавшись от помощи иностранных инвесторов.
Строительство начали в 1891 году двумя встречными направлениями – От Челябинска и от Владивостока.
Первоначальная стоимость проекта была оценена в 350 миллионов рублей, но в процессе строительства она, естественно, возросла, несмотря на экономию на всём. На строительстве было занято порядка 90 тысяч человек, которые прокладывали в год в среднем по 500 км железнодорожного полотна при помощи кирки, кайла, лопаты и тачек, а тянулось это полотно через таёжные реки, озёра, горы и болота.
Возникает при этом два основных вопроса:
1 - Откуда государство взяло немаленькие деньги на строительство железной дороги?
 - Деньги на строительство поступали из денег от продажи Аляски! Вот такой круговорот получился в истории освоения Сибири!
2 - Кто работал на строительстве столь протяжённого объекта?
 - На строительстве в целях экономии использовался труд заключённых. Они были бесплатным приложением к кирке и лопате, они были расходным легко заменяемым материалом, не требующим от властей особой заботы.
«Сибирь? – Сибири не боюсь я! Сибирь ведь тоже русская Земля!» - стали распевать каторжники на таёжных привалах. Вообще говоря, давно и правильно замечено, что песня «нам строить и жить помогает».
Начало 20 века выдалось нелёгким временем в истории страны – тут и поражение в русско-японской войне, и репетиция Великой Октябрьской революции в 1905 году, и Первая мировая война. Но в результате этих событий ж-д строителями становились потерпевшие поражение в русско-японской войне солдаты, политзаключённые и ссыльные. Полный букет переживаний тоскующего братства, согревающего души песнями.
И тут на сцене появляется швед немецкого происхождения, нашедший приют в России, которого звали Вильгельм Наполеонович Гартевельд.
Родился он в Стокгольме в 1859 году. В 1882 году после окончания стокгольмской консерватории переехал в Россию. Швеция показалась слишком маленькой страной для амбициозного музыканта.
В России Вильгельм Наполеонович развил бурную деятельность: написал оперу по повести Ивана Тургенева «Сон», сочинил симфонические произведения, писал романсы, был широко известен в весьма узких кругах вплоть до 1908 года. А в 1908 году накануне своего 50-летия в нём взыграло ретивое и он, поддавшись романтическому порыву, отправился путешествовать по Транссибирской магистрали. Хотя официально строительство железной дороги ещё не было завершено, многие её участки были введены в эксплуатацию. Загвоздка была в районе озера Байкал: подходя к его берегам по рельсам, состав перемещали на паром, который следовал до другого берега, а там он снова двигался по железной дороге. Если сейчас путь от Москвы до Владивостока по Транссибирской магистрали занимает неделю, то Вильгельм Гартевельд путешествовал по дороге год. Некоторые в свои 50 лет заканчивают карьеру и уходят от дел, а для Вильгельма, неожиданно для него самого всё только началось. Видимо, сочинительство пьес ему порядком надоело, и он в путешествии помимо прочих дел увлекся писанием путевых заметок. Начал он свой путь от Челябинска, с места, откуда пошла азиатская часть Транссиба:

«…смело ручаюсь, что ни один город не носит такой поразительной и исключительной физиономии, как Челябинск. Если вы читали гениальные рассказы Брет Гарта из жизни и нравов дальнего запада Америки, то вы получите представление о нравах в Челябинске. Это какой-то «вольный город», для которого закон не писан… Закон каждый носит с собой в кармане в виде браунинга, так как с наступлением темноты без такого «аргумента» никто на улицу не выходит».

Собственно говоря, он нарисовал ещё один красочный штрих в обстановку, где скученно проживали заключённые со всех концов России.
Уверена, что там же он начал записывать арестантские песни. Всего за время своего путешествия он записал и обработал более 200 песен. К некоторым из них присочинил слова…
И тут он понял одну простую вещь, на которой основывается успех любого бизнес-проекта: не обязательно рыть золото в горах, недостаточно писать огромные красочные полотна, сочинять симфонии, нужно просто найти нечто, чего желают массы. В данном случае это были лагерные песни. Потому что, по словам классика, время в России было беременно революцией.
Вернувшись к 1909 году в Москву, Гартевельд показал записи собранных песен известному собирателю фольклора, композитору и дирижёру Антону Эйхенвальду и совместно они решили создать проект под названием «Песни каторги и воли».
Организовав ансамбль студентов московского университета, Вильгельм Гартевельд во главе коллектива отправился в турне по России.
Концерты коллектива пользовались феноменальным успехом, а лекция, которую Гартевельд читал перед концертом, усиливала дух человеческих страданий и романтику лишений, рефлекторно вызывая ответные бурные чувства. Концерты привлекали слушателей из самых различных слоёв общества, включая профессионалов, искавших новые темы для своих сочинений.
Самым популярным номером ансамбля был «Кандальный марш», исполняемый под аккомпанемент кандалов.
Интерес публики подогревался выходящими в печать очерками о приключениях автора во время поездок по Сибири. В 1912 году вышла его книга «Каторга и бродяги Сибири». Ещё он издавал нотные записи песен в своей обработке под названием «Песни сибирских бродяг и каторжников». Дабы не раздувать симпатии публики к каторжникам и политическим, не способствовать разрастанию революционных настроений, «Кандальный марш» был запрещён цензурой к исполнению в общественных местах.
Выросшая популярность жанра не давала почить на лаврах, поскольку стали расти коллективы – подражатели, исполнявшие лагерные песни на всевозможных концертных площадках. Так что Гартевельду пришлось отстаивать авторские права и превентивное право на исполнение.
В конце 1910 года собранные Гартевельдом песни были записаны профессионалами на грампластинках компанией «Граммофон».
Немало поспособствовавший своей концертной и публицистической деятельностью росту революционного духа пролетариата, Вильгельм Гартевельд поспешил убраться из России после революционных событий 1917 года. В 1920 году он вернулся в Стокгольм, где издал книгу «Чёрное и красное. Трагикомические истории из жизни старой и новой России». В Швеции он тоже читал лекции и выступал с концертами, но российского успеха не достиг – публика была сытой, и зёрна, всколыхнувшие российское общество, попадая в неподготовленную почву, не давали всходов. Умер он в 1927 году, оставив нам на память песни, которые исполняются до сих пор:
 - Славное море, священный Байкал
 - По диким степям Забайкалья
 - О чём задумался служилый
То не ветер ветку клонит и другие.
Не говоря о том, что эти песни дали начало такому жанру, как любимому многими шансону.