Есть ли Бог

          В кафе «Кондитерское» по улице Ленинской запрещалось употреблять спиртные напитки, о чём предупреждало объявление, вывешенное на видном месте. Однако Полиаров – крепкий семнадцатилетний парень демонстративно пил за столиком принесённое с собой пиво. Молодая официантка, боязливо оглядываясь на двери администраторской, попросила убрать бутылки, но Полиаров не прореагировал – дерзкий и упрямый по натуре он не намеревался подчиняться установленным здесь правилам.

          – Уберите бутылки, иначе меня накажут, – приглушённым голосом обратилась официантка к посетителю и неуверенно добавила: – А то милицию вызову.

          Упоминание милиции вызвало у Полиарова приступ ярости, и он громко и грязно выругался в её адрес. Досталось и администратору кафе, которая, услышав ругань, вышла из кабинета. Несмотря на солидный возраст женщины, юный посетитель нахамил и ей.

          В ожидании прибытия работников милиции, Полиаров раскупорил очерёдную бутылку и закурил. С милицией он был хорошо знаком, так как состоял на учёте в инспекции по делам несовершеннолетних за избиение в школе одноклассников и мелкое хулиганство. Кроме того, несколько месяцев назад его осудили за кражи к лишению свободы условно и обязали периодически являться в отдел милиции на регистрацию.

          Прибывшие сотрудники патрульно-постовой службы попытались разрешить конфликт миром, и предложил Полиарову пройти в другое кафе на соседней улице, но он, явно напрашиваясь на ссору, заявил, что уйдет отсюда тогда, когда посчитает нужным. Продолжать дальнейшие разговоры было бесполезно, и старший наряда лейтенант Матвеев потребовал от упрямого любителя пива проехать в дежурную часть милиции. В сопровождении милиционеров Полиаров вышел из кафе, пообещав напуганной официантке скоро вернуться и «поломать ей все кости». Милиционер-водитель Храпов открыл заднюю дверь служебной автомашины, и задержанный правонарушитель нехотя влез в её нутро.

          Первые минуты нахождения в неволе Полиаров вяло поругивал «долбаные порядки», не дающие ему спокойно отдохнуть, но после того, как Матвеев с напарником Горюновым ушли брать письменные объяснения от работников кафе, рассвирепел и стал колотить ногами в двери автомашины. Грохот и нецензурная брань были слышны далеко, и прохожие с опаской поглядывали на милицейский уазик.

          Требование прекратить стучать положительного результата не дали – изрыгая ругательства, Полиаров продолжал своё буйство. Когда же Храпов приоткрыл дверцу автомашины, чтобы выяснить причину поведения задержанного, тот, лёжа на спине, резко выбросил вперёд сжатые ноги и сильным ударом в лицо подошвами ботинок свалил сотрудника милиции на землю. Возвратившиеся из кафе Матвеев и Горюнов не дали Полиарову скрыться и водворили в автомашину, хотя сделать это было непросто – разбушевавшийся юноша умудрился исцарапать сотрудников правопорядка и порвать их форменную одежду.

          Уголовное дело по обвинению Полиарова поступило в суд в начале ноября 1988 года. В то время службы судебных приставов не существовало, и мамаша Полиарова, узнав у кого из судей находиться дело, бесцеремонно вошла ко мне в кабинет и потребовала незамедлительного назначения судебного заседания и встречи с арестованным сыном. Законному представителю несовершеннолетнего подсудимого не было отказано, она получила разрешение на свидание и узнала дату начала судебного процесса.
          Дело рассматривалось на протяжении трёх дней. В судебном заседании Полиаров не признавал свою вину, вёл себя с вызовом и дерзко. Мать подсудимого, обвинив следствие в фальсификации уголовного дела, позволила себе нелицеприятные высказывания в адрес работников прокуратуры и милиции, в связи с чем суд сделал ей несколько замечаний. В конечном счёте вина Полиарова была установлена, и приговором от 24 ноября 1988 года он был осуждён за оказание сопротивления работнику милиции с применением насилия. Поскольку виновный совершил преступление в период испытательного срока, суд отменил условное осуждение и направил его для отбывания наказания в воспитательную колонию для несовершеннолетних. Гневные речи Полиаровой с проклятиями и угрозами долго звучали в здании суда. Слышны были они и на следующий день, когда она пришла подавать кассационную жалобу.

          Обсуждать и ставить под сомнение правильность судебного решения, вступившего в законную силу, вне рамок уголовно-процессуального закона неэтично. В стране шла перестройка. Со всех сторон слышались упрёки о нежелании судов выносить оправдательные приговоры, требования незамедлительной «либерализации» уголовного и уголовно-процессуального права, что само по себе не плохо, если бы в реальности не оборачивалась либерализацией только для преступников, а не для их жертв. Не комментируя, скажу, приговор отменили за отсутствием в действиях Полиарова состава какого-либо преступления. Судебная коллегия признала, что Полиаров замёрз в автомашине и в своём стремлении к теплу поступил по отношению к милиционерам, мягко говоря, неправильно, что не является уголовно-наказуемым деянием.

          После принятого судебной коллегией решения двери кабинета широко распахнулись, и законный представитель оправданного, торжествующе глядя на меня, бросила: «Ну, что – есть Бог на земле! – и, прежде чем хлопнуть дверью, добавила: – Есть!»

          Вспоминая этот случай, думаю, что я мог сказать матери, которая всегда считала других виноватыми, а не себя. Виноватыми в том, что её сын появлялся в школе пьяным, избивал слабых, оскорблял женщин, неуважительно относился к старшим по возрасту, то есть, как указано характеристике, был человеком «без твёрдых моральных принципов». Суд под моим председательством, по признанию вышестоящего суда, постановил незаконное решение, которое было отменено. Исправило бы или не нет Полиарова воспитательное учреждение, не знаю. Немало подростков возвращается из мест лишения свободы совсем другими людьми и становятся достойными членами нашего общества. Многое зависит от нас самих. А есть ли Бог на земле, либо его нет, мне не ведомо. Жизнь идёт своим чередом, и что нам в ней уготовано – мы не знаем. Знаю только, что после решения областного суда Полиаров сразу же уехал в один из городов средней полосы России, где по прошествии несколько дней его убили в пьяной драке в одном из кафе города.