Синдром Воланда 3

   
      Уикенд пролетел как один день. Сон вволю, затем полёты на дельтаплане и прыжки с парашютом, его давнее увлечение, – всё в реале, без дураков. На закуску – воскресный пикник в стиле «баунти», с песком и пальмами. А вот здесь не обошлось без визуально-ароматической стимуляции. К концу выходных Максу вспомнился пятничный посетитель. Впрочем, здесь он лукавил. Он прекрасно осознавал, что в фоновом режиме, где-то в подсознании, шла неустанная работа над осмыслением услышанного и выстилкой своей позиции аргументацией – такова была его природа.

      Макс всегда был убеждён, что в науке не обойтись без дерзновенных, порой абсурдных гипотез, без того, что у игроков в покер и охотников называется чуйкой, а у поэтов прозрением. И разве будет способен машинный интеллект, построенный по лекалам нейронных сетей, нахватавшийся всего, до чего смог «дотянуться» и натасканный экспертами на решение шаблонных задач, совершить прорыв в науке? Тот, к которому учёного мужа неожиданно привело наивное заблуждение или пытливый ум которого подтолкнуло упавшее на голову яблоко? И можно ли заменить целенаправленный поиск случайным перебором существующих вариантов решения элементарных задач, даже неограниченных по человеческим меркам, пытаясь таким образом прийти к осмыслению проблемы более высокого уровня? Причём без тонкой подстройки системы критериев, учитывающих динамику текущего процесса? Едва ли. А то качество, которым его, Макса, наделила природа, – как быть с ним?

      Кстати, этот ИИ и так уже проник повсюду. Не успеешь раскинуть мозгами, а он уже тут как тут, лезет с готовеньким решением. А много ли у нас сейчас тех, кто может доехать из пункта А в пункт В без навигатора? А сложить два двузначных числа, не говоря уже о трёхзначных? Полная утрата базовых функций мозга. Словом, ответ был уже давно готов.

      В понедельник в условленное время они с Пёстрым снова уединились в коконе. Макс сразу решил взять быка за рога.
      – Я тщательно обдумал ваше предложение и вынужден снова подтвердить свою позицию. Сфера применимости искусственного интеллекта должна находиться в чётко очерченных рамках и строго контролироваться. И отводить человечеству роль восторженного почитателя таланта своего детища, пусть в чём-то и гениального, недопустимо. Поэтому мой ответ – нет.
Пестрый, видимо, ожидал подобной реакции – ни один мускул его лица не дрогнул.
      – В таком случае я вынужден рассмотреть проблему с иных позиций.
      Он откинулся на кресле.

      – Наши специалисты пришли к одному неутешительному выводу. Известно, что интенсификация мыслительной деятельности ведёт к повышенному расходу глюкозы в крови. Это сказывается и на потреблении мозгом кислорода – с повышением умственной активности оно растёт многократно. В то же время вычислительные процессы в компьютере тоже требуют энергии, но если на ранних этапах человеческий мозг более эффективно справлялся с большинством задач, то с появлением квантовых, нейроморфных компьютеров и их симбиоза углеродный след от процессов, происходящих в мозгу, стал значительно превосходить машинный. И сейчас, когда индустриальные карбоновые выбросы удалось взять под жёсткий контроль, встаёт новая задача – минимизировать этот антропогенный фактор негативного влияния на состав атмосферы.

      Макс удивлённо вскинул брови.
      – Да, но те же коровы причиняют ей гораздо больший ущерб.
      – Над этой проблемой работает другое подразделение нашего концерна и, поверьте, здесь мы тоже достигли определённых успехов. Метансорбенты – слышали о таких?
      – Нет.
      – Портативные устройства, не причиняющие этим животным неудобств. Тем более, что их осталось не так уже много благодаря технологиям синтеза белка.
      – Возможно, вы и правы. Но, насколько мне известно, в общем балансе потребления кислорода организмом на долю мозга приходится лишь мизерная его часть. Те же мышцы расходуют его на порядки больше даже в покое. В том числе мимические – на нашу с вами беседу, полагаю, уйдёт не меньше, чем на осмысление второго закона термодинамики.

      Теперь пришла очередь удивляться Пёстрому.
      – Я вижу, вы в теме. Не скрою, довольно редкая осведомлённость в наше время. Чинуши в правительственных кругах легко заглатывают эту наживку. И даже научные консультанты у представителей властной верхушки, не говоря о придворных политтехнологах, в этом полные профаны. Так что продвигать нашу повестку даже на самом высоком уровне не составляет большого труда. Но нельзя и недооценивать возможные риски. Поэтому буду с вами предельно откровенным.
      Он сделал паузу.
      – На самом деле минимизация карбонового следа – это далеко не самое главное. Обыкновенная ширма, как вы уже поняли, хотя и не лишённая научного апломба. Основная проблема заключается в другом. Интеллектуальная деятельность человека сопряжена с постоянным генерированием так называемых мыслеформ. Вы ведь наверняка знакомы с трудами Безант и Ледбитера, или той же Блаватской, которая в своё время черпала у них эти идеи. В том числе о тонкой материи и об ауре.
Макс неуверенно кивнул. О Блаватской он слышал, имена остальных ему ни о чем не говорили. Похоже, Пёстрый был в курсе методов работы экспертов.

      – Кстати, хотелось бы упомянуть ещё одно имя. Я имею в виду вашего незаслуженно забытого академика Вернадского – он был не так уж не прав, выдвигая идею ноосферы. Так вот, нам доподлинно известно, что объём хранилища этой, условно говоря, ноосферы, выделенный для записи и хранения мыслеформ, вырабатываемых человечеством, уже практически исчерпан. С каждым днем всё новые десятки, если не сотни тысяч этих энергетических сгустков, порождаемых когнитивно-эмоциональными процессами, продолжают поступать в её анналы. И угроза заключается в том, что с переполнением этого хранилища неминуемо наступит хаос: не в силах переместиться в хранилище из пространства их первичной генерации – мозга человека, – мыслеформы переполнят и его. Это как с заполнением оперативной памяти компьютера, в нашем случае – биокомпьютера. При отсутствии возможности вытеснения из неё неактивных страниц в файл подкачки принудительно останавливается один из процессов, если не все. И тогда когнитивный процесс человечества автоматически прекратится. Он будет блокирован уже на низшем уровне.

      Пёстрый сделал паузу и взглянул на Макса, ожидая его реакции. Тот пребывал в замешательстве. С теорией построения компьютерных систем он был плохо знаком, но чувствовал, что за словами Пёстрого кроется нечто, не столь далёкое от истины. Или он продолжал заниматься мистификацией? Странно, но здесь его проницательность давала сбой.
      – Вы хотите сказать, что человек практически исчерпал свои познавательные возможности?
      – Именно! И речь идёт не о годах или даже о месяцах. Всё гораздо драматичнее.
      – И как тут быть?
      – Либо остановиться на достигнутом, либо смириться с тем, что новое знание впредь должно добываться исключительно искусственным интеллектом: в силу свой природы он свободен от чувственной окраски своей деятельности и не способен порождать мыслеформы. Человеку же достанется роль пользователя добытого этим интеллектом.

      – А как же с эмоциональной стороной этого вопроса? Ведь у благодарного пользователя неизбежно будут возникать эти самые мыслеформы, иначе он уподобится вашему хладнокровному добытчику знания.
      – А вот с этим проблем нет. Все вновь генерируемые мыслеформы будут являться повторением уже хорошо известных паттернов, в крайнем случае их несущественными модификациями. По сути они будут уже вторичными. А потому нужды в дополнительном месте для их хранения не возникнет.
      – Да, но при чем здесь наша компания и лично я?
      – Дело в том, что именно вы занимаетесь экспертными оценками в отношении продуктов искусственного интеллекта. А наша концерн привлечен государственной структурой к формированию новой законодательной базы, регулирующей отношения в чувствительной для нас области права. И эта база уже фактически свёрстана. Параллельно подготовлена стратагема по её PR-раскрутке и популяризации с привлечением ЛОМов и известных медийных персон. Аутентичность содержащихся там материалов не должна вызывать ни капли сомнения. Например, ролик, в котором старина Такер в интервью Трампу младшему признаётся в том, что с незапамятных времён пользуется лингво-чипом с AI-поддержкой. И потому правильное заключение с вашей стороны здесь переоценить было бы трудно. А в том, что к вам обратятся – сомнений нет.

      В руке Пёстрого вновь появился листок. Сумма на порядок превосходила прежнюю.
      Макс невольно оглянулся вокруг. Кокон по-прежнему хранил конфиденциальность их диалога.
      – Мне нужно обдумать ваше предложение. И дело даже не в деньгах. Эти ваши мыслеформы, ноосфера… – Макс крутанул пальцем в воздухе, – требуют некоторого осмысления.
      – Я вас не тороплю. Но до конца недели хотелось бы услышать ответ. Время поджимает, сами понимаете. Более того, мы могли предложить вам работу в нашей корпорации. Условия более чем привлекательные, могу вас заверить. Но это вопрос более отдалённой перспективы. Пока же нас интересует вполне конкретная задача.
      Они распрощались.



      Продолжение следует