Я, трамвай и Ангелина

Трамвай подкатил к остановке. Двери его открылись. Я за крупной женщиной вошёл в трамвай. Людей в салоне было мало. Я занял одиночное кресло у окна, лицом по ходу движения трамвая. Трамвай задвигался в пространстве между высокими домами, приближая меня к дому, в котором на седьмом этаже жила моя любимая женщина – Ангелина.
Впервые я встретил Ангелину ночью в темном переулке, когда возвращался от друзей. Она приняла меня за грабителя, попросила о пощаде и потеряла сознание. Дуновениями в очаровательное лицо я вернул незнакомку к жизни, а потом проводил её до дома, вошел с ней в подъезд, поднялся на лифте и попал в однокомнатную квартиру. Потом мы пили вино, которое мне дали в дорогу друзья, потом был секс… У Ангелины длинные русые волосы. Ласковые руки. Вкусные губы. Она не стеснялась нагишом ходить по квартире.
Трамвай остановился. Двери его бесшумно открылись. Лица пешеходов за чистым оконным стеклом приобрели индивидуальность. Их было много. Они двигались с разной скоростью. Я почему-то понадеялся, что среди незнакомых лиц появится чернобровое славное лицо Ангелины. Оно появится – я вскочу с сидения, высуну голову в ранее кем-то открытую форточку и крикну возлюбленной: «Я люблю тебя. Мне тяжело засыпать и просыпаться без тебя. Я...».
– Гражданин, ваш билет, пожалуйста, – потребовал жесткий женский голос.
Я взглянул на его обладательницу. Ею оказалась крупная женщина лет сорока, с которой я вошёл в трамвай на остановке возле моего дома. В одной руке женщина держала компактный валидатор, другой рукой вцепилась в моё плечо, дальнее от окна.
– У меня нет билета. Я задумался о своей возлюбленной и забыл оплатить проезд, – сказал я неожиданно для себя детским голоском и достал из нагрудного кармана смартфон с приложением оплаты проезда в общественном транспорте. – Я сейчас оплачу.
– По правилам я должна вас оштрафовать – вы поехали бесплатно остановку; ну так уж и быть. Я сегодня добрая. Оплатите проезд. Я тоже когда-то любила, – сменив сердитый взгляд на романтический, объявила контролёр и выпятила губу.
Я приложил к валидатору смартфон. Короткий писк подтвердил списание денег с моего счёта.
– Счастливого пути и счастья в личной жизни, – напутствовала контролёр и вышла из салона.
Трамвай покатился дальше по маршруту. Я позвонил Ангелине и сотый раз за время разлуки с ней, нет тысячный раз, услышал: абонент недоступен. Я вернул смартфон в карман рубашки и услышал от молодой женщины с грудным ребёнком на коленях:
– Спи, Анечка… Вот приедем к твоему отцу, он увидит, что ты чудо и даст мне денежку… Я куплю тебе молочной смеси, а себе хлебушка… Спи, Анечка… Спи, моя крошечка… Скоро ты увидишь папу.
Разного роста и ширины дома возникали и исчезали за окном трамвая. Я вспомнил, что три ночи подряд занимался с Ангелиной сексом. А потом она пропала – ни вчера, ни позавчера её не было дома. На телефонные звонки Ангелина не отвечает и сама мне не звонит.
Трамвай остановился. Через его открытые двери лейтенант полиции и красавица в чёрном платье внесли в салон маленький венок из искусственных фиолетовых цветов и встали в нескольких шагах от меня, держась свободной рукой за поручень.
– Я не хочу быть на похоронах твоего мужа, – сказал лейтенант.
– Перестань выёжиковаться, – потребовала красавица и пригрозила: – Иначе я сообщу, что это ты убил моего мужа, своего командира, пустой бутылкой по голове.
– Я ударил его по твоей просьбе. И это ты дала мне пустую бутылку из-под шампанского, – сказал лейтенант.
– Тебе никто не поверит. Я прожила с мужем, никогда не ссорясь. Это все мои друзья и знакомые подтвердят, – твёрдо произнесла красавица. – Бутылку с отпечатками твоих отпечатков я положила в банковскую ячейку.
– Я хочу тебя, – сказал лейтенант.
– Но не здесь же, котик мой любимый, – с придыханием отозвалась красавица. – После похорон у нас будет уйма времени.
Я вспомнил, что Ангелина тоже называла меня котиком любимым.
Трамвай остановился. Через чистое стекло окна я увидел ограду кладбище и сквозь просветы в кустах отцветшей сирени могильные кресты и однокупольную церковь.
Лейтенант полиции и красавица покинули салон, а в него влетел худой мужчина в каких-то обносках. Трамвай тронулся в путь. Мужчина громогласно выдал тираду:
– Люди! Любите друг друга! Люди, только любовь правит миром! – и забегал по проходу между рядами сидений, ловя руками и ртом шуструю, юркую белую бабочку.
Трамвай подъехал к остановке. Через открытые задние двери в салон ввалились четверо мужчин в белых халатах и в шапочках. Они быстро поймали и скрутили мужчину в обносках, вынесли на улицу и погрузили в «скорую помощь».
Тем временем в салон вошли две молоденьких брюнетки, от которых пахнуло запахом табачного дыма, и уселись по соседству со мной на сдвоенном кресле.
Я почувствовал негатив ещё не сказанных молодыми брюнетками слов и отвернулся к окну. Трамвай поехал дальше.
– Твой муж любит тебя? – спросил суровый женский голос.
– Говорит, что любит, – ответил унылый женский голос.
– Так ты скажи мужу: если ты любишь меня, то верь мне, что я верна тебе, что я ночевала у подруги. Я подтвержу, – сказал суровый женский голос.
– Но я же переспала у тебя с Вовой футболистом, – сказал унылый женский голос.
– Не тупи, подруга. Не хочешь развода с мужем, клянись, что любишь только его одного и лезь к нему в штаны, – посоветовал суровый женский голос.
– Боюсь, он мне не поверит, – отозвался унылый женский голос.
– Захочет тебя – поверит! – заявил суровый женский голос. – Мужики – дураки, это я точно знаю.
Трамвай остановился на нужной мне остановке. В салон проник через окна косой поток солнечного света. Моя тень впереди меня выскочила из салона, пересекла вместе со мной улицу и исчезла в переулке, который привёл меня к дому Ангелины. Я вошёл в подъезд, поднялся на лифте на седьмой этаж, вышел на лестничную площадку и надавил кнопку звонка квартиры, где три ночи подряд испытал вместе с Ангелиной неописуемое удовольствие от секса.
Тишина была ответом на длинную трель звонка. От досады я забарабанил в дверь кулаком. Я не хотел верить, что потерял Ангелину. Я надеялся, что она вот-вот откроет дверь и тогда…
Открылась дверь соседней квартиры, и появилась старушка в спортивном костюме, с гимнастической палкой в опущенной руке.
– Не шумите, молодой человек! – воинственно потребовала она. – Из-за вашего стука я сбилась со счета своих приседаний.
– Простите, пожалуйста, – сказал я уважительно. – Вы не знаете, где Ангелина?
– Не знаю, где она, – ответила пожилая женщина. – Могу только сообщить: она отсюда уехала. Она снимала эту квартиру. Я видела в то утро, когда вы ушли, она попрощалась со мной навсегда, отдала ключи от квартиры и с чемоданом уехала на такси.
Расстроенный донельзя необъяснимой причиной исчезновения Ангелины я спустил на лифте на первый этаж, но уже на трамвайной остановке я успокоился, я воспрял духом – у меня есть шанс найти и полюбить другую женщину, которую я уже не упущу. Пусть мне неизвестно, где живёт эта женщина, но мне ясно – она где-то точно живёт.
К остановке подкатил трамвай, но я пошёл по людной улице, разглядывая лица идущих навстречу мне женщин.