Индиговая синева свободы

Землеройка яростно бурила тоннель и двигалась вперед непрерывными рывками, вталкивающими её тело в разгрызаемую тьму, стоявшую черной каменной глыбой, закрывающей собой что–то светлое, маячившее там, впереди, и чего не было здесь, в угольном мраке подземелья, освещенного близорукой свечой осознания волевого движения вперед, сквозь материю препятствия, сквозь удары плотного будущего, наступающего как колизейский тигр с огненным мечом гладиатора, бьющегося за свою сторону Луны и не желающего сливать свою половину в одно целое, которое волшебной неясностью манило куда–то в фиолетовую даль океана будущего, мерцающего саргассовым морем затонувшего счастья одиноких погибающих кораблей, зовущих на помощь из холода и мрака неизбежности, вцепившейся когтями черного камня наступающей тьмы времен.
Осознание упрямо вгрызалось в пространство, отбрасывая лед преград и хладнокровно не реагируя на удары гранитных всполохов, вырастающих на пути.
Она была крошечной, слепой землеройкой, ползущей где–то там, в глубине гигантской Земли, несущейся вместе со всей Солнечной системой и Млечным Путем сквозь мириады галактик и Черных Дыр, пожирающих звезды, которые плакали, падая в темень чёрного ничто но, смирившись, исчезали, подчиняясь законам, которые правят мирами.
Землеройка подчиняться не желала. Она разрубала мечом своего естества плотную невозможность, стоявшую на её пути и насмешливо наблюдавшую за маленьким огоньком существования, которое тлело в темени каменной глыбы, величаво плывущей по своей орбите. Тектонические плиты протягивали вдоль магнитного поля гауссы своей тяжести, живя своей длительностью, питаясь темнотой центростремительного сжатия молекулярных цепочек, танцующих танец материи на усладу гранитных гуру, развлекающихся вулканическими извержениями и ждущие совокупления с астероидами, врезающимися в плоть фаллическими кинжалами.
Маленькая землеройка не знала про то, сколь длинен её путь, но это не волновало стальную пушинку мягкого стремления волевого намерения искры желания, которое гнало вперед, сквозь катакомбы континентов препятствий. Солнечный ветер звездного полотна опадал фиолетовой волной, колышась как океанический вал, ослепляя невидимые глаза шлейфом бесконечности огненных миров, плывущих в индиговой синеве свободы.
Они ждали её.