Сказ про владимира курсанта

Ой ты гой еси, ясно солнышко,
Ясно солнышко, сын Георгиевич!
Сын Георгиевич, наш Володенька!
Ай Володенька да молоденький!
Ты куда же собрался, начистился,
Как начистился, да наблистился?
Да на что же оставил ты дом родной,
Дом родной, отца с матушкой
Отца с матушкой, да с сестрицею?
- Ай, собрался я в Питер-град,
Да как в Питер-град, в институт морской!
Да пойду добывать себе славу славную,
Славу славную да со знаниями.
А задумал я обойти все моря
Все моря до единого
И вернуться в дом да со славою!
Как со славою и в больших чинах,
Да  с погонами адмиральскими!
Вот и год прошел и  другой пошел,
Он все учится, не смыкая глаз,
Не смыкая глаз и ночной порой!
И все долбит лбом тот гранит наук,
Тот гранит наук твердокаменный.
И на третий год проломил его,
Проломил, как есть, аж до дырочки!
Глянул в дырочку, инда обмер весь.
Инда обмер весь, удивляяся.
Он увидел там диво дивное,
Диво дивное, чудо чудное!
Как за камнем тем мир совсем иной
Мир совсем иной пред очами встал!
Пред очами встал, зачарованный!
А деревья там все корнями вверх
Все корнями вверх к солнцу тянутся,
А трава там вся ярко красная,
Словно кровушка, по земле стелется.
И как стал он биться в ту дырочку,
Как в ту дырочку, совсем махонькую.
Стал проламывать ее твердым лбом своим,
Твердым лбом своим, да упряменьким.
И на пятом годке обучения проломил вконец
Он лазеечку, чтоб пролезть в тот мир
Заколдованный, заколдованный, очарованный.
Вот пролез он змеей в ту лазеечку,
Что же видит вокруг, озираючись?
Только горы кругом, да долинушки,
Ни одной живой вокруг душеньки.
А на каждом камешке номерок стоит,
Номерок стоит да такой чудной!
Он нагнулся, поднял с земли камешек,
А на нем – чудный знак стоит,
Чудный знак стоит, со школы ведомый,
Со школы ведомый, наизусть ученный.
То был знак с таблицы прославленной,
Менделеевой, да химической!
«Вон как! – думает наш Володенька. –
Все тут здорово да придумано!
И не надо тут напрягать мозги,
Думу думая, да гадаючи,
О составе всех камушков, да булыжников.
Пригодится мне этот край чудной
Для шпаргалочек, да подсказочек.
И пошел он дальше тропинкою,
Как тропинкою, да нехоженою.
Заросла она вся красной травушкой,
Красной травушкой, зеленым кустом.
Вот идет наш сын той тропиночкой
Той тропиночкой, маловидимой
А вокруг стоит тишина густа,
Только ветер гуляет по кустикам.
И набрел наш сынок на валун большой,
Как на  том валуне слова выбиты:
«Направо пойдешь – злато-серебро найдешь,
Злато-серебро, да богатства несметные.
А налево пойдешь – приключенья найдешь,
Походы дальние, да подвиги ратные,
Славу воинску, да чины-звания.
А как прямо пойдешь – весь в науку уйдешь.
Академики тебе будут в пояс кланяться»
Пригорюнился наш Володенька,
Пригорюнился, призадумался:
«Ай куда ж мне пойти, да направиться?
Выбрать то, что больше понравится?
И богатства хочу, злата-серебра,
 Чтобы терем-дом, да яхта с машиною.
А и  славы хочу, славы воинской,
Славы воинской, да больших чинов,
Да не меньше,  генералиссимуса.
И в науке хочу слово замолвити,
Слово громкое, на весь мир честной»
Вот сидит он себе у того камешка,
Думу думает, все прикидывает,
Все прикидывает, да выгадывает,
Чтобы выбрать ему понадежнее,
Понадежнее, по уму да по разуму,
Да какой бы дорогой отправиться.
И не час, не два сидит  в размышлениях,
В размышлениях, да гаданиях.
Вот уж солнце к закату клонится,
Темна ночь приближается,
Приближается, надвигается.
Тут из лесу из темного, да из бора соснового
Серый волк бежит, ко Владимиру направляется.
Как увидел его наш Володенька,
Испугался он зверя лютого,
Зверя дикого,  да громадного,
Со глазами кровищей налитыми.
Как вскочил он да на тот камень-валун.
Больше негде ему от зверя спрятаться.
И стоит он на камешке, да как лист осиновый
Весь от страха аж содрогается,
Содрогается, усмехается: «Не понадобились мне
Ни чины-звания, ни богатство, ни слава научная.
Мне б домой сейчас, к маме родненькой,
К маме родненькой, к телевизору.»
Подбежал к нему Серый волк лихой,
Сел, глядит на Володеньку, облизывается.
«Что ты смотришь, зверина поганая?
Пес смердящий, тварь подколодная?
Ну, давай, что ли силами меряться!
Поглядим еще, кто кого возьмет!»
 Молвит волк ему голосом человеческим:
«Что ж ты лаешься все, Иванушка?
Я ж к тебе с добротой пришел,
С добротой своей, да с подмогою,
А ты меня на весь лес срамишь,
На весь лес срамишь, изгаляешься?»
«Не Иван я тебе, зверина поганая,
 А Владимир да свет Георгиевич,
А по званию я  морской курсант
Института славного,
А как славного, так и почетного
Самого Попова имени-звания,
С института радиоэлектроники
 Да со славного города Питера».
«О как! – удивился поганый зверь.
 – Это у нас что-то новое,
Что-то новое,  да невиданное!
Тут все больше Иванушки шастают,
За жар-птицами все охотятся,
За конями, да Василисушками.
А я при них  как вроде извозчика,
Исполнителя, да утешителя.»
«А и где ж тут у вас Василисушки?
Лес один, да сухая степь.
Ни живой души, ни селения.
И не пахнет тут населением».
Так ведь надо места те  знать, где водятся,
И жар-птицы, и кони, и девицы».
 -Да никак тебе сие ведомо? – удивляется наш сынок.
А зверина аж весь приосанился.
«Знамо дело, - хвастает серый волк:
Те места только мне и ведомы,
Мне и ведомы, не раз исхожены.»
«А не свезешь ли ты меня, серый волк
Да к какой-нибудь Василисушке?
К Василисушке - местной девице да красавице?»
- Отчего ж не помочь курсантику?
Это можно, но только с условием:
Чтобы впредь ты на меня не лаялся,
Не срамил бы меня перед братьями,
И пред всеми лесными жителями.
- Уж ты прости-позабудь ту обидушку,
Что со страху нес мой язык пустой.
Не обижу тебя даже взглядом я,
А не то что словами обидными.
А и стань мне другом-наперсником,
Другом верным, надежным помощником.
Я ж тебе -  стану братом младшеньким.
Буду слушать тебя, как отца-батюшку.
Как обрадовался Серый волк таковым словам,
Инда слезы на землю закапали
- Ни один Иван со мной так не говаривал,
Не говаривал, да не приветствовал,
Мою волчью душу не тешил, не радовал.
Только надо бы нам поторапливаться,
Поспешать, чтоб попасть к ней затемно.
Ты садись ко мне на закорочек,
Да покрепче держись за загривочек,
А уж я для тебя расстараюся,
Доставлю прямо до терема,
В полной целости и сохранности.
Тут Володенька влез на серого,
И помчались они в даль дальнюю,
В даль далекую, неизведанную.
Леса, реки мимо промахивают,
Через горы, холмы перескакивают.
Долго ль коротко так они мчалися,
Только ветер в ушах посвистывал
И  в конце пути оказалися в городе
Терема там стояли, как писанные,
Как в кино или книжке сказочной.
Подбегает волк к одному из них,
Высоченному, да красивому,
Златом-серебром изукрашенному.
А на самом верху, в светелочке
Василиса сидит, прихорашивается,
Прихорашивается, наряжается,
Ивана аль принца дожидается.
- Ну, курсант, теперь сам дерзай,
Завоевывай сердце девичье.
Сердце девичье, непонятное,
Непонятное, своенравное.
А на помощь мою не рассчитывай,
И в сердечных делах сам дорогу тори.
Я же в лес побегу, к волчице наведаюсь,
Деток малых своих да проведаю.
Ты свисти мне, если понадоблюсь.
Вмиг явлюсь на помощь, на выручку.
И на том распрощалися братья названные.
Как пошел Владимир к Василисушке.
Да вошел он в ее светелочку,
А увидел красу девичью,
Красу девичью, неописуемую
Потерял он вмиг головушку,
Да со всем своим разумом.
А и правду сказать, хороша была девица:
Бровь червленая, соболями подбитая,
Очи – море бездонное, да лазурное,
А уста, что кораллы драгоценные.
А и стан, что лоза виноградная.
По земле идет, словно павушка,
Лишь коса тяжелит головушку.
А как глянула девица на курсантика
В белой фланке, да с гюйсом новеньким,
В бескозырочке с черными лентами,
Приодетого по форме, да в лодочках,
Алым маком ланиты зарделися,
Томной негою очи подернулись…
Все без слов они оба поняли,
Что пришла к ним любовь безмерная,
Ай безмерная, беспримерная.
Стали в миг они не разлей вода,
Не разлей вода, не разомкнись уста…
И не надо уже Володеньке ни чинов,
Ни походов, ни званиев,
И ни подвигов ратных, ни почестей,
И ни славы,  ни злата-серебра,
Ни злата-серебра да со всеми богатствами,
Лишь была бы Василисушка рядышком,
Речи сладкие о любви вела.
Волк же в лесу  с волчицею тешится,
С волчицею тешится,
Да с малыми  детками потешается,
Потешается,  забавляется, 
Володиного свиста дожидается.
Тем закончились задумки все
О походах, чинах и славе воинской.
 
Ай не будешь вперед загадывать,
Загадывать, да свою жизнь рассчитывать.
А над нами единый Бог, ему лучше ведомо,
По какой нам дорожке брести,
Да какую нам жизнь вести,
И чтобы он ни творил для нас,
Лишь во благо наше, да все к лучшему.
Впредь живи же с оглядкою:
А и сам не плошай, да на Бога уповай.

 21.03.06г.