Направление по компасу

Однажды под самое утро, когда весь лагерь еще спал, а смутное солнце несмело продирались сквозь прибрежный ельник, чудак Олег Коровин отвязал от пирса ялик и едва касаясь дымной воды веслами, выгреб на самую середину реки. Здесь он бросил вёсла и подняв их вверх, стал слушать как капают капли. Это был нужный ему ритм. Он рождал в чудаке-Олеге отрывистые образы, которые, как бы,  вращаясь теряли острые углы и послушно укладывались в одно целое, которое вызывало трепетание его души.
Он попытался произнести это вслух всё набирая голос, но от чужеродного звука, бывшее целым, стало крошиться и меркнуть.
Тогда, охраняя в себе осколки тающей гармонии,  он выхватил из кармана смятую тетрадку и стал торопливо записывать...
В десяти километрах вверх по реке, двигатель скоростного пассажирского катера никак не заводился. Рабочий утренний народ толпился на пристани и роптал, а механик в недоумении обтирал руки ветошью.

Теперь то я знаю, что до тех пор пока Олег Коровин не выстроит из звука капель и солнечных отблесков свой последний стих, и взявшись за весла не покинет речной фарватер, двигатель далекого катера не заведется, и он не заскользит по воде сквозь утренний туман, тёмной, угрожающей тенью.